Фанфики с участием: "Цзян Чэн/Вэй Ин"

Молодой и перспективный ординатор метит на место глав врача. Сплетни или факты? А что делать, если он тебе нравиться? Знакомьтесь, это Вэй Ин https://i.postimg.cc/TYb2W3N8/OIG4.jpg

Поздно вечером, после того как все разошлись по своим комнатам, отметив празднование полного месяца Цзинь Лина, Вэй Усянь лежит один в постели и размышляет (помимо всего прочего).

Осень всегда навевала Цзян Ваньиню воспоминания о прошлом и тоску по ушедшим людям...

Цзян Чэн с детства видел странного ребенка, которого не могли видеть остальные. Вместе они проводили время, росли, пока однажды Цзян Чэн не попал в беду и сам не стал призраком. Казалось бы, с этого момента они будут вместе, но судьба лишь иронически усмехалась.

Вместо Цзян Яньли погиб Цзян Чэн.

Вэй Усянь после своей смерти вознёсся в качестве Бога Мёртвых. Думая что его всё ненавидят и никто его не оплакивает. Он решает сменить свой образ и по возможности изменить манеру поведения для того чтобы предстать перед главами орденом, которые как он думает его ненавидят. Но не ожиданно для него он замечает что между его когда-то названным братом в глазах которого он меньше всего хотел увидить ненависть и его когда-то вроде другом летают самые настоящие молнии. Что же узнаёт Вэй Усянь?

– Приехал в гости без предупреждения? Ещё и один, – Цзян Чэн складывает руки на груди и тяжело вздыхает. – Так получилось, – Вэй Ин неловно потирает затылок, но взгляд его мрачнеет, а улыбка гаснет, – пустишь?

В спину смотрят. Смотрят так, что можно сгореть. Но Цзян Чэн не оборачивается. Он всё сказал.

Цзян Чен, после тщательного поиска Вэй Усяня наконец нашёл его и когда он уже замахнулся Цзыдянем для удара, того закрыл никто иной, как он же сам. Почему у Вэй Усяня такой большой живот? Почему человек закрывший бывшего шисюна так похож на него самого? Почему они говорят друг с другом смущающе интимно как супруги? И кто этот ребёнок, что зовет одного из них папой, а другого отцом? И что делать с невольным свидетелем всего этого-вторым молодым господином Ланем?

Каким можно представить себе второй шанс на искупление прошлых ошибок? Вэй Усянь не знал, но в новом мире столько всего, что голова ходила кругом. То покушение на собственную жизнь, то на его семью, то не пойми откуда взявшийся орден, то вмешательство демонов смерти, а бывший любовник вообще становиться соперником. И это только малая часть того бардака, которую ему придется решать, но если рядом был его чудный цветок, то любые трудности можно встретить с улыбкой.

Они были сводными братьями, как они могут любить друг друга? Они были сломанными, как им спасти друг друга?

Вэй Усянь утопал в Ваньине.

— Это место даёт человеку то, что необходимо ему больше всего. — И что же мне необходимо? — с иронией переспрашивает Цзян Чэн, чувствуя, как запах благовоний окончательно заполняет легкие и растекается по телу, доходя теплом до самых кончиков пальцев.

Вэй Ин , теперь уже в теле Мо Сюаньюя, решает вернуть долг перед теми, кому сломал жизнь и вернуть жизнь тому у кого он забрал. Только вот чего ему это будет стоить и как на это отреагирует его шили?

Сборник драбблов

Вэй Усянь решил начать новую жизнь, забыв о сожалениях. Оставить прошлое в прошлом и больше не терзаться болезненными воспоминаниями о трагедиях минувших дней. Того же, из лучших побуждений, пожелал и Цзян Чэну. Однако жизнь снова сыграла с Вэй Усянем злую шутку: неведомым образом он сам оказался стёрт из памяти Цзян Ваньиня. Теперь для Главы Цзян Вэй Ин не более, чем супруг Лань Ванцзи. А сожаления, напротив, остались с Вэй Усянем, ведь тот невыразимо жалеет о своём браке.

Вэй Усянь стал призраком. Причём оказался привязан совсем не к месту смерти.

Реальность мира Сянься глазами рядового представителя клана Вэнь, что некогда был практикующим врачом из современного Шанхая. Эта история про тернистый путь, полный смерти и жестокости, борьбы и познания, безоговорочной верности себе и предательства себя же. О жизни, что ломает через колено, и о любви, что собирает осколки воедино вновь.

Наблюдая за Вэй Усянем Лань Ванцзи не мог скрыть своего раздражения. Неужели его чувства угасли?