Руками не трогать

      Свидетели обвинения. Много.       А дальше начались показания Отряда Близнецов. И вот тут всё было одинаково плохо. Один за другим в зал входили бывшие сокомандники Поттера и давали показания. Все их слова были похожи друг на друга. По сути все эти семнадцать допросов можно было суммировать несколькими строчками диалога:       — Поттер и Джастин были главами отряда?       — Да.       — Обучали вас применению непростительным заклинаниям?       — Да. Джастин — Империусу, Гарри — Аваде.       — Давали приказы убивать женщин и детей?       — Да.       Сперва Флеминг тоже допрашивал свидетелей после Дамблдора, узнал у двоих, когда и зачем был создан отряд Близнецов. Зачем — для борьбы с Волдемортом, когда — 2 года назад, в сентябре. Также Флеминг спрашивал показывал ли Гарри Поттер какие-то признаки того, что он в будущем собирается убивать женщин и детей — нет, не показывал. Джералд уточнял много деталей у свидетелей, однако на четвёртом человеке, вышедшем обвинять Поттер он либо уже узнал всё что хотел (Гарри надеялся на это), либо потерял надежду хоть как-то дискредитировать показания свидетелей.       С появлением в зале суда каждого нового предателя Отряда Близнецов внутри Поттера всё сильнее и сильнее кипел гнев, ему становилось всё труднее и труднее запоминать имена давших против него показания. Но под конец всех этих предательств Гарри понял, что несмотря на большое количество свидетелей, он прекрасно помнит каждого, кто приложил усилия для того, чтобы посадить его в Азкабан.       Флер Делакур (возможно она так хотела засадить бывшего парня в тюрьму), Нина Белорукая (единственная из компашки друзей во главе с Парком, кто дала против него показания), Ханна Аббот, Меган Джонс, Роджер Дэвис (очень ожидаемо), Алисия Спиннет, Шон Амеки, Анджелина Джонсон (конченная стерва), Кэти Белл, Оливер Вуд, Джон Хьюстон (Гарри говорил с ним всего примерно раза 3 за всё время. Трудно ожидать преданности, но всё равно…), Седрик Диггори (его предательство Гарри воспринял особо болезненно), Дин Томас (В общем, все Гриффиндорцы, которых понабрали близнецы Уизли по итогу их сдали), Ралф Льюис (дал показания самым первым, вроде даже быстрее Роджера), Гермиона Грейнджер (Гарри с самого начала знал, что она расколется, но легче всё равно не стало), Кайл Ру (ещё одно болезненное предательство. Этот, кстати, сдал их прямо с потрохами, рассказал, что он взял Пивза в Хогвартсе именно по приказу Поттера и ещё некоторые неприятные детали. Очередная сука, в общем), и Сьюзен Боунс (неприятное, но тоже немного ожидаемое предательство. Она была слишком тихой и кроткой, чтобы пойти против Дамблдора).       По каким-то причинам показания не дал Гонка. Вполне вероятно, что никто не мог перевести его высказывания на человеческий язык, либо потому, что Дамблдор не стал дискредитировать версию обвинения такими свидетельским показаниями.       Все, кто дали показания против Гарри Поттера уже были оправданы во всех потенциальных преступлениях в результате сделки со следствием.       Вот по итогу и оказалось, что для кого-то освобождение от придуманных обвинений — это цена предательства.       Впрочем, были и те, кто отказались дать показания против Гарри Поттера и Джастина Финч-Флетчли, даже несмотря на давление со стороны Дамблдора и возможные обвинения. Флеминг рассказал о них Поттеру ещё до суда, но даже сейчас от от осознания того, что кто-то сейчас сидит в камере и всё ещё его молчаливо поддерживает, Гарри стало легче. Таких было меньше половины, но всё же больше десятка:       Показания отказался давать Эмсат Вайт. Как сказал Флеминг, он требовал за свои показания гарантию того, что его ни в чём не обвинят и денежное вознаграждение. Ему не дали ни того ни другого, поэтому он отказался выходить и обвинять Поттера на суде. Трудно сказать, можно ли назвать это преданностью или просто фактом того, что человек не выторговал себе вознаграждение за предательство. И всё же, какими бы не были его причины, Эмсат ничего не сказал. А значит встал на ступень выше всех вышедших в зал суда предателей.       К Эмсату также неожиданно присоединилась Пу-тян. И Гарри не имел понятия, почему, и Флеминг, что странно, тоже. По поводу молчания Пу у Поттера была только одна рабочая гипотеза и связана она была с Японской делегацией, пришедшей якобы вытащить её из-под суда. Хоть Гарри и не особо понимал, каким образом связано присутствие Японской делегации и молчание девушки, но то что Пу ничего не сказала — факт, который поднял девушку в глазах Поттера наверное даже больше, чем в два раза.       Третьим был Самюэль Парк. Дамблдор сказал Фаджу, что тот собирался дать показания, но в последний момент передумал. Неизвестно почему. Но Флеминг, когда рассказывал это Поттеру, очень самодовольно ухмылялся. А, учитывая, что Поттер последний год жил с Реддлом, понятие «самодовольно» нужно было заслужить, и вот ухмылка Джералда заслуживала её на все сто процентов. В общем, очевидно, недача показаний Парка — происки Флеминга.       Четвёртым и пятым… Впрочем, наверное, этих двоих можно было смело назвать одним человеком. Фред и Джордж Уизли. Да здравствуют братья Уизли, самое полезное пополнение отряда. Оба сделали то, что не делали, наверное, никогда в жизни — замолчали. Всё началось с небольших совместные шуточек в Хогвартсе и закончилось невероятно полезным участием в жизни отряда Близнецов и синхронной поддержкой Поттера в суде. Между прочим, оба сидели в разных камерах, и действовали независимо друг от друга, но всё равно практически идентично. В общем, близнецы Уизли в очередной раз оправдали доверие.       Шестой — Герберт Флит. Честно сказать, Гарри не так уж чтобы часто общался с вратарём сборной Пуффендуя, чтобы понять, что у него в голове. Он неплохо проявил себя в Киллере, был хорошим вратарём, и ещё хорошо шутил, но редко. Собственно, вот особо и всё, что Поттер мог про него сказать. Но Герберт ведомыми какими-то, понятными только ему, причинами вообще не шёл на диалог со следствием и лишь требовал своего адвоката. Которого, кстати, как выяснилось позже, у него не оказалось.       Йохер Лугдрег. У него забыли взять показания.       Седьмой стала Нимфадора Тонкс. От неё Гарри меньшего и не ожидал. Разумеется, ни о каком предательстве речи ни шло.       Восьмым стал Эрни Макмиллан. Очень приятная неожиданность. Эрни был на втором плане, особо ни в чём замешан не был и нигде особо не показывал характера и способности сопротивляться оказываемому давлению. Однако неожиданно твёрдо сказал Дамблдору «нет».       Девятый — Грегори Гойл. Единственный, кто догадался соврать и свалить всё на Реддла. Наплёл Дамблдору с три короба, рассказав ему историю про то, что они кружок по защите, а вся «тёмная движуха» это всё происки Гребондора, и он также пытками и угрозами заставлял их использовать непростительные заклятия, хотя они, разумеется, сопротивлялись и пытались сообщить в аврорат. В общем, респект ему. Жалко только, что Дамблдору до этого уже пол отряда нажаловалась, так что история особого эффекта не произвела.       Десятый Антон Бабушка. И тут дело было явно не в русской делегации. Он допрашивался самым первым и потребовал за свои показания бутылку водки…       …ещё бы он потребовал что-то другое.       В общем, после небольших переговоров, бутылка водки была ему предоставлена и, разумеется, мгновенно им выпита, после чего Бабушка ушёл в какой-то магически-водочный транс, из которого его никто не смог вывести, а соответственно ни один человек не смог выбить из него ни слова. Всем потенциальным свидетелям предлагали награду за данные показания, а Бабушка в итоге стал единственным, кто умудрился что-то получить за их отсутствие.       И последний, одиннадцатый… Кстати, странно, вроде бы их должно было быть двенадцать. Хмм, кажется кого-то забыли, ладно, раз забыли, значит не так уж важно.       Одиннадцатым стал Алистер Мёрфи. Тут всё просто, у него единственного был адвокат. А этот адвокат знал Флеминга (Гарри ничуть не удивился, когда выяснилось, что Джералд — популярная личность в юридических кругах), поэтому посоветовал своему нанимателю молчать и смотреть, что будет.       — Думаю, с позицией отряда Поттера всё понятно, — заявил Фадж после показаний Роджера Дэвиса. — А что насчёт свидетеля, который первый предоставил вам информацию о том, что происходит в коттедже? Ммм? Гонка, вроде как, но его нет в списке вызванных свидетелей.       «О, Гонка, да, давайте его вызовем», — пожалуй, это было единственное предательство, которому Гарри в данный момент был рад. — Пусть тоже выйдет даст показания, они хоть посмеются. А то та жопа, в которую он угодил, не особо к смеху располагает.       Дамблдор поднялся со своего места:       — Боюсь, он плохо себя чувствует и сегодня не сможет дать показания.       Конечно, Дамблдор его решил не вызывать. Если он выйдет и расскажет своими словами версию событий Дамблдора, то все его свидетельские показания не будут так котироваться. И таким образом, показания главного свидетеля сыграют с директором злую шутку. А если бы это, кстати, услышал Гонка, то он бы точно возмутился, сообщив, что с шутками не играют.       — В таком случае, у вас должны быть его письменные показания, протокол, допрос или хоть что-нибудь, предъявите хоть что-нибудь.       А Фадж явно с Гонкой был не знаком, слишком уж он настаивал на этой встрече. Очень печально, что она не состоится.       — С ними тоже возникли проблемы, — медленно начал Дамблдор. — Как выяснилось, Гонка болен дислексией, и он не смог записать свои показания. С его подписью также возникли проблемы, поэтому мы решили не прибегать к вызову данного свидетеля. У нас достаточно показаний других, пришедших лично, свидетелей, которые прямо говорят о незаконной деятельности отряда Поттера.       Идиотизмом он болен, а не дислексией. Впрочем, стоит отдать должное Дамблдору, отмаза вышла неплохой.       — Да, показаний, конечно, достаточно, но всё же главного свидетеле стоило бы вызвать. Впрочем, если вы считаете нужным его не вызывать значит пусть будет так. Мистер Флеминг, теперь ваша очередь вызвать своего свидетеля. У стороны обвинения закончились желающие дать показания, люди.       — Конечно, желаю. Позовите, пожалуйста, третьего свидетеля, ладно?       Свидетель защиты. Самюэль Парк       Вот так под влиянием Флеминга свидетель обвинения превращается в свидетеля защиты.       — Вы Самюэль Парк, бывший студент школы чародейства и волшебства Хогвартс, а ныне член Отряда Гарри Поттера? — спросил один из помощников Фаджа у черноволосого парня, усевшегося по-турецки на свидетельском кресле. Джастин стайл.       — Вообще, наш отряд называется «Отряд Близнецов» или «Отряд Фреда и Джорджа», ещё вроде как «Отряд Дреда и Фоджа», каждый по разному называет. Но вообще да, я нахожусь в подотряде Гарри Поттера. И, разумеется, меня зовут Самюэль. Парк — фамилия дедушки, у него азиатские корни, а так я Британец. Родился в Манчестере, если вам интересно.       Щепотка влияния Флеминг и Парк был не похож сам на себя… Хотя нет, вполне возможно, что сейчас он как раз был собой, Гарри припоминал, что бывший староста Пуффендуя всегда вёл себя довольно смело и не походил на остальных старост. Но всё же какая-то доля мотивации Флеминг в таком нагловатом поведении Парка определённо присутствовала.       После установления личности и прочей юридической фигни, Флеминг приступил к допросу:       — Ну здравствуй, Самюэль Парк. Скажи мне, Гарри Поттер и Джастин Финч-Флетчли были главами отряда?       В этот раз, он обошёлся без своего стандартного первого вопроса.       — Были, — уверенно кивнул Парк. — И был у нас ещё один такой, Альбус Гребондор, он третьим главой был. Отряд Близнецов делился на три подотряда, каждый из который занимался по сути одним и тем же, но в основном, раздельно. Без понятия, зачем так сделали, но вот так.       — Тогда я хотел бы задать вопрос по обвинению. Гарри Поттер или Джастин Финч-Флетчли когда-либо учили вас или других членов Отряда Близнецов применять непростительные заклятия?       — Конечно нет. Это ведь запрещено.       И Поттер, и Дамблдор с идентично озадаченными выражениями лица уставились на Самюэля.       — Вы уверены? — тем временем уточнил у Самюэля Флеминг, состроив похожую удивлённую гримасу. Как будто бы он сам до этого момента не ожидал подобных слов свидетеля.       Впрочем, кажется, правильно будет использовать термин «лжесвидетеля».       — На сто процентов, — кивнул Самюэль. — Я бы запомнил. Такое, блин, так легко не забудешь. Я точно могу сказать, если бы ко мне подошёл кто-то и начал показывать как применять запрещённые заклятия, то я бы его тут же в Министерство сдал. Без исключений.       — Мы протестуем, — в этот раз высказался сам Дамблдор. Он впервые что-то опротестовал. Счет по протестам «100:1» в пользу Флеминга. — Свидетель говорит неправду.       — Нет, я говорю правду, — не согласился Самюэль. — Лжесвидетельство — преступление, а я не преступник. Как и Поттер, кстати.       — Протест принят, свидетель… — начал Фадж.       — Эй, в смысле принят? — громко возразил Флеминг, перебив судью. — Это незаконно, вы что!.. — тут он немного сбавил тон, осознав, что, наверное, кричать на судью — не лучшая идея. — Свидетель говорит правду, пока не доказано, что он врёт. Мы тоже тогда можем сказать, что все свидетели стороны обвинения врут. И даже больше того, мы не только можем сказать, но и говорим — все свидетели стороны обвинения — лжесвидетельствуют. Но мы, по крайней мере, не протестуем, чтобы их немедленно заткнули. А если вы будете такие протесты принимать, то в чём тогда вообще смысл суда? Я скажу, что Поттер не виновен, Дамблдор скажет «протестую», вы скажете «протест принят, потому как Поттер виновен». Только откровенно некомпетентный или предвзятый судья может принимать подобные протесты!       Фадж покраснел и со злостью во взгляде уставился на Флеминга. Тут же к нему подошёл его первый помощник и начал шептать ему на ухо.       Корнелиус чуть расслабился, прошептал ему что-то в ответ, и наконец подал голос:       — Визенгамот запрашивает использование сыворотки правды на свидетеле защиты, Самюэле Парке.