Руками не трогать

      Альбус, между прочим ничего такого у Грюма не спрашивал. Уточнил некоторые подробности «превращения Гарри Поттера в супер злодея», действия Поттера в бою и некоторые моменты их совместного общения.       Видимо Джералд всё выспросил вместо него.       — Только зря вызвали, — произнёс Грюм после прекращения допроса со сторону Дамблдора. — Лучше бы продолжил штаб-квартиру защищать.       После того как Грозный Глаз покинул зал на его место пришла та, которую здесь Гарри ну никак не ожидал увидеть.       Свидетель обвинения. Помона Стебль.       «Интересно, каким боком здесь она? Не будут же они на полном серьёзе предъявлять ему в вину то что он слишком часто терял очки факультета. Вот уж по такой идиотской причине сесть было бы очень стыдно, и с таким приговором он в Азкабане уважения точно не сыщет».       После стандартной процедуры установления личности, дающего показания допрашивать свидетеля вызвался помощник Дамблдора.       Флеминг снова попросил право первого допроса, но в этот раз был послан куда-подальше. В смысле, получил вежливый отказ и просьбу в этот раз последовать правилам.       — Как вы можете охарактеризовать Гарри Джеймса Поттера? — первый вопрос помощник Дамблдора был практически идентичным первому вопросу Флеминг, кажется это у них, юристов, тут такая фишка…        Как этого помощника, кстати, зовут? Вот на это имя Гарри вроде обратил внимания ещё при зачитывании… А, точно, Ричард МакДональдс (без с?).       — Он, мягко говоря, не самый хороший студент, — от Стебль Гарри, разумеется, никакой хорошей характеристики не ожидал услышать. С деканом Пуффендуя у него отношения как-то не задались. Впрочем, явно не настолько, чтобы она выходила свидетель обвинения, по крайней мере Гарри так ни разу открыто с деканом и не ругался, в отличие от той же МакГонагалл. — Я полвека преподаю в Хогвартсе и ещё не встречала таких студентов, как мистер Поттер.       «Полвека? Ого. Интересно, а Реддла она застала?»       — Это понятно, вы его преподаватель, да?       — Да, я преподаю травологию, но ещё и являюсь деканом его факультета — Пуффендуй, так что я проводила с ним и с другими студентами Пуффендуя достаточно времени, чтобы понять, что это за подростки и какими они статут людьми, когда вырастут.       — И каким вы посчитали станет Гарри Поттер?       — Я подумала, что он может стать преступником, но не думала, что это произойдёт так скоро. Знаете, я с самого начала чувствовала, что с Гарри Поттером что-то не так. В начале он был тихим мальчиком, однако слишком уж быстро он начал меняться, и вскоре я уже стала серьёзно сомневаться в правильности решения «Распределяющей шляпы» отправить его ко мне на факультет. Я таких даже в Хогвартсе нигде не видала, а уж на Пуффендуе и подавно. Ещё когда он был простым тихим ребёнком, то всё время принимал участие в разных неприятных историях. Эти происшествия походили на случайности и я сперва всё списывала на стечение обстоятельств, но вскоре тот собрал вокруг себя главных хулиганов Хогвартса и начал издеваться над своими одноклассниками, а вскоре стал совершать ещё более жестокие шутки.       Вот сука. Нагло врущая сука.       Да, возможно реплика про хулиганов имела место быть, он постоянно крутился в компании Близнецов Уизли, Тонкс и Джастина. Но он никогда ни над кем не издевался и ни про какие жестокие шутки речь тоже не шла. И Стебль не могла этого не знать. А значит нагло врала.       Даже Дамблдор нахмурился. Он-то должен прекрасно понимать, что Стебль врёт. Но он возражать не спешит, ему ведь выгодно создать его неблагоприятный образ Гарри Поттер. Причём Гарри может понять Дамблдора, с ним-то всё понятно, он ему и память подтёр и сейчас обвиняет во всех грехах. У них с Дамблдора война, это нормально, что кто-то может вести её не совсем честно, хотя очевидно, что такие слова Стебль - её собственная инициатива. Даже Грюма, если очень сильно постараться, то понять можно. Но её…       На самом деле Стебль всегда была той ещё сукой. Причём сукой, которая в отличие от МакГонагалл никогда напрямик ничего не высказывала, не пыталась поговорить по душам, как Дамблдор, не пыталась что-то объяснить, как Люпин.       Она просто из-подтишка гадила. Всегда. Наказания, выговоры, жалобы Дамблдору, примитивные манипуляции, попытки влияния через студентов. Гарри до сих пор помнил, как та пыталась выгнать его из Пуффендуя, промывая мозги другим студентам, тем самым заставляя их его ненавидеть.       Конченная тварь.       — Жестокие шутки? Можете привести пример?       — Ой, ну я так сразу и не скажу. Их было очень много, всех не упомнишь. Гарри Поттер постоянно терял очки факультета, причём в громадных количествах, лишая мечты победить в соревновании всех моих студентов, а для нас это всегда было самой главной целью, он бросал иголки в учителей с целью навредить, он их магией сильно ускорял и пытался попасть в преподавателей, а когда попадал — громко смеялся, юмор у него такой был. Издевался над младшекурсниками, не один раз и не два. А ещё был квиддич. Квиддич проходил на глазах у всей школы, и вся школа видела, что он творил. Он был загонщиком — подходящая роль под его характер, если вы не знаете, то эта роль заключается в том, что нужно бить битой по тяжёлым мячам, чтобы те сбивали других игроков. И это так должны действовать нормальные загонщики, но Гарри бил игроков, а не мячи. Иногда он кидался битами, когда не мог долететь до других детей, которые от него разбегались, ещё он бывало просто брал игроков и кидал их вниз с многометровой высоты…       — Так ладно, достаточно, — неожиданно прервал Стебль Дамблдор, помощник с удивлением посмотрел на прокурора и вернулся на своё место. — У меня один вопрос: в дни пропажи Драко Малфоя, Поттер приходил в Хогвартс узнавать дату сдачи экзамена СОВ?       — Да, так и было, но…       — Всё у нас больше нет вопросов. У вас тоже, надеюсь, да? — директор посмотрел на Флеминга.       — Да, вопросов нет, — кивнул Джералд. Он наверное понял, что от Стебль ничего положительного не добьётся.       Профессор покинула зал. А Гарри с неприкрытой яростью смотрел ей вслед.       Уже даже у Дамблдора, которому выгодны все эти слова, закончилось терпение слушать это наглое подлое враньё.       Ну то есть это не прямо всё полная ложь. В каждой лжи есть доли правды, и эта речь не исключение. Кажется, на одном из первых уроков Гарри действительно кого-то там иголкой поранил, и квиддич тоже, Малфоя он действительно руками скинул с метлы. Но тот за несколько дней до этого избил Криви, поэтому спуск на землю — минимальное и не единственное наказание, которое он заслужил.       И всё же… Гарри понял, что у него только что появился новый самый ненавидимый им человек — это Помона Стебль. Все прошлые такие люди были мертвы — Снейп, Полкисс и Малфой. И Поттер надеялся, что Стебль в скором времени постигнет та же участь.       Дамблдора и Грюма Поттер, наверное, всё же не ненавидел. Ну либо ненавидел, но не так сильно. Они были его врагами, врагами, которые сейчас всеми силами пытались уничтожить его будущее и испоганить жизнь.       Но понять их было всё же можно. Просто им с Гарри не повезло оказаться по разную сторону баррикад.       — Можно пригласить нашего свидетеля следующим? И не первого, а второго, — тем временем Люпин вступил в переговоры с Фаджем.       Свидетель защиты. Ремус Люпин.       После того, как Ремус подтвердил, что он преподаёт защиту от тёмных искусств и является членом Ордена Феникса, Флеминг приступил к допросу. В этот раз первым был он, его всё-таки свидетель.       — Как вы охарактеризуется подсудимого?       Да, это точно местная фишка, задавать в начале этот вопрос.       — Я преподаю в Хогвартсе не так давно, как другие мои коллеги, всего четыре года, так что я не знал Поттера на его начальных курсах, и тихого паренька я, к моему сожалению, не застал, — Люпин легонько улыбнулся. — Но при мне он был скромным, умным и жадным до знаний парнем. Тихим я его не назову, но и злым тоже.       — До вас давала показания Помона Стебль, профессор травологии. Она сказала, что Гарри Поттер во время учёбы Хогвартсе часто участвовал в жестоких шутках. Скажите, мой подзащитный когда-нибудь участвовал в жестоких шутках?       — Никогда, — уверенно заявил Люпин. — Я вообще уверен, что жестокость это не про Поттера. Он ни в чём таком замешан не был, уж с близнецами Уизли даже близко не сравнится. Да, было исключение в виде Турнира Трёх волшебников, это правда. Но там была другая ситуация, Гарри, как мне кажется, очень сильно хотел новых испытаний. Я сказал, что он был жадный до знаний, но наверное не правильно выразился. Он был жадным до разных испытаний. У него есть такая черта характера — постоянно пытается чего-то себе доказать. Он участвовал во многих разных соревнованиях, достиг огромного успеха в квиддиче и видимо не мог пройти мимо главного студенческого события. Но ограничение по возрасту не давало ему участвовать, поэтому он решил устроить для себя ещё одно соревнование, в котором он должен был обмануть ограничения. Я не вижу в этом ничего дурного и уж тем более жестокого. Все мы были подростками.       — А ваши коллеги согласны с вашим мнением?       — Преподавательский состав? Ну всех разное мнение, я не претендую на истину в последней инстанции. Вот, профессор МакГонагалл, — Люпин бросил мимолётный взгляд в сторону заместителя директора. — немного недолюбливает Поттера как раз из-за той ситуации с Турниром Трёх Волшебников, а вот профессор Слизнорт наоборот. Я считаю, что каждый имеет право на своё мнение по поводу того или иного ученика. Нам, учителям, любимчиков заводить строго запрещено, но всё равно почему-то заводим. А такие спорные личности как Гарри Поттер редко получают безоговорочную поддержку от всех учителей. Я могу лишь выразить своё мнение и заверить вас, в том, что вне зависимости от моего к нему отношению, ни в чём жестоком он замешан не был.       Профессор ЗОТИ говорил слишком искренне. Гарри был уверен, что Флеминг с Ремусом, как с ним, ответы на вопросы не проговаривал.       — На данном суде Гарри Поттеру предъявляется множество обвинений, в том числе ему ставятся в вину массовые убийства маглов. Вы считаете, что обвинения против Гарри Поттера ложны?       Сразу после вопроса, Джералд посмотрел в сторону Дамблдора и его помощника, кажется, ожидал, что его вопрос опротестуют, но нет, протеста не было.       — Если честно, мне тяжело поверить в то, что человек, у которого Тёмный Лорд убил обоих родителей сговорился с ним для достижения каких-то своих целей, пусть даже и с его детской копией. Но мне ещё тяжелее поверить в то, что Грюм с Дамблдором сговорились, чтобы оклеветать Поттера. Я считаю, что мы имеем дело с серьёзным недопониманием между обеими сторонами. Я не берусь судить, какие конкретно недопонимания и чем они вызваны. Ровно как занимать чью-либо сторону. Я просто предполагаю, что Поттер не виновен ни в чём, из того, в чём его обвиняют, но и Альбус с Аластором не пытаются его оклеветать. Я не уверен, как так вышло, но это моё мнение.       — Ладно, — удовлетворённо кивнул Флеминг. — Ваш ответ понятен. Тогда, Дамблдор, у вас есть вопросы?       — Нет, спасибо, — кивнул Дамблдор и улыбнулся Люпину, видимо показывая, что не держит на него зла за показания в защиту Поттера.       Тот кивнул директору в ответ на улыбку и покинул зал.       Вот уж Люпина, Гарри, конечно, не ожидал увидеть в качестве свидетеля защиты. У них были хорошие отношения, но всё же не сильно выходящие за пределы отношений типа "учитель-ученик", а Гарри, несмотря на небольшую симпатию, питаемую им к Ремусу, никогда не пытался улучшить эти отношения, поскольку всегда в уме держал то, что профессор ЗОТИ мог быть шпионом Волдеморта. Но выходит, что теперь можно было убрать его из кандидатов в предатели, ведь предателю не было бы смысла свидетельствовать за него в суде.       А Стебль, кстати, слишком сука, чтобы быть ещё и предателем.       Впрочем, не то чтобы личность предателя сейчас имела хоть какое-то значение.