Искорка

      Идаран придержал Скрытную: кошка учуяла мясо и слегка ускорилась, чтобы нагнать телегу с провиантом и утащить что-то вкусное себе пожевать прямо в пути.        — У меня такое дурное ощущение, Ваше Высочество, что вы не рады этим дням мира, — заметил де Псон.       Принц покосился на своего главного охранника и пожал плечами:       — Рад я или нет, но меня это тревожит.       — Разведка докладывает… — начал было Каст.       — Разведка уже докладывала, что на союз трёх вот-вот пойдут войной другие князья. А результат? — резко перебил Идаран Верденский. — К ним присоединился ещё один князь.       — У него самое маленькое княжество, — напомнил де Псон.       — Да, он смог добавить лишь три сотни воинов, — признал принц. — Но это три сотни отдохнувших, свежих и готовых к войне солдат. А у нас? Когда король последний раз посылал подкрепление? Чтобы мы могли отправить часть наших мечей отдохнуть, навестить семьи? Ты сам когда видел свою жену, младшего мужа и детей?       Каст не ответил: он был согласен со своим принцем, но не посмел критиковать короля, не имел на это права.       — Прости, — повинился Идаран, чуть пришпорив кошку, чтобы обогнать обозы и не дразнить её больше ароматами. — Я и сам устал порядочно и мечтаю вернуться хотя бы на месяц в столицу, в свое поместье.       Принц не стал добавлять, что хотел бы навестить Кара, но де Псон это и без слов понял.       — Ничего, я понимаю, — заверил верный телохранитель. — Всем время от времени нужен отдых и выплеснуть горечь и усталость.       — Но не на верных товарищей, — мотнул годовой принц. — Как думаешь, можем мы сегодня выпить по бокалу разбавленного вина и поиграть в карты, мухлюя и пытаясь друг друга обыграть? Только не вдвоем… В компании будет веселее.       — Разумеется, — улыбнулся де Псон. — Мне тоже не помешает отдохнуть. Зря вы не зашли в бордель там, в Кортеже: секс помогает сбросить напряжение.       Идаран покачал головой: принц не то чтобы брезговал теми, у кого до него было много партнёров, просто… Идаран понимал, что те, кто продает себя в бордель, как правило, делают этот выбор далеко не по своей воле, а от безвыходности. По крайней мере, ни одного сына или дочери купца или крепкого мастерового там никто и никогда не встречал. Не став ничего отвечать, принц подогнал ещё Скрытную, отчего кошка перешла на быстрый бег, и вскоре уже они возглавили колону.       На вечер с картами де Псон взял ещё троих своих охранников, тех, кому доверял, тех, кто умел держать язык за зубами и к тому же обладал лёгким и весёлым нравом. Идаран во времена своего уныния был почти безмолвен. Но если рядом были люди весёлые и болтливые, принц мог постепенно и оттаять.       Игра началась с обычного весёлого обсуждения правил. Благородные играли в карты по-разному: с мухлежом или без. Если игра была честной, то подтасовывать или мухлевать считалось подлым, и за подобное можно было схлопотать вызов на дуэль. Но Идаран предпочитал играть именно с мухлежом, хотя сам мухлевал плохо и всегда проигрывал. Проиграв первую же игру, принц расслабился и даже постепенно втянулся в разговор о новой породе ездовых кошек.       Пушистые и короткомордые суанские красавицы обладали удивительной выносливостью, но славились крайне злопамятным норовом. Верховые кошки и так требовали не только твердой руки, но и массы внимания, а эта порода была ещё сложнее в содержании. Хотя говорили, что суанские кошки бесстрашны.       Магический вестник влетел в шатёр заполночь и принялся кружиться вокруг принца. Идаран не успел схватить письмо, когда все повскакивали, спеша натянуть облегченные магией латы, ведь в это время письмо могло прийти только об атаке.       — Это из дворца, — сообщил принц, хмурясь.       Пока Идаран ломал печать, чтобы прочесть весть, Каст молил богов о запретном, о том, чтобы в письме сообщили, что король умер и принцу срочно нужно вернуться назад в столицу, чтобы принять корону. Верда не может существовать без короля.       Де Псон глянул на лицо принца, вдруг ставшее маской из самого непроницаемого камня, и понял, что его надежды не сбылись и молитвы не услышаны раньше, чем Идаран сообщил ровным голосом:       — Радостная новость. У Верды появился новый наследный принц — Коамил Верденский, сын Ролада Верденского.       Касту показалось, что его сердце остановилось на мгновение, чтобы застучать глуше и тише, чтобы хоть так оттянуть тот момент, когда Ролад пришлет указ и де Псону придется казнить своего принца.       Другие поздравляли громко и как-то лихорадочно весело друг друга и Идарана с появлением долгожданного принца. Последние десять лет жизни принца начались, и все в шатер прекрасно это понимали. Но никто не посмел прямо сказать об этом вслух. И Каст не посмел.       Раньше, когда лекарская магия только начала изучаться, дети часто гибли в первые годы жизни. И именно поэтому был принят закон, что младший брат короля должны умереть лишь когда старшему из сыновей короля исполнится десять лет, чтобы хоть так подстраховаться. Сейчас эта предосторожность казалась излишней, но де Псон был ей рад, хотя и боялся глянуть на своего принца. Каст понятия не имел, что думает сейчас Идаран, какие чувства бушуют в его душе. Десять лет для совсем ещё молодого мужчины, может, и казались сроком долгим, но не настолько, чтобы принц и вовсе не думал о скорой смерти.       — Я хочу, чтобы вы сообщили радостную новость другим, но пусть удвоят дозоры: не хочу, чтобы радость от рождения моего племянника омрачилась громким поражением в день его рождения, — сообщил Идаран.       Каст проводил всех взглядом и глянул на принца.       — Мы оба знали, что этот день наступит, — пожал плечами принц, опускаясь без сил на свой стул.       Из Идарана словно бы вытащили железный хребет, и усталость долгой войны, тяжёлого ранения и ожидания мучительного и обреченного рождения сына короля придавили принца, лавиной смывая всё хорошее из души и мыслей.       — Может, коньяку? — предложил де Псон, не зная, что ещё он может сказать, сделать.       — Можно, — кивнул принц, рассматривая своего главного охранника и будущего палача, словно бы первый раз в жизни.       — Возможно, принц Коамил и не доживёт до своего десятилетия, — выпив первый бокал залпом, как воду, предположил Каст.       — Я не хочу надеяться, что там, в столице, умрёт маленький хнычущий комок, — мотнул головой Идаран. — Чем передо мной провинился мой племянник? Тем, что родился не от служанки или фаворитки? Это просто ребенок, Каст. Я не знаю, для чего ты тут, на войне… А я ради тех, кто в тылу. Ради детей тоже. Ну и потому, что мой брат боится, что я, пользуясь тем, что семя у него слабое и рождаются лишь дочери, попытаюсь его сместить с трона.       Де Псон кивнул, признавая правоту своего принца.       — Но жить я всё ещё хочу, — вздохнул Идаран. — Это, наверное, странно прозвучит, но я так и не смог смириться, что моя судьба в этом мире — быть гарантом непрерывности династии, а затем, когда Верде я уже буду не нужен, умереть. Моей старшей племяннице уже пятнадцать. Я уже пять лет как мог покоиться в могиле.       — Может, у богов на вас другие планы? — спросил Каст, наполняя бокалы вновь.       Принц взял свой и поднялся. Отошёл к стене шатра, прижал руку к холодной, слегка трепещущей на ветру коже и покачал головой:       — Если бы боги имели на меня планы, они бы дали мне дар лекарский, боевой, стихийника, да даже некроманта. Чтобы я смог отринуть свой род и стать просто мэтром Идараном. Боги глухи к принцам, не рождённым первыми, к их чаяньем и молитвам. Боги не сильно спешат вмешиваться в судьбы.       — Иногда всё же принцы, рождённые вторыми, восходили на трон, — напомнил де Псон.       — Каст, если ты меня не проверяешь, то оставь эту тему разговора, — попросил Идаран, повернувшись к своему телохранителю. — Ты говоришь крамольные вещи… Ходишь по краю государственной измены. Так можно погубить себя. Да и меня запереть в тюрьме на все оставшиеся мне десять лет. Звучит так долго… Но ведь они пролетят. Гуманнее было бы казнить брата в тот же день, как родился сын.       — Почему? — тихо спросил Каст. — Ты же сам сказал, что хочешь жить.       — Жить, а не ждать, — мотнул головой принц. — Я всю свою жизнь жду… Вначале я ждал, что умрет отец и меня казнят в ту же ночь. Наследным принцем при Роладе должен был быть наш средний брат Сомар Верденский.       — Боги решили по-другому, пусть ему сладко спиться под плащами богов, — кивнул де Псон.       — Боги? Сомар так решил, напившись и пьяным выехав на охоту, — мотнул головой Идаран. — Все понимали, что этот поступок — почти самоубийство.       Каст кивнул, слушая, давая своему принцу высказаться. Большего он, к сожалению, Идарану дать не мог.       — Я ведь искренне оплакивал смерть брата, хотя и ликовал в глубине души, — вернулся к столу принц и сел на край столешницы. — Мальчишка… Я был всего лишь мальчишкой и злился на братьев, не осознавая, что они такие же игрушки в этой игре, как и я сам. Ролад наверняка не один десяток раз просыпался в холодном поту от страха. Он боялся, что мы, Сомар или я, избавимся от него. Я бы на его месте точно боялся. Сомар стал пить, не выдержав давления, и стал рисковать собой. И я его не берусь осуждать. Когда умер отец, одна из жен Ролада была в положении. Ты знал?       — Нет… Но ребенок не появился на свет? — уточнил де Псон.       — Нет. Она скинула на четвертом месяце. Скинула мальчика, как говорили лекари. Они же убеждали Ролада, что это был лишь трагический несчастный случай, но я видел в его глазах, что он винит меня в этом, — Идаран налил себе ещё коньяка. — И я знаю, что это не я виноват, но порой… Порой я сам в это не верю.       Каст налил себе ещё, понимая, что ночь будет долгой, тяжёлой.