Мой господин

      Эрвин очнулся лежащим на полу. Голова сильно гудела, он едва мог пошевелиться и с большим трудом открыть глаза. Перед ними стоял какой-то туман, а во рту сильно пересохло, что даже сглотнуть было нельзя. Пытаясь приподняться, доктор Смит ощутил боль в животе и неприятную пульсацию в затылке.       «Сильно же он меня приложил…» — мелькнула мысль в голове, и он, наконец, всё вспомнил.       — Точно… Леви! — от сильных эмоций в голову снова ударило, и он зажмурился, прижимая ладонь к затылку. Пытаясь сесть на пол, Эрвин лишь спустя время понял, что второй рукой не может так же свободно двигать.       — Что это… — он дёрнул левой рукой раз, второй, и увидел, что его запястье сковывает железный браслет, вторая половина которого крепилась к батарее. — Зачем ты это сделал? — пробормотал он и осмотрелся. — Леви? — на всякий случай позвал он, не особо надеясь, что капитан будет здесь. Квартира была пуста, и Эрвин вздохнул с сожалением. Придётся выпутываться самому.       Но это оказалось не так-то просто. В шаговой доступности от Эрвина не было ничего, чем бы можно было поковырять замок в наручниках. Его ладонь тоже не пролазила, а батарея была от стены до стены. Он безуспешно пытался вытащить свою руку, сломать наручник или даже сорвать трубу, но ничего не выходило. Ближайшей вещью, которая могла бы ему помочь, оказался телефон, но как назло до него не хватало всего пары сантиметров.       «Боже, как я мог попасть в такую ситуацию? — недоумевал доктор Смит, по прошествии нескольких часов выбившись из сил. — И почему я никак не могу вырваться? Какой же я слабак… — сам себе усмехнулся он и правда ощущая в теле невиданное бессилие. — А ещё собираюсь в тюрьму. И что там со мной будет?»       Его мрачные размышления прервал телефонный звонок. Эрвин невольно вздрогнул, когда знакомая мелодия раздалась в полной тишине. Телефон лежал совсем недалеко, на краю стола, но Смит никак не мог до него дотянуться, чтобы не сломать себе запястье.       «Давай же, давай…» — он настолько сильно подался вперед, что левое запястье пронзило болью. Однако, несмотря на это, ему удалось сбить смартфон со стола. Тот упал и каким-то чудом сам по себе ответил на звонок. Эрвин не видел, кто ему звонил, поэтому не сразу сообразил, с кем говорит.       — Алло? Алло? Эрвин? — раздался взволнованный голос, который Смит едва слышал. Связь была обычной, не громкой, однако к счастью динамики работали хорошо.       — Ханджи? — наконец-то Эрвин признал этот голос, который был чуть низковат для женщины. — Это ты, Ханджи?       — Да! Почему тебя так плохо слышно? — она тоже начала говорить громче и стало слышно лучше.       — Прости! Телефон от меня далеко! А ближе я подойти не могу! — почти прокричал Эрвин. — Ханджи, можешь помочь мне?       — И чем же? — сразу спросила судмедэксперт.       — Можешь приехать ко мне? Прямо сейчас. Мой адрес — Парк-роуд, 18, код замка — 2906.       — Да… Могу, — записывая адрес и код, ответила она. — А что случилось? — Ханджи тут же начала собираться.       — Леви приковал меня к батарее, я не могу выбраться, — пояснил доктор.       — Да ты что! — изумилась Зоэ. — А я о нём хотела поговорить… Хорошо, скоро буду! — пообещала она.       — Да, благодарю… — облегченно выдохнул Эрвин. Звонок прервался, и он понадеялся, что больше никаких проблем не произойдёт, ведь ответить во второй раз он не сможет. Минуты начали тянуться ужасно медленно, его состояние не улучшалось. Голова по-прежнему гудела, его мучила жажда, и левое запястье начало болеть. Эрвин осмотрел его и пришёл к выводу, что вероятно это растяжение.       «Надеюсь, что не вывих или перелом, иначе я не смогу оперировать…» — пронеслось у него в мыслях, и он тут же сам себе усмехнулся. Вообще-то, он и сам собирался от этого отказаться.       Минуты шли, и ожидание в тишине и без движений стало тяжелым испытанием. Эрвин не знал, откуда Ханджи едет, но если из криминалистического центра, то пройдёт не меньше часа. Он судорожно вздохнул, пытаясь за это время не сойти с ума и прикинуть, сколько он пролежал без сознания. Судя по свету из окна, уже наступил следующий день. Наконец-то послышался пикающий звук его электронного замка, и в квартиру влетела Ханджи, скидывая обувь на ходу.       — Эрвин? — крикнула она.       — Я здесь! — подал голос доктор Смит, и Ханджи вбежала в гостиную.       — Боже мой! — тут же воскликнула она, увидев разбитое состояние Эрвина. Тот сидел у батареи, подогнув колени. Его лицо было в ссадинах, на скуле имелся красный след от удара, в уголках губ застыла кровь. Волосы были запутанными и растрёпанными, а вид измотанным. Очевидно, он предпринял много попыток вырваться и бился, как рыба в сетях. Смит слабо улыбнулся и помахал ей свободной рукой.       — Леви тот ещё маньяк! — запричитала Ханджи, принеся с кухни нож и вскрыв наручники. Эрвин выдохнул с облегчением, почувствовав освобождение, и тут же осторожно ощупал своё левое запястье. Оно заметно покраснело и болело.       — Что с ним? Похоже на растяжение, — Ханджи тоже сразу определила причину.       — Да, когда я потянулся за телефоном, сделал резкое движение и почувствовал боль, — рассказал Смит.       — Тебе нужно быть аккуратнее с руками, — покачала головой Зоэ. — Где у тебя аптечка?       — В шкафу спальни, наверху.       Ханджи, найдя всё необходимое, аккуратно и крепко перевязала его запястье, зафиксировав его, и обработала другие ссадины и ушибы. Эрвин с благодарностью принял её помощь, не ожидая, что именно она окажется тем человеком, который спасёт его.       — Вот так, — Зоэ помогла ему сесть на диван и принесла с кухни воды. — Ещё у тебя, похоже, обезвоживание.       — Да… жажда неописуемая, — тот припал к бутылке. — Я даже не знаю, сколько времени прошло, — признался он. — На улице ещё светло или уже светло? — озадачился он.       — Да, уже день, сегодня двадцать третье, — уточнила Ханджи.       — Значит, я пролежал без сознания целую ночь… — пробормотал Смит, глядя на свои руки.       — Что произошло, Эрвин? — Ханджи села рядом с ним и с осторожностью посмотрела на него. — Ты сказал, это сделал Леви?       — Я не виню его, — первым делом произнёс доктор Смит. — Я сделал кое-что, что ему не понравилось, и он решил остановить меня вот так.       — Кое-что, что ему не понравилось? — Ханджи невольно нахмурилась. — А с этим как-то связан Армин Арлерт?       На мгновение Эрвин замер, не в силах ответить на этот вопрос. Его лицо стало напряженным, а взгляд рассеянным. Однако через несколько секунд его плечи чуть опустились, как и голова.       — Он обо всём тебе рассказал? — глухо спросил доктор Смит, сжав ладонью голову.       — Нет, но по вашему совместному поведению я догадалась. Леви пришёл ко мне вчера, — рассказала она. — Попросил проверить образцы наркотика. Однако, увидев этого парня на столе для вскрытий, забыл обо всём на свете. Я ему сказала, что причина смерти была насильственной — он умер от передозировки барбитуровой кислоты. И он попросил придержать отчет о вскрытии. Затем куда-то исчез, а когда появился вновь… — она тяжело вздохнула. — Взял у меня пентобарбитал и сказал, чтобы на суде я ответила, что он угрожал мне.       — На суде? — Эрвин снова вскинул голову.       — Да, ты должно быть не знаешь, что он учудил, — невесело усмехнулась Ханджи. — Он вчера сдался полиции. Сказал, что совершил убийство Армина Арлерта при помощи пентобарбитала.       — Не может быть… — ошеломлённо проронил Эрвин, глаза которого наполнились неподдельным потрясением.       — Может. Полиция вчера вечером приходила ко мне и допытывала, как он раздобыл препарат… Пришлось сказать, как он велел, иначе бы меня тоже взяли, — Ханджи прикусила губу, сожалея о том, что пришлось подставить Леви. Хотя, по сути, изначально подставил он её.       — Зачем… зачем он это сделал? — непонимающе восклицал Эрвин. — Ведь это я собирался сдаться, я убил Армина, а не он!       — Полагаю… отчего-то Леви очень этого не захотел, — глухо проронила Ханджи. — Я сама была поражена не меньше тебя. Зачем ему так поступать? Зачем выгораживать тебя? Ведь вы не так близки друг с другом, как, например, мы с ним. Хотя, возможно, я чего-то не знаю… — рассеянно добавила она. Эрвин лишь обреченно покачал головой.       — Так значит, он поэтому приковал тебя? — продолжила Ханджи. — Чтобы ты не пошёл в полицию?       — Да, — разбито ответил Эрвин, снова обхватывая голову руками. — Сначала он пытался уговорить меня не делать этого, не рисковать своей карьерой из-за одного случая, но я не смог согласиться с ним и был настойчив. А потом… он будто стал другим человеком. Говорил непонятные вещи и… в итоге применил силу, чтобы остановить меня. Я думал, что он просто хотел поставить меня на место, но оказалось…       — Да, его поступок очень радикальный, — согласилась Ханджи, выслушав Смита. — Наверное, он понял, что просто приковав тебя наручниками, остановить не сможет и пошёл дальше. Удивительный он человек! — внезапно восхитилась она. — Нет, я всегда знала, что Леви уникальный, но чтобы вот так пожертвовать собой ради другого… — она покачала головой.       — Я не просил об этом, — Эрвин с силой сжал голову руками, а затем опустил их. — Что мы можем сделать? — он с надеждой посмотрел на Ханджи. — Он не должен расплачиваться за чужие ошибки.       — Боюсь, что ничего, — опустошённо ответила Зоэ. — Даже если ты пойдёшь сейчас и тоже сдашься, Леви это не освободит. Он уже укрыл тебя, как преступника, а за укрывательство тоже можно получить срок. В итоге, вы сядете вместе и, боюсь, его это разозлит настолько, что в тюрьме он тебя окончательно добьёт, — нервно усмехнулась Ханджи. — С Леви шутки плохи, он действительно может убить, — на полном серьёзе добавила она.       — И что же ты предлагаешь? Неужели всё оставить, как есть и взвалить чужую вину на него? — сокрушенно спросил доктор.       — Мы не знаем, что у других людей в головах. Но если бы Леви знал, что не справится, он бы не пошёл на это. Я хочу увидеться с ним, — Ханджи поднялась на ноги и посмотрела, сколько времени. — Хотя вряд ли он скажет мне что-то новое. А тебе лучше обратиться в больницу и сделать снимок кисти — вдруг с запястьем что-то неладное?       — Нет, я бы хотел пойти с тобой… — Эрвин тоже поднялся вслед за ней на ноги, однако Ханджи отрицательно мотнула головой.       — Давай сначала я узнаю, что у него на уме. Боюсь, что при виде тебя он опять что-нибудь выкинет, — рассудительно заметила она. Эрвин с трудом, но согласился с её словами, понимая, что так действительно будет лучше.       — Только сообщи как всё пройдёт, хорошо? — напоследок попросил он.       После допроса Леви определили меру пресечения и отправили в следственный изолятор, где он должен был находиться до окончания расследования и суда. Впрочем, расследование по сути было окончено в тот же день, поскольку имелись все улики, показания и признание убийцы. Поэтому вынесение приговора было не за горами.       У него забрали все вещи, одежду, обыскали и отправили на санитарную обработку. После чего выдали форму и поместили в камеру. К большому счастью Аккермана кроме него там никого больше не было.       «А в тюрьме наверняка придётся с кем-то соседствовать, — сидя в камере следственного изолятора, Леви то и дело погружался в мрачные перспективы своего будущего. — И не просто соседствовать, а конкурировать и бороться за выживание. Я не раз бывал в тюрьмах, и большинство из них — то ещё помойное ведро».       — Эй, Аккерман, к тебе пришли. На выход, — произнёс охранник, открыв его камеру.       — Тц, начинается, — проворчал Леви, поднимаясь с койки и выходя в коридор. На него надели наручники и повели вперед, пока они не оказались в блоке для краткосрочных свиданий.       — Леви! Капитан! — по ту сторону толстого стекла раздались взволнованные голоса, и Леви к своему неудовольствию увидел перепуганные лица всех своих ребят и Ханджи.       — Чёрт, зачем вы пришли всем скопом? — проворчал он, подходя к столу и садясь на стул.       — Мы не специально, просто так получилось, — ответила Ханджи, почесывая затылок. Когда она пришла просить о свидании, то столкнулась со всей командой Леви. Поэтому они решили потребовать увидеться с ним все вместе.       — Капитан! Что произошло? — в глазах Петры застыли слёзы, которых она даже не скрывала. — Как так получилось, что вы оказались здесь?       — Это ведь ошибка, правда? — поддержал её Оруо. — Вы ведь не могли кого-то намеренно убить?       — Намеренно, ненамеренно… всё равно я уже здесь, — проворчал Леви, глядя в сторону. Несмотря на свою неприступность, ему было очень тяжело видеть тревогу и отчаяние на лицах ребят.       — Ваше рабочее место вчера обыскали, — с трудом сообщил Эрд, пытаясь, как и капитан, сохранять спокойствие. — Забрали все вещи и документы.       — Ничего. У меня там не было ничего ценного или подозрительного, — проронил Аккерман.       — Капитан, может быть, вам нанять адвоката? — предложил Гюнтер. — У меня есть несколько надёжных знакомых…       — Так, слушайте все вы, — перебивая их, жёстко заявил Леви. — Не стройте иллюзий и не обеляйте меня. Я не святой и никогда не был им. Да, я совершил ошибку и теперь должен за неё расплатиться. Здесь я оказался не просто так и готов понести то наказание, которое мне определят. Но вы не должны раскисать и бросать все силы на то, чтобы вытащить меня отсюда. Не стоит. Лучше выполняйте свою работу, как и раньше. Вы уничтожили производство? — он обратился к Эрду, как к самому здравомыслящему.       — Нет, ещё не успели, нас всех вызвали в управление… — пробормотал тот.       — Нужно довести дело до конца, — сурово произнёс Леви и окинул грозным взглядом каждого. — Пусть я больше и не ваш капитан, но…       — Нет, капитан, как же так!       — Как мы будем без вас, капитан? — тут же начались причитания и слёзы.       — Ну-ну, ребята, будет вам, — Ханджи похлопала каждого по плечу, особенно Петру и Оруо, которые лили слёзы в три ручья. — Всё образуется, я уверена.       Пока она их успокаивала, время свидания закончилось, однако Зоэ умудрилась каким-то образом выкроить ещё пару минуток. Команда Леви ушла, и они с Аккерманом остались наедине.       — Никогда не думала, что ты можешь выкинуть такое, — вздохнула Ханджи, глядя на него сквозь стёкла очков. Лицо Аккермана было отрешенным и неприступно суровым: оправдываться и объясняться он не собирался.       — Вчера ко мне приходила полиция, я сказала, как ты пожелал, — украдкой обмолвилась она.       — Да, спасибо, — проронил Леви. — Надеюсь, ты из-за этого не пострадаешь.       — Да уж, мне пришлось изловчиться, чтобы придумать какое-то оправдание, — вздохнула Ханджи. — А сегодня я заглянула к Эрвину, — громче продолжила она, замечая, как лицо Леви тут же стало более напряжённым, брови сдвинулись, а кожа чуть побледнела. — Не понимаю, что на тебя нашло за эти дни, зачем так жестоко нужно было с ним поступать? Бедняга, он всю ночь пролежал без сознания и полдня пытался освободиться. Даже чуть не вывихнул себе запястье…       — С ним всё в порядке? — перебил её Леви.       — Да, я вовремя подоспела. Но ведь он и правда мог себе что-нибудь сломать, пытаясь выбраться, — снова вздохнула Ханджи. — К слову, он мне всё рассказал, — поделилась она. — И твои мотивы стали более понятными, кроме самого важного. Почему ты делаешь это для него? — озадачилась она.       Леви ответил не сразу. Некоторое время он безучастно смотрел в сторону, снова нахмурился, затем чуть расслабился.       — Когда-то я задолжал ему, — наконец-то произнёс он. — И вот настал шанс расплатиться.       — И когда ты только успел? — проворчала Ханджи. — Вы только год назад познакомились.       — В прошлой жизни, — усмехнулся тот. — Впрочем, неважно. Что сделано, то сделано. Я ни о чем не жалею.       — А вот Эрвин очень жалеет, и я его понимаю, — сказала Ханджи. — Если игра пройдёт по твоим правилам, то ему придётся нести на себе груз долга и вины перед тобой. Это очень обязывает.       — Пусть лучше мучается виной передо мной, чем сидит в тюрьме, — возразил Леви. — Там он может вообще не выжить, — мрачно добавил капитан. — Такой человек, как Эрвин, не должен там быть.       — А ты? С тобой будет всё в порядке? — жалобно спросила его Ханджи. — Ты ведь тоже… — она скользнула взглядом по его лицу и израненным рукам.       — Я справлюсь, — уверенно заявил Леви. — Не переживай за меня, я выползал из-под дерьма похуже этого, — проворчал он.       — Постараюсь, — Ханджи даже попыталась улыбнуться, зная, что меньше всего Леви хочет, чтобы у кого-то из-за него были проблемы. — Если, конечно, у тебя получится осуществить то, что ты собираешься, — намекнула она.       — Да, я знаю. Весь мой план шит белыми нитками, — мрачно признал Аккерман. — Нужно быть совсем идиотами, чтобы принять его. Но я собираюсь сделать всех идиотами. И, надеюсь, вы мне поможете в этом.       — Что ж, не думала, что придётся помогать топить тебя, — мрачно проговорила Ханджи. — Но я сделаю так, как ты хочешь, хоть и против всего этого.       — Хорошо. Я рад, что ты на моей стороне. Не зря я тебя кормил всё это время, — невольно усмехнулся он и поднялся на ноги, поскольку время подходило к концу.       — Да уж, точно, прикормил, — немного печально улыбнулась Ханджи, но тут же вернула себе привычный бодрый настрой. — В любом случае, в покое мы тебя вряд ли оставим. Жди завтра ещё одного гостя!       Слова Ханджи оказались пророческими. Леви не успевал привыкнуть к одиночеству в камере, поскольку каждый день его кто-нибудь, да навещал. То кто-то из ребят, то Ханджи, то защитник, которого ему выделило государство. А на днях появился виновник всех бед.       — Пришёл всё-таки, — проронил Леви, когда с него сняли наручники и оставили в комнате один на один с Эрвином Смитом. Обычно в этом месте он встречался с защитником, а с остальными виделся через стекло. — И даже отдельное помещение попросил.       — Да, не хотел, чтобы нас кто-нибудь слышал, — Эрвин был очень строг и серьёзен. Он стоял около зарешеченного окна, но как только Леви зашёл, повернулся к нему. Одет он был в серый деловой костюм с галстуком, и для Леви такой вид был непривычен. Обычно он видел Смита либо в больничной форме и халате, либо в простых брюках и рубашке. На лице ещё был заметен синяк после удара капитана, а его левое запястье и кисть оказались перевязанными.       — Прости, — глядя на его руку, глухо пробормотал Леви. — Я не хотел причинять тебе боль, просто всеми силами старался задержать. Но опять переборщил, — мрачно признал он.       — Ничего, с ней всё в порядке, — Эрвин тронул себя за руку. — Более важно, что с тобой, — подчеркнул он, осматривая парня с ног до головы.       — А что со мной? Я жив, как видишь, — усмехнулся Аккерман.       — Ты понял, о чем я, — холодно заявил Эрвин. — Зачем ты это сделал, Леви?       — Хотел хоть раз разрушить твои планы, — заявил капитан. — Похоже, у меня получилось.       — Почему же, только раз, — на лице Эрвина появилась горькая улыбка. Он отодвинул стул и тяжело опустился на него. — Кажется, с момента нашей встречи ты только и делаешь, что рушишь их…       — Что ж, тогда прости ещё раз, — бесцветно отозвался Леви, стоя на месте. — Что так бесцеремонно вмешался в твою жизнь.       — Дело не в этом, я просто не понимаю… тебя, — попытался объяснить ему Эрвин. — Не понимаю, зачем ты это делаешь, зачем рушишь свою жизнь из-за меня. Ведь я по сути для тебя никто, просто знакомый, хоть и близкий.       Леви, выслушав его и увидев искренние эмоции на его лице, тоже подошёл к столу и сел напротив. Некоторое время они смотрели друг на друга, потом Аккерман опустил глаза.       — Ты же предложил мне свою дружбу, и я принял её, поэтому мы не просто знакомые, — негромко проронил он. — А ради друзей я готов на многое. К тому же, я уже говорил тебе, — напомнил он, — если сядешь, ты потеряешь больше, чем я.       — Почему же? — удивился Эрвин. — Разве тебе в жизни так всё легко давалось, что ты запросто готов с этим расстаться? Ты ведь офицер полиции, капитан. У тебя в подчинении есть люди. Тебе нравится твоя работа, и ты стараешься сделать этот мир лучше. Ты достиг не меньшего, чем я. Разве не горько терять всё это?       Леви на несколько мгновений прикрыл глаза, ощущая, что Эрвин прав. Легко ему действительно ничего не давалось, но в то же время каких-то немыслимых преград тоже не было. Он просто шёл по выбранной дороге и всё, а жизнь уже сама решала, где ему быть. И в полицию он попал не потому, что сам захотел, а просто ему выпал шанс… и он за него ухватился.       — Да, но… — наконец, выдохнул Леви. — Такой человек, как ты, не должен там оказаться, Эрвин, — внезапно произнёс он. — Ты не знаешь, что там происходит, ты никогда не был там, а я был и видел. Тюрьма сломает тебя. Ты слишком порядочный, принципиальный, у тебя высокие идеалы и стремления, у тебя золотые руки и ясный разум… Ты не сможешь вынести грязь, которой набито то место. Ты не выстоишь один против своры бешеных псов, которые так и норовят отгрызть голову. А если ты выживешь и выйдешь оттуда, то уже не сможешь жить, как прежде.       — А как же ты? — возразил Эрвин. — Разве тебе будет не так же тяжело, как и мне? С твоим чутким и добрым сердцем?       — Помимо сердца у меня есть отменный дерьмовый характер и закалённые кулаки, так что справлюсь как-нибудь, — угрюмо парировал Леви.       — И что я по-твоему должен сделать? Просто переступить через тебя и счастливо продолжить жить дальше? — отрешенно спросил Эрвин.       — Да, почему бы и нет? — спокойно ответил Аккерман. — Ведь многие так поступают. Ты вообще должен быть счастлив, что я освободил тебя от этого.       — Я не хочу, чтобы кто-то приносил себя в жертву ради меня. За свои ошибки я отвечу сам, — заявил Эрвин. Его решительность капитану совсем не понравилась, и он, стиснув кулаки, впился в доктора угрюмым взглядом.       — Уже поздно. Ты ничего не сможешь сделать. Все улики указывают на меня. Даже если ты сейчас попытаешься сдаться, меня это не освободит. Мы с тобой оба пойдём ко дну.       — Да, Ханджи упоминала об этом… — пролепетал Смит.       — Поэтому, не делай глупостей, Эрвин, — также твёрдо и решительно продолжил Леви. — Лучшее, что ты сейчас можешь сделать для меня — это продолжать работать и спасать людей. И больше не совершать ошибок, подобной этой. И думать забудь о том, чтобы явиться с повинной или как-то выгораживать меня на суде. Если ты сделаешь это, то я точно убью тебя и тогда уже сяду по-настоящему. Ты этого хочешь? — его взгляд стал настолько убийственно мрачным, что Эрвин невольно побледнел, а потом повержено опустил глаза.       — Я знаю, что ты можешь идти вперед, несмотря на любые обстоятельства и жертвы, — чуть успокоившись, продолжил Леви.       — Да, могу, — признал Эрвин. — Я могу забыть о себе и жертвовать другими, но только когда это не касается меня лично. Твою же жертву я принять не могу.       — Это не жертва, — процедил Леви. — Это моё решение, понятно? Я это делаю не только для тебя, но и для себя тоже. Что там, что здесь, я только и делаю, что подтираю за тобой, — его губы скривила неприятная улыбка. — Ничего не меняется. Всё, я больше не хочу говорить, — он резко поднялся на ноги и напоследок ещё раз угрюмо посмотрел на Смита. — До суда не приходи ко мне и не смей идти вразрез с моим решением, иначе пожалеешь об этом ещё больше, — снова пригрозил он и вышел из комнаты для свиданий. Его руки слегка подрагивали от напряжения, когда на него снова надевали наручники, и на душе стало неспокойно. Он убеждал и угрожал Эрвину, как мог, и всё равно не был уверен, что тот не поступит по-своему. Ведь Эрвин Смит, которого он знал, мог пойти на всё. Даже на смерть.       «Я надеюсь, тебе хватит мозгов, чтобы понять, что для тебя так будет лучше, — вновь оказавшись в камере, Леви лёг на койку и, закинув руки под голову, уставился в потолок. — В прошлый раз я отступил, поверив тебе, и ты оказался на виселице. Но неужели, даже если я вмешаюсь, ничего не изменится? Я не играю никакой роли?»       — Тогда зачем мне было дано всё это?