Мой господин

      — Ханджи, — Леви так бесшумно подошёл к коллеге, что та, вздрогнув, затрясла руками.       — Напугал! — пытаясь отдышаться, выпалила она. И тут же замерла, оглядывая его с ног до головы. — Ч-что с тобой? — заикнувшись, спросила Зоэ. — Ты на восставшего мертвеца похож! — она бросила взгляд на стол для вскрытий, словно опасалась, что Леви только что встал оттуда.       — Ты проверила образцы, которые я тебе оставил? — монотонно спросил Аккерман, смотря куда-то сквозь неё.       — Нет, ещё нет, ты вернулся слишком быстро, я не успела, — помотала головой Зои. — И Моблита как назло нет, — вздохнула она. — Надо же ему было заболеть, когда столько работы!       — Как узнаешь, что это за вещества, отправь данные моим ребятам, Эрду или Петре, — попросил капитан.       — Хорошо, а почему не тебе? — несколько удивилась подруга.       — Отчет по вскрытию того парня ты ещё не отправила? — также ровно и приглушенно спросил он.       — Нет, как ты и просил, я придержала его. Ты что-то выяснил?       — Да, немного, — кивнул головой Леви. Он внимательно посмотрел на подругу, решая, о чем её попросить. Он знал, что если попросит, то Ханджи очень много сделает для него, поскольку их и правда связывает не только работа. Сначала Леви хотел попросить её вовсе не отправлять этот отчет. Точнее, написать в заключении, что этот парень умер своей, ненасильственной смертью. Несмотря на риск, она бы это сделала, Аккерман был уверен. И никто бы ни о чем не узнал, ведь у него действительно была неизлечимая болезнь.       «Если бы не чёртов Эрвин, съехавший с катушек, — раздраженно подумал Леви. — Ведь он и правда заявится в полицию! И тогда они запросят повторную аутопсию, которая уже покажет истинные результаты, и Ханджи тоже достанется…»       Потом он подумал, а не уничтожить ли тело вовсе. Но если вдруг кто-то станет его разыскивать? Не сейчас, так потом? Все ниточки опять соберутся здесь. И опять же этот сумасшедший доктор будет кричать на каждом углу, что он его убил!       «Похоже, остаётся только одно, — снова пришёл к мрачному выводу Леви. — Эрвина я не могу держать на привязи, и отговаривать его бесполезно, он обязательно сделает то, что задумал. Это я знаю, как никто другой. Значит, я могу сделать лишь одно — опередить его».       — На кого сейчас указывают все улики? — в итоге хмуро спросил Леви.       — Эээ… ну… — замялась судмедэксперт. — На кого-то из медперсонала больницы. Я, конечно, не следователь, но можно посмотреть по камерам…       — А тот препарат, которым его убили… — неспешно протянул капитан.       — Скорее всего, это пентобарбитал, — Ханджи снова потянулась к своему отчету по вскрытию.       — Знакомое название, — отметил Леви. — Он относится к психотропным веществам, оборот которых ограничен и находится под контролем.       — Да, его используют как седативное, как анестетик, в качестве наркоза, а в ветеринарии применяют при усыплении животных. И да, поскольку он воздействует на ЦНС, избавляет от страхов и вызывает сильную зависимость, то становится очень подходящим средством для наркоманов. Им можно снять ломку и получить эйфорию, — заключила она.       — Да, кажется, у нас было пару дел с «аптечными» наркоманами, — пробормотал Аккерман. — У тебя он есть? — внезапно спросил капитан.       — Ну… так-то нет, — задумчиво произнесла Ханджи, потирая подбородок и смотря в потолок. — Как ты и сказал, его оборот ограничен, плюс трупам не нужен наркоз.       — Поверить не могу, что у тебя чего-то не может быть, — хмыкнул Аккерман, подходя к большому шкафчику, где хранились всевозможные пузырьки и пакетики с химическими и лекарственными веществами. — У вас же есть образцы для сравнения, — пробегая по ним взглядом, отметил он.       — Ну, может быть, совсем чуть-чуть, — нехотя ответила судмедэксперт. — Чисто для исследовательских целей, — тут же добавила она, тоже подходя к шкафчику и доставая один из пузырьков, который был подписан химической формулой. Леви взял его и рассмотрел прозрачную жидкость, которой и правда было совсем немного.       — Ты сама его сделала? — пробормотал капитан, думая о своём. — Ты хороший химик, и оборудование здесь подходящее.       — Тссс! — Ханджи приложила палец к губам и зашипела, осматриваясь вокруг. — У нас тут не нарколаборатория, Леви, а исследовательский центр, — проговорила она, пытаясь выдавить улыбку.       — По глазам вижу, что сама, — её отговорки не произвели на него впечатления.       — И зачем тебе это? — с сомнениями спросила Зоэ. — Тоже захотел кого-то усыпить?       Леви мрачно смотрел на неё некоторое время, затем отвёл взгляд в сторону.       — Я возьму это, — Аккерман сжал пузырёк с образцом препарата.       — Ты не можешь, это запреще… — начала было Ханджи, но, поймав холодный взгляд капитана, осеклась. — Да что с тобой? Ты меня пугаешь, — с опасениями произнесла она, ощущая какой-то озноб. — Бери, что хочешь, просто объясни, для чего это, — робко попросила криминалист.       — Пока не могу. Но обещаю, что тебя не подставлю, — проронил Леви. — Просто, когда тебя вызовут в суд, скажи, что я заставил тебя сделать этот препарат, угрожая оружием.       — Что?! Какой суд? Какое оружие? — непонимающе воскликнула Ханджи.       — Да, и скажи, что это было числа семнадцатого, не сегодня, — уточнил он и поспешил к выходу, игнорируя крики Зоэ. — Не забудь направить отчет по вскрытию. И завтра позвони Эрвину, узнай, как он там, — бросил он напоследок.       Чтобы Ханджи не обрывала его телефон, он сразу его выключил и направился к себе домой. Было тяжело принять это решение и бросить свою команду, до конца не завершив то дело, но времени осталось совсем немного. К тому же, наркомафию они накрыли, нужно было всего лишь уничтожить производство и написать отчет по делу. С этим они справятся.       «Ладно», — Леви, зайдя в свою квартиру, осмотрелся. Квартира была съемной, вся мебель и техника была не его. Всего одна комната — Леви не особо любил тратиться, поэтому арендовал самое простое жильё. Однако внутри всегда всё содержал в чистоте и порядке, поэтому и комната, и кухонный угол, и ванная были очень уютными. Ему было несколько жаль потерять такую выгодную квартиру, к которой он привык. Впрочем, теперь она ему и впрямь станет без надобности. Также, как и автомобиль, который тоже был служебным. Вещей капитан много не имел, ничего ценного, кроме собственного ноутбука, у него не было, поэтому и расстаться было не жаль. К тому же, всё же кое-что он мог оставить своим друзьям.       — Только целый холодильник продуктов, — отметил он, проходясь по комнатам. — И запасы чая, — Леви помрачнел, понимая, что здесь ничего поделать не может. Еду и вещи можно передать Ханджи, но вот любительницей чая она никогда не была. Оставив всё как есть, он достал из кармана флакон с образцом пентобарбитала, вылил содержимое в унитаз, а сам пузырёк спрятал в кармане одной из курток. Также он уничтожил флешку с видеозаписью из больницы за девятнадцатое марта. Остальное капитан трогать не стал. Написав небольшое сообщение для Ханджи (о том, чтобы она забрала все продукты из холодильника, чай и вещи, которые сочтёт нужными), он закрыл квартиру, сложил ключ и записку в конверт и отнёс свою посылку в службу доставки, указав на ней её рабочий адрес. А после направился в ближайший полицейский участок.       Его голова была на удивление пустой и ясной, мысли о предстоящем решении его не тяготили, да и тело никак не реагировало. Ни дрожью, ни холодом. Словно он сам выпил весь этот пентобарбитал и избавился ото всех страхов. Он лишь думал о том, всё ли он рассчитал, и сработает ли его план, в котором очень много дыр. Обычно, если все карты ложатся — мотив, улики и орудие убийства, полиция не заморачивается и закрывает дело. Но бывают и такие следователи, которые копают очень глубоко и их настораживает любая мелочь.       «Надеюсь, что не нарвусь на такого, — Леви зашёл в полицейский участок и осмотрелся.       — Вы что-то хотели? — тут же спросил его дежурный сержант, сидящий за столом-стойкой.       — Да, — Аккерман подошёл к нему и стал неспешно выкладывать на стойку своё оружие, документы и телефон. — Я хочу признаться. В убийстве.       Молодой сержант ошеломленно вскочил на ноги, глядя то на оружие, то на капитана.       — Простите? Вы сейчас серьёзно? — не поверил тот.       — Абсолютно, — хмуро ответил Леви, думая, что за сопляк ему попался. — Я сдаться пришёл, ты не понял? — довольно резко спросил он. Сержант, замешкавшись, забрал со стойки всё, что тот выложил, и взглянул на его документы.       — Так вы же капитан полиции! — ошеломленно воскликнул он, когда увидел его удостоверение.       — А что, капитан полиции не может кого-то убить? — Леви уже начала напрягать эта ситуация. Разве его не должны повязать, как только он заикнулся об убийстве?       — Это было убийство при исполнении? — допытывался сержант.       — Всё, хватит, — не выдержал Леви. — Зови своего начальника. Мне надоела эта словесная дребедень.       Через час капитан Аккерман уже сидел в допросной комнате в ожидании следователя. Наручники ему надевать не стали, поэтому он лениво постукивал пальцами по столу, глядя в одну точку. Всё оказалось каким-то сложным, он надеялся, что дальше дело пойдёт легче и не придётся самому доказывать собственную вину.       «Чёрт, я правда до этого докатился? — усмехнулся он самому себе, осматривая стены допросной. — Я столько раз допрашивал мразей в похожих комнатах, а теперь сижу здесь сам, да ещё по собственной воле? Похоже на какой-то анекдот…»       — Где этот сумасшедший? — в допросную ворвался мужчина в штатском, с темными короткими волосами и с заметной щетиной. На вид ему было около сорока лет, возможно, меньше, однако помятое лицо делало его старше. Да и сам он выглядел весь нервным и потрёпанным.       — Так это ты, — он опустился на стул напротив Леви и бросил перед собой папку и ноутбук. — Следователь Найл Доук, — скупо представился он. — Ну и? — его взгляд не предвещал ничего хорошего. — Какого чёрта тут происходит?       — Что, вам разве не сказали? — иронично ответил вопросом на вопрос Аккерман. — Я пришёл сознаться в преступлении. Я совершил убийство, — бесстрастно повторил он.       — Не каждый день к нам приходят с повинной, вот и удивляюсь, — процедил следователь Доук и открыл ноутбук. — К тому же, полицейские, — ещё более шипяще добавил он. — Капитан отдела по борьбе с наркопреступностью? И кого ты убил? Наркомана? — усмехнулся он.       — Кажется, здесь меня никто не воспринимает всерьёз, — несколько разочарованно проговорил Аккерман.       — Если это было убийство при исполнении, решается всё по-другому, ты же знаешь, — прокряхтел Найл. — Не создавай нам лишней работы.       — Это было убийство не при исполнении, — также недовольно ответил ему Леви.       — Ладно, — следователь тяжело вздохнул. — И кого ты убил?       Леви невольно поджал губы, понимая, что не узнал о самом главном. Ни у Эрвина, ни у Ханджи.       «Как звали того парня? Кажется, Армин. А его фамилия? Кто он вообще?»       — Одного парня из больницы Копленда, — не став фантазировать, в итоге сказал он. — Девятнадцатого марта. Я знаю лишь его имя, его зовут Армин, ему восемнадцать лет.       — И почему же ты убил его? — всё ещё недоверчиво спрашивал следователь.       — У него было неизлечимое генетическое заболевание, врачи лишь поддерживали его жизнь. Но он мучился от сильных болей, — мрачно продолжил Леви. — Настолько сильных, что не мог находиться в сознании. Его постоянно погружали в сон или кому, потому что, едва проснувшись, он снова ощущал боль.       — И ты решил убить его? — Найл приподнял брови. — Чтобы избавить от страданий?       — Да, именно так, — подтвердил Аккерман.       — Следователь Доук! — в допросную влетел дежурный сержант, который никак не хотел арестовывать Леви. — Вот то что, вы просили! Информация только что поступила из центра криминалистических экспертиз…       — Давай скорее, — проворчал тот, выхватывая у него документы. — Армин Арлерт, восемнадцать лет… — забормотал он себе под нос, поглядывая на Леви. — Причина смерти… хмм… — взгляд Найла стал более прямым и хмурым. — Похоже, твой убитый нашёлся, — тряся бумагами, заявил он. Бросив их на стол, он взялся за ноутбук и начал вести протокол, записывая его показания.       — Начнём с начала. Имя и звание, — строго произнёс Доук.       — Леви Аккерман, капитан третьего отдела по борьбе с наркопреступностью, — бесстрастно ответил Леви.       — Кем вам приходился убитый Армин Арлерт?       Этот вопрос снова на некоторое время поставил его в тупик.       — Никем, — снова честно признался Аккерман. — Просто знакомый, — и то это было очень громко сказано. Он ничего не знал об этом парне, абсолютно. Ни каким он был, ни о чем мечтал и чего желал, ни о его родителях или друзьях, ни как его зовут. И даже голоса его не слышал и не помнил цвет глаз…       «Хотя нет, кажется, они были голубыми… почти как у Эрвина», — невольно припомнил он.       — И при каких обстоятельствах вы познакомились?       — Я несколько раз посещал больницу, где он лежал, в качестве пациента, а впоследствии — донора. Мне показали детское отделение и предложили оказать посильную помощь благотворительному фонду при больнице. Тогда я и познакомился с ним, — умолчав о том, кто именно его познакомил, произнёс Леви. — И я не мог поверить, что у кого-то может быть такая ужасная судьба. И подумал, что смерть будет лучше, чем такая жизнь.       — Каким образом вы его убили? — снова монотонно спросил Найл.       — Использовал пентобарбитал.       — Пентобарбитал? — переспросил следователь.       — Да, им усыпляют животных, используют в качестве наркоза, он расслабляет мускулатуру и приводит к остановке дыхания.       — Да, я в курсе, — проворчал Доук, которого держали за идиота. — Где вы его достали?       — Заставил коллегу сделать его, — безучастно ответил Аккерман. — Она хороший химик, я угрожал ей.       — Серьёзно? Так хотелось его убить? — усмехнулся Доук и поднялся на ноги. — Всё это звучит складно, — проходя вдоль стены допросной, рассуждал он. — Вот только кое-что не клеится. Зачем капитану полиции убивать едва знакомого парня и тем самым лишать себя нормальной жизни и работы? Разве оно того стоило? Ты ведь лишишься всего — звания, возможности работать в полиции, всех своих достижений и обретешь только позор. Ни один нормальный человек — если это не родственник или друг — не пойдёт на это. По крайней мере, зачем признаваться в этом?       — Да, я знаю, — Леви был очень спокоен. — Я тоже так думал. Думал, что смогу переступить через это и пойти дальше. Но, как оказалось, не смог.       — Поэтому пришёл не сразу, а через несколько дней?       Леви молчаливо кивнул.       — Тц, зачем так подставлять себя, — Найл как будто был раздосадован. — У тебя отличный послужной список и уйма раскрытых дел! Ты бы мог принести столько пользы стране, а ты!.. — кажется, у него просто чесались руки ударить его.       — Вы просто его не видели, — глухо отозвался Леви. — Если бы видели, то поняли.       — Что за слезливая мелодрама, — выругался Найл и позвал своих ребят. В допросную зашли ещё трое полицейских. — Быстро, проверить всё, — отдал распоряжение он. — Его квартиру, камеры в больнице, место работы… Берите всех, кто свободен и ищите всё подозрительное, — объяснив им суть задания, он снова вернулся к Аккерману.       — В заключении судмедэксперта сказано, что Арлерт был убит с девятнадцатого на двадцатое марта. Во сколько? — спросил он.       — В одиннадцать вечера девятнадцатого — проронил Аккерман. — Я остался в больнице во время часов посещений, а затем покинул её через запасной выход. Кстати, записей с камер вы не найдёте, — усмехнулся он. — Я их забрал, пользуясь своим положением полицейского.       — Что? Зачем? — удивился Доук. — Ты же пришёл с чистосердечным?       — Да, но когда я их забирал, то ещё не знал, что признаюсь в убийстве, — пояснил он. — Думал, что смогу скрыть этот факт.       Через некоторое время Найлу позвонили его ребята и сообщили, что записей в больнице за этот день действительно нет.       — Их изъял какой-то полицейский (они не запомнили его имя) по подозрению одного из пациентов в распространении наркотиков. Но мы нашли Аккермана на других видеозаписях. Он действительно посещал больницу и детское отделение и был у палаты убитого. Медперсонал тоже его опознал. Они видели, как он общался с детьми из больницы.       — Ясно, — Найл завершил звонок и снова впился мрачным взглядом в Леви. — Записи действительно нет, но свидетели подтвердили, что ты не раз мелькал там, — прокомментировал следователь. — Что с коллегой, который помог тебе создать пентобарбитал? Мы допросим его.       — Не помог, это я заставил, — процедил Леви. — Это Ханджи Зоэ, судмедэксперт. Она непричастна к этому, просто ей не повезло быть знакомой со мной, — кисло заключил он.       — Разберемся, — коротко пояснил Найл.       Пока он допрашивал Леви, то и дело звонили его подчинённые, докладывая о результатах поисков. Часть обыскала его квартиру и нашла, как он и рассчитал, пустой флакон из-под пентобарбитала. Неоспоримая и очень веская улика, благодаря которой можно и закрыть всё это дело. Орудие преступления.       — Она отправлена на экспертизу, и если эксперты подтвердят, что внутри был пентобарбитал… — повторил вслух его мысли Найл Доук и опять засомневался. — Как это странно, — в течении этого длинного допроса, он то вставал на ноги, ходил, то садился обратно, то стоял, опираясь на край стола или стену. — Ты изъял запись с камер видеонаблюдения в больнице, но не уничтожил флакон? Оставил такую вескую улику?       — Это было проще сделать, чем забрать видеозаписи. Я мог уничтожить её в любой момент, — пожал плечами Леви. Он больше волновался за Ханджи, которую невольно втянул в это дело. Сообразит ли она, что к чему? И скажет, что он от неё хочет? Или собьёт следователей с толку и наговорит лишнего?       «Нет, не должна, — успокаивал себя Леви. — Да, она любит поболтать, но в спокойной, расслабленной обстановке. На работе же всегда сосредоточена и очень серьёзна. Я бы не стал полагаться на неё, если бы не был в ней уверен…»       Когда Леви поспешно ушёл, Ханджи так и застыла посреди прозекторской, продолжая внутренне недоумевать. Она не совсем поняла, что пытался донести до неё Аккерман, но ощущала, что дело тут нечисто. Все эти разговоры о средстве и способе убийства, суде, да ещё взятый флакон…       — Что он задумал? — опомнившись, она ещё раз перечитала отчет по вскрытию и помедлила перед отправкой. Ей тоже пришла мысль не отправлять его или отправить другое заключение о естественной смерти от болезни. Ханджи долго думала над этим, глядя в монитор компьютера.       — Чем так примечателен этот парень, что Леви настолько разволновался? — спросила она саму себя. — Вдруг он и правда собирается кого-то убить? Или, может, убил его? — она резко обернулась и посмотрела в сторону холодильников, затем подошла к ним, надела перчатки и выдвинула ту камеру. Ещё раз посмотрела на тело и вздохнула, закрыв обратно.       «Нет, это невозможно, — пришла к выводу судмедэксперт. — Если бы он и убил, то точно не таким способом. Да и все его убийства связаны с работой».       — Значит, он кого-то покрывает? — Ханджи опустилась в кресло и чуть отъехала от стола, немного покачиваясь. — Несложно догадаться, кого, ведь в этой больнице нам обоим знаком только один человек. Но зачем? — озадачилась она. — Ведь они не так давно знакомы и не настолько хорошие друзья. Неужели ради него стоит идти на такой рискованный шаг? И что мне со всем этим делать? — Ханджи ударила себя по лбу, глядя то на заключение, то на шкафчик с похищенным пентобарбиталом, то на холодильные камеры для тел.       — Если я не отправлю этот отчет, я помогу тебе? Или наврежу? Почему ты мне ничего не рассказал... — судорожно выдохнула она и откинула голову, смотря в потолок. В прозекторской было так тихо, что Ханджи показалось, что она слышит тиканье часов (хотя никаких часов тут не было). Собравшись с мыслями, она всё же решилась и отправила этот отчет о вскрытии, выбрав всё-таки последовать желанию Леви.       — Надеюсь, у тебя есть какой-то план, — нервно добавила она, принимаясь за другое дело.       Однако не успела Ханджи как следует погрузиться в него и приступить к аутопсии следующего тела, как в прозекторскую забежал коллега-криминалист и сообщил, что её ищут.       — Ищут? Меня? — удивился Зоэ, снимая маску и перчатки. — Кто же?       — Полиция, — в зал вошли двое хмурых мужчин в штатском. — Вы Ханджи Зоэ? — спросил один из них, который был чуть выше с более угрюмым лицом.       — Да. А что-то случилось? — невинно ответила та.       — Вы знакомы с Леви Аккерманом? — спросил второй с более мягким голосом.       — Д-да, — по спине Ханджи тут же прошёлся холодок, и она ощутила волнение внутри.       — В каких отношениях вы с ним состоите?       — Эээ… ну… — замялась Ханджи. — Мы коллеги? Капитан Аккерман — начальник отдела по борьбе с наркопреступностью. Мы часто проводим криминалистические экспертизы наркотических средств, а также делаем аутопсию погибших при наркотических отравлениях… Поэтому мы довольно часто пересекаемся. А почему вы о нём спрашиваете у меня? — Ханджи невольно переминалась с ноги на ногу, ощущая, как те затекли от напряжения.       — Сегодня Леви Аккерман признался в убийстве, — ответил второй оперативник. Глаза Ханджи широко распахнулись. Она недоуменно переводила взгляд то на одного, то на второго. — Девятнадцатого марта в больнице Копленда он убил восемнадцатилетнего Армина Арлерта, используя пентобарбитал внутривенно. Также господин Аккерман упомянул, что пентобарбитал ему помогли изготовить вы.       — Что?! — ошеломленно вырвалось из Ханджи. — Я? Помогла?! Нет, это невозможно, я не помогала ему ничего изготавливать! — возмущенно заявила она. — Он… он… — её решимость сошла на нет, когда она вспомнила о последних словах Леви, обвинить во всём его.       — Он угрожал вам? — видя, как она затихла, спросили следователи. Ханджи, несколько подумав, неуверенно кивнула.       — Я… мы неплохо ладили, — хрипловато начала она, смотря в сторону. — Я не думала, что он воспользуется нашей дружбой, чтобы сделать такое… Этот препарат ограничен в распространении, поэтому я готова ответить за это, — обреченно произнесла она.       — Какого числа это произошло?       — Хмм… — Зоэ на некоторое время задумалась, будто припоминая. — Кажется, семнадцатого. Тогда я исследовала семенную жидкость из влагалища убитой девушки, — эмоционально начала она, а следователи невольно переглянулась, — и тут он ворвался и… принудил меня к этому, — криво заключила Ханджи, надеясь, что её слова звучат правдоподобно.       — Какое количество препарата вы изготовили?       — Полагаю… около десяти миллиграмм, — навскидку ответила та.       — Почему вы сразу не обратились в полицию? — с нажимом спросили следователи.       — Эээ… — снова замялась Ханджи, внутренне паникуя и судорожно пытаясь придумать правдоподобный ответ. — Он сказал, что хочет усыпить какую-то собаку… — в итоге сдавленно ответила она. — И была так напугана, что долго не могла прийти в себя, — она состроила самое жалобное и испуганное выражение, на которое была способна. И, кажется, это сработало.       — Хорошо, мы записали ваши показания, распишитесь тут, — один из следователей протянул ей бланк, и Зоэ неуверенно поставила свою подпись. — Просим вас в ближайшие две недели не покидать пределов города и явиться по повестке в суд для подтверждения ваших показаний. До свидания.       — Да… — рассеянно проронила Ханджи, глядя на то, как они вместе уходят. — Что же ты натворил, Леви…