Мой господин

      Случай с отравленной школьницей привёл их к новому крупном делу по солевым наркотикам. Во время допроса девушка созналась, что наркотики ей дали попробовать друзья. Команда Аккермана вышла на них и после расследования выяснила, каким образом они их приобрели. Полицейские обнаружили несколько каналов распространения, однако никак не могли выйти на организаторов.       — Чёртовы соли, — Леви просматривал кучу видеозаписей, пытаясь найти следы наркодилеров. — Эти новые наркотики вытесняют даже героин.       — Да, с каждым годом их всё больше и больше, — вздохнула Петра. — Самое ужасное, что они относительно дёшевы и доступны. Увлечение ими распространяется, как чума.       — Точно, чума, — поддакнул Эрд. — Человек обречён уже после первой дозы, ведь синтетические наркотики воздействуют на организм в сто раз сильнее, чем традиционные.       — И употребляют в основном подростки, — раздался глухой голос Гюнтера.       — Что у них в голове, — процедил Леви, не понимая этого. — Эй, когда вы были подростками, вас тянуло на это?       Все дружно замотали головами.       — Вот и меня не тянуло, — мрачно заключил Аккерман. — Кусок хлеба был за счастье в то время.       — Думаю, это из-за комфортной жизни, — предположила Петра. — Сейчас ведь всё есть, абсолютно, любые удобства и развлечения. И они ищут новых эмоций, новых ощущений, а интернет сделал это ещё доступнее и обширнее.       — Предлагаешь вернуться в каменный век? — хмыкнул Оруо.       — Ну почему сразу каменный век? — возмутилась Петра. — Я просто вижу связь между полезным и вредным прогрессом! Когда развивается что-то одно, развивается и другое.       — Да, Петра права, — поддержал её Леви. — Мы получаем новые способы лечения и в то же время новые болезни и способы убийства.       Капитан невольно взглянул на свой телефон. Поначалу они с Эрвином тесно общались по поводу той девушки. Смит интересовался, как шло расследование, поймали ли они злоумышленников, и Леви рассказывал о ходе дела. Но в последние дни он снова пропал, не писал и не звонил ему.       «Наверняка опять загружен», — Аккерман тоже не стал беспокоить его в середине дня, подумав, что вечером можно и позвонить. Однако, к его удивлению, Эрвин позвонил вечером сам, будто предугадал его мысли.       — Я не хотел тебя беспокоить, наверное, ты снова занят, — пробормотал Леви, идя из магазина домой с пакетом в руках.       — Да, неделя была тяжелой, — голос доктора Смита звучал как-то подавленно. — Операции шли одна за другой, никак не находилось минутки… Но сегодня мне захотелось услышать твой голос, — внезапно признался он. Леви, сбавив шаг, практически остановился.       — Что-то случилось? — через паузу спросил он. — Мне приехать?       — Нет. Я до сих пор в больнице, так что не стоит. Леви, как ты считаешь, как определить, какой выбор правильный, а какой нет? — неожиданно спросил он, и Аккерман окончательно остановился. Если Эрвин начинал философствовать, значит, что-то задумал.       — А разве он есть? — выдохнул капитан. — Есть ли на самом деле правильный выбор? Ведь ты не знаешь, что он тебе принесёт. Выбрав один вариант, ты так или иначе будешь сожалеть о том, что не попробовал второй. Но вернуться назад и прожить снова уже нельзя. И лишь по прошествии времени ты узнаешь, был он правильным или нет. А может и не узнаешь.       — Леви, — кажется, он даже улыбнулся, — ты лишь дал мне больше пищи для размышлений.       — Тц, меня лучше не спрашивать о таком, Эрвин, я в выборах не преуспел, — нехотя признался он. — Просто если ты считаешь, что так будет лучше, значит, это правильный выбор. Вот и всё. Ты можешь миллион лет рассуждать на эту тему, но в итоге выберешь не разумом, а душой. И даже если ты посчитаешь его потом неправильным, кто сказал, что другой выбор был бы правильным?       — Хорошо, — в голосе Эрвина послышалось облегчение. — Я тоже так думал, просто хотел, чтобы кто-то подтвердил мои размышления. Я рад, что наши мысли схожи.       — И что ты там задумал выбирать? — проворчал Леви.       — Ты… скоро узнаешь, — с некоторой запинкой произнёс он. — Возможно, самым первым.       — Что-то это мне не нравится, — голос капитана становился всё мрачнее и мрачнее. — Когда ты начинаешь юлить, всё заканчивается плохо.       — Нет, тебе не стоит волноваться, всё в порядке, — заверил его доктор Смит. — Я был рад услышать твой голос. До встречи.       — Да… — рассеянно выдохнул Аккерман и опустил руку, сжимая телефон. — Чёрта с два я поверю, что всё в порядке, — проскрипел он. — Ты опять что-то задумал, Эрвин Смит!       Леви так и застыл посреди улицы, сжимая телефон в руке. Кажется, он готов был его бросить и бежать в больницу к Эрвину, чтобы понять, что происходит, однако вскоре эмоции утихли, и капитан взял их под контроль.       — Всё равно не расскажет, хоть пытай, — признал он, убирая телефон в карман. — Хотя я ещё не пробовал. Если прижать его к стенке, возможно и получится? Ладно, сегодня уже поздно, завтра выясню, что у него на уме.       Однако на следующий день Эрвин на звонок не ответил. Леви заподозрил что-то неладное, но раньше времени паниковать не стал — ведь тот мог быть просто занят на работе. К тому же, у них появились новые зацепки по делу о солевых наркотиках, и ему самому стало некогда думать о личном. Наконец, спустя несколько дней расследования, они смогли найти организаторов.       — И это не просто группировка, похоже, здесь замешана наркомафия, глубоко пустившая свои корни, — проронил Леви, когда они сопоставили все данные и улики. — Как гребаный осьминог, мы постоянно рубим ему щупальцы, а он отращивает их вновь. И, скорее всего, это ещё не самая верхушка.       — Похоже, нашими силами здесь не обойтись, — нахмурился Эрд.       — Да, и не только полиция, здесь и спецназ не будет лишним, — согласился Аккерман. — Я передам всю информацию руководству, пусть они решают, что делать дальше.       В итоге Леви с командой присоединились к крупной облаве на членов наркомафии. Руководство приняло предложение капитана Аккермана и организовало совместную с полицией и спецназом операцию, поскольку нужно было накрыть очень крупную базу, где засела наркомафия. Помимо этого необходимо было также захватить частный дом, где проживали организаторы бизнеса.       — Либо там, либо здесь — мы точно должны их поймать, — проронил Леви, вместе с командой помогая в операции. Они находились в поселке за пределами города, у неприметного на первый взгляд ангара, впрочем, оказавшимся местом прикрытия крупнейшей лаборатории, которую они накрывали за последние годы. Когда с помощью спецназа они захватили всех работников, то поразились её масштабам. Внутри ангара было обнаружено более двух тонн готовой синтетики и почти шесть тонн полуфабриката.       — Ничего себе… — проронил Эрд, стоя у бассейна в несколько квадратов, до краёв заполненного солевым наркотиком.       Леви, опустившись перед ним на корточки, взял белый кристалл в руки.       — Да, настоящие соляные шахты, — усмехнулся он, бросая камень обратно. — Знаешь, сколько миллиардов они могли выручить за эту партию? И это только готовый наркотик.       — По предварительной оценке, прекурсора здесь ещё на восемьдесят тонн, — отозвалась Петра, вместе с оперативниками подсчитывая всё вокруг.       — А это?! — из другого конца крикнул им Оруо. — Один, два, три… четыре реактора для химического синтеза и даже автопогрузчик!       — Настоящий завод, — процедил Леви, поднявшись на ноги. — Вещества здесь производились в промышленном масштабе.       — Капитан Аккерман, — к нему подошёл один из членов спецназа и неожиданно снял свою маску, защитные очки и протянул руку. — Вы меня помните? Я служил под вашим началом.       — Оньянкопон… — проронил Леви, мгновенно узнавая высокого темнокожего парня. — Да, конечно помню, — Аккерман с задержкой, но ответил на рукопожатие. Встреча с кем-то из его прошлой жизни его несколько озадачила. — Вот уж не думал, что столкнёмся здесь.       — Я тоже! Даже не знал, что вы теперь работаете в полиции! — с восхищением ответил тот.       — Да, в отделе по борьбе с наркопреступностью, — нехотя произнёс Леви. — Выгребаем всё это дерьмо каждый раз, — кивнув на солевой бассейн, добавил он.       — Это хорошо… — с запинкой начал Оньянкопон, — что вы нашли в себе силы вернуться на эту опасную дорогу.       — А куда ещё деваться. Ведь обратно в спецназ мне путь закрыт, — он окинул бесцветным взглядом своего бывшего подчиненного. — А ты как?       — Теперь я тоже стал командиром подразделения, — горделиво ответил тот. — Выполняем спецмиссии вроде этой, помогаем полиции, если ситуация становится слишком опасной.       — К слову, ты не знаешь, как там вторая группа? Они уже захватили дом?       — Секунду, — Оньянкопон связался по каналу связи со своими и шифровкой спросил об операции. — Да, задание выполнено. Они оказали вооруженное сопротивление, два бойца ранены с нашей стороны, и пятеро убиты с их. Остальные четырнадцать захвачены.       — Неплохо, — закивал головой Леви. — Надеюсь, нарколидер был среди них.       Оньянкопон, распрощавшись с капитаном, вернулся к своим ребятам, а к Леви подошла Петра, удивлённо глядя на спецназовца.       — Кто это? Вы знакомы? — полюбопытствовала она.       — Да, один из бывших коллег, — пробормотал Аккерман. — Поступил ко мне в группу совсем зеленым, а теперь командует сам.       — Понятно, — Петра не стала его расспрашивать дальше, поскольку знала, что капитан очень болезненно относится к своему прошлому в спецназе. — Мы всё запротоколировали и сфотографировали, а также взяли улики и образцы для экспертно-криминалистического центра, — она протянула ему несколько пакетиков, где были запечатаны белые кристаллы.       — Да, спасибо, я сам отвезу их на экспертизу, — забирая их, кивнул Леви. — А здесь, пожалуй, надо всё подорвать к чертям. Чтобы вывезти и уничтожить всё это, потребуется неделя.       — Согласен, будет проще всё уничтожить на месте, — Эрд тоже приблизился к ним, — понадобится много бензина.       — С этим проблем возникнуть не должно, заберем с нашего склада.       Пока ребята перевозили с полицейского склада бензин для поджига, Леви отправился в экспертно-криминалистический центр, хотя и так знал, что это был солевой наркотик. И наверняка он совпадёт с тем, что нашли в крови у той девушки из больницы.       — Ханджи, можешь проверить для меня кое-что? В срочном порядке, — врываясь в зал для вскрытий, с ходу произнёс Леви. Криминалист что-то изучала, глядя на компьютерные мониторы, однако быстро переключила внимание на Аккермана.       — Что же? — с интересом спросила она, а Леви протянул ей несколько пакетиков.       — Мы накрыли ещё одну нарколабораторию, очень крупную, с тоннами соли, — быстро рассказал он. — Хочу определить точный тип синтетики.       — Да, сделаю, — сразу же согласилась она. — Только сначала допишу отчет по вскрытию.       — Ладно, не буду отвлекать тебя, — запоздало спохватился Леви. Он так быстро влетел в зал, что даже не обратил внимание, что на столе кто-то лежит.       — Да нет, я уже закончила, осталось только всё оформить, — махнула рукой Зоэ, однако Леви уже смотрел не на неё. Его взгляд так и пристыл к телу, лежащему на столе для вскрытий. Он медленно приблизился к нему, пытаясь убедиться, что ему не показалось. Но, хоть у Леви и остался один глаз, видел он всё ещё хорошо.       — Как… он здесь оказался? — ошеломленно прошептал Аккерман, глядя на худое тело молодого человека лет семнадцати с ужасно знакомыми светлыми волосами. Его кожа была настолько белой и тонкой, что просвечивали все вены, а изможденное лицо выглядело крайне спокойным. Даже во сне такого спокойствия он не видел.       — Его привезли три дня назад из больницы Копленда, — ответила на его вопрос Ханджи. — Однако из-за загруженности мы не провели аутопсию сразу, поэтому несколько дней он лежал в холодильнике. Ты же знаешь, что в приоритете у нас насильственные смерти, а здесь предполагаемой причиной смерти было неизлечимое заболевание, поэтому мы его и отложили, да и родственники не заявлялись… Кстати, эта та самая больница, куда ты два раза попадал, — задумчиво произнесла Ханджи, — и где работает наш общий знакомый…       — Эрвин? — первым делом спросил Аккерман, переводя взгляд на неё.       — Да, — Ханджи встала с кресла, взяла с собой предварительное заключение, написанное от руки, и подошла к нему. — Бедный мальчик, у него действительно было очень сложное заболевание…       — Я знаю его, — неожиданно вырвалось из Леви.       — Правда? — удивилась коллега.       — Да, Эрвин показывал детское отделение, и этот парень лежал там, мучаясь от боли, — мрачно рассказал Аккерман. — Ему уже восемнадцать, его должны были перевести во взрослое отделение, а там с терапией было не так хорошо, как в детском. И всё же, он умер? — сам себя спросил Леви и, глядя в это лицо, отчего-то почувствовал облегчение.       — Боюсь, что нет, — голос Ханджи внезапно его оглушил, хотя говорила она негромко.       — О чём ты? — Леви с подозрением скосил на неё глаза.       — Его убили, — уточнила Зоэ, кладя на край стола для вскрытия своё предварительное заключение.       — Как убили? — севшим голосом переспросил Леви. — Каким образом?       — В его крови я обнаружила барбитуровую кислоту, — пояснила Ханджи, — В определенных дозах препараты с ней используют в качестве анестезии, однако превышение провоцирует спазмы дыхательных путей, что ведет к летальному исходу. Доза превышена в два раза, причем очень расчетливо. Полагаю, первый укол ввёл его в фазу глубокого наркоза, а второй, с большей дозой вещества, расслабил мускулатуру: диафрагма и межреберные мышцы перестали сокращаться, произошла остановка дыхания и — смерть. Таково моё заключение, — она постучала по своим бумагам. — Такие препараты, разумеется, не продаются в свободном доступе, — продолжила Ханджи. — Они есть только в специализированных медицинских учреждениях. С учётом того, что его привезли из больницы, укол ему сделали там же, а с учётом того, что он долго и мучительно болел…       — Это была эвтаназия, — бесцветно проронил Леви.       — Да, которая запрещена в нашей стране, — пробормотала Ханджи, почесывая затылок. — Так что, как ни крути, получается убийство, — она вздохнула и снова вернулась к рабочему столу. — Мне придётся написать отчет о вскрытии и направить его в полицию… Поскольку это не по твоей части и никак не связано с наркотиками, расследовать будет другой отдел…       — Можешь повременить с этим? — перебил её капитан.       — Что? — Ханджи изумлённо захлопала глазами и поправила очки.       — Можешь пока не отправлять отчет в полицию, а тело подержать в холодильнике? — сурово повторил Леви.       — Могу, но… Ты хочешь расследовать это сам? — предположила она.       — Да, хочу разобраться, — Леви кивнул головой, настроенный очень серьёзно. — Какое время смерти?       — Три дня назад, в интервале с десяти вечера до двух утра, — озвучила она.       — Понятно, — Леви тронул подругу за плечо. — Спасибо, буду должен, — произнёс он на прощание.       — Накормишь чем-нибудь вкусненьким потом! — бросила ему вслед Ханджи. — Ну а мы с тобой, дружок, отправимся снова в холодильник, — певуче добавила она, надевая перчатки.       Леви выскочил из экспертно-криминалистического центра быстрее, чем бежал туда. На ходу он позвонил Эрду и сказал, что у него возникли непредвиденные проблемы, поэтому пусть начинают уничтожение нарколаборатории без него. Добравшись до своей машины, он буквально запрыгнул в неё, а заодно набрал доктору Смиту.       — Конечно, я и не сомневался, что теперь ты не будешь отвечать! — раздраженно прорычал Леви и сел за руль. Пристегнувшись, он первым делом отправился в больницу, однако Эрвина там не оказалось.       — Он взял три отгула, — пояснила медсестра в регистратуре. — Сегодня и завтра его не будет.       — Ладно, — Леви перевёл дыхание и достал своё удостоверение полицейского. — Я хочу поговорить с отделом безопасности больницы. Где мне их найти?       — По коридору… направо, — несколько неуверенно ответила девушка. — В самом конце…       Леви тут же направился по указанному направлению и попал в просторную комнату, оснащенную десятком мониторов видеонаблюдения.       — Капитан Аккерман, отдел по борьбе с наркопреступностью, — проговорил он, когда у охранников возник резонный вопрос, что здесь делает посторонний. — Нам поступила наводка, что один из больных школьников, проходящих здесь лечение, может быть распространителем наркотиков. Могу я увидеть записи с видеокамер детского отделения за последнюю неделю?       — Да… — охранники нехотя дали ему доступ к записям, и Леви, делая вид, что смотрит их все, на самом деле искал определенную палату.       «Так я и думал», — капитан полностью посмотрел день убийства и интервал с десяти вечера до двух утра, как и сказал Ханджи. Только один человек в это время заходил в палату больного.       «И о чем ты думаешь?! Полиция же в два счета поймает тебя!» — Леви внутри так разбушевался, что чуть не сломал мышку, которую держал в руках.       — Что-то нашли, капитан? — поинтересовался один из охранников. Леви скосил на него глаза. Молодой, скорее всего, устроился работать недавно, значит, неопытный.       — Возможно, — процедил он. — Нужна более тщательная проверка. Я могу изъять видеозаписи за девятнадцатое марта?       — Если это необходимо для следствия… — рассеянно проронил парень, не зная, как поступить.       — Да, — Леви же был настойчив и протянул руку. Тому ничего не оставалось, как отдать ему флешку.       «Надеюсь, копий у них нет», — Аккерман поспешил покинуть больницу и, забравшись в автомобиль, снова набрал Смиту. И снова остался без ответа.       — Он что, теперь решил меня избегать? — Леви покривил губами, прибавляя скорости, и стремительно направился к нему домой. Припарковавшись недалеко у подъезда, через домофон Леви позвонил в ближайшую квартиру и наплёл чепухи, чтобы ему открыли. Если уж Эрвин не отвечал на его звонки, то здесь и подавно не будет.       «И дверь может не откроет», — Леви настойчиво звонил ему, думая, не пробраться ли ему как в прошлый раз. Код от замка он уже знал, но если его не будет дома, где тогда его искать? Может, он пытается сбежать не только от Аккермана, но и от полиции?       Только раздосадованный Леви отнял руку от звонка, как дверь неожиданно открылась. Ненамного, поэтому капитан схватил её за край и резко рванул в сторону, открывая на приличную ширину.       — Эй, ты никак в игры играть со мной вздумал, ублюдок? — убийственно спросил он, готовый сломать эту самую дверь. Эрвин лишь тяжело вздохнул и отошел в сторону. Его лицо было крайне отрешенным, а вид до раздражения спокойным. Леви, зайди внутрь, закрыл дверь и разулся, поскольку Смит уже успел уйти в гостиную.       — И что это значит? — сурово спросил его Аккерман. — Ты правда сделал это?       — Полагаю, ты уже обо всём знаешь, — бесстрастно прокомментировал Эрвин, глядя в окно.       — По чистой случайности тело попало к Ханджи на вскрытие, и я оказался там. Она поделилась результатами, а я проверил записи с камер видеонаблюдения в твоей больнице. Похоже, ты даже не собираешься этого отрицать, — заметил он.       — Не собираюсь, — также бесцветно проронил доктор Смит.       — Какого чёрта, Эрвин? — снова не выдержал Аккерман, требуя от него ответов. — Ты сделал это вот так?! Оставив после себя кучу улик? Как только Ханджи отправит отчет о вскрытии, тебя же схватят через час.       — Любопытно, — в глазах Эрвина неожиданно проскользнули какие-то эмоции. — Почему ты не спрашиваешь — зачем я убил его? А спрашиваешь, почему я был так неосторожен?       — Зачем ты убил — мне понятно, — мрачно признал Леви. — Ты сдался. Сдался под напором его боли и своей бесполезности. Да, мне тоже было жаль того парня, но губить свою жизнь из-за него? Я понимаю, если бы ты был его родственником или другом, но ты же…       — Хватит, Леви, перестань, — перебил его доктор Смит. — Совершенного уже не исправить. Я сделал то, что сделал и не жалею об этом. Если бы я был на его месте, то желал бы того же. Ему стало легче. И мне тоже.       — И что теперь? — Леви стиснул кулаки, унимая в руках ярость. Решение Эрвина он понимал, но вряд ли полиция или суд поймут его так же. — Я изъял запись с камер видеонаблюдения за тот день, но полиция всё равно может найти другие улики. Опросить медперсонал и прочее. Я выиграл немного времени, но…       — Леви, не нужно, — опять перебил его Смит. — Ничего этого не нужно. Я сдамся сам.       — Что? — капитан пораженно застыл, так и смотря на него.       — Я отвечу за то, что совершил, — пояснил Эрвин, развернувшись к нему. — Я планировал это с самого начала.       — Ты с ума сошёл? — голос Леви звучал убийственно тихо, да и взгляд буквально пригвождал к месту.       — Нет, я нахожусь в трезвом рассудке, — сухо ответил Смит.       — И ты считаешь, что это лучший выход? — Леви невольно двинулся вперед.       — Ты сам сказал, что полиция меня всё равно найдёт. Бежать мне некуда, да я и не хочу. Я знал, на что шёл, поэтому, да — это будет лучший выход, — твёрдо заявил он.       — Это дерьмовая хрень, а не выход, — выругался Аккерман. — Ты пустишь свою жизнь под откос из-за этого?       — Неужели ты считаешь, что я должен остаться безнаказанным? — иронично спросил его доктор Смит.       — Очнись, Эрвин! Ты не можешь всё так бросить и сесть в тюрьму! — Леви не кричал, но его речь звучала очень эмоционально. — Этим необдуманным поступком ты погубишь не только себя, но и лишишь жизни не одного, а десяток, сотню людей, которых мог бы спасти. Ты столько учился, работал, стольких успел спасти и сможешь спасти ещё, ты рисковал собой, доставая деньги на операции детям, ты столького достиг такими усилиями, и ты хочешь всё это разом перечеркнуть?!       Кажется, эмоциональные слова Аккермана всё-таки достигли ушей доктора Смита, поскольку в его глазах на мгновение отразились отчаяние и страх.       — Я знаю, я понимаю, о чем ты говоришь, — торопливо произнёс он, на этот раз сам сжимая кулаки, беря эмоции под контроль. — Мне и самому тяжело далось это решение, но… после этого я не могу пойти дальше, — удрученно завершил он.       — Понятно, — Леви потупил взгляд, опуская голову и ощущая, будто все его слова ударились о неприступную стену. — За умышленное убийство дадут от пяти до пятнадцати лет, — глухо продолжил он. — Явка с повинной смягчит наказание, как и мотивы избавления неизлечимого от боли. Но ты навсегда лишишься врачебной лицензии, не сможешь ни оперировать, ни проводить осмотры. И что ты потом будешь делать? Снова вернёшься к подпольным операциям? — хмуро спросил его капитан.       — Не знаю, возможно, — бесцветно ответил доктор Смит. — Это единственное, что я могу делать, — он вздохнул и отстранился от окна. — Что ж, вероятно, это всё. Спасибо, что помогал мне, Леви, я очень ценю твою помощь. Ты сделал даже больше, чем я заслуживаю, но на этот раз позволь мне расплатиться самому, — он попытался слабо улыбнуться и тронул Леви за плечо, на мгновение остановившись рядом с ним. Однако сделать следующий шаг Эрвин не успел: капитан неожиданно схватил его за предплечье и сжал с такой силой, что кости едва выдержали это.       — Леви… — болезненно выдохнул Смит, ощущая, что от такого захвата он просто так не избавится.       — Ты уже расплатился, — едва слышно проронил Аккерман, голова которого была опущена. — А я ещё нет.       — Что? — Эрвин внезапно ощутил какое-то сильное волнение, находясь рядом с невысоким капитаном.       — Да, — Леви внезапно усмехнулся, — ты убил всего одного, а уже готов бежать на эшафот. Забавно, я никогда об этом не думал, — он, наконец, поднял голову и посмотрел на Эрвина. — Возможно, в прошлый раз было так же? — спросил он не своим голосом, а от его взгляда Смита охватило холодным потом. — Всё из-за твоей грёбаной справедливости? Из-за твоей сраной совести, которая решила проснуться в самый неудачный момент? Ты вдруг решил, что должен расплатиться за всё содеянное, и твоя никчемная жизнь должна покрыть все твои грехи?       — О чём ты го… — начал было Эрвин, не понимая его слов, как капитан внезапно и с такой силой швырнул его вперед, что Эрвин врезался в стену, но, не успев опомниться, тут же получил болезненный удар ногой в живот и согнулся пополам. Упал на колени, задыхаясь, а перед глазами видя черноту.       — А знаешь, скольких убил я, Эрвин? — раздался голос Аккермана над его головой. — Но по твоей милости, болтаться с тобой на одной виселице я не смог. Хоть ты и считал, что их кровь была на твоих руках, всё же, пачкал свои руки я, — он сел на корточки и, сжав Эрвина за волосы, поднял его голову.       — Что ты… хочешь этим сказать? — прошептал тот, морщась от боли.       — Что в той жизни, что в этой — я убивал больше тебя, и на мне больше грехов, как ни крути. И я ещё не расплатился за них, Эрвин. Ни своим раскаянием, ни своей смертью, — он вновь поднялся на ноги и ещё одним ударом отключил доктора Смита. Тот, обмякнув, повалился на пол, а Леви, достав наручники, приковал его руку к батарее.       — Я не позволю одной ошибке сломать твою жизнь, Эрвин. Не в этот раз.