***
Наруто сидел на полу пещер, куда его отвёл Итачи, и грустно смотрел на брюнета. Ненависть к Итачи пропала ещё полчаса назад, когда тот рассказал о том, как Данзо заставил его убить всю семью. А после того, как Учиха упомянул, насколько больно ему было причинять страдания младшему брату, как сложно было сдерживать слёзы, Наруто забыл обо всё на свете. Узумаки тяжело выдохнул, и постучал кольцами по каменному полу, думая, что же он может сказать. — Итачи… Что же ты натворил? — Я просто хотел защитить две самые дорогие мне вещи. Мою деревню, и моего брата… Знаешь, в тот день, когда всё произошло… Когда я смотрел Саске в глаза, и чувствовал, как внутри меня умирает душа, единственное, что помогло мне сдержать себя, и не рассказывать ему всю правду, это одна единственная мысль. Мысль о том, что ненависть ко мне, и желание отомстить, помогут ему выжить. — И ты считаешь, что это был наилучший выход? — Пойми, Саске очень часто присутствовал при моментах… Которые плохо отразились бы на его мнении о родителях. Мы любили наших маму и папу, но, если бы мой брат узнал о том, что они были предателями, одобряющими геноцид, это бы его уничтожило. — И ты решил, что убив их, ничего не сказав Саске, ты решишь проблему?! — Итачи виновато ухмыльнулся. — Наруто-кун, после смерти родных, все наши воспоминания об их проступках притупляются, а память о хороших становятся ярче. — Ты правда веришь, что зарезав всю свою семью, и подарив Саске объект для мести и ненависти, ты сделал что-то хорошее? Саске до сих пор иногда по ночам умоляет своего старшего братика остановиться… В любом случае, зачем ты мне всё это говоришь? — Итачи достал из своего кармана белый платок, и тихо откашлялся, а когда он убирал его на место, Наруто увидел красные пятна на белой ткани. — Ты умираешь… Вот, в чём всё дело. Рак лёгких, да? И, что-то ещё. Насколько сильно ухудшилось твоё зрение? — Гораздо сильнее, чем у Саске. Я даже лицо твоё не вижу. То же ждёт и Саске, если ты не спасёшь его. — Но что я могу? — Учиха встал и ушёл вглубь пещеры, откуда он вернулся с свёртком из красного хлопка. Он развернул свёрток перед Узумаки. В нём находились хирургические инструменты: скальпель, марля, расширитель для глаз. Когда Узумаки подозрительно покосился на инструменты, Итачи вновь виновато ухмыльнулся: — Знаю, у меня нет резиновых перчаток, но, насколько я знаю, ты не гнушаешься запачкать руки в крови. — И что это значит? Что я должен сделать? — В клане Учиха, десятки знали о Мангёкё Шарингане. И только трое, считая меня, знали том, как можно спасти своё зрение. Пересадка глаз. Один шаринган заменяется другим, и слепота отступает навсегда, когда пробуждается Вечный Мангёкё Шаринган. Это меньшее, что я могу сделать для брата. — Итачи, при твоём состоянии, малейшая операция тебя погубит. Я не стану убивать тебя! Только не теперь, когда я знаю, как всё было на самом деле! Я больше не убиваю невинных людей! Пойдём к Саске! Расскажем ему всё… Он поймёт! Пойдём! — Я не могу! Уже слишком поздно. Я разрушил Саске жизнь, но этот выбор, последний выбор, я сделаю правильно. Ты прав, я совершил страшную ошибку и сожалею об этом, но так уж случилось, и здесь ничего не поделаешь… Так что, забери мои глаза, приди к Саске и скажи, что ты победил меня, и пытками заставил рассказать о Вечном Мангёкё Шарингане. Скажи, что до последнего своего вздоха я жаждал власти и проклинал наш клан. — Так ты хочешь, чтобы я стал лжецом и убийцей, сделав за тебя всю грязную работу и избавив от разговора, которого ты так боишься? — К сожалению, да. Но, Обито часто рассказывал мне о тебе, и я знаю, что ты стопроцентно рациональный человек, способный на холодные и расчётливые поступки. И ты понимаешь, что сделав всё по-моему, ты избежишь сложностей и получишь свою выгоду, — Наруто поражённо покачал головой, глядя прямо в глаза Итачи, который не увидел, что его слова обидели эмпата. — Извини, но ты неверно проинформирован. Не так давно я сменил статус с холодного психопата на активнейшего холерика. Преодолеваю трудности! — Узумаки сбил Итачи с ног одной подсечкой, а прежде чем Учиха упал, Наруто подхватил его на руки. Брюнет был таким лёгким, а когда Учиха покраснел, удивлённо захлопав своими большими ресницами, Наруто с удивлением обнаружил, что Итачи в чём-то походит на девушку, за этой маской из фальшивых улыбок или колючих слов. — Наруто-кун? Что ты делаешь?! — Прости, но мне уже довелось увидеть, как старые обиды и гордыня разрушают великие семьи! Я и мой отец, Хината и её клан! Больше я на это смотреть не намерен, так что, замолчи, и позволь мне всё исправить! Дай мне шанс! И помни, что я прошу разрешения только потому, что я стараюсь быть вежливым, но в данный момент, ты слеп и болен, а значит, у меня есть преимущество, и я легко преодолею сопротивление. — Ну… хорошо. — Отлично! Вперёд, тигры!***
Саске оживлённо собирал вещи в походный рюкзак, глаза у него горели огнём, а когда к нему зашёл Наруто, он даже не оторвался от своих сборов. Узумаки запнулся об разбросанные по полу сюрикены и налетел на Учиху. — Что за спешка? — Ты не поверишь! Карин уловила присутствие Итачи где-то поблизости. Он здесь, сам пришёл! Как подумаю о том, что мы с ним сделаем, у меня руки от предвкушения трястись начинают. Заставим этого ублюдка страдать, я же знаю, тебе этого тоже хочется. — А… Ахаха… Ха… Да… А ты уверен, что оно того стоит? Всё же, мы точно не знаем, как всё произошло. Да и с твоим зрением… Это будет сложно. — Нас же двое. Да и Дейдара не откажется помочь. Всё получится, не переживай. — Карин, задыхаясь после стольких коридоров и лестниц за восемь секунд, влетела в двери с растрёпанными волосами. — Итачи уже здесь, в здании, в одной из комнат на первом этаже! — Саске выскользнул из рук Наруто, когда тот попытался его задержать, и помчался за девушкой. Знаете, говорят, что перед смертью, у людей пролетает вся жизнь перед глазами? Так вот, с Наруто происходило то же самое. Все воспоминания, связанные с младшим Учихой, в половине из которых, тот был расстроен или зол из-за Итачи. Сейчас, всё зависело от того, что в Саске окажется сильнее: ненависть к брату, или доверие к другу. Хотя, кого мы обманываем? В нём всегда выигрывало первое. Вот, Наруто завернул за угол, и увидел, как Саске стоит перед той самой дверью, и разрывается от захлёстывающих его эмоций. Каких-то десять минут назад, Наруто отнёс Итачи в эту комнату, уложил его на вполне приличного вида кровать, укрыл его одеялом и дал ему обезболивающего. Так что, взору Саске предстал его старший братик, сидевший на постели, как у себя дома. Итачи расплылся в грустной улыбке. — Саске… Жаль, что я не могу тебя увидеть. Хотя, сомневаюсь, что мой глупенький младший брат улыбается. — Младший Учиха затрясся, от злобы, в глазах у него начали лопаться капилляры, и всё это нашло выход в одном безумном крике: — АААААА!!! — Саске выхватил катану и бросился на Итачи, но Наруто не стал стоять в сторонне. — Руки-змеи! — Из каждого рукава Узумаки, Саске обвили две белые змеи. Джинчурики моргнул, а Саске уже изрубил змей на мелкие кусочки. Наруто нашёл новое решение, смешал чакру Кьюби с проклятой печатью, и у девяти хвостов появились змеиные головы, с яркими оранжевыми глазами. Даже с чакрой молнии, Учихе не удалось нанести им вреда, так что, Саске оказался связан самыми крепкими в мире верёвками, но даже так, Саске не перестал дёргаться. — ОТПУСТИ! СЕЙЧАС ЖЕ, ИЛИ КЛЯНУСЬ, ТЫ ПОЖАЛЕЕШЬ!!! — Саске, всё не так… — Да мне плевать! Он убил всю мою семью, и ты знаешь об этом! Так какого чёрта ты творишь?! — Но он и есть твоя семья! — Он мне никто!!! — Может и так, но ты выслушаешь его. Ненавидь Итачи сколько угодно, но позволь мне выполнять свои обязанности. Меня нельзя назвать хорошим человеком, зато, я хороший друг. Я хороший друг, и ты должен прислушаться ко мне. — И не подумаю! — Значит, мы все будем сидеть здесь, и ждать, пока слова Итачи не дойдут до твоих ушей! — Пф… — Появилась минутная тишина, во время которой Итачи неуверенно переводил взгляд с Саске на Наруто и обратно. — Можно… Я начну? — Мать твою да! — Хвостами, Наруто перенёс Саске с пола на постель, И специально повернул его голову так, чтобы Учихи смотрели друг другу в глаза, пусть от этого и не было особого толка. — Саске, ты хорошо помнишь тот день, когда всё произошло? — Каждую проклятую секунду! — А насколько хорошо ты помнишь всё то, что происходило до этого? — Что например?! — Ты не мог не заметить, как сильно накалилась обстановка в клане, в последние годы. — Так ты, поэтому убил отца и мать? Тётю и дядю? Потому что накалилась обстановка?! И знаешь что? Хватит уже притворяться заботливым старшим братом! Дважды ты доводил меня до сумасшествия! ДВАЖДЫ!!! Так с чего ты решил, что я стану слушать тебя снова, если при каждой нашей с тобой встрече, каждый раз, когда ты открывал свой рот, твои слова приносили мне одну только боль?!! — С того, что я умираю, и это, возможно, последний шанс рассказать тебе всю правду. Я не прошу прощения, ведь я его не заслуживаю. Я прошу лишь выслушать. — Саске замолчал, не отвечал, и не хотел слушать, но Наруто не дал этому долго продолжаться: — Саске, я вас обоих сейчас задушу. А ты, Итачи, переходи уже к делу! Скажи уже, что ты не виноват! — Это тяжелее, чем кажется. — Да о чём вы? Эй, посвятите в ваши секреты! -…По приказу нашего отца, я стал шпионить для клана и помогать им, в организации государственного переворота. Фугаку, как и многие другие, хотел свергнуть Хокаге и установить свою монархию в деревне, жестоко расправившись со всеми, кто был не согласен. — Подожди, так ты хочешь сказать, что отец был… Кем, предателем? — И не только он. Практически все в клане его поддерживали. Помимо меня, единственным человеком, готовым ему противостоять, был Учиха Шисуи. Долго скрывать свою враждебность мы не могли, так что, главы деревни быстро поняли, что клан что-то замышляет. И тогда, они стали искать в рядах АНБУ человека, преданного Конохе, который, в то же время являлся Учихой, посвященным во все тайны. Человека, который, по их мнению, в случае необходимости был готов поголовно перебить всех своих родственников. — И они нашли тебя… Так тебя заставили? Я хочу знать, кто в этом участвовал. — Третий Хокаге и старейшины обо всём знали, но главную инициативу проявил Данзо… Он унаследовал взгляды Тобирамы Сенджу, а когда дело касалось клана Учиха, Тобирама был… довольно жестоким. Я оказался перед сложным выбором: спасти семью, или деревню, но что-то одно. И, пусть я понимал, что это ужасный выбор, я предпочёл меньший из двух геноцидов. — Но ты не убил меня… Почему? В клане было ещё много детей, ни в чём не повинных. — Данзо приказал убить всех, без исключений. И всех детей. Но, никого, во всём клане и в целом мире, я не любил так же сильно, как тебя. Я просто не смог. Оставив тебя в живых, я предал сразу и деревню, и клан. Но я знал, что оно того стоило, потому что понимал, что когда-нибудь, ты оправишься, пусть и пройдут годы, прежде чем огромный шрам на твоём сердце, оставленный мной, затянется… Я хотел, чтобы ты продолжал жить, пусть и смыслом этой жизни стала месть. И я хотел, чтобы вся боль ушла в день, когда ты, наконец, убьёшь меня. Прости, что этого так и не произошло, но я слишком слаб, чтобы дать тебе настоящее сражение, которого ты ждал. Но, я всё ещё могу предложить тебе свою жизнь, если это то, чего ты хочешь. — Итачи коснулся лезвия катаны, которую, Саске до сих пор сжимал в руке. Старший Учиха опустил голову и закрыл глаза, а Наруто понял, как ситуация выходит из-под контроля. У Саске снова появилась мелкая дрожь во всём теле. — Я повторюсь в третий раз, Наруто, отпусти меня. — Это плохая идея. — Сделай, как мой младший брат просит, пожалуйста. — Узумаки постепенно ослабил хватку, и Саске оказался полностью свободен, с оружием, сидя в полуметре от своего заклятого врага. Учиха отбросил меч и припал к груди Итачи, пока тот растерянно хлопал ресницами. — Какой же ты глупый… Глупый Аники… Мы же могли просто сбежать вместе. Всего несколько слов, и я бы пошёл за тобой, куда угодно. А теперь, ты ведёшь себя, как последний мерзавец, ведь, мало того, что я злиться на тебя больше не могу, так я ещё и начинаю себя ненавидеть, за то, что я не смог разглядеть правду! — Прости… Не такой жизни я тебе желал. Но, у меня есть шанс немного загладить вину. — Когда Итачи с Наруто переглянулись, Саске вновь ощутил, что ему не всё известно. Джинчурики неуверенно откашлялся. — Да, Саске, у Итачи для тебя есть… Мммм… Прощальный подарок для тебя. Насчёт твоей слепоты. Итачи страдает от того же недуга, и он знает, как тебе помочь. Пересадка глаз. От него, к тебе, путём операции. И всё пройдёт! — Значит, я получу его глаза, а он получит мои, так? — Вообще-то, нет. Саске, Итачи уже серьёзно болен! У него очень запущенный рак лёгких, он истощен. Пересадка… Обязательно будет иметь трагические последствия. Но ты будешь жить! Разве оно того не стоит? — Ты предлагаешь мне убить брата, ради сохранения зрения?! Нет, и думать забудь. — Но он всё равно умрёт, и я никак не смогу его спасти. И я тебе ничего не предлагаю! Итачи сам этого хочет. Это добровольное донорство, акт беззаветной любви, самопожертвование. Что в этом плохого? — Да ведь просто ужасно! Я только что узнал, что всю свою жизнь я желал зла не тому человеку, и ни ты, ни Итачи не смеете просить меня о таком! Не требуйте от меня невозможного. Я жить с этим не смогу, как вы не понимаете. — Ты не сможешь жить слепым! Подумай же, Учиха! Твоя сила в глазах! Тебе это нужно! — Мне нужен мой брат!!! — Учиха совсем вышел из себя и, пуская пар из ушей, вышел в коридор. Эмпат посмотрел на Итачи, когда наследник клана подавленно выдохнул. Когда их взгляды встретились, Наруто смог прочитать в мутных глазах Учихи извечное «Я же говорил, что так и будет». — Не волнуйся, пожалуйста. Я с ним поговорю. У меня получится его убедить.***
— Я всё перепробовал, но он слишком упрям! У вас, красноглазых, это что, наследственное?! — Похоже на то. Что конкретно Саске сказал? — Помимо всего того, что ты уже слышал?! Сказал, что он достаточно хорошо меня знает, и если я попытаюсь накачать его наркотиками и провести операцию против его воли, сразу, как только он отойдёт от наркоза, он возьмет свою катану, оскопит меня и выколет себе глаза. Чудесно, неправда ли? — Какой же он всё-таки глупенький. — Итачи посмотрел куда-то вдаль. Он предался воспоминаниям о прошлом, с приятной ностальгией. — Не хочу тебя прерывать, но у нас есть ОГРОМНАЯ проблема! Твой младший братец слишком сильно за тебя держится! И эта, без обид, безрассудная привязанность может стоить ему здоровья и долгих лет жизни! Я думал что-то, что ты умираешь, заставит его прислушаться к нашим словам, но это не так!!! Что нам делать? — Итачи закрыл глаза и задумался. Он постукивал по своему кольцу пальцами, поправлял его, снимал, и крутил в руках. Это помогало направить мысли в нужное русло. Непроизвольно, Узумаки начал делать то же самое, со своими кольцами, и комната наполнилась звуком тихого металлического звона. Итачи открыл глаза, и у него появилось двойственное выражение на лице: он явно составил беспроигрышный план, но, его это сильно расстроило. — Итачи, не томи. Что ты придумал? — Мой брат не хочет нас слушать, хоть я и умираю. Значит, умирать не достаточно. Нужно довести мою историю до конца. — Я понял твою мысль, и позволь спросить… Почему ты так хочешь страдать? — Ну, а сколько мне осталось? Я спрашиваю твоё профессиональное мнение. Сколько в лучшем случае я ещё проживу? — …Неделю, может две, если очень сильно повезёт. Но с чего ты решил, что твоя кончина что-то изменит? — Смерть меняет всё. И мы не можем отказать людям, когда они, на последнем издыхании просят о чём-то. Ты знаешь Саске гораздо лучше меня, так скажи мне, если, перед самой смертью, я буду умолять его принять мои глаза, он согласится? — …Да. Это мерзкий, грязный ход, но, да, он согласится… И, ты уверен, что хочешь этого? — Я уже очень давно живу с болью. Каждый раз, когда я кашляю, у меня такое чувство, что мои лёгкие выпадут в мои же ладони. Для меня смерть, это конец страданий. А теперь, когда я вижу, какого чудесного друга обрёл мой брат. Я знаю, что он в надёжных руках. Мы оба его любим, и ради него, пойдём на всё. Я не ошибаюсь, так? Ты мне поможешь? — Смешно. Я отверг твой первый план, чтобы не становиться лжецом и убийцей, а теперь, пришёл к тому, на чём остановился. Не знаю… Он же меня возненавидит. — Итачи сложил руки, словно он молится Богу о милости. — Пожалуйста! Он не узнает, если мы сделаем всё как надо. Я умоляю! — Узумаки увидел, как по щекам Учихи потекли слёзы, и, столь недавно появившаяся, крошечная стена морали дала трещину, а Итачи её окончательно уничтожил, сказав следующее: — Я больше не могу. Я хочу быть сильнее, но я на пределе. Прошу тебя, помоги мне, и помоги ему! — …Хорошо. Сейчас, тебя укусит змея, с нужным ядом. Не волнуйся, боли не будет. Через десять минут, тебе станет плохо, и я позову Саске. Скажу ему, что тебе стало намного хуже. У вас будет несколько минут, чтобы попрощаться. — Спасибо. Ты действительно хороший друг. — Я уже в этом сомневаюсь. — Из рукава Наруто, на постель Учихи заползла белая змея, совсем крошечная, которая заползла наследнику клана под плащ акацуки. Брюнет немного дёрнулся, после чего, расслабился, а глаза его впервые перестали выражать угнетение и напряжённость. Как только боль отступила, Учиха стал дышать полной грудью. Итачи поманил кого-то рукой, и ворона залетела в особняк через разбитое окно. Птица села на плечо джинчурики, сверкнув шаринганом, имплантированным в воронью глазницу. — Как я и обещал, глаз Шисуи ты получил… Он тебе понадобится. — Зачем? Для активации пути стези смерти нужен Мангёкё Шаринган? — Хуже. Две пары Мангёкё. После нашего с Саске обмена, ты получишь ещё и его глаза, так что, тебе останется добыть правый глаз Шисуи. Это будет… не просто. Его забрал Данзо, и без боя он его не отдаст. Старик привык держаться за своё имущество. Но, иначе никак. — Что, опять в Коноху? Как же мне это надоело. — На твоём месте, я бы поспешил. Обито с каждым днём становится всё сильнее… Он уже захватил пять биджу, время на исходе, и рано или поздно, очередь дойдёт до тебя. Обито нанесёт удар, и лучше тебе быть готовым, иначе, он тебя раздавит. Ты не представляешь, на что он способен. Его одержимость Вечным Цукуёми, жажда власти и годы планирования мести сделали его особенным чудовищем. — Я знаю. Я — второй он. Мы с ним одинаковые, и Обито явно не хочет меня убивать. У нас с ним, своего рода отношения. Связь, я бы сказал. И, мы оба наслаждаемся нашей игрой. — Дело не в том, в чём вы схожи, а чем отличаетесь. У него нет болевых точек, ему некого терять. А у тебя… болевых точек много. И Обито этим воспользуется, когда ты будешь этого меньше всего ожидать. Так что, надейся, что когда это случится, ты будешь готов… Впрочем… Я тебе доверяю. Ты смог стать для Саске замечательным братом… Будь же таким и впредь… — Итачи покрылся испариной, а веки стали опускаться на глаза. Настал момент. — Я схожу за Саске. Никуда не убегай! — Хах… Шутка, для прикованного к постели…***
Саске сидел возле брата и держал его за руку. Итачи был холодным как лёд, его трясло от озноба. Оставалось всего несколько минут, и Саске дал себе слово не плакать до тех пор, пока брат не закроет глаза в последний раз. Наруто стоял на заднем плане, и боялся, что Саске на него посмотрит, ведь, если это случится прямо сейчас, Узумаки не выдержит и начнёт на коленях просить прощения. «Всё это по моей вине!», эта мысль, похоже, никогда не даст ему покоя. Итачи словно прочитал мысли джинчурики: — Прости меня… Мне так жаль, так жаль… Саске, я так виноват перед тобой… — Не надо… — Нет, правда… Я должен хоть что-то значимое для тебя сделать… Позволь мне, в последний раз побыть эгоистом… И попросить тебя о том, что кажется тебе таким ужасным… — Прошу тебя, прекрати! Сейчас не об этом надо думать. Давай… Подождём, пока тебе не станет лучше. Просто потерпи до завтра! — У меня не будет завтра, глупыш… Пообещай мне сегодня, сейчас, что ты возьмёшь мои глаза… Пообещай! — …Обещаю. — Итачи расплылся в счастливой улыбке, и потянулся рукой к лицу младшего брата. Саске оцепенел от удивления, когда Итачи щёлкнул его по лбу указательным и средним пальцем. В этот момент, они улыбнулись друг другу, а секундой позже, рука старшего Учихи обездвижено упала на кровать. Итачи умер, с улыбкой на лице. После этого, Наруто словно попал в немое кино. Саске молчит и тупо смотрит на тело, закрывает лицо ладонями. Вот, он кричит, но не слышно звука, и Узумаки даже этому рад. Учиха заревел, уткнувшись лицом в плечо холодного брата, а джинчурики до смерти испугался, что его змея выползет из плаща Итачи и отравит не того брата. Узумаки оттащил Саске и притянул к себе. Тот не сопротивлялся и рухнул на новое плечо, а Наруто беззвучно просил прощения и поглаживал брюнета по спине. «Поплачь, Саске. Плачь, если это помогает, пока я буду надеяться, что смерть всё меняет».