Ферзь

      Это пробуждение было ещё болезненнее, чем предыдущее. Придя в сознание, Эрвин просто не мог шевелиться, ощущая, как тело продолжает гореть в огне взрыва, а из груди вырывается хриплый крик. Пытка продолжалась несколько минут, его глаза закатывались, а из уголков открытого рта стекала слюна. Вены проступили на шее, лице и руках, кожа покраснела от напряжения. Лишь когда боль предыдущей жизни начала отступать, а тело безвольно обмякло, он смог дышать. На лбу проступил пот, а ладони и ступни похолодели. Эрвин снова отключился в бессилии, а вновь привёл его в чувство уже будильник.       «Боже, если переживать это каждый раз, можно лишиться рассудка…» — разбито подумал Смит, тяжело открывая глаза. В этом повторе он чувствовал себя ещё хуже, чем в предыдущем. Пожалуй, он проявил излишний оптимизм, понадеявшись на своё воскрешение. Хотя, наверное, это заслуженная плата для возвращения к жизни.       Рубашка снова была не глажена, волосы растрёпаны, лицо не брито, а в животе пусто. Эрвин успел с утра только принять душ и почистить зубы, поскольку во рту стоял неприятный привкус крови, и ему очень хотелось его убрать. А есть не смог, потому что его ощутимо мутило. Дойдя до своего отдела, он первым делом окинул взглядом ребят и, убедившись, что все живы, прошёл в свой кабинет. Уже по привычке рухнул в кресло и откинул голову назад.       «Итак, Эрвин Смит, какой же ты идиот, — самокритично отметил он и подумал, что сейчас порция нелестных крепких слов от Леви ему бы очень не помешала. — Разгадка была у меня всё это время под носом, а я даже не предположил это. И потерял уйму времени. Хотя… даже если мои предположения верны, просто тоже не будет».       — Теперь мне ясно, как день, — Смит поднялся на ноги и подошёл к окну. Чуть оттянул жалюзи и посмотрел на свой отдел. — Среди нас есть предатель. Именно поэтому два раза мы не смогли спасти заложников, а ещё два раза, когда я менял план, террористы его тоже меняли. На третьем витке их не было в тех квадратах, где они были прежде, и именно о тех квадратах я говорил отряду. А в прошлый раз они вообще устроили взрыв в другом месте, поскольку знали, что в «Палладиуме» их поджидает спецназ. Кто-то сливает им информацию. Поэтому они знают наше местоположение, позывные и могут устраивать засады и так легко обнаруживать нас. Я всё время смотрел не с того конца, пытался покончить с этим извне, а оказывается, нужно покончить изнутри. Остаётся лишь самый главный вопрос — кто.       — Ханджи, — он вернулся к своему столу и позвонил капитану. — Принеси мне личные дела всех членов нашего подразделения.       — Всех? И твоё тоже? — удивилась Зоэ. — Зачем они тебе? Забыл чей-то день рождения?       — Нужно кое-что проверить. Нет, моё не нужно.       — Ладно, зайду в кадровый отдел, — пообещала она. Едва Смит положил трубку, как дверь в его кабинет открылась. Он поднял глаза, пристально смотря на то, как Аккерман проходит к нему со стаканчиком кофе. Леви, не ожидая такой встречный взгляд, невольно замедлился и нахмурился.       — Похоже, ты не рад меня видеть, — отмечая его напряженное лицо и твёрдый взгляд, пробормотал капитан. Он поставил кофе у монитора и отошёл к двери. — Я лишь хотел сказать, что возвращаюсь к работе.       «И снова мы далеки друг от друга, — с грустью подумал Эрвин, глядя на его угрюмое лицо и настороженный взгляд. — Для тебя не было того тёплого вечера и ночи, которую ты просидел возле моей кровати. Так жаль, Леви, так жаль…»       — Леви, — остановил он его и махнул рукой, подзывая к себе. — Останься, я хочу поговорить с тобой.       Капитан, который уже хотел уйти, немного нахмурился. Но вернулся и подошёл к окну, вставая справа от стола.       — Если ты о том, что случилось на последней операции…       — Леви, — снова прервал его Смит, и голос командира показался ему излишне холодным. — Скажи мне, только честно. Возможно ли, чтобы случилось что-то, из-за чего ты бы мог предать меня?       — Что? — лицо Аккермана предельно помрачнело.       — Ответь честно, Леви. Любое обстоятельство, которое могло бы изменить твою веру в меня.       — Если бы ты только стал конченным ублюдком, но даже так… — он прервался. — Наверное, я бы тоже стал конченым ублюдком, — угрюмо закончил он. — С чего вдруг такой вопрос, Эрвин? Ты перестал мне доверять? Или я дал повод усомниться в себе?       — Нет, ни разу, — проронил командир. — Я просто пытаюсь понять, почему ты мне так безоговорочно предан.       — Это слишком сложно для твоей твердолобой башки, — тихо выругался он и отвёл глаза в сторону.       — Хорошо, если ты так предан мне, — снова продолжил Смит, — тогда будешь не против, если я пожертвую тобой?       Леви снова вскинул глаза, непонимающе смотря на него. Они чуть расширились и стали ещё больше, чем обычно. Возможно поэтому эмоции в них читались ярче. Помимо непонимания, Эрвин отчетливо увидел разочарование, горечь и боль. Как всегда — он просто мастерски может играть людскими чувствами. А в последнее время — исключительно чувствами Леви.       — Что бы ты почувствовал, скажи я это? — немного смягчив жесткую фразу, уточнил Эрвин. Но было уже поздно. Вспыхнувшие эмоции потухли в глазах Аккермана, они стали тёмными и бесстрастными. Он чуть склонил голову, а уголки его губ сами собой опустились вниз.       — Если моя смерть полезнее тебе, чем моя жизнь, почему бы и нет, — глухо проговорил он. — Я бы не стал нарушать этот приказ, ведь после такого приказа и смысла продолжать жить нет.       Эрвин сделал тяжёлый вдох и выдох. Как он и думал — Леви и правда готов ради него на всё. Сомневаться в таком человеке — просто самое настоящее кощунство. Но слышать от него такие слова до безумия приятно…       — Прости за всё это, — искренне извинился Смит. — Я хочу, чтобы ты высказал обо мне всё, что думаешь.       — Что у тебя за американские горки, Эрвин? — раздраженно спросил капитан. — Ты что, под кайфом?       — Нет, я просто хочу, чтобы ты сказал то, что у тебя на уме. Можешь оскорблять любыми словами, я не обижусь.       — Больной ублюдок, конченный тиран и садист, твердолобый баран, вот что я о тебе думаю, — выплеснул Леви. — Сраный эгоист, думаешь только о своих целях, которые порой и яйца выеденного не стоят, самоуверенный болван.       — Что ж, наверное… так и есть, — только и смог выдавить Эрвин. — Ты всегда говоришь правду, хоть обидную, но правду. Но если я такой плохой со всех стороны, тогда почему ты…       — Идешь напролом, невзирая на все преграды, — не слушая его, продолжил Леви. — Тебя не останавливают сложности, ты всегда находишь выход из ситуации, потому что очень сообразительный. Ты не машешь бездумно кулаками, а используешь свою голову. У тебя есть тысяча решений одной задачи. Ты готов рискнуть всем, чтобы достичь желаемого. Ты ведешь за собой людей, и они готовы последовать за тобой даже на смерть. В тебе всегда было что-то, чего нет у других, нет у меня. А ещё… — он окинул его оценивающим взглядом, — ты высокий и сильный. Поэтому сразу выделяешься из толпы.       — Мне кажется, это уже похоже на комплименты… — задумался Эрвин. — Почему-то первая часть понравилась мне больше, — внезапно улыбнулся он.       — Что ж, я рад, что позабавил тебя, — скривился Леви. — И для чего всё это было?       — Я и правда хотел тебе кое-что приказать, — Эрвин снова посерьёзнел, а лицо капитана побледнело. Он уже не знал, что и ждать от выходок Смита. — Я бы хотел тебе приказать перестать жертвовать жизнью, прикрывая меня, — произнёс он. Леви, оценивая его слова, некоторое время молчал. К его лицу вернулся нормальный цвет, а глаза чуть сузились. Резко выдохнув, он прошёл к одному из кожаных черных кресел и сел на него, закинув ногу на ногу.       — Это невозможно, — категорично произнёс он. — Ты не можешь приказать мне это. Это уже за гранью твоей власти. Ты наш командир, и цель каждого бойца защищать тебя, пусть даже ценой своей жизни.       — Значит, ты защищаешь меня только потому, что я командир? — негромко спросил Смит. Леви набрал воздуха, но не ответил. На его лице появились противоречивые эмоции. Он отвёл взгляд в сторону и некоторое время смотрел туда, сдвинув брови. Но потом всё же привёл свои мысли в порядок.       — Ты самый ценный, — произнёс он так, что у Эрвина по спине побежали мурашки. — Не будет тебя, и всё провалится. Тебя нельзя заменить. На шахматной доске все фигуры защищают короля, от пешек до ферзя. Погибнет король, будет проиграна партия. У нас так же. Без командира вся операция будет провалена.       — Вот как, — когда он закончил, Эрвин едва заметно улыбнулся. — В качестве извинений за всё это, позволь мне угостить тебя сегодня вечером чем-нибудь покрепче?       Леви поднявшись на ноги, смерил Смита уничижительным взглядом.       — Одним разом ты вряд ли отделаешься, — бросил он и покинул кабинет, в дверях столкнувшись с Ханджи.       — Ого, — Зоэ проводила капитана долгим взглядом. — Вы уже успели поругаться с утра? Раз Леви мрачнее тучи, — она положила на стол командира папки с личными делами.       — Нет, просто я задал ему несколько вопросов. Ханджи, — Смит поднял на неё глаза и несколько помедлил, размышляя, стоит ли задать и ей эти вопросы.       — Да? — та удивленно захлопала глазами.       — Нет, ничего, — Смит чуть смягчился. — Спасибо за личные дела.       — Ладно, — Зоэ лишь пожала плечами и в задумчивости вернулась в отдел.       Почти весь день Эрвин изучал личные дела, однако поверить в то, что у них завёлся шпион, было очень сложно. Все ребята были проверенными и работали в команде уже давно. Подозревать кого-то было бы очень подло, но всё-таки Смит был уверен, что происходит утечка информации.       После обеда была тренировка на улице, и он, прохаживаясь по периметру, снова наблюдал за своей командой. Среди его отряда были люди, которым он доверял несколько больше, чем другим, но в целом полностью Эрвин Смит не доверял никому. И всё же, Майк, Ханджи и Леви были для него самыми близкими людьми. Их подозревать он никак не мог, ведь они служили вместе с ним с самого основания отряда.       «Остаётся ещё двадцать шесть человек», — себе под нос усмехнулся он. Задачка была не из простых, но всё же Эрвин пытался её разгадать. Вероятнее всего, шпионом может быть кто-то, кто выжил в первую и вторую операцию. В первый раз погибло семь человек, включая Леви. Значит, эти семеро вне подозрений. Один из них Леви, второй Майк, и ещё пять человек из группы Майка. Остаётся ещё двадцать человек из группы Ханджи и Леви. Их заместители вероятно тоже вне подозрений. Леви всегда был уверен в своих ребятах, да и Ханджи тоже. Остаются около десяти человек из новичков, тех, кто служит у них год или два.       «Скорее всего, это один из них, — Эрвин остановился у площадки, где тренировалась молодёжь. Большинству из них ещё не было двадцати трёх лет, но некоторые уже успели проявить себя. К примеру, группа прикрытия, которую постоянно формировал Смит. Понаблюдав за их тренировкой, Эрвин снова вернулся в свой кабинет и разложил их личные дела.       — Эрен Йегер, Микаса Аккерман, Армин Арлерт, Жан Кирштайн, Саша Браус, Конни Спрингер, Анни Леонхарт, Бертольд Гувер, Райнер Браун, Флок Форстер… Предатель один из них. А может даже и не один, — пришёл к выводу Смит. — Некоторые из них держатся парами или небольшими группами, некоторые одиночки. Биография у всех чиста, похоже, придётся следить за каждым, — он поднял глаза на часы. — Но, пожалуй, подумаю об этом завтра, — он собрал все дела и убрал их в стол, затем захватил пиджак и вышел из кабинета. Его отдел к концу рабочего дня практически был пуст и стол Леви тоже оказался без хозяина.       «Похоже, он обиделся сильнее, чем я думал», — вздохнул Смит, понимая, что его приглашение не приняли. Сначала он хотел вернуться в кабинет и подумать над предателем, однако в итоге всё же спустился вниз и нашёл в кармане пиджака ключи от машины. Ничего страшного в том, что он приедет домой пораньше и наконец-то выспится. Но на парковке его ждал сюрприз: оказалось, что Аккерман не ушёл в общежитие, а стоял возле его автомобиля.       — Наконец-то, — проворчал он, заметив Смита.       — Я думал, что ты не принял моё приглашение, — ответил тот, разблокировав двери. — Почему решил ждать здесь?       — Не хотел, чтобы кто-то видел, что мы ушли вместе, — признался Леви, садясь вперед. — А то мало ли, что потом напридумывают.       — Вот как, — Эрвин улыбнулся. — Но странно опасаться, ведь мы не делаем ничего предосудительного.       — И всё же ты позвал меня одного, а не вместе с Ханджи и Майком.       «Дежавю? — Эрвин скосил на него глаза. — Ведь ты не можешь помнить, что в прошлый раз я позвал вас вместе?»       — Да, наверное, потому что к ним я не приставал с дурацкими вопросами, как к тебе, — Эрвин наконец-то выехал с парковки на городскую дорогу.       — Твои вопросы и правда порой ставят меня в тупик, — признался Леви. — Но ещё страшнее подумать о причинах, которые вызывают эти вопросы. Надеюсь, ты не сходишь с ума и всё это объяснимо, — добавил он.       — Да, более чем.       Через некоторое время они оказались в элитном баре. Эрвин сразу заказал два бокала крепкого спиртного и закуски. Леви, мрачно рассматривая обстановку, присел рядом с ним за стойку.       — Похоже, ты решил серьёзно потратиться, — отмечая дороговизну интерьера и цены на алкоголь, проронил он.       — Хах, раз в жизни можно, — беззаботно отметил Смит и вдруг понял, что сейчас он реально может спустить все деньги, а потом они у него появятся вновь. И как он раньше не догадался?       — Я подумал, что тебе здесь понравится, — мягко произнёс командир.       — Да, здесь тихо и нет лишних людей, — кивнул головой Аккерман. Эрвин уже успел сделать несколько глотков, тогда как он просто прокручивал бокал в руках, глядя на то, как медленно тают кубики льда. — Так что это было с утра? Ты проверял меня?       — Да, вроде того, — подтвердил Эрвин. — Хотя проверять тебя — гиблое дело. Пожалуй, я сделал это не потому, что подозреваю тебя, а просто хотел увидеть твою реакцию. И услышать такие ценные слова.       — Чёртов манипулятор, — выругался Аккерман и тоже сделал глоток. — И в чем ты должен подозревать меня? — грубо спросил он.       — Я подозреваю, что среди нас есть предатель, — тихо ответил Смит, склонив над капитаном голову. Брови Леви тут же сдвинулись, и он бросил на командира сомнительный взгляд.       — С чего вдруг?       — От нас идёт утечка информации, — уклончиво проговорил Эрвин. Сейчас ему не хотелось объяснять все подробности, чтобы Леви опять не счел его безумцем.       — Я этого не замечал, — возразил капитан. — Все наши операции завершались успешно. Но, возможно, тебе как всегда известно нечто большее, чем нам, — неожиданно добавил он, чем очень порадовал Смита. — И кто же это? Неужели я первым пришёл тебе на ум? — разочарованно спросил Аккерман.       — Разве бы я говорил с тобой, не будь я уверен, что это не ты? — улыбнулся Эрвин. — Нет, Леви, я бы никогда в тебе не усомнился. В ком угодно, только не в тебе, — поспешил заверить он, подозревая, что для Аккермана эти сомнения в нём станут предательски болезненными. — И, пожалуй ещё, в Майке и Ханджи. Во всех остальных я сомневаюсь.       — Вот как, — пробормотал капитан, снова делая глоток. Эрвин пил больше него и быстрее, поэтому вскоре попросил ещё наполнить бокал.       — А с чего ты вдруг решил, что я пожертвую собой, чтобы защитить тебя? — через некоторое время спросил Леви. — Делать мне больше нечего, спасать такого дурака, как ты, — недовольно проворчал он. — К тому же, мы всё время работаем в разных местах. Ты засылаешь меня с командой куда-нибудь на крышу, а сам ведёшь сопляков. Не припомню, чтобы ты хоть раз брал меня в прикрытие, — недовольно отметил он.       — Вы мои капитаны, приходится делегировать обязанности и отправлять вас по разным направлениям. Кто-то должен вести людей помимо меня. Но потом мы обязательно встречаемся в точке цели. Поэтому, если произойдёт такая ситуация, я бы хотел попросить тебя не спасать мою жизнь за счет своей, — напомнил Смит.       — Это уже не тебе решать, — тихо ответил Леви, — как мне распоряжаться собственной жизнью. Но думаю, ты излишне самоуверен и льстишь себе.       — Ах, если бы, — вздохнул тот и приложился к бокалу.       На самом деле, Леви не особо хотелось пить. Он вообще не любил пить, не понимал, что в этом занятии такого особенного. Вкус алкоголя ему не нравился, эффект затуманенной головы — тоже. Но составить компанию командиру отчего-то хотелось. Хоть и разговоры между ними были исключительно по работе, Леви стал ощущать, что Эрвин пытается сделать их чуть глубже, проникнуть в эмоции и чувства, выведать что-то более личное. Но с Аккерманом такая штука быстро не проходила: он был закрыт со всех сторон, а выболтать чего лишнего в принципе не умел. Да и вообще считал себя крайне скучным и не понимал, чего Эрвин хочет от него добиться. Ведь сам он намного интереснее, а его ход мыслей необычен. Возможно, именно поэтому он тоже одинок, ведь большинство людей мыслят плоско и примитивно, не ставят перед собой каких-то грандиозных целей, а живут, удовлетворяя лишь базовые потребности.       «А у него как будто наоборот, — Аккерман с самого утра заметил, что у командира сегодня очень небрежный вид. Но даже он отчего-то ему шёл и никак не превращал в обыденного приземлённого человека. — Первым делом он пытается удовлетворить потребности в значимости и самореализации, а о базовых просто забывает».       — Эрвин, ты сегодня ел хотя бы один раз? — напряженно спросил Леви после третьего бокала, который выпил командир. Щёки Смита заметно покраснели, а взгляд уже начал блуждать.       — Да, кажется утром… — он взъерошил и так растрепанные волосы на голове. — Или это было не сегодня? — озадаченно спросил он и уставился на коллегу.       — Ты меня спрашиваешь? — процедил Аккерман. — Съешь хотя бы это, — он придвинул ему блюдо с закусками и попросил бармена дать им ещё что-нибудь. Эрвин это съел и не забыл запить алкоголем. А через некоторое время уже был готов.       «Так и знал, что этим всё закончится, — когда голова Эрвина тяжело опустилась на стол, Леви взглянул на него самым мрачным взглядом. — Какой идиот станет пить на голодный желудок…»       Ругая Смита и так и эдак, он понимал, что ситуации это не исправит, и решать проблему остаётся только ему. Пошарив по карманам, он отыскал его бумажник и расплатился картой. Однако это была половина беды. Гораздо большая часть состояла в том, как дотащить эту тушу под сто килограмм до дома. До такси довести пропойцу помог бармен, а вот тащить его из машины Леви пришлось самому. Смит кое-как шёл, путаясь в собственных ногах, а Леви, перекинув его руку через плечо, тянул его к дому. К счастью он знал, где тот жил, поскольку пару раз бывал у него в квартире, правда, очень давно. Но всё же номер дома и квартиры помнил. Ключи у него тоже оказались в бумажнике и, открыв дверь, Аккерман свалился с ним прямо в коридоре.       — Вот ведь… пьяный боров, — тяжело дыша, прошептал Леви, выползая из-под него. Хотя он и привык носить тяжести и тренироваться с усилением, Эрвин показался ему неподъемным. — Хотя, наверное, называть тебя боровом неверно, — снимая с него ботинки, усмехнулся капитан. — У тебя-то всё на месте, да?       Осмотревшись вокруг и найдя дверь спальни, Леви потащил его прямо за руки, благо, что пол был гладким. А в конце кое-как поднял и свалил его на кровать.       — Да, Эрвин, — раздраженно глядя в его невинное лицо, прошипел Аккерман. Он забрался сверху, чтобы снять с него пиджак, поправить руки и ноги вдоль кровати. — Ты сегодня знатно потрепал мне нервы. С самого утра и до ночи, — зависнув над ним на четвереньках, он довольно ощутимо ударил кулаком ему в грудь. Смит немного содрогнулся, но в себя не пришёл. — Пьяный идиот, — снова выругался он, а его взгляд опять застыл на его лице. Леви несколько секунд смотрел на него, не в силах понять, что за странное чувство начало сдавливать грудь. Вроде бы он тысячу раз видел лицо Эрвина, его глаза и губы, но сейчас в темноте и тишине его квартиры, отгороженной от всего мира, да ещё в кровати, это стало вызывать какие-то неповторимые эмоции. Какое-то нереальное притяжение, которое он не в силах был преодолеть.       — И почему я… — выдохнул Леви, понимая, что голова сама собой опускается всё ниже и ниже до тех пор, пока он не соприкоснулся с кончиком его носа. А затем, чуть повернув свою голову, он смог склониться ещё ниже и прижаться к его полуоткрытым губам.       «…идиот, похлеще тебя?» — завершил свою мысль Леви и прикрыл глаза. В голове не осталось ничего, она стала странно пустой, сосредоточенной лишь на эмоциях. Прикосновения к губам были очень приятны, он слегка обхватил их и провёл по ним языком, но стоило Эрвину под ним шевельнуться, как Леви мгновенно отпрянул, вернувшись к реальности. Он со страхом взглянул в лицо командира, думая, что тот очнулся, но к счастью Смит продолжал пребывать в пьяном сне. Ощущая, как сердце готово выпрыгнуть из груди, Леви соскользнул с кровати и ударил себя ладонью по лбу.       «Что я творю… совсем без мозгов», — выругал он самого себя. Немного отдышавшись, он пошёл в ванную и как минимум полчаса простоял под душем, не понимая, хочет он охладиться или согреться. Сердце так и колотилось в груди, впрочем, он быстро смог взять под контроль эмоции и привёл все к спокойному привычному состоянию. В итоге, когда он вышел из душа и взглянул на часы, уже наступил следующий день.       «Вот дерьмо, теперь не выспишься», — раздосадовано подумал Аккерман. Пока он вызовет такси и доберется до общежития будет уже час ночи.       — А всё ты виноват, пьяный идиот, — вернувшись в спальню Эрвина, он не смог удержаться и пнул ногой край его кровати. А Смиту было хоть бы хны на все его действия: он так и продолжал спать с дурацким выражением лица. Недолго думая, Леви опустился на пол возле кровати и, согнув колени, обхватил их руками. Он думал посидеть немного в комнате, нагнать сон и отправиться на диван в гостиную, как сам не заметил, что уснул, вслушиваясь в дыхание Эрвина.       Сам Смит проснулся на рассвете. Солнце ещё не вышло из-за горизонта, но за окном стало ощутимо светло. Он очнулся внезапно, будто от какой-то мысли, хотя голова была пуста. Хотел перевернуться на другой бок и продолжить спать дальше, однако внезапно полуоткрытыми глазами в предрассветных сумерках заметил у своей кровати знакомую макушку. Его тут же окатило мощным чувством дежавю, он открыл глаза пошире и проморгался.       «Леви? Неужели… опять?!» — изумился Смит, осторожно поднимаясь и склоняясь над ним. Аккерман спал, положив голову на собственные колени, а те в свою очередь обхватывал руками. Почему-то подобное повторяющееся события поразило командира больше, чем все остальные. Потому что ситуация была иной, смысл тоже иной, а вёл себя Леви точно так же.       Эрвин не мог припомнить, как оказался у себя дома, но сложив два и два догадался, что это Леви дотащил его сюда и свалил на кровать. А он ему даже диван в гостиной не предложил…       «Я и правда эгоист до мозга и костей…» — вздохнул Смит и бесшумно поднялся на ноги. Встав перед капитаном, он склонился над ним и как можно осторожнее поднял. А затем так же бережно опустил на кровать. Он догадывался, что сон у Леви очень чуткий, но несмотря на это, тот не проснулся. Поэтому, укрыв его одеялом, Эрвин оставил гостя в спальне, а сам, захватив телефон, отправился в гостиную, досыпать там.       Леви, повернувшись с боку на бок, ощутил, что свет ударил по глазам. Он нехотя открыл их и сощурился: жалюзи на окне были подняты, и солнце светило прямо ему в лицо. Укрывшись одеялом почти с головой, Леви отвернулся на другой бок. Ему было очень тепло и хорошо, и вставать совершенно не хотелось. Он уже начал снова проваливаться в сон, как вдруг резко очнулся и распахнул глаза, будто рядом с ним раздался взрыв.       В первые секунды он даже не помнил, где находится, но это явно была не его комната в общежитии. Потом до него дошло, что вчера он притащил Эрвина сюда и остался у него. Вот только…       «Что я делаю в этой кровати?» — Леви осмотрелся по сторонам. Самого Смита рядом не было, зато за дверью слышался неясный шум и шёл запах кофе. Он поднялся на ноги, заправил за собой постель и бесшумно приоткрыл дверь. В гостиной хозяина тоже не наблюдалось, зато на диване Аккерман заметил сбившийся в угол плед. В итоге после ванной Эрвина он нашёл на кухне: тот жарил яйца и напевал себе что-то под нос.       — Вижу, у тебя отличное настроение, — протянул Леви, сложив руки на груди и прижавшись к дверном проёму. Эрвин, обернувшись, послал ему улыбку.       — И правда, давно у меня не было такого утра, — проронил он.       — Я думал, ты должен был стонать и загибаться от похмелья, — подойдя к столу, Леви провёл по нему ладонью и нашёл пару соринок. — А ты ещё и поёшь?       — Да… голова немного болела с утра, — признал тот. — Но алкоголь в том баре был очень высокого качества, поэтому последствия почти не заметны.       — Ладно, тогда у меня другой вопрос, — Леви сел за стол, наблюдая за тем, как Смит раскладывает омлет по тарелкам. — Как я оказался в твоей кровати? — мрачно спросил он, ощущая, насколько двусмысленно это звучит. Эрвин, сев напротив, деловито разрезал кусок омлета на несколько частей.       — А что ты делал у моей кровати? — словно не придавая особого значения этому факту, спросил он.       — После того, как дотащил твою пьяную тушу, устал и решил посидеть, отдохнуть, — коряво ответил тот. — Может и уснул. Но не обязательно было сразу тащить меня в свою кровать, — с недовольством заключил он. — Ещё и сам дрых рядом? — Леви взглянул на него убийственным взглядом.       — Нет, я ушёл в гостиную, чтобы не стеснять тебя, — спокойно ответил Эрвин. — Прости, что так получилось вчера. Я не рассчитал свои силы и не думал, что так быстро отключусь. В итоге тебе пришлось решать мои проблемы, — вздохнул он.       — Ладно, проехали, — бросил Аккерман, делая большой глоток чая. — Будешь знать, как пить на голодный желудок.       — Мм, — промычал командир, быстро сметая весь омлет. — К слову, Леви, мне вчера показалось… — невинно начал Эрвин, а капитан мгновенно напрягся и сжал кулак под столом.       — Тебе показалось, — процедил он, не дав Смиту договорить.       — Но ведь ты даже не знаешь, о чем я, — улыбнулся тот.       — Тебе всё равно показалось. Что бы это ни было, — огрызнулся Леви. — Ты был в стельку пьян, и не знаю, что видел в своём пьяном бреду: розовых слонов или зеленых тараканов. Это в любом случае были твои бредни.       — Что ж, понятно, — не стал настаивать Эрвин и заканчивал завтрак молча.       «Может и правда показалось? — во время дороги до штаба Смит то и дело косил глаза на Аккермана, который сидел рядом и безразлично смотрел в окно. — Да, я был пьян, но помню, как мы добирались до дома, и потом что-то ощутил… Что-то тёплое и приятное. Я это нафантазировал? Или Леви и правда меня поцеловал? Получается, у него ко мне такие чувства? Я даже не предполагал… что они такого характера».       — Что? — Леви всё-таки ощутил его взгляд.       — Поможешь мне найти шпиона? — как ни в чем не бывало произнёс Эрвин.       — Ах, да, твоя теория заговора, — пробормотал Аккерман. — Ты наверняка уже сам кого-то подозреваешь.       — Да, я подозреваю всех. Кроме вас троих. Но проверить каждого за такой короткий срок будет проблематично…       — Короткий срок?       — Да, есть всего полтора дня до новой операции.       — В своих ребятах — Эрде, Петре, Оруо, Гюнтере — я уверен. Они не могут быть предателями. Думаю, Ханджи так же скажет про своих людей, а Майк — про своих.       — Да, я это предполагал, — согласился с ним Смит. — Поэтому мои подозрения падают на оставшихся молодых людей.       — На сопляков? — усмехнулся Леви.       — Обсудим это у меня в кабинете, — Смит остановил машину на парковке. Леви, кивнув, вышел первым. Помня о том, что тот не хочет, чтобы их видели вместе (о причине его мнительности Эрвин уже начал догадываться), командир ещё некоторое время провёл в машине, а затем тоже отправился в штаб. На столе его ждала гора документов, поэтому обсудить с капитаном пешек удалось не скоро. Лишь к обеду Смит более-менее освободился, подумав, что делает эту работу в каждом повторе. А смысла в ней нет абсолютно никакого. Но вот так просто оставить её ему не позволяло чувство гиперответственности.       — Итак, — в итоге они встретились с Леви в столовой во время обеда. Аккерман взял себе суп из морепродуктов, а Эрвин наложил побольше картофеля и куриных ножек. — Какого ты мнения о них? — спросил Смит. — Кто, по-твоему, самый подозрительный?       — Да все, куда не плюнь, — выдал тот. — Они меня все раздражают в большей или меньшей степени. Но ведь я не должен примешивать личные эмоции?       — И чем же они тебе не угодили? — улыбнулся Смит. — Мне кажется, ты их всегда поддерживаешь, советом или тренировкой. Особенно, Эрена Йегера, — припомнил Эрвин.       — Да. Взять того же Эрена, — Леви начал загибать пальцы. — Один день орет, как будто ему вожжа под хвост попала, а в другой день от него слова не добьёшься. Сидит и смотрит в одну точку, а взгляд как у маньяка. Чем не двуличный шпион, а? Микаса таскается за ним хвостом. Не спорю — она сильный боец, но эта зацикленность на Йегере раздражает и убивает в ней всякий рост. Третий из их компашки — Армин — может шевелить мозгами, но порой ноет, как пятилетний сопляк. Такие мямли и плаксы, к слову, отличное прикрытие для шпиона.       — Продолжай, — глаза Эрвина заблестели от восторга, с каким Леви описывал молодых бойцов.       — Следующая тройка не менее подозрительна, — Аккерман помахал ложкой. — Райнер Браун — у него просто на роже написано, что он предатель, — перекосило Леви. — Со стороны кажется, что он слегка тормозит и тупит, но на самом деле он очень опытный боец. Хотя он пришёл к нам переводом из армии… Он явно себе на уме и думает больше, чем говорит. Его прихвостень — Бертольд Гувер — это какая-то копия Армина, только тупая. Сам дылда, а слова лишнего без одобрения Райнера сказать боится. И Анни Леонхарт, — Леви нахмурился. — Она непростая. Из всех самая скрытная, держится ото всех в стороне, но явно имеет какие-то связи с двумя предыдущими. К тому же, она сильный боец, отлично владеет боевыми искусствами и контролем эмоций. Очень сомнительная личность.       — Похоже, у нас определился фаворит, — ухмыльнулся Эрвин.       — И оставшиеся четыре входят в команду самых тупоголовых, — вальяжно произнёс Леви. — Возглавляет её Жан Кирштайн. Он пытается выставить себя в лучшем свете, и даже быть каким-то лидером среди пешек, но зачатки тупости то и дело дают о себе знать. Впрочем, шпион из него мог бы получиться неплохой, в отличие от следующих двух. Конни Спрингер и Саша Браус — порой мне кажется, что они родственники, поскольку оба конченные идиоты. Не понимаю, как они умудряются выживать и не запарывать каждую операцию. И Флок Форстер — самый раздражающий тип, — Леви это практически прорычал, чем удивил Смита. — Мало того, что он тупой, как Браус и Спрингер, так самомнение у него больше, чем у Кирштайна! Бездарный говёный тип, который из кожи вон лезет, чтобы заполучить твоё внимание и повысить свой ранг. Прикончил бы его первым, но я ведь не должен примешивать личные эмоции? — снова повторил он, глядя на командира исподлобья.       — Ты… открыл мне много нового, Леви, — сдерживая смех, произнёс Эрвин. — Да, личные чувства примешивать не стоит, смотри объективно.       — Тогда делаю ставку на Райнера и Ани, — проронил Аккерман. — Они хотя бы умные и скрытные, и явно состоят в каком-то заговоре.       — Сможешь за ними последить в эти два дня? — попросил командир.       — Да, можешь не спрашивать. Глаз с них не спущу, — пообещал Аккерман.       Рассуждения Леви были понятны Смиту. Они были четкими и логичными, в них было здравое зерно. И всё же у Эрвина было своё мнение на этот счет. К тому же, он не оставлял сомнений по поводу того, что предателем мог оказаться кто-то из команды капитанов. Впрочем, времени следить за всем у него действительно не было, и Смит решил поступить по-другому. Для начала он определит — шпион в группе младшего или старшего составов.       — Ханджи, Леви, Майк, Нанаба, Моблит, Эрд, — на этот раз, когда Пиксис объявил о начале операции, для озвучивания плана Смит созвал трёх капитанов и их заместителей. — У меня есть подозрения, что из нашего отряда террористам идёт утечка информации, — первым делом объяснил он. — И я подозреваю, что это кто-то из пешек. Поэтому слушайте меня внимательно, и эта информация не должна к ним просочиться. Я отсекаю из ваших команд всю молодёжь, пойдёте старым составом группами по пять человек. Майк, за тобой северный вход, Ханджи, продвигаешься с запада. Эрд, возьмёшь крышу. Заложников держат здесь, — он указал на схему. — Это помещение заминировано, бомбы взрываются ровно в два часа дня. На схеме я отметил все вражеские засады. Они будут нападать в этих квадратах, — Эрвин раздал копии каждому изумлённому капитану.       — А мне что делать? — хмуро спросил Леви, когда схему передали Эрду, а не ему.       — Мы с тобой пойдём вместе через парковку, — отозвался Смит. — Будешь моей группой прикрытия.       — Да… — глаза Леви на мгновение вспыхнули, и он их спешно опустил, подавляя внезапные эмоции.       — Пешек я тоже разделю на две группы и скажу им другой план. Так же нам нужно настроить другую частоту для радиопередачи, чтобы они нас не слышали. Они не должны знать о вашем местоположении. Ханджи, займись этим, а я пока поговорю с ними. Вы можете готовиться к наступлению.       Ошеломленные капитаны и заместители покинули Смита, а следом за ними он пригласил десятерых пешек. Леви остался: ему было интересно послушать, что командир скажет им.       — Операция очень серьёзная, — строго начал Эрвин, глаза которого обратились в лёд. — Поэтому основной группе потребуется поддержка. Я разделю вас на две команды, — он окинул взглядом напряженных ребят. — Эрен, Микаса, Армин, Анни и Флок — будете в первой команде, Жан, Райнер, Бертольд, Саша и Конни во второй. Армин и Жан, возьмите лидерство, — приказал он, а те затряслись с головы до ног от ответственности. — Армин, твоя группа пойдёт с южной стороны. Заложников держат в этом помещении. Необходимо зачистить противника и добраться сюда как можно скорее. Жан, ты с командой будешь продвигаться отсюда, — он указал на схему. — Условия те же самые. Сообщайте мне по рации о всех осложнениях. Вы ведь настроены на общую частоту?       — Так точно! — выкрикнули Арлерт и Кирштайн.       — А где будут остальные? — хмуро спросил Эрен, которому не особо пришлось по душе, что в их группе командование отдали Армину, а не ему. Леви, наблюдая за ними со стороны, отчетливо видел его недовольство.       — Да, почему вы позвали только нас? — вторил ему Райнер.       — Капитаны и я зайдём с разных концов. С крыши, парковки, севера и запада, — объявил Смит, обводя всех ясным взглядом. Террористов тоже нужно заманить в эти локации.       — А группа прикрытия? — подал голос Флок. — На предыдущих операциях вы брали кого-то из младшего состава…       — Я его группа прикрытия, — раздраженно ответил Леви, сверля Форстера убийственным взглядом. — Я один заменю четверых пешек. Эрвин специально вас освободил, чтобы поручить более важное задание.       — Если вопросов нет, то можем выступать, — объявил командир.       На этот раз Эрвин не волновался, абсолютно. Уверенный в том, что за плечами будет ещё несколько повторов, он как будто ощущал себя в какой-то игре, где после провала миссии можно начать с последнего сохранения. И делать это до тех пор, пока миссия не будет пройдена. Поэтому он мог использовать разные варианты до тех пор, пока не будет найден единственно верный. Впрочем, ему самому стало интересно добраться до истины и разгадать её с наименьшими потерями.       — Леви, — негромко произнёс Смит и махнул рукой, приказывая капитану остановиться и спрятаться за углом. Сам он прижался к противоположной стороне от прохода. — За поворотом на три часа. Стреляй без промедлений. Прямо сейчас.       Аккерман скользнул по командиру настороженным взглядом. Пока они шли по коридору, он не видел и не ощущал никого.       — Ты веришь мне? — одними губами спросил Смит, глаза которого пылали. Видя его уверенность и стремление достичь цели, Леви кивнул.       — Да, верю, — и незамедлительно отправился выполнять приказ. Каково же было его удивление, когда автоматная очередь прошлась не по стенам, а по живым телам. Противники действительно устроили здесь незаметную засаду.       — Ого, Эрвин, — Леви, подойдя к подонкам, перевернул ногой тело ближайшего. — Ты правда научился видеть будущее? И те пометки на схемах, что ты дал капитанам…       — Да, вроде того, — усмехнулся Смит и переключился на секретную частоту, проверяя успехи старых групп, а затем на общую, приказав новичков доложить ситуацию. Как он и надеялся, Майк, Ханджи и Эрд столкнулись с противником именно в тех квадратах, которые он обозначил. Значит, на этот раз ситуация вернулась к первоначальной, только теперь они знают о ней.       — Но отправить молодняк без старших весьма рискованная затея, — проговорил Аккерман. — Что, если их всех перебьют?       — Нет, — возразил Смит. — Те коридоры, куда я их отправил, будут пусты. Вся работа ляжет на нас. Идём, в следующем квадрате они тоже нас ждут.       И здесь он оказался прав. Леви недоумевал, с каким спокойствием и расчетом Смит отдаёт команды, словно это была какая-то тренировка, где он всё знал. Они вдвоём зачистили всю парковку и выбрались на цокольный этаж.       — Если ты и правда научился видеть будущее, — мрачно начал Леви, держа оружие наготове и внимательно осматриваясь по сторонам. — Значит, ты знаешь…       — Что ты поцеловал меня? Да, знаю, — хмыкнул Эрвин, начав подниматься по лестнице. Аккерман остолбенел у первой ступеньки, глядя на его отдаляющуюся спину.       — Это не…       — Можешь больше не отрицать это, — тот остановился и взглянул на капитана сверху. — Хотя это скорее было в прошлом, но возможно действительно станет будущим.       Леви, сдвинув брови и плотно сжав губы, медленно поднялся по лестнице вслед за командиром. Они молча двинулись по следующему коридору, но здесь им не попалось никого.       — И что? — всё-таки продолжил разговор Аккерман. — Разве у тебя это не вызывает отвращение?       — Отвращение? Нет, — спокойно ответил Эрвин. — Скорее удивление. Не думал, что тебе хочется этого, — снова улыбнулся он.       — Мне не хочется, — процедил Леви, ощущая, как от напряжения и неловкости ситуации начинает гореть лицо. Нашёл время обсудить эту тему! — Просто я тоже выпил, как и ты, вот всякая дурь в голову и полезла. Лучше забудь об этом, — с угрозой добавил он.       — Понятно, — коротко ответил командир. — После операции давай поговорим спокойно, мне тоже нужно тебе кое-что сказать.       Они добрались до третьего этажа, где встретились с Майком, а после с Эрдом, который спустился сверху. Группа Ханджи первой добралась до помещения с заложниками и ликвидировала оставшихся террористов. Смит взглянул на часы: сегодня им удалось добраться до них за двадцать минут до взрыва. Намного раньше, чем это случилось прежде. К тому же, он не потерял никого из команды, несмотря на то, что основные силы уменьшились на одну треть. И террористы были полностью ликвидированы.       «Получается, связь есть», — Эрвин был очень доволен и взбудоражен тем, что наконец-то нашёл ниточку. Сапёры из группы Майка приступили к разминированию помещений, а тем временем до них добрались два отряда с пешками. Жан с Армином доложили, что противника в установленных квадратах не обнаружили.       — Вы как раз вовремя, — не слушая их, перебил Эрвин. — Быстрее, необходимо вывести всех заложников до двух часов! — крикнул командир. — Леви, Эрд, вы тоже помогите Ханджи, — приказал он и подошёл к третьему капитану. — Майк, что у вас?       — Плохо дело, Эрвин, — покачал головой тот. — Ребята делают всё возможное, но скорее всего, мы не успеем. Здесь нет таймера, ты уверен, что взрыв будет в два часа?       — Определенно, — кивнул головой Смит. — Ханджи, — он обратился по радиосвязи. — Быстро уходите с заложниками, скорее всего, через пару минут будет взрыв.       — Всех удалось вывести из помещения, продвигаемся вниз! — отозвалась Зоэ.       — Хорошо, — Смит только перевёл дыхание, как перед носом неожиданно возник Леви.       — Эрвин, всех заложников освободили. Что с бомбами?       — Почему ты здесь? — напряженно спросил командир. — Я приказал тебе помогать Ханджи.       — Я слышал, что вы не успеете их вовремя обезвредить, нам тоже нужно уходить, — взволнованно проговорил Леви.       — Эрвин, мы нашли детонатор и предохранитель! — неожиданно крикнул Майк, и Смит, ощущая, как спину обдало холодом, взглянул на часы. Оставалось меньше двух минут.       — Две минуты, Майк, — резко сказал командир и развернулся к нему. — Покажи мне, где он…       Эрвин хотел подойти и своими глазами увидеть, откуда произойдёт взрыв, чтобы в следующий раз так долго не копаться в его поисках. Однако не успел он сделать и шага, как позади него послышался звонкий стук, и к ногам выкатилась граната.       «Как в третьем повторе! — Эрвин ощутил, как время будто замедлилось в несколько раз. У него оставалось лишь три секунды, чтобы принять решение. Если граната взорвётся так близко к бомбам, они сдетонируют все вместе, и тогда всем ребятам и не выведенным заложникам придёт конец. Леви слишком близко, и, судя по его лицу, он уже готов броситься и принять весь удар на себя.       — Леви, назад! Это приказ! — прорычал Смит, одновременно хватая гранату, отскакивая в сторону и отправляя её как можно дальше от заминированного помещения. Та взорвалась в воздухе прямо у его руки, оторвав её. Осколки разлетелись по сторонам, но тело Смита послужило живым щитом, поэтому удар в основном пришёлся по нему. Он рухнул навзничь, опасаясь услышать ещё один взрыв, но кажется оглох, поскольку кроме шума в голове ничего не было. Он изо всех сил пытался увидеть того, кто бросил гранату, но и перед глазами стояла лишь пыль.       «Значит, я снова не узнаю, кто это сделал…» — промелькнула мысль в голове, и Смит смиренно закрыл глаза, готовясь к своей смерти. Как вдруг ощутил, что его тело переворачивают на спину, пыль постепенно оседает, и он видит над собой знакомые черты капитана.       — Эрвин, Эрвин! — Леви боялся его даже коснуться, поскольку всё тело было в осколках, но бронежилет немного защитил грудь, и сердце на последнем издыхании продолжало биться.       — Почему ты не позволил мне… Я бы смог спасти тебя! — лицо капитана становилось всё четче и четче, но его голос звучал как будто из глубины, поэтому слов Эрвин практически не различал. Но лицо Леви… поразило его так, что он практически перестал ощущать боль в теле. Ему удивительно было видеть такое расстроенное и обреченное лицо Леви и неподдельный страх в глазах. Аккерман смотрел так, словно терял что-то самое ценное в своей жизни. Эрвин к такому не привык. Обычно его лицо не выражало сильных эмоций. Он крайне редко улыбался, никогда не выходил из себя, а если и злился, то всегда контролировал свою ярость. Но сейчас… словно все эмоции разом пронзили его, и в его глазах было видно всё. Лицо было крайне бледным и испачканным, а глаза наполняло дикое отчаяние и разочарование.       — Ещё можно успеть, — заторопился Леви и осмотрелся вокруг. Он тоже пострадал от взрыва: на лице были царапины, шлем треснул и слетел, исполнив свою функцию и защитив голову, микрофон и наушники были сломаны, несколько осколков вонзились в руки, отчего те истекали кровью.       — Оставь, — с трудом прохрипел Смит и тронул его за руку. Ошеломленный капитан застыл на месте, во все глаза смотря на него.       — Что с Майком… и остальными? Бомбы…       — Да, они их успели обезвредить, и граната не повлияла, — ответил Леви, стиснув его ладонь в ответ. — Заложников тоже успели вывести…       — Леви… — Смит схватил его за ворот камуфляжа и потянул на себя. — Узнай за меня, кто это… — прохрипел он, теряя зрение.       — Ты ещё сам сможешь, — с надеждой прошептал капитан. На лице Эрвина неожиданно появилась слабая улыбка. Он уже почти ничего не видел, поэтому поднял руку и коснулся лица Леви, чтобы хотя бы ощущать его присутствие.       — Тебе будет грустно, если я умру? — бесцветно спросил он, глядя в пустоту. Аккерман, плотно сжав зубы, кивнул головой.       — Вот видишь, — веки Смита тяжело опустились, а голос постепенно затих. — Король погиб, а партия не проиграна…