Ферзь

      Эрвин ощутил во всём своём теле боль и едва смог сделать глубокий вдох. Со стоном выдохнув, он внезапно осознал, что всё-таки жив. Смит смутно помнил, что произошло во время операции, но знал, что ему как минимум оторвало гранатой конечности, а осколками нашпиговало всё тело. Поэтому сейчас он просто не мог быть жив, но боль в теле говорила об обратном.       «Неужели я всё-таки выжил…» — он боялся открыть глаза и увидеть своё изувеченное тело, поэтому просто лежал, не в силах пошевелиться около часа. А боль постепенно начала отступать. И, рискнув всё-таки открыть глаза, Смит удивленно обнаружил себя не в больнице, а в собственной спальне.       «Что…» — он медленно поднял спину, сел и осмотрелся. Руки и ноги были на месте, и на теле ни одной раны. В голове стоял шум, но и он со временем исчез. Эрвин поднялся на ноги и первым делом взглянул на телефон. Сердце пропустило удар, когда он увидел дату.       — Снова три дня назад… — проронил он и взглянул на себя в зеркало. Всё было как обычно, только взгляд у него действительно оказался какой-то безумный и волосы растрёпаны. — Получается, я даже могу умереть? — ошеломлённо прошептал он и снова упал на кровать. За ночь он совсем не выспался, поэтому сейчас глаза сами собой закрывались. Что ж, эта новость действительно принесла облегчение, правда, ненадолго. Отчего-то он внезапно ощутил себя пойманным зверем, который никак не может выбраться из клетки. А последняя операция нанесла ему поистине устрашающий удар. Кажется, он потерял всех — и свою команду, и заложников. Такого ошеломляющего провала ещё не было. Хотя он как никогда был уверен в своём успехе, ведь детально продумал весь план…       Мелодия будильника напомнила, что пора собираться на работу, и Смит на автомате принялся одеваться. Сегодня он был очень рассеянным и сонным, поэтому даже не побрился, не пригладил волосы и не погладил рубашку. Проходя через отдел в свой кабинет, Эрвин окинул его беглым взглядом. Ребята были на месте. Все, кого он потерял. Значит, и правда все вернулось…       Зайдя в свой кабинет, он обессиленно опустился в кресло. Да, времени-то у него теперь много, вот только сил с каждым разом остаётся все меньше. Кажется, у этих повторений всё же есть обратная сторона — он будто расходует свою энергию, запуская очередное кольцо. Эрвин сжал голову руками и прикрыл глаза, пытаясь в деталях вспомнить прошедшую операцию. Он никак не мог понять, почему события изменились, и вся операция завершилась тотальным провалом. Ему казалось, что он упускает какую-то деталь, которая находится прямо перед носом, но он никак не может её увидеть…       На стол с тихим стуком опустился стаканчик с кофе, но Эрвин вздрогнул так, будто рядом с ним раздался выстрел. Подняв глаза, он увидел бесстрастное лицо капитана Аккермана, взгляд которого, впрочем, сильно изменился, стоило ему увидеть Смита.       — Леви… — проронил тот и мгновенно ощутил удушающее чувство вины перед ним. Операцию он и правда помнил плоховато, зато как опустил своего Ферзя, пытаясь оставить его в штабе, Смит запомнил очень хорошо. Глаза Леви в тот момент пылали неподдельной яростью, он был зол, уязвлён и унижен таким отношением, ведь командир ударил по самому больному, сказав, что он бесполезен. Но, несмотря на кипящие чувства, ничего не мог с этим сделать и был вынужден подавить всё в себе.       — Что с тобой? — глядя на его измождённое виноватое лицо, Леви сам не на шутку разволновался. Он скользнул взглядом по его мятой рубашке, щетине на лице, растрёпанным волосам и потухшему взгляду. — Выглядишь так, будто сбежал из плена. Похоже, тебя нельзя оставить даже на день, — пробормотал он себе под нос. — Что с тобой случилось, пока меня не было?       — Кажется, я кое-что понял, — Смит поднялся из-за стола и подошёл к капитану, а затем невольно тронул его за плечо, повинуясь отчаянному желанию ощущать, что он жив.       — Прости меня, — неожиданно проронил командир, и Аккерман затаил дыхание, смотря на него во все глаза.       — За что я должен тебя прощать? — удивленно спросил он.       — Я столько лет не замечал или не хотел замечать твои чувства, а твоё бережное отношение ко мне воспринимал как должное, а сам пользовался тобой, давая самые сложные задания и отправляя в самые горячие точки… Но в последний раз, кажется, я перешёл все границы. Так унизил тебя, что самому стало тошно. На самом деле… я просто не хотел тебя снова потерять, поэтому наговорил всё это. Но в итоге понял, что без тебя стало ещё хуже, — невесело усмехнулся он. — Похоже, без тебя мне вообще с этим не справиться…       Пораженный Леви, выслушав его, некоторое время даже не мог найтись с ответом. Он привык видеть командира совсем другим. Целеустремленным, собранным, непоколебимым, хладнокровным, возможно даже где-то жестоким, но прямолинейным, отчаянно решительным и твёрдым. А сейчас… перед ним будто стоял другой человек. Уставший, ранимый, разочарованный в собственной жизни и своих целях, потерявший что-то очень ценное, возможно, смысл своего существования.       «Почему ты похож на огромного брошенного пса, которого мне так хочется приютить?» — эта была первая мысль, которая появилась в потрясённом сознании Леви.       — Не понимаю, о чем ты говоришь, — хрипловато ответил он, слыша, как сел голос. — Но твои слова звучат очень искренне. Хотя возможно, ты просто бредишь, — тут же усомнился он и поднял руку, прикладывая ладонь ко лбу командира. Температура была нормальной, но со Смитом определённо что-то было не так.       — Не думал, что ты можешь быть таким, — также тихо продолжил Аккерман, опуская руку и поправляя воротничок его рубашки, который загнулся. — Кажется, тебя что-то очень сильно выбило из колеи. Не расскажешь, что? — поинтересовался он. — Возможно я… смогу помочь тебе.       — Ты и так делаешь для меня очень много, Леви, — командир слабо улыбнулся. — Даже больше, чем я заслуживаю. А я всё беру и беру, ничего не давая взамен. Поэтому, если ты хочешь, чтобы я что-то сделал для тебя, то я готов исполнить твоё желание.       — Ты серьёзно? — брови Леви скептически приподнялись. — Что ты можешь сделать в таком состоянии. Ты там что-то наплёл про мои чувства, но я не…       — Да, я знаю, — прервал его Эрвин.       — Ты не можешь знать даже то, чего я сам не знаю, — возразил его капитан. — Надеюсь, ты не напридумываешь никаких розовых соплей на этот счет, — его лицо перекосило от отвращения. — Мне ничего не нужно, Эрвин. Просто хотелось… быть тебе полезным.       — А я, кажется, совсем бесполезен, — вздохнул Смит, возвращаясь мыслями к насущной проблеме. Удивительно, но в присутствии Леви стало как-то проще и легче думать о ней.       — Да что с тобой сегодня? — тот легонько ударил его кулаком в грудь. — Ты всегда был уверен в своих силах и решениях и шёл только вперед. Поэтому ты мне… — он осёкся, понимая, что хочет сказать совсем не то, что нужно. — Поэтому я последовал за тобой, — поправился Леви. — Почему вдруг у тебя появились сомнения? Ведь всё было хорошо. Нет причин так раскисать.       — Просто есть одна задача, которую я никак не могу решить, — проговорил Смит. — Впрочем, сегодня у меня нет сил и настроения обдумывать её. Мне действительно нужно немного отдохнуть и очистить голову. Сегодня вечером, ты и Ханджи, Майк… можете побыть со мной? — попросил он. — У меня дома.       У него был такой отчаянный вид, что Леви даже решил не задевать его острым словом, а просто кивнул.       — За остальных не могу говорить, но я смогу, — произнёс он. — Но чтобы принимать гостей, там наверняка нужно убраться. Судя по твоему виду, твоя квартира в не лучшем состоянии, чем ты сам.       — Хаха, ты удивишься, но она действительно лучше, чем я сам, — усмехнулся командир. — К тому же, я не могу заставлять тебя работать, — его взгляд остановился на животе Леви. — Твоя рана ещё не зажила, — отметил он.       — Это не помешает мне прибраться, — Аккерман отвёл глаза в сторону. — Я приду пораньше, — заявил он и, не слушая возражения командира, покинул кабинет.       — Ого, Эрвин решил нас куда-то позвать? — возбуждённо воскликнула Ханджи, когда Смит пригласил их с Майком вечером к себе. — Неужели мы будем пить всю ночь? — заговорчески поправив очки, спросила она.       — Тише, не ори, — Леви, сидя на краю её стола, осмотрелся по сторонам. — А то сопляки услышат и тоже захотят. Эрвин позвал только нас.       — А что за повод? — негромко спросил Майк.       — Да… Вроде бы дня рождения ни у кого нет, — поддержала Ханджи. — Хочет отметить успешную операцию?       — Не думаю, что он хочет что-то праздновать, — возразил Леви и нахмурился. — Он сегодня странный. Думаю, просто хочет отдохнуть и переключить мозги. И чтобы кто-то был рядом. Наверное, он устал тащить всё один.       — Но ведь… мы всегда готовы помочь ему, — лицо Ханджи тоже погрустнело.       — Просто он нам до конца так и не доверяет, — отметил Майк. — Хоть и считает нас самыми близкими, но всё же…       — К тому же, не помню, когда он был последний раз в отпуске, — закивала головой Ханджи. — И в эти выходные приходил на работу.       — Мы должны поддержать его, — проговорил Майк. — Он должен ощущать в нас опору. На кого он ещё может положиться, кроме нас? На этих пешек? — он окинул взглядом молодых бойцов.       — Я пойду к нему пораньше, приберусь там, — проговорил Аккерман. — А вы купите побольше пива и всякой еды.       — Да, так и сделаем, — Ханджи беззвучно хлопнула ладонями. — Тогда в семь встречаемся у Эрвина.       Года три или четыре назад они довольно часто встречались, и вот так проводили время вместе. Однако потом Смит всё больше и больше погружался в работу, и времени на тёплые отношения с друзьями не осталось. И сам он весь обледенел, превратился в кусок твёрдого несгибаемого металла, которому были чужды любые эмоции. Однако сегодня, спустя столько времени, Эрвин как никогда ощутил острую потребность в человеческом тепле и общении. Ему просто было жизненно необходимо, чтобы кто-то был рядом, что он, несмотря на ситуацию, остаётся не один, что есть люди, которые поддержат его.       Леви, как и грозился, почти силой забрал у Смита ключи от квартиры и ушёл с работы пораньше, чтобы навести порядок. Впрочем, командир его не обманул: квартира и правда выглядела прилично, разбросанных вещей не было, оставалось только протереть пыль и обработать санузел. А также заправить постель, о которой Эрвин совсем забыл, машинально собираясь на работу.       «Похоже, он плохо спал», — отметил Леви, поскольку простынь была очень мятой и выдернутой из углов, подушка где-то на краю, а одеяло смято в углу. На лоджии он нашёл несколько выстиранных и высушенных рубашек и, не долго думая, погладил их и повесил в шкаф.       — Что ж, один ноль в твою пользу, Эрвин, — объявил Аккерман, когда хозяин явился домой. — Квартира выглядела действительно лучше, чем ты, — добавил он.       — Правда не стоило, Леви, — пройдя в квартиру, Эрвин сразу же ощутил, что воздух в ней как будто изменился. И не только потому, что Леви проветрил помещение. Стало действительно как-то легче дышать.       — Ничего. Хуже не стало, — проворчал тот. — И со мной всё в порядке, если ты об этом, — он коснулся левого бока, где находился глубокий порез. — Получив ранение, ты бы стал отсиживаться в больнице? — перевёл на него стрелки Аккерман. — Больше чем уверен: едва придя в себя, ты бы тоже примчался на работу. Так что не тебе меня упрекать.       — В этом мы действительно похожи, — невольно согласился с ним Эрвин. Через несколько минут пришли и остальные гости: с целым ящиком пива и огромными пакетами с закусками.       — Разве мы… действительно всё это съедим? — усомнился Смит, разглядывая коробки с курицей и прочим фастфудом, которые оказались на его столе. Друзья расселись вокруг него, с нетерпением желая приступить к трапезе.       — Ты что, Эрвин! Как же вечеринка без вкусной и вредной еды? Нужно как следует подзаправиться лишними калориями и жирами, — Ханджи постучала его по плечу, а Майк открыл всем по банке пива. На удивление, даже Леви взял одну в руки, хотя из напитков всегда употреблял только чай. Ханджи произнесла бодрящий тост за их встречу, и их «вечеринка» началась.       Такого удивительного вечера у Эрвина действительно не было очень давно. После банки пива ему стало ещё легче, и на губах то и дело проскальзывала улыбка. Они с Ханджи и Майком вспоминали забавные ситуации, которые происходили в штабе или во время операций, свои самые опасные задания и невероятные события. Леви иногда уточнял некоторые детали, или поддакивал, когда его спрашивали, но в основном сидел молча, кося глаза на Смита. Тот и правда после пива повеселел и раскраснелся, и наконец-то исчез его тревожный взгляд.       А после второй банки вдруг начались какие-то откровенности, которые Аккерману совсем не понравились. И первым начал виновник этого торжества.       — Ханджи, Майк, Леви, — он осмотрел всех невероятно тёплым лучистым взглядом, от которого все почувствовали себя слегка неловко. — Я очень благодарен, что вы пришли сегодня. И хочу извиниться перед вами. Я никогда не задумывался о том, как могут быть необходимы человеческие отношения. Я погряз в работе, в своей цели и, попросту говоря, забыл о вас. Для меня вы стали лишь фигурами на доске. Очень ценными, но инструментами. Я боялся, что после такого отношения и вы больше не станете откликаться на мои просьбы, но вы гораздо более человечны, чем я.       — Ох, Эрвин… — Ханджи очень растрогали его искренние слова. — Мы всё прекрасно понимаем, не вини себя. На тебе лежит огромная ответственность за весь отряд и жизни тех людей, которых мы спасаем. Человек с мягким сердцем и открытой душой просто не справился бы с этим. Его бы это сломало. Поэтому мы знаем и понимаем, почему ты такой. Решительный и прямолинейный, со стороны даже бесчувственный и готовый пожертвовать всем… Но на самом деле мы видим, что это не так. Правда, ребята? — она поочередно взглянула на Майка и Леви.       — Да. Ты пытаешься всё нести на себе, — добавил Майк, — и до конца не раскрываешь нам свои планы. Но тебе стоит чуть больше доверять нам. Мы не подведем, Эрвин, и тебе станет легче.       — Не давите на него, — внезапно произнёс Леви. — Если он не говорит нам всё, значит, так надо. Дело может быть совсем не в доверии. А в том, что мы просто не поймем до конца его планов. Эрвин мыслит по-другому, не так, как мы. И объяснять нам, дуракам, выйдет себе дороже.       — Леви… — удивлённо выдохнул Смит, не ожидая такой поддержки.       — Похоже, наш Ферзь слегка перебрал, — прыснула Ханджи.       — Он ведь привык пить только чай, вот организм и не справился, — поддакнул Майк.       — Я выпил всего полбанки, в отличие от вас, забулдыг, — проворчал Аккерман. — И алкоголь на меня почти не влияет.       — В любом случае, — перебил их Эрвин, — это прозвучало очень искренне. Как же я рад, что сегодня этот вечер проходит вот так.       К удивлению Леви (он тоже не ожидал, что они выпьют всё пиво и съедят всю еду), к полуночи осталась всего пара банок, кости от курочки и бумага от бургеров. Ханджи уже конкретно клонило в сон, она едва держала голову, но всё повторяла, как им повезло с Эрвином. Майк сидел неподвижно, и как будто спал наяву. Сам Эрвин сидел раскрасневшийся и растрёпанный, но очень довольный и держал в руках полупустую банку, то и дело делая из неё глоток. Леви, взглянув на них, усмехнулся и вышел на лоджию, подышать свежим воздухом. Алкоголь и правда на него не действовал, но немного жарко всё же стало. Он приоткрыл окно и закрыл глаза, ощущая, как слабый ночной ветер треплет волосы. Через несколько минут он услышал позади себя шаги и ощутил рядом с собой тепло другого тела.       — Полегчало? — приоткрыв один глаз, спросил он, убедившись, что это Эрвин. Впрочем, он и так это знал, ощущал каким-то шестым чувством.       — Да, ты даже не представляешь, как, — признался Смит, тоже подставляя раскрасневшееся лицо ветерку. — У меня снова появились силы жить дальше и достичь цели. Это то, что мне было нужно, я вновь почувствовал себя живым и вспомнил, для чего я всё это делаю.       — Что ж, я рад, — пробормотал Леви, — что такая малость дала тебе такой стимул.       — Нет, это не малость. Это и правда… очень многое значит для меня.       — Знать, что ты кому-то нужен, действительно очень приятно, — негромко проронил Леви. — Но ты нужен многим, всему отряду и ещё куче других людей, а…       — А ты нужен мне, — прервал его Эрвин, и теперь Леви открыл оба глаза.       — Да, без меня партия не будет полной, — бесцветно проронил капитан.       — Не только, как Ферзь, — возразил Эрвин, понимая, что именно так он и подумает. Смит и сам так думал до недавнего времени. Но несколько раз пережив его смерть, понял, что Леви значит для него нечто большее, чем простой боец отряда. — Но и как Леви Аккерман.       — Похоже, пора закругляться, — в итоге проговорил Леви и, опустив глаза, покинул лоджию и вернулся в гостиную.       — Эй, нам ещё завтра на работу, если кто забыл, — напомнил всем Леви, которого не взяла в плен власть алкоголя, а после свежего воздуха он совсем отрезвел.       — Вы можете остаться у меня, — тут же предложил Смит, вернувшись вслед за ним. — Места всем хватит.       — Хорошая идея, но чтобы добраться от твоего дома до штаба, надо раньше встать, — протянула Ханджи. — А от нашего общежития идти три минуты. К тому же, утром надо сделать столько дел, — загадочно добавила она.       — Я думал, ты не подвержена женским штучкам, — отметил Леви. Ханджи, как солдат, вела довольно аскетичный образ жизни. В повседневной жизни она не красила ни лицо, ни волосы, не носила платья или туфли, и даже на торжественных официальных приёмах всегда приходила в форме.       — И всё-таки, — Зоэ кое-как поднялась на ноги и потянулась. — Всё и так было слишком хорошо.       — Да, мы не хотим доставлять тебе неудобства, Эрвин, — поддержал ей Майк. Они вместе быстро собрали пустые банки и мусор после еды, захватили с собой пакеты и пошли к выходу.       — Но ведь это несложно… — попытался повторить Смит, однако коллеги уже вызвали такси.       — Леви, ты с нами? — позвала его Ханджи. Аккерман застыл посреди гостиной: с одной стороны на него смотрел Эрвин каким-то преданным собачьим взглядом, с другой стороны, все капитаны жили в общежитии и уйти вместе было бы логично, ведь им в одну сторону...       — Я ещё приберусь здесь, так что идите без меня, — в итоге выдал он, а его лицо приняло странное выражение, будто его к чему-то принудили. Ханджи с Майком, распрощавшись, ушли, а когда закрылась дверь, Леви чуть повёл плечами и ощутимо расслабился.       — Ну хоть ты-то останешься у меня? — в голосе Смита появилась некоторая настойчивость, которой не было, когда он предлагал ночёвку остальным.       — Что, боишься спать один? — усмехнулся Аккерман.       — Нет, но… просто когда ощущаешь присутствие кого-то, становится спокойнее. Я постелю тебе в гостиной на диване, — больше не спрашивая согласия, Эрвин принёс из спальни комплект белья, одеяло и какую-то сменную одежду. Которая конечно же оказалась Леви не по размеру, но отказываться он не стал. По крайней мере, сменил рубашку, но брюки оставил свои. Не хотелось бы с совсем помятым видом идти на работу…       Эрвин, извинившись, ушёл спать сразу, а вот Леви, лежа на диване, абсолютно не ощущал никакого сна. И дело было не в новом месте — в квартире командира было тихо и уютно, просто сон не шёл ни в какую. Да ещё слова Смита так и крутились в голове.       «Похоже, он перебрал и наплёл мне эту чушь пьяным языком, — мысленно ворчал Леви, не моргая смотря в потолок. — Иначе с чего я вдруг так внезапно стал ему нужен? Ведь он всегда… использовал меня, как ферзя. А что изменилось теперь? Он понял, что я…»       Сон так и не шёл, а мысли заставляли голову работать. Полежав ещё около получаса, Леви поднялся на ноги и прошёлся по квартире. Зашёл на кухню, проверил там всё на наличие грязи, затем снова вышел на лоджию и подышал воздухом. А потом зашёл в спальню Эрвина. Тот уже крепко спал, но это было неудивительно: вид у него с самого утра был измотанным, и усталость взяла своё. Леви, постояв немного у его кровати и позавидовав крепкому сну, уже хотел вернуться в гостиную, как вдруг услышал собственное имя, слетевшее с губ командира.       — Эрвин? — тихо позвал он, думая, что тот проснулся. Однако Смит спал, но, присев перед его кроватью и вглядевшись получше, Леви понял, что сон не был крепким. Лицо командира было напряжено, а брови сдвинуты, он с силой сжимал пальцами одеяло, а дыхание было громче, чем во время спокойного сна.       — Эй, ты же сказал, что в присутствии кого-то становится спокойнее, а сам? — пробормотал Аккерман и осторожно коснулся его лица. Щетина у Эрвина стала ещё заметнее и ощутимее, а Леви невольно несколько раз провёл пальцами по его щеке, чувствуя лёгкое покалывание. Эрвин всегда был таким собранным и следил за собой, а тут вдруг решил запустить. Но вместе с тем эта небрежность была какой-то… приятной.       В итоге, сев на пол, Леви прислонился спиной к кровати и, склонив голову, уставился в тёмный угол. Он вслушивался в дыхание Эрвина до тех пор, пока то не стало ровным и бесшумным, и он не перестал его слышать совсем.       Эрвин проснулся за три минуты до будильника. В голове по-прежнему стоял шум, да и особо выспавшимся он себя снова не ощущал, но внутри было как-то спокойно. Не было вчерашней апатии и удручения по поводу проваленной операции, разум словно очистился от ненужных эмоций и снова был ясным, несмотря на лёгкое похмелье. Он отбросил одеяло и хотел подняться на ноги, как вдруг с изумлением обнаружил у края своей кровати темноволосую макушку.       — Леви? — удивлённо выдохнул он, и в эту минуту зазвонил будильник. Пока Смит его выключал, Аккерман медленно поднял голову, открыл глаза и несколько мгновений не мог понять, что происходит. Он что… уснул?       — Что ты здесь делаешь? — сверху над ним склонился Эрвин, и капитан невольно запрокинул голову, столкнувшись с ним взглядом. — Тебе так не понравился диван?       «И правда, что я здесь делаю? — Леви попытался вспомнить, как здесь оказался. — Мне не спалось, я хотел посидеть немного здесь и уйти, как Эрвин успокоится. Но… похоже уснул. Cидя, как обычно. Никак не могу избавиться от этой привычки, — сам себя отчитал он. — Сидел как какой-то пёс, стерегущий хозяина. Теперь мне от этого дерьма не отмыться…»       — Не понравился, — проворчал Леви и, опираясь рукой в пол, поднялся на ноги. — Ты ночью метался и звал меня, — развернувшись, сообщил он. — Вот я и подумал, какой-нибудь инфаркт тебя хватит, и что с тобой делать.       — Кажется, мне ещё рано умирать от этого, — улыбнулся Эрвин его взъерошенному виду.       — Я в ванную, — пробурчал капитан и скрылся из вида, а Смит наконец-то смог встать с кровати. Сегодня он её заправил и разгладил, а пока ванна была занята, приготовил завтрак.       «Интересные ощущения, — задумался Эрвин, отыскав у себя какой-то чай. В последние несколько дней, когда всё пошло шиворот-навыворот, он не завтракал вообще и не помнил, что у него есть в холодильнике. — Я впервые готовлю для кого-то и хочу, чтобы получилось хорошо, хотя прежде меня это совсем не заботило. Ни вид еды, ни её вкус».       — Эй, у нас почти нет времени на это, — проговорил пришедший Леви, когда нашёл командира на кухне.       — Неужели откажешься даже от чая? — удивился тот.       — Не откажусь, — пришлось признать Аккерману. — Всё равно тебя ждать, — кисло добавил он. Впрочем, не успел он допить весь чай, как Эрвин уже привёл себя в порядок: принял душ, умылся, побрился и расчесался. Такие простые действия очень сильно преобразили его, а когда он оделся, то стал тем самым прежним целеустремленным и собранным командиром третьего подразделения.       — Ты погладил рубашки? — с некоторым восторгом спросил Смит, стоя перед зеркалом в прихожей и поправляя одежду.       — Не можешь же ты ходить, как дурак, в мятой, — проскрипел Леви. — Мне твоего вчерашнего вида хватило.       «Хотя на самом деле, в этом что-то было», — про себя отметил он. Эрвин на ходу положил что-то в рот и залпом выпил чай, и они вместе отправились в штаб.       Командир и правда вернулся к своему прежнему настрою. Даже сидя с ним в машине, Леви ощущал, как от него веет свежестью и некоторой прохладой. Глаза вновь были ясными, взгляд решительный и прямой, так же, как осанка и расправленные плечи. С одной стороны, Леви был рад, что Смит вернулся в свою колею, но вместе с тем ему было немного жаль терять того уязвимого и потерянного Эрвина, который нуждался в поддержке и человеческом тепле.       — Леви, — перед тем как зайти в штаб, командир окликнул его и слабо улыбнулся. — Спасибо. Я бы хотел, чтобы ты не забыл об этом.       — Я не забуду, — спокойно отозвался тот. — У меня хорошая память, Эрвин.       «Как было бы жаль терять эти воспоминания», — добравшись до своего отдела, Смит поприветствовал всех. Леви молчаливо шёл следом за ним и незаметно добрался до своего стола. Правда, от остальных капитанов не ускользнул тот факт, что с командиром они приехали вместе. Впрочем, он успел отпугнуть Ханджи мрачным взглядом, чтобы она не подходила и не доставала его расспросами.       — Полковник Пиксис, разрешите? — Смит прошёл в кабинет к командующему и отдал честь. Пиксис, оценивающе взглянув на него, довольно улыбнулся.       — Сегодня ты выглядишь лучше, — отметил он.       — Полковник, я бы хотел с вами серьёзно поговорить, — сурово произнёс Эрвин и сдвинул брови, отчего его взгляд стал ещё более пронзительным и даже пугающим.       — Да? — Пиксис мгновенно насторожился, ощущая, как изменилась атмосфера.       — Я получил сведения из достоверного источника, — начал Эрвин. — Завтра будет совершена террористическая атака на торговый центр «Палладиум». Боевики захватят около двухсот человек — посетителей торгового центра, и заминируют его. Я хочу предотвратить эту трагедию и прошу разрешения провести предупредительную операцию.       Пиксис, выслушав его, тоже заметно помрачнел.       — Это очень серьёзное заявление, Эрвин. Ты уверен в надёжности своего источника?       — Абсолютно, — кивнул головой Смит. — К сожалению, я не могу раскрыть его, но он уже не раз отправлял мне ценную информацию.       — А что насчёт местоположения? Может нам нанести упреждающий удар по их базе?       — К сожалению, это не известно, — удрученно ответил Смит. На самом деле, выяснить их начальное местоположение было бы эффективнее всего, чтобы впоследствии нанести удар, но до взрыва это не удастся сделать, а после у него не было времени, он всегда возвращался в начало. На этот раз Смит хотел не только предупредить захват торгового центра, но и взять кого-нибудь живым и выбить из него сведения по их базе. Тогда, возможно, если петля снова запустится, они хотя бы будут знать, куда нанести удар.       — Ладно, Эрвин, — произнёс полковник. — Ты ещё ни разу меня не подводил, так что я даю добро. Какой у тебя план?       — Поначалу я думал очистить торговый центр от людей, чтобы избежать заложников. Но это может спугнуть террористов, и они перенесут захват на другой день. Поэтому придётся рискнуть и оставить людей в центре. Наше подразделение смешается с посетителями, вычислит всех подозрительных личностей и обезвредит их. Также понадобится помощь полиции, чтобы они незаметно оцепили здание на случай побега.       — Ты знаешь, сколько их?       — Около тридцати человек. Так же, как и нас.       — Уверен, что справишься? — ещё раз спросил полковник.       — Да, определенно, — твёрдо ответил Смит.       Кажется теперь у него больше не осталось сомнений. Даже если что-то пойдёт не так, погибнет он или весь отряд, всё перезапустится. Конечно, слишком опрометчиво полагаться на эти попытки, ведь когда-нибудь они могут закончиться, и всё-таки… в этом должен быть какой-то смысл. Эти возвращения начались с тех пор, как он провалил операцию. И, возможно, закончатся, когда он завершит её без потерь. А до того времени он может бесчисленное количество раз откатывать всё назад, погибать сам или жертвовать членами своего отряда.       «Хотя, конечно, больше всего я хочу, чтобы это завершилось как можно скорее».       На этот раз операция началась рано утром. Часть бойцов переоделась в штатское, чтобы смешаться с толпой, часть затаилась на основных позициях в соответствии с новым планом Эрвина. Офицеры полиции, так же в штатском, окружили весь торговый центр. Им была дана команда сообщать обо всех сомнительных личностях. Смит постарался припомнить одежду террористов и какие-то детали. Чем ближе был час нападения, тем более он нервничал. Однако, на удивление, всё происходило очень спокойно.       — Черная ладья: вижу трёх подозрительных личностей. По описанию подходят, — Ханжи сообщила первой, а следом за ней в радиоэфире раздались голоса Майка, Леви и их заместителей, которые тоже сообщили об условных целях.       — Действуем по плану. Собрать всех в квадрате С2, — негромко отдал команду Смит. — Их можно оглушить, но не убивать. Они нужны нам живыми.       — Так точно.       — Принято.       Третье подразделение действовало четко и слажено, и когда настал час икс, никакого захвата и взрыва не было. Эрвин, стоя на третьем этаже, внимательно следил за всеми входящими и выходящими людьми через главный вход, стараясь не упустить ни одной незначительной детали.       — Белый слон: противник обезврежен и находится в квадрате С2, — спустя час после начала захвата, сообщил Майк. Эрвин невольно нахмурился, предчувствуя опять что-то неладное. Как-то слишком быстро и просто у них это получилось, учитывая то, что он не смог справиться с группировкой целых три раза…       — Это всё? — они собрали всех захваченных террористов в том самом помещении, где те удерживали заложников в прошлых повторах. — Их должно быть больше, — заявил Эрвин. — Здесь всего десять человек, а должно быть не меньше тридцати.       — Полиция с собаками обыскивает всех остальных, — негромко произнёс Майк.       — Что с бомбами? — напряженно спросил командир.       — У этих не найдено.       «Опять! — в голове Смита вспыхнула яркая мысль. — Неужели опять события изменились? Если я меняю планы и ход действий, события тоже постоянно меняются. Будто…»       — Командир! — в помещение вбежали Ханджи с Леви в штатском и несколько бойцов в камуфляже с автоматами. — Мы тщательно осмотрели всех людей в здании, больше подозрительных нет! — сообщила Чёрная ладья.       — Аналогично, — Леви подошёл ближе с Смиту, рассматривая захватчиков. — Все входы и выходы перекрыты, сюда не зайти и не выйти. Это всё, что удалось поймать?       — Да, но… — ответил Эрвин, как внезапно один из боевиков начал хохотать.       — Вы… идиоты! — захрипел он, смотря на всех оперативников. — Попались на нашу наживку!       — Наживку? — прошелестел Эрвин и, подойдя к нему, схватил за грудки. — О чем ты говоришь? Хочешь сказать, вы знали, что мы будем поджидать вас?       — Ахаха! — вместо ответа тот снова разразился жутким смехом, а после этого раздался какой-то грохот. Эрвин мгновенно взглянул на часы — это было время взрыва. Он ожидал, что огонь сейчас охватит их, однако, здание было целым, и взрыв раздался не здесь. Этот грохот показался Смиту странным, он как будто был где-то далеко, но всё же…       — Эрвин, — в радиоэфире неожиданно раздался голос Пиксиса, и Смит, выпустив террориста, широко раскрыл глаза. — Сейчас произошел взрыв. Они взорвали торговый центр…       — Но…       —… не «Палладиум», другой торговый центр!       — Не может быть… — ошеломлённо выдохнул Эрвин и снова схватил террориста за шкирку. — Почему вы изменили свой план? Как вы узнали, что мы будем здесь? Вы тоже проходите через повтор? — выкрикивал он, тряся захваченного, как тряпку.       — А что, сам не догадываешься? — нагло усмехнулся тот и взглянул куда-то за плечо командиру.       — Эрвин!       Позади него тоже что-то произошло, но Смит, пытаясь добиться ответов, не следил за ситуацией. Он только успел заметить скошенный взгляд террориста, услышать испуганный голос Леви и ощутить, как кто-то хватает его за руки, пытаясь повалить вниз. Но было уже поздно: раздался ещё один взрыв, на этот раз в том помещении, где находились они, и Эрвин, ощущая, как боль пронзает всё тело, понял, что одного они всё-таки упустили.