FlashBack
Лёгкие жжёт, тело подрагивает от натуги, когда парень вытягивает свой меч из трупа бабочки, замурованного в металле. Он смахивает пот со лба и снова встаёт в стойку, занося оружие за спину. Уродливые существа снова поднимаются, чтобы подползти к аппетитной жертве, но тот срубает их головы и проносится вперёд, чтобы очистить путь к убежищу. Кровь попадает в глаза, парень весь испачкан, грязь размазана по рукам и ногам, а усталость так и тянет его к земле. — Когда же вы… закончитесь, — рычит он и смотрит наверх. Небо затянуто густыми чёрными тучами, а дождь вот-вот польёт, как из ведра. — Я не сдамся, слышишь? Я не… — ноги подводят их обладателя, и он падает на колени, схватившись за ведущую руку. Потянул мышцу, чёрт возьми. Оказавшись посреди окраины небольшого населенного пункта, в каком-то Богом забытом месте, не хочется умереть посреди истерзанной небольшой улочки. А тут ведь были забегаловки горожан, семейные ресторанчики, которые всё знали, ларьки, куда из крупных городов завозили лакомства, новую одежду и у них выстраивались в очереди. Здесь, где люди надеялись лишь на защиту от храма, настоящий рай для голодных бабочек. Но что их привело сюда? Он был заброшен больше года, отсюда сбежали все, кроме, пожалуй, трёх-четырёх человек. Всё разграбили и вынесли, когда это место очистили в первый раз. Что привело их сюда во второй? — Юнги, чёрт тебя дери! — к нему подбегает парень на год или два старше, лет девятнадцати-двадцати, и подхватывает ослабевшего охотника под торс, поднимая. — Пойдём, пойдём быстрее, — бормочет он загнанно и тащит того за собой. Сплюнув кровь, Юнги ускоряет шаг, то и дело похрамывая. Они заходят за угол дома и пробираются в подъезд трёхэтажного каменного дома, сразу же направляясь наверх, в брошенную небольшую квартиру, где расположился их лагерь. Лестница обшарпанная и облезлая, на стенах разные граффити мародёров и молодёжи. Выглядит грустно и убого. — Бёнг! Юн! — пищит молодой парень, подбегая к двум пострадавшим. Он переносит охотника к себе на плечи и тянет к разложенным на полу полотенцам. — Тебя лихорадит? — того начинает потряхивать, но он скрипит зубами. — Мне позвать Джина? — Нет, не смей, — рычит Мин, медленно проводя рукой по своим ранам, затягивая их. — Пусть поспит хотя бы пару часов, а я и сам справлюсь… Лучше помоги Бёнгу. Парень коротко кивает и усаживает старшего хена на небольшой скрипучий диван, а после берёт бинты и баночку с прозрачной жидкостью, чтобы обработать раны. Бёнг, по совместительству представитель нападающих, шипит тихо и сводит брови от неприятного жжения на коже. — Чёртовы бабочки… Мы еле оторвались, — говорит он тихо. — Миен смогла отправить сообщение? К нам прибудет подмога? Парень поджимает губы. Он смотрит вниз, одна из линз его очков разбита, волосы спутаны, под глазами огромные синяки, а на теле видны не затянувшиеся порезы и гематомы. — Вы немного отдохнёте, и я отправлюсь к ней. Возможно, вместе мы сможем починить станцию, но… шансы невелики, — говорит он, сквозь плотно сжатые зубы. — Почему ты не пошёл с ней? Неужели она там одна? — рычит Бенг и пытается подорваться с места, но сердце от перегрузки резко отдаёт болью, и он падает обратно. — Чёрт… — С ней моя защита, не волнуйся. Я не мог… Не мог бросить хена. — Слабак… — рычит Юнги, поднимаясь на локти. Младший проглатывает ком обиды и оборачивается назад. Все три пары глаз устремлены в отдалённую часть комнаты. Человек, лежащий там, перевернутый на бок лицом к ним, бледный и пустой, пугал всех до ужаса. Охотник, пошатываясь, доходит до него и садится рядом. Уложив голову к нему на плечо, он опадает. Вдыхает запах лекарств, сырости и пыли. В этом месте, где они совсем одни, тяжело и страшно. Но нужно бороться. Это их долг перед Родиной, перед людьми, перед светлым небом над головами их будущих детей и внуков. Нет ничего, что значило бы больше мира. — Сколько он так лежит? — спрашивает Мин. — Часов… пять, — отвечает парень и тоскливо опускает голову. — А сколько нет Миен? — Часа три. — Ох, Джин… — вздыхает охотник и, тихо всхлипнув, поворачивает парня на спину. Впавшие глаза, бледные щеки. Только дыхание тихое и замедленное выдает в нём живого человека. — мы выберемся отсюда… Я тебе обещаю, хен, мы выберемся отсюда, только потерпи чуть-чуть. Наберись сил, — Юнги оглаживает его шею и поднимается. Он смотрит на двух парней холодным взглядом, анализируя их состояние. — Вы, **ять, уверены, что она не застряла там, а? А твой щит, Намджун — ты чувствуешь его? Он всё ещё на ней? Глаза защитника расширяются. Он смотрит на свои ладони, изредка искрящиеся золотистой энергией, и в ужасе поднимает взгляд. Не чувствует. — **здец, — шипит охотник. — Бёнг, не получится у нас отдохнуть. Надо идти за ней. — А твоё плечо? — нападающий хмурится. — Буду работать левой рукой, не развалюсь, — сплевывает он. Лекарств не осталось, Джин истощён, раны плохо затягиваются, бинты приходится использовать по несколько раз. Они здесь уже две недели. Юнги мажет по щеке Бёнга своей кровью и выходит на улицу. Им предстоит сложная работа. По улицам гуляет сильный ветер, возносящий пыль высоко вверх. От неё почти задыхаешься, и приходиться закрывать рот тряпкой. Горы тел разбросаны по земле, вонь стоит жуткая, а где-то видны разложившиеся трупы людей, которых не получилось спасти. Миен оказывается запертой в радиорубке на последнем этаже небольшого здания. Всегда идеальная и ухоженная, сейчас она выглядит, как самый измотанный на всей планете человек. Одежда её порвана и потрёпана, кончики волос сожжены, чёлка слиплась, руки чёрные от пыли, грязи и кто знает чего ещё. Она испуганно поднимает глаза на вломившихся к ней людей и сдерживает слёзы. — Мальчики… — выдыхает девушка и всхлипывает. — Не получается… Ничего не получается… — одними губами говорит она. — Всё проржавело, я пыталась подключить, но ничего не получается, я… — Чёрт! — Юнги с силой ударяет по двери и взвывает от боли. — Простите, — шепчет Миен и оседает на пыльный стул. — Это бесполезно… У Миен сдают нервы. — Ничего не бесполезно! — рычит нападающий и подходит. — Давай я тебе помогу. Что нужно делать? Я же… Я могу раскалить металл и… и… — Да, да! Тут, давай здесь, это может помочь, — вытирая слёзы, девушка берёт себя в руки и показывает огромный серый аппарат, с первого взгляда напоминающий сейф с кучей двигающихся кругляшков. Юнги в это время расхаживает из стороны в сторону. Они в дерьме. Они в полнейшем дерьме. Еда почти закончилась. Консервы, что они собирали по всему городу, не бесконечные. Джин и так на протяжении двух недель избавлял их от чувства сильного голода, головокружения, лечил их физически и ментально. Он столько выжил из себя, что впал в состояние овоща, не способного даже сфокусировать на чём-то взгляд. Благо, что с ним есть Намджун, который сможет его защитить. Их послали зачистить красную зону. В городе образовались коконы, которые нужно было уничтожить, но именно сейчас, именно в эту чёртову неделю, они все вылупились, дождавшись, когда еда придёт к ним сама. Вся надежда осталась на Кихена, ищейки которого могут добраться до города. Но раз за разом его сердце схватывает, когда очередное животное съела бабочка. Это замкнутый круг. — Получилось… Получилось, — шепчет девушка, дрожащими руками набирая что-то на аппаратуре. — Секунду… Блять! Стекла резко разбиваются. Прямо к ним влетает бабочка, забравшаяся на четвёртый этаж. Осколок попадает Миен в глаз. Существо набрасывается на Бёнга, придавливая его к земле. Юнги только хочет разорвать его, как останавливается. Нельзя. Он образует к руках меч и набрасывается на тварь, с криком отрубая ей руку. Но всё происходит так быстро. Так быстро, что голова нападающего уже находится в пасти бабочки, и она смыкает челюсти. Миен кричит. Её глаза и лицо залиты смесью собственной и чужой крови. Бёнг шевелится всего несколько секунд, за которые Юнги успевает схватиться за пасть твари и разорвать её голыми руками, но уже поздно. Это был самый, мать его, ужасный день в их жизни. Самый конченый из всех, что мог быть. Юнги отшатывается спустя несколько долгих секунд и сдерживает поток рвоты и слёз. В глазах темнеет, когда голова Бёнга подкатывается к ногам. Они замирают. Миен садится на колени, жмурит глаза и болезненно стонет, вырывая осколки из глаз. — Я не вижу… — шепчет она. — Из-за крови я ничего не вижу. Где Бёнг? Охотник молчит. Смотрит на бездыханное тело, раскрытые широко глаза и рот, на забрызганную девушку, и всё резко отдаляется. Внутри становится пусто, сознание очищается полностью. Всю боль он запирает внутри себя в клетку, шок смывает какие-либо реальные эмоции. — Надо уходить, — говорит он хрипло и выталкивает тело бабочки в окно. — Миен, держи, — говорит сухо и безэмоционально. — Что? — удивляется она, так и не раскрывая век. — На, — говорит охотник и вручает девушке в руки оторванную голову. — Неси. Сам он закидывает на спину туловище нападающего и направляется к выходу. Девушка потерянно идёт за ним, врезаясь в углы бёдрами. Юнги изредка останавливается, но не оборачивается. Надо похоронить. Это единственная мысль, которая у него осталась.End FlashBack
Снова повисает тревожное напряжённое молчание. Чимин и Тэхён переваривают всё услышанное. — Мы пробыли там месяц, — серьёзным отрешённым тоном говорит Юнги. — У нас не было еды, медикаментов, была полная антисанитария, а Сокджин терял сознание от истощения. У него бесконечная энергия, но он не робот. Его физические силы ограничены. Намджун не спал по трое суток, сдерживая тварей. — Почему к вам не пришли на подмогу? — Чимин всё ещё им не доверяет, но сердце больно сжимается от этого рассказа. Его добрая натура скулит, но разум накалён до предела. Его спасли, но он боится, что эта жизнь намного страшнее смерти погребённого под обвалами. А страшно, потому что неизвестно что дальше. — Как мы узнали позже, им было не до этого. Были выборы глав КОЛьТа, все были заняты собиранием подписей, а не живыми людьми. Мы были в настоящем аду на земле, — говорит угрожающе Юнги. В его голосе звучит вся строгость и ужас происходящего. Чимин поджимает губы, смотрит ему в глаза, и эти гляделки могут длиться вечность, потому что пытаться разобрать эмоции охотника равносильно бесконечному лабиринту. — Почему Намджун-хен не с вами? — подает голос аналитик. — Он… пошёл другим путём, — говорит аккуратно Миен, поглядывая на Сокджина. Тот молча опускает голову. Они не говорят об этом. Только Кихен каждый раз негодует, почему тот отказывается присоединиться. Но другие знают почему. — Мы сформировали Обитель с одной единственной целью — сопротивление тотальному контролю и жестокости КОЛьТа. Наши последователи есть повсюду. Мы защищаем угнетённый народ Севера, который буквально пыталась истребить Госпожа. Енджун и Чонгук присоединились к нам намного позже. Енджун даже не является официальным представителем, — вздыхает девушка и трёт уставшие накрашенные глаза. — Вы хотите, чтобы мы присоединились? — все спокойно кивают. — Но мы… не лучшие союзники, — говорит Чимин неуверенно. — Не хочется этого признавать, мой дорогой друг, — говорит заносчиво Кихен, — но ты являешься одной из ключевых фигур. Ты нужен нам, чтобы Юнги смог противостоять Госпоже и Господину. — Что? — Чимин приоткрывает от удивления рот. Он резко поднимается, а потом снова садится, не в силах собрать мысли по кусочкам. Они разлетаются в его руках, как осенние листья срываются с веток в ветреную октябрьскую погоду. — Или он умрёт. Сердце трещит по швам. Даже… Даже если он убийца. Даже если он жесток и суров. Его жизнь значит не меньше. В голове возникает образ охотника, лежащего на больничной койке, сопротивляющегося заражению, больного и уставшего. Но даже такой он пришёл за ним на следующий день, собрал все силы, чтобы вывезти его и его друга из города. Он был рядом. И как Чимин может отправить его на верную смерть? Он не хочет нести ответственность за его жизнь, так… так нельзя, это бесчеловечно — вешать на него такую ношу. Но есть ли хоть какой-то выбор? — То есть… по-вашему КОЛьТ — это тоталитарная властвующая организация? Потому что они устроили геноцид, захватили национальное собрание и… А цель? Какая у них цель? — Чимин в кулаки сжимает волосы у корней и бегает глазами по полу, не в силах найти верное решение. — А что нужно тоталитарному правлению? — хмыкает Кихен. — Полный контроль над людьми. У нас есть некоторые данные, но сначала ты должен согласиться. — Я подумаю над этим, но… у меня есть условия… — говорит аккуратно, но твёрдо Чимин, будучи на готове отказаться и сбежать в любой момент. — Хоть розового пони, дорогой, — говорит Кихен, и охотник больно пинает его в колено. — Их три: я буду посвящён во все дела, вы обеспечите Тэхёну полную безопасность и… — Чимин на секунду останавливается, не решаясь говорить дальше, — если… Тэхён, — он набирает больше воздуха в лёгкие и обращается к другу, — если я стану таким, как он, вы убьёте меня. Тэхён сглатывает, смотрит на аналитика со скорбью, но кивает. — Только сначала мы найдём Хосока. — Тогда не будем терять времени! — вскакивает Кихен и лучезарно улыбается. — Енджун, Юнги-хен, Чимин, Чонгук и Тэхён пойдут искать Хосока, а мы с Миен займёмся вашими документами и личными делами, — девушка на это устало вздыхает, но, поправив свою юбку, поднимается. — К вашему приходу всё будет готово, — говорит она с лёгкой улыбкой. — Я отправлю с вами подмогу. Собаки-спасатели подойдут? — спрашивает шпион, наклонив слегка голову. — Они обучены искать людей под завалами после стихийных бедствий. Чимин поглядывает на других участников их небольшого заседания и спокойно кивает. — Сейчас любая помощь подойдёт. — Тогда выдвигаемся, — бросает Юнги. Они собираются буквально за полчаса и расходятся по машинам засветло. Чимина запихивают в Порше охотника, хотя тот до последнего сопротивляется, избегая и бросая гневные взгляды на мужчину. Но всё же он оказывается там, и они резко и быстро выезжают из гаража, сразу же покидая участок. Они едут быстрее, первыми, указывая путь и не вызывая особых подозрений. Уже за городом их машины не разъезжаются так далеко. В салоне висит напряжённое молчание. Чимин наблюдает за сменяющимся за окном пейзажем и не до конца понимает свои чувства. Почему он плакал? Из-за смерти людей, которых не знал? Люди умирают, людей убивают, это факт, такое бывает, это не причина бить подушки и задыхаться. Это из-за того, что их убил Юнги? Неужели он настолько наивен, что привык к охотнику и стал воспринимать его, как обычного человека? — Боишься меня? — спрашивает неожиданно и мрачно старший, а после сжимает неосознанно руки на руле, пытаясь снизить своё напряжение. — Скорее… — Чимин озадаченно приоткрывает рот, смотрит мельком на Юнги, не решаясь сказать. Он успокоился, он почти смирился, но обида разъедает его внутренности. — Скорее я разочарован. Мин хмурится, сжимает губы в ровную полосу и дышит глубже. — Во мне? Каким же я выглядел тогда в твоих глазах, Чимин? — строго спрашивает он. Парень садится прямо, расслабленно разводит ноги и смотрит вперёд, на дальнюю дорогу. — В нас обоих, — отвечает он и слегка улыбается. — Я — наивный, ты — плохой. Но для наших целей мы должны работать вместе. — То, что я убивал людей, делает меня плохим? — спрашивает Юнги, и Чимин только собирается ответить, как цокает зубами, закрывая свой рот. — Это не делает меня хорошим, но становлюсь ли я от этого таким негативным героем? — в его голосе слышится не сколько колебание, сколько щепотка отчаяния, желания быть услышанным. — Может, тебе стоит прекратить делить мир на чёрное и белое? Чимин хмуро отворачивается, не желая прекращать разговор. — Разве я единственный в твоём окружении, кто убивал? — хмыкает Мин. — Хватит, — обрывает его Чимин. — Дай мне немного времени. А сейчас просто доедем и найдём Хосока. Вдруг он лишь перенаправил агрессию на Господина, на первого попавшего под руку? — Почему ты вообще так одержим этой идеей? Кто он тебе? — начинает злиться Юнги, и младший вообще не понимает почему, но потихоньку это настроение передаётся и ему. — Он мой друг. Я что, должен бросить друга? Или у меня не может быть друзей? — хмурясь, шипит Чимин. — Да сука! — он бьёт с силой по рулю и рычит. — Найдём мы твоего Хосока, но моли Бога, чтобы я не задушил тебя, когда мы поедем обратно. Чимин вздрагивает, складывает руки на груди и обиженно отворачивается. Больно нужна ему помощь этого утырка! Пусть… Пусть он и нёс на спине безголовое тело своего товарища. Жалость — это высокомерное чувство. Страх более рациональный в этот момент, потому что человек, который столько пережил, способен на ужасные вещи. Город выглядит плачевно. Погоревший от злобы и ярости охотницы, от него остались только руины и пепел. Поисковые собаки усердно вынюхивают хоть кого-то живого, но даже Чимин не видит ни одного мерцающего огонька. Это больно. Возможно, он мог бы назвать это место — то, каким оно было — своим домом, но попросту не успел. Конец пришёл быстро и неожиданно. Новый год оставил его без дома. Госпожа оставила его без дома. Чимин бесцельно пинает угли и вздыхает, не зная, что делать дальше. Он поднимает голову и видит небольшой, совсем крохотный блеск чьей-то энергии. Хосок. — Сюда! — кричит он и забегает в завал, начиная раскидывать тяжёлые балки и прогоревшие доски. Под ними оказывается подвал, выход из которого был полностью перекрыт. К нему подбегают Чонгук и Тэхён. Они вместе тянут за дверцу, где заклинил замок. В помещении оказывается около десяти человек, некоторые ранены. Они вздыхают с облегчением и плачут от радости, что их нашли. Кто-то даже прыгает обнять. Чимин не видит среди них Хосока. Оказывается всего таких подвалов пятнадцать на весь город. И они находят все. Из больше тысячи человек выжило меньше сотни. Но шпиона среди них нет. Чимин оседает у машины. Он садится на снег и подбирает под себя ноги. Рядом с ним ложится один из псов, носом упираясь в его колени. Небольшая рука ложится на его морду, почёсывая нос, а после продвигаясь к ушам. Он никогда больше не побывает в том ресторане и не закажет тот самый стейк, который брал Юнги на их свидании, никогда не посидит на лавочке в парке между парами, никогда не попадёт в чёртов медицинский корпус, никогда не сделает сандвичи на кухне в том доме и не побывает ни в одном другом. — Хороший пёс… — шепчет Чимин и смаргивает слёзы. — Ты умница. Ты хорошо постарался, да, мой мальчик? Ты сделал всё, что в твоих силах, — ласковым голосом он лелеет уши пса, который виляет хвостом и смотрит жалостливыми глазами. Чимин понимает, что это лишь скопление энергии, но сейчас это то, что ему нужно — большие и понимающие глаза. — Ты тоже. Чимин резко поднимает взгляд, встречаясь с холодной и глубокой аурой Юнги. Аналитик охает, лёгкие начинают болеть, и он сдерживает крик, когда смотрит на то, что держит охотник. За бок он подхватывает Хосока. Без сознания и… ноги.