Год начинается с невероятных планов:
первое — научиться стрелять из автомата;
второе — сдать отчёт по Намджун-хену, который он задолжал;
третье — хорошо закончить второй курс;
четвёртое, по традиции, — выжить.
Всё должно быть хорошо. Чимин просыпается под махровым одеялом в объятиях Юнги. Тот сопит ему на ухо и вызывает приятные мурашки. Его тело невероятно греет, руки на боках ощущаются идеально, будто это именно их место, так и должно быть. Впервые такое почувствовав, будет очень сложно не думать об этих касаниях холодными ночами, когда единственное, что греет — это не большие ладони, а третий по счёту плед. Аналитик долго думает, напрягая свою голову. Одна мысль не даёт ему покоя. Она крадётся вдоль всего сознания, не давая покоя. Как полевая мышка в подвале, чьё передвижение чувствуешь будучи на втором этаже деревянного дома. Такая маленькая, но до чего же громкая. Сердце приятно трепещет, когда Чимин сглатывает, а после тихо и неторопливо забирается на бёдра Мина. В животе нарастает приятное тепло, скручивающееся в узел. Младший наклоняется, укладывая руки на чужую грудь, чтобы разглядеть охотника поближе. У него тёмные брови домиком, небольшие шрамики на лбу, суховатые губы, родинка на левой щеке. Чимин мычит и тыкает его в лоб. На нём сразу появляются морщинки: Юнги хмурится и сопит, но не просыпается. Неожиданно мир остаётся на втором плане, когда пальцами можно касаться чужой горячей кожи, убирать мелкие пряди волос с глаз, наблюдать за разнеженным выражением лица, когда гладят шею. И вправду кот, который уснул в его милом вязаном свитере. Неожиданно в голове появляется странная потребность, и Чимин наклоняется ниже. Он касается его губ, мягко и сладко, льнёт к их теплу и мягкости. Что же это за чувство такое? Трепетное и нежное, будто шелест новой листвы, тихий прибой или… или тихий взрыв, рождение новой звезды в космосе... Столько метафор, которые никак не помогают сложить единую картину. Младший отстраняется, когда видит, что охотник проснулся. Мир снова встаёт на место, время течёт, как обычно, а в глазах Чимина появляется страх. — Чимин, — говорит Мин с каплей угрозы в голосе. — Ты забыл, о чём мы вчера с тобой говорили? — серьёзно и строго. — Прости, хен, — шепчет аналитик и смотрит прямо в глаза. — Ты всё ещё пьян? — Мин щурится. — Возможно, немного, — Чимин слезает с его бёдер и встаёт на пол, немного покачиваясь. — Надо объяснить всё Тэхёну. — Что именно? — Юнги встаёт прямо за ним, но Чимин ловко отшагивает к двери. — С Новым годом, хен, — говорит аналитик ласково и выбегает. Это совершенно новое ощущение. Оно кипит, бурлит внутри, растекается по всему телу. От него становится так странно тепло и хорошо, что хочется расплакаться. Но не от горя, а от счастья.Возможно, он никогда не был счастлив так, как сейчас.
Чимин быстрым шагом доходит до дома, который почему-то оказывается открытым.Возможно, раньше он не понимал слова «дом».
Чимин только заходит, как ужасается. Тэхён посреди его гостиной поет Smak That с бутылкой текилы, а на его диване сидит спящий Чонгук, замотанный в пушистую гирлянду. — Какого чёрта? — недоумённо шепчет Чимин. Тэхён его замечает и сразу же накидывается с объятиями. — С Новым годом! Давай отмечать, — он говорит это пьяно и развязно. Целитель, спящий с открытым ртом и выглядящий невероятно забавно, и счастливый Тэхён расслабляют, поэтому Пак даже не может злиться на них. — Зачем ты пробрался ко мне? — спрашивает он лукаво. — Я искал тебя! — говорит Тэхён, будто это объясняет всё на свете. Чимин по-доброму улыбается. Если начать этот год хорошо и весело, то он весь должен быть таким. Если на второе число у него будет похмелье, то это уже другое. Аналитик забирает бутылку и делает несколько громких глотков.***
Чимин снова гуляет по лесу. Яркое солнце играется с каплями росы на зелёной траве, ветер игриво бегает мимо могущественных стволов деревьев, а небольшой ручей быстро-быстро бежит вдоль тропинки. По воде идёт небольшой кораблик, кропотливо сделанный морщинистыми заботливыми руками бабушки. Аналитик следит за ним взглядом, идёт вслед и просто наслаждается этим спокойным днём. Мимо него изредка пробегает разная живность, не обращая никакого внимания на молодого человека. Чувство ностальгии оседает где-то в душе. Это было так давно, но вот он здесь снова. Сейчас только природа, он и… — Будешь и дальше идти по пятам за мной? — оборачиваясь через плечо, легко спрашивает Чимин. Его взгляд мимолётным блеском скользит по густому лесу. В нём поселяется чувство дежавю, потому что этот чёрный волк огромных размеров никак не перестаёт его преследовать. В каждом сне он прячется, бродит, следит, ищет и всегда находит, где бы Чимин не оказался. Волк выходит на свет. Лучи солнца освещают его густую грубую шерсть, отчего она начинает переливаться. Волк садится в трёх шагах от него и просто смотрит человеческим взглядом. Живым, цепляющим. Парень чувствует себя не жертвой хищника, а скорее подопытным, за которым нужно следить двадцать четыре часа в сутки. — Почему ты за мной ходишь? — Чимин щурится, а после жмёт плечами и хочет сделать шаг вперёд, но его хватают зубами за край куртки. — Эй! Зачем ты… Внезапно светлый летний лес начинает сгущаться, солнце садится невозможно быстро, а ветки склоняются к земле. Ветер усиливается и хлёстко бьёт по мягким щекам. Парень закрывается от него, пытается взглянуть вперёд, но неожиданно мир расплывается, и он чувствует, что падает вниз, куда-то глубоко-глубоко. Волк остервенело комкает в пасти край одежды и тянет на себя, не давая погрузиться в пучину чёрной слизи, рычит и пытается вытащить. — Нет! Не надо! — кричит Чимин и дёргает свою куртку, чтобы снять. Ноги оказываются в жутком холоде под землёй, куда погружается и торс. — Юнги! Вопль. Громкий и пугающий, который врывается в сон, будто буря. Чимин просыпается, резко подрывается и, шатаясь, ищет взглядом друзей. Его сердце гулко бьётся, глаза в ужасе бегают по комнате, в них же темнеет, а голова начинает кружиться от быстрого подъёма. — Блять, да вставай же! — кричит Юнги, расталкивая Тэхёна. Чонгука, почему-то, нигде нет, хотя уснули они на диване вместе, и это пугает ещё больше. — Чимин, — охотник сразу переключается на него и трясёт за плечи, — собирайся. Быстро, — говорит он строго. В нём кипит почти чёрная энергия, и младший в ужасе отшатывается. — Ч-что случилось? — дрожит он. — Госпожа вернулась. Надо бежать, пока она всех не перерезала, — говорит он и хватает вещи, которые попадаются на глаза. Чимин переводит взгляд на друга. Тот или без сознания, или настолько крепко спит, что его невозможно разбудить. Не мёртв, слава Богу. Он толкает его, кричит имя, но он не просыпается. Его веки всё ещё закрыты, и это приводит в состояние паники. Приходится закинуть его на спину, но Юнги в руки пихает ему две большие сумки, включая его чёрную на плечо, и перемещает Тэхёна к себе.(Team Sleep — Blvd. Nights)
— К-куда нам бежать? — аналитик не знает, что происходит, в панике пытается просчитать ситуацию, но вопли людей за окном западают куда-то глубоко в голову. — П-почему надо бежать? — Она всех нас переубивает. Эта женщина — охотница с полностью поломанной психикой, она режет всё, что видит, — говорит Юнги и берёт за руку Чимина, но тот упирается и потерянно смотрит в окна. Там брызги свежей крови. — Я… я смогу ей помочь, — мотает он головой. — Чимин, — Мин старается успокоиться, дышит глубоко, а после качает головой, — доверься мне. Аналитик стоит в ступоре. Довериться? Юнги? Охотнику, который в первую встречу сломал ему рёбра? Тому, который собирает вокруг себя трупы оленей? Который сходит с ума и разрушает дома? Или Юнги, в чьих объятиях он уснул и утром целовал его теплые губы? — Г-где винтовка? — шепчет он, закидывая в сумку ещё пару вещей. — Нас ждут за моим домом, быстрее, — говорит коротко Мин, выбегает на улицу и ведёт вглубь города. Широкие улочки, засыпанные снегом, сейчас не кажутся уютными, когда на их земле лежат тела. Чимин их перешагивает, смотрит в ужасе и не знает, как так произошло. Так быстро, так неожиданно. Слишком… — А Чонгук? А Хосок? — Чимин поджимает губы, смотря на Тэхёна, лежащего без сознания на спине Юнги. — Посмотрим. Главное, что ты со мной и твой друг тоже, — говорит строго он. Эти слова заставляют непривычно вздрогнуть. Они слишком много значат, но времени, чтобы подумать, попросту нет. Чимин оборачивается и видит, как чьё-то тело падает замертво. Чужая голова направлена в его сторону, а глаза смотрят прямо ему вслед. Именно поэтому Чимин долго обживается. Поэтому он не любит переезжать. Поэтому не любит привязываться. Из-за одного из домов выходит женщина, объятая синим огнём. Энергия её чернее мрака. Высокие сапоги, чёрный плащ. Только Чимин хочет её разглядеть получше, как своим каблуком она проламывает череп парня, и ёлка рядом с ней загорается не огнём гирлянды, а настоящим пламенем. На глазах появляются слёзы. Если даже Юнги решил, что выходить против Госпожи — это самоубийство, то нужно бежать. Чимин не может умереть. Он хотел, чтобы его жизнь наладилась в новом году, но всё стало только хуже. Это перемены, которые он точно не ждал. Перед глазами мелькают картинки вчерашнего вечера. Эта еда, застолье, тосты, подарки, круг друзей и хороших знакомых. — Быстрее! — кричит кто-то, и Чимин узнаёт в нём Сокджина. Нужно найти Хосока. Мысли в голове путаются, сердце бешено бьётся. Чимин не знает, чем это закончится и что будет дальше, но не может поехать дальше, зная, что где-то может умирать его друг. Он пожалеет. Он очень сильно пожалеет. Не сможет жить с этим грузом вины, с тем, что Хосока больше нет, а у него был шанс его спасти. Вчера он дарил ему вязаные вещи, а сегодня бросает на верную смерть, сбежав, как трус. — Иди, я сейчас! — Чимин скидывает сумку в машину и резко срывается с места, а Юнги даже не успевает схватить его за руку, пока небрежно сталкивает на заднее сидение Тэхёна. — Чимин, нет! — кричит он, но тот уже не слышит. Аналитик завязывает шарф вокруг носа и пробегает вблизи от огня, где его ещё нет, жмурит глаза и кашляет. Лёгкие болят и в груди колет, но он выскакивает из самых потаённых глубин их города. Он снова у ворот. Теперь они открыты и никто их не сторожит. Это больше не ламповое местечко с маленькими домами. Теперь это стихийное бедствие. Нужно найти оружие. Чимин ненароком смотрит вниз. Он поджимает губы. Ох чёрт… Он садится на корточки и аккуратно вынимает из руки мёртвого охранника пистолет. Чимину он понадобится, трупу — нет. Он сдерживает рвотный рефлекс и прикрывает рот рукой. Своим взглядом он видит, что вокруг лишь сгустки разбросанной энергии, но где-то далеко, где-то там точно должны быть выжившие. Аналитик завязывает плотнее шарф и идёт мимо чёрных обвалившихся домов, догорающих свои последние часы жизни. На глазах выступают слёзы от дыма. Он пробирается к дому Хосока, но тот тоже погоревший и, наверняка, безжизненный. Там нет ни капли энергии. Так же, как и оранжевых и жёлтых подушек, разноцветных носков, новогодних статуэток и ёлки. Чимин падает на колени и издаёт такой хриплый тихий звук, в котором отражается всё — истерика, разочарование, злость и грусть. На что он надеялся? На то, что Хосок просто уснул? Что не заметил всего этого ужаса? Что, словно котёнок, забился в какой-то угол и не выходил? Телефон в сумке почти разрядился, и Чимин подключает его к павер банку. У него есть немного времени, чтобы обойти весь город и найти выживших. Он в быстром темпе бродит по улицам, пока пожар не встаёт перед ним столбом. Он будто не пускает его, двигается, упрямится, и Чимину остаётся только смотреть, как его дом сгорает. Никто не остался в живых. Больно. — Чимин, — голос Юнги прошибает его, словно маленькие импульсы тока сквозь всё тело, — мы вернёмся завтра. Мы похороним его. Если от него хоть что-то осталось. Аналитик бьёт себя по голове и сдерживает истерику. — Надо уезжать. Не подвергай опасности Тэхёна. Юнги берёт его за руку, и тот, не сопротивляясь, быстрым шагом идёт за ним, так и не поднимая глаза. Он садится в машину рядом с нападающим, его голову укладывая на свои колени. Ноги дрожат, из-за бегло наброшенного пальто шея и плечи замерзли, а шнурки на сапогах до конца не завязаны. Шарф он где-то обронил. — Я в другой машине, поеду впереди, — говорит Юнги аналитику, а тот только кивает потерянно. — Только попробуй угробить его, — рычит он Сокджину, а тот закатывает глаза и садится на водительское кресло. Мотор громко рычит; целитель отбивает какой-то ритм на руле, который очень похож на бешеное сердцебиение Чимина. Он заглядывает к себе в сумку, находя там документы в папке, какие-то украшения, аптечку, памятные вещи. Сможет ли он вернуться в город снова и забрать всё остальное? Сколько вообще будет длиться этот балаган? Сможет ли он вернуться за подарком, который сделал ему Юнги? Слышны громкие взрывы. За лесом идёт густой чёрный дым, прямо оттуда, где был их город. — Почему мы не могли воспользоваться телепортом? — спрашивает нервно Чимин и пристегивает себя и друга. — Она безумная, а не тупая. Телепорт сломан, — говорит целитель. Перед ними резко газует чёрный Порше, выезжая в сторону ухабистой лесной дороги. Купол их разбит. Защитники их города… мертвы? Резко в машину запрыгивает Чонгук, скидывая назад две сумки. Джин хмыкает и резко выезжает за Юнги. — Ты жив? — шепчет Чимин и облегчённо выдыхает. — Где Хосок? — Я его не видел, — говорит Чон. — Я взял свои вещи и Тэхёна. — Держитесь, — говорит Джин, — сейчас будет неприятно. Они резко выезжают на кочки, маневрируя между деревьями. Большой заснеженный лес, в который нельзя было зайти из-за купола, сейчас кишит бабочками, чувствующими человеческую кровь. На огромной машине, казалось бы, сложно ехать умело, но целитель мастерски выворачивает руль и шипит, когда они немного подлетают или их заносит. Тэхён медленно начинает просыпаться. Они проезжают мимо твари, которая задевает их машину, и нападающий громко визжит, вскакивая и ударяясь о машину. — Ещё ты мне что-то сломай! — рявкает на него Сокджин. — Где мы?! — кричит Тэхён, а после закрывает рот рукой. — Блюй в окно! — Нет! — кричит Ким и взвизгивает. Чонгук поворачивается к нему и берёт за руку. — Всё будет хорошо, — он начинает лечить его похмелье, и Тэхёну становится чуть легче, но он всё ещё выглядит безумно помятым и испуганным. Чимин и представить не может, как тот себя сейчас чувствует. — ***чий снег! — ругается Сокджин, когда на их стекло падает целый сугроб, и начинает бесконтрольно рулить. — Да что происходит?! Чимин прижимает Тэхёна к себе и громко сглатывает, закрывая глаза. Выжить. Последний пункт перешёл на первую строчку. Надо выжить. Просто очередной кошмар, который скоро закончится и со временем станет менее ярким. Трус. Трус и ничтожество. Просто сбежал. Незнамо куда. Они резко выезжают на нормальную дорогу, почти проваливаясь в яму. — Можете выдыхать, дальше по прямой до Чхуджона, — говорит Сокджин и заметно расслабляется. — Два часа и будем на месте.(Reignwolf — Son of a Gun)
Тэхён хочет что-то сказать, но Чимин прижимает его ближе и утыкается в его волосы, поглаживая. Теперь он понимает, почему его мама плакала и просила быть тише, хотя он молчал. Он сжимает губы и закрывает глаза, чтобы не проронить ни одной слезы. Он так испугался. Испугался криков, испугался состояния Юнги, испугался этой женщины, испугался за Тэхёна. Он всё время смотрит на Порше, на свою сумку, а после снова вперёд. Сколько людей осталось там? Смогли ли они спастись? Сколько людей, к которым он так привык, погибло? Живы ли профессор Ли и профессор Кан? А миссис Маркс и его одногруппница-аналитик? А тот метис Ён? Намджун-щи? Хосок-хен? — Ты слишком громко думаешь, — шепчет Чонгук и мягко улыбается. Тэхён молча лежит в его объятиях и держит за руку Чонгука. Такая милая деталь, от которой он невольно улыбается. Как можно спать, когда голова забита таким огромным количеством мыслей? Что же с ними будет? Куда повёл Юнги? Кто они теперь, если их база разрушена, а от вышки нет никаких вестей? Просто мусор? Где вообще Господин, и что он думает обо всей этой ситуации? Как он вообще мог позволить разрушить то, что так долго строил? А если она его убила? Чимин сминает рукава пальто и тихо шипит, начиная закипать от злости и непонимания. У них с Господином был договор. Он должен был найти могилу его мамы. Он обещал, что найдет её. Аналитик успокоил Юнги, следил за ним ради этого обещания, но что в итоге? Перед глазами начинают мелькать моменты из детства, как они долго гуляли у моря, не пропускали ни одни качели и горки, всегда были вместе; по утрам, собираясь в школу, они вместе делали омлет с овощами и пили вкусный чай. Каждый выходные она приносила ему фанту, которая ему так сильно нравилась. А он даже не может положить ей цветы в память. Можно было бы подумать, что она в братской могиле, под памятником о жертвах катастрофы, но её там нет. Надо взять себя в руки. Он сам найдёт её. К чёрту этого дурного мужика, который ничего для него не сделал. Почему он вообще должен ему подчиняться? Чертовы инквизиторы, меняющие твою волю. — Я так долго её строил… — тихий голос Джина вырывает из потока мыслей. Чимин поднимает удивлённый взгляд и видит лицо старшего, наполненное сожалением. — Мои пациенты… — Первым делом бить по больнице — это бесчеловечно, — отзывается Чонгук и кладёт свою руку на плечо старшего. — Я ещё при первой встрече понял, что она — не человек. Спустя полтора часа они оказываются в городе, но уезжают на юг, где укрытые снегом поля и леса. Они останавливаются в какой-то резиденции, где их встречает странный человек, похожий на дворецкого. Он подходит к их машине, Джин показывает какую-то карточку, и они проезжают внутрь, паркуясь в отдельном домике, совсем не похожем на гараж. На улице невыносимо холодно, и их начинает сносить ветром, когда мужчина загоняет их в настоящий белоснежный дворец. Мраморные колонны, лестницы, серебряная люстра, с которой свисают кристаллики. Всё выглядит очень дорого, и Чимин чувствует себя неуютно от этого. Они все потрепанные, запыхавшиеся, в обычной одежде выглядят такими чужими здесь. В проходе их уже ждёт Юнги, который расслабленно выдыхает, заметив аналитика, смотрит на него как-то по-особенному, и тот краснеет. — Дорогие друзья! — голос заставляет их всех посмотреть на второй этаж, откуда спускается привлекательный юноша в белый туфлях, брюках и таком же мягком свитере. — Вы благополучно доехали? До меня дошли вести, что вас чуть не коснулся тот ужас, что случился на Севере. Чимин ежится и прячет себя и Тэхёна за Юнги, но тот выглядит спокойным и даже… добрым? — Привет, Кихен, — говорит охотник, слегка улыбаясь. — Это Чимин и Тэхён, — показывает он на парней. Ким оглядывает того сверху вниз, даже будучи на первом этаже, и слабо кивает, признавая чужую красоту (себя он всё равно считает лучше). — Я чрезмерно рад, что наша Обитель пополняется новыми союзниками, — Кихен улыбается, и за ним выбегает лисичка, которая начинает всех обнюхивать, а после ложится Юнги в ноги, чтобы тот её почесал. Он, конечно же, чешет её пушистый животик. — О чём вы? — Чимин хмурится и отряхивает свою одежду, снимая зимнее пальто. — Мы ни на что не подписывались. — Правда? — Кихен подходит ближе. Он щурит глаза и выглядит весьма кровожадно. — Тогда почему вы в моей резиденции? — Успокойся, — говорит охотник. — Это тот самый Чимин. А рядом его друг. Чонгук — это последователь Джина, — объясняет он, и Кихен сразу расслабляется, вытягивая губы. — А? — он округляет глаза. — А! С Чонгуком я знаком, да. Пойдёмте тогда пить чай, господа, — он снова улыбается и разворачивается в сторону кухни. Юнги хочет пойти за ним, но Чимин резко дёргает его за руку. — Ты ведь мне всё объяснишь? — говорит он подозревающим шепотом. — Если нет, то мне не составит труда отрубить тебя и этого клоуна, чтобы сбежать. Мин слабо улыбается. Его глаза тёмные, как обычно, а тело спокойно. В нём нет и капли настороженности, в отличие от Чимина, который так напряжён, что готов сорваться с места в любую секунду. — Объясню, но завтра. Сейчас мы попьём чай и пойдём спать. Уже поздно, — говорит Мин и берёт его за руку, чтобы проводить до кухни. Аналитик слабо фыркает в знак протеста, но идёт за ним. Сокджин и Чонгук выглядят спокойно, будто бывали уже здесь. Второй сжимает под столом руку Тэхёна, который весь трясётся, но скрывает это, а Чимин пилит взглядом нового знакомого, который ему очень не нравится. Аура у него плохая. Пугает очень сильно, поэтому Чимин борется со страхом, переводя его в готовность атаковать. В этом Кихене приятная малиновая энергия, но душа у него темнее, намного, что говорит или о его злых замыслах, или о тяжёлой судьбе, или ещё кто знает о чём. — Это случилось раньше, чем мы планировали, — говорит Юнги заходя на кухню с печеньем. Откуда он его взял? Почему он чувствует себя так свободно и по-хозяйски в чужом доме? Необычное чувство, похожее на раздражение, оседает внутри. — Мы еле протрезвели. Первого января заявилась, а должна была в мае, — вздыхает Сокджин, принимая кружку душистого чая. — Чонгук, — прерывает их Чимин, начиная злиться, — ты видел Хосока? Целитель удивлённо вытягивается и заметно грустнеет. Он опускает голову. Нет. Только не снова. — Не видел, — говорит он и отводит взгляд. Чимин сжимает руки в кулаки. Ему не нравится, что он не понимает, о чём разговор, то, что он не знает, где его друг. Переезжать — это одно, а сбегать — это другое. Растерянность перерастает в злобу. Ещё этот спокойный Юнги. Ему вообще плевать, что его знакомые и товарищи передохли, как мухи, из-за какой-то сумасшедшей? Они о чём-то говорят, с чего-то тихо смеются, а у Чимина траур. Никто не придаёт значение этому событию. Будто каждый понедельник такое происходит. — Тэхён пойдёт в комнату с Чонгуком, — говорит Сокджин будничным голосом. Тэхён удивляется и сразу хмурится. — Зачем? — рычит Чимин. — Он должен следить за его состоянием. Иначе он отравит всю резиденцию, — отвечает спокойно Юнги. — Я тоже могу это делать! — оборачивается на него Чимин. Юнги резко наклоняется к его уху, руками опираясь на спинку стула. — Неужели ты хочешь, чтобы он вечно был одинок и был только твоим? Такой ты друг, мышонок? — говорит он шёпотом, и Чимин бледнеет. Он смотрит на Кима, который поджал губы и не притронулся к чаю. Сидит молча, тоже ничего не знает, в страхе и растерянности. Чонгук всё ещё держит его за руку. — В любом случае нам надо отдохнуть, а завтра подъедут остальные, — жмёт плечами Кихён и снова по-своему улыбается. Чимин взрывается. Он резко поднимается и отбрасывает свою чашку чая в сторону Кихёна. Лиса начинает злобно рычать, а все застывают. — Да кто «остальные»?! О чём вы?! Я ничего не понимаю! — он рычит и ударяет по столу, разбивая руки об осколки. — Почему я вообще здесь?! Почему все считают нормальным засовывать меня в машину и увозить неизвестно куда? — Да как ты смеешь? — Кихён поднимается. Его губа нервно дёргается, и он отбрасывает от себя осколки. — Кто ты такой?! — Кихён, заткнись, — Юнги заводит Чимина за спину, который бьёт его по плечам и шипит от боли и бессилия. Чонгук тоже подскакивает к хёну и просит показать руки, но тот продолжает бить охотника и начинает плакать. Юнги сжимает челюсть до скрипа. Ему не больно, но приятного мало. Тэхён тоже запоздало поднимается, всё ещё находясь в шоке. — Почему обстановка так накалилась? — флегматично спрашивает Сокджин и откусывает печенье. — Что за беспорядок у меня дома? — Кихён берёт на руки лису и хмурится от раздражения. — Я ушёл, — быстро развернувшись, он уходит, бросая напоследок на парня взгляд, полный отвращения. Мин сразу же оборачивается, чтобы захватить в объятия Чимина. Тот плачет навзрыд, пыхтит и сжимает его свитер с чёртовым котом, но со временем успокаивается и оседает в его руках тряпичной куклой. Тэхён гладит его по голове, а аналитик смотрит красными от слёз и обиды глазами на него. За окном начинается град. — Тихо, — говорит Юнги шёпотом. Чимин закрывает глаза и обнимает охотника за поясницу. — Всё будет хорошо, — успокаивает Тэхён с верой в голосе, а Чон незаметно излечивает его ладони. Чимина тихо уводит Юнги. Они идут по мраморной лестнице, которая плывёт перед глазами. Аналитик еле перебирает ноги. Он не хочет верить, что с ним опять что-то происходит. Опять. Снова. Раз за разом жизнь берёт его за волосы и бьёт об пол, выбивает зубы, заставляет задыхаться, а он и сделать ничего не может. Он не чувствует себя в безопасности. Комната светлая и аристократичная. Даже кровать с балдахином. Только мрамор и белое дерево. Чимин истерично хмыкает, когда видит всё это. Чёртов псих обустроил свой дом как настоящий ненормальный наследник престола. — Я приму душ, а потом всё расстелю и найду тебе одежду. Сиди тут, — говорит Юнги и заходит в личную ванную. Чимин остаётся один. В состоянии аффекта, зарёванный и нервный. Даже Тэхён отреагировал спокойнее, отделался испугом, так сказать. Юнги быстро возвращается, и Чимин заходит в ванную. Он думает о том, как бы разбить голову о кафель, но отказывается от этой идеи. Он даже не видел никогда Госпожу. Знал, что она есть и всё. «Избегай первый класс» Чимин выходит в полотенце, которое нашёл на тумбочке. Юнги сразу отдаёт ему одежду. Он уже разложил постель. Аналитик тонет в его объятиях и укрывается по горло в одеяло. Он чувствует тепло души и тела Мина, бесшумно вдыхает его запах, пока его гладят по голове. — Зачем ты это делаешь? — спрашивает тихо Чимин. — Тебе это нужно, — спокойно отвечает. — И всё? — его голос звучит надломленно. — Нет. — Ты понял, как я на тебя влияю? — не унимается Чимин. — Думаю… — Юнги прижимает его ближе к себе, — что да, понял. Дальше Чимин не спрашивает.