Император

      Однако утро наступило, и, несмотря ни на что, Саске открыл глаза. Он был разочарован своим пробуждением, на этот раз помня обо всём, что произошло этой ночью. Наверное, он должен был снова ненавидеть себя и презирать ещё больше, чем в предыдущий раз, ведь тогда всё случилось из-за вина и ароматов, а теперь он по своей воле брал Итачи и отдавался ему. Однако ничего, кроме привычного опустошения, младший Учиха в себе не ощущал.       Больше его удивило то, что сегодня в комнате он проснулся не один — Император тоже находился здесь. Однако в отличие от младшего брата уже не лежал в кровати, а стоял возле окна и расчесывал свои длинные волосы. Его плечи укрывал светлый шелковый халат, в руках он держал гребень и медленно расчесывал пряди, спадающие с левого плеча.       Лежа в кровати, Саске несколько минут просто наблюдал за его монотонными движениями, не шевелясь и беззвучно дыша. Взгляд Итачи был задумчив, а лицо предельно спокойное. Он настолько глубоко погрузился в себя, что даже не замечал собственных движений, продолжая расчесывать то, что уже давно было гладким. Его рука замерла лишь когда Саске откинул покрывало и поднялся на ноги.       — Почему ты до сих пор здесь? — небрежно спросил юный Учиха, пытаясь подобрать из обрывков ткани более менее цельную одежду. — Разве ты не должен быть на своей утренней аудиенции?       — Да, должен, — выдохнул Император, будто только что вспомнил о ней. Рукой он откинул пряди с плеча назад и немного тряхнул головой. Саске находился к нему достаточно близко. Он мог протянуть руку и коснуться его волос. В последнее время они с братом встречались исключительно ночью, а днём его волосы всегда были собраны в пучок. Сегодня же Саске впервые увидел их при свете дня. И порядком удивился.       У него самого, да и у всех Учих, которых он когда-либо знал, включая его брата и погибших родителей, всегда были черные гладкие волосы. Это являлось особенностью клана, так же, как и темно-карие, почти чёрные глаза. Сколько Саске себя помнил, у Итачи тоже были черные волосы, да с лёгким шоколадным отливом, но исключительно тёмные. Однако сейчас, когда лучи солнца падали на его голову, младший Учиха заметил, что черные пряди переливаются серебром. Он даже подошёл ближе, поскольку сначала подумал, что это игра света. Однако, практически взяв их в руки, убедился, что действительно черные волосы перемешивались с седыми. Причем последних было не два или три — они покрывали если не половину головы, то по крайней мере одну треть.       «Как странно, — подумал Саске, пока брат собирал волосы в пучок и закалывал их шпилькой. — Ему только двадцать шесть, с чего вдруг седеть так рано?»       — Твоя комната следующая по коридору. Я прикажу слугам принести тебе одежду, — проронил Итачи, запахивая свой халат плотнее, а сверху надевая ещё один. — И тёплой воды. Как закончишь, приходи на аудиенцию и посещай их каждый день, — он взглянул на дверь, и Саске, поняв, что ему тут больше делать нечего, отправился туда, куда велено. Комната, про которую говорил Итачи, была той самой, где юноша провёл первую ночь в этом дворце. Она казалась младшему Учихе намного уютнее и светлее императорский покоев и не оскверненной разными видами прелюбодеяний.       Слуги явились очень быстро, Саске даже не успел привыкнуть к этим стенам. Они принесли таз с горячей водой, кувшин, полотенца, чистые одежды и даже что-то перекусить. Сегодня младший Учиха позволил им выполнить свою работу и не стал прогонять. Они помогли ему умыться и одеться. На этот раз в сине-черное ханьфу, которое носили младшие чиновники. Ансамбль также включал в себя головной убор, но юноше он совсем не нравился, и он решил надеть его непосредственно перед аудиенцией.       — К слову… — пока Саске примерял головной убор, он снова подумал о волосах Итачи. В памяти всплыл сон, который он видел во время сбора трав в ущелье. Тогда ему приснился переворот и мёртвые Учихи, а в последней комнате он застал Императора с Императрицей. Мама что-то говорила ему, а её волосы были абсолютно седыми. Был этот сон реальностью или просто сном, Саске не мог сказать наверняка. Однако сейчас, припоминая свои последние дни во дворце, а также образы отца и матери, он убедился, что тот сон недалёк от истины. Эта деталь никогда не была для него значительной, он даже не обращал прежде на неё внимания, но пожалуй, что волосы Фугаку и Микото тоже поседели слишком рано, хотя они были старше, чем Итачи на данный момент.       — Получается, это наследственное? — удрученно пробормотал Саске и начал осматривать свои волосы. — Я тоже рано поседею? И буду как Какаши? Какаши… — вспомнив о своём первом наставнике, Саске на мгновение погрустнел. Прошло столько времени, а он так и ни разу не навестил его после своего ухода из Конохи. И даже не написал. Наверняка мастер считает его мертвым, ведь в тот день Саске и правда отправлялся на смерть, но теперь…       «Надо как-нибудь навестить его».       Он копался в своей голове очень долго, снова растрепав волосы, которые слуги с трудом пригладили. Смотрел и напрямую, и через зеркало, даже выдернул несколько волосков из разных частей головы, однако ни одного седого не нашёл. Все были черными и жесткими.       — Хотя какая мне разница, пусть хоть зелеными будут, — пришёл к выводу Саске и, захватив головной убор, отправился на аудиенцию.       Никакого желания присутствовать на собрании министров и слушать о положении государственных дел у него не было, однако приказ Императора он рассматривал как собственное наказание за слабость и повиновался ему, в очередной раз напоминая себе о досадном проигрыше. Чиновники уже собрались в Зале золотого дракона. Каждый из них, следуя иерархии, занимал своё место. Император восседал на троне, рядом с ним стоял главный советник, порой приближаясь и что-то шепча на ухо. По правую руку от Императора лицом к нему располагался старший канцлер со своими подчиненными, по левую — младший, со своими последователям. Также на аудиенциях присутствовал генерал армии, если не находился в очередном походе. Он занимал место в первой линии и в основном примыкал к крылу Хирузена. Сановники высоких чинов были облачены в бордовые верхние одежды и белые нижние, низких же — в сине-зеленые верхние и черные нижние.       Саске занял место в последнем ряду, в углу, наугад примкнув к лагерю Данзо. Впрочем, ему было всё равно, он не занимал какую-либо позицию, просто это место оказалось самым незаметным и тем не менее с него было хорошо видно трон. Сначала все стояли и негромко переговаривались между собой. Затем, когда появился Император и занял своё место, сановники упали на колени и глубоко поклонились, касаясь лбом сложенных ладоней и одновременно желая долгой жизни государю. Саске тоже пришлось выполнить этот церемониальный поклон, хотя как никогда его спина не гнулась.       Аудиенция началась с вопроса о торговых отношениях со Страной Ветра, но юный Учиха потерял нить уже через десять минут. Он не особо вслушивался, поскольку политика его не интересовала от слова совсем. Гораздо больше внимания привлекал Император. Даже если Саске на что-то отвлекался, взгляд то и дело возвращался к нему. Сегодня Итачи был в сиреневых одеждах с традиционной золотой вышивкой, а его голову украшал императорский убор с бусинами. Он горделиво восседал на троне, возвышаясь над остальными. Его прохладный уравновешенный взгляд осматривал каждого присутствующего, а когда добрался до Саске, юноша чуть опустил голову и уставился на свои колени, не желая пересекаться с ним в такой обстановке.       Во время аудиенции Император спокойно выслушивал мнения всех чиновников, порой задавал вопросы и принимал решения. Орочимару, стоящий рядом с троном, явно был доволен своим положением. Он едва сдерживал свою презрительную ухмылку и тоже смотрел на всех свысока. Пару раз Итачи подзывал его к себе, и тот, склонившись, делился своим мнением.       Утреннее собрание длилось около полутора часов, и Саске, наблюдая всё это время за Императором, вновь вернулся к своим изначальным намерениям. В конце концов, он всё же убьёт его. Несмотря на эту отсрочку, вызванную вспыхнувшей страстью, его желание отомстить и лишить его жизни никуда не ушло. В своем намерении он твёрд и готов следовать ему до конца, и ничто не способно пошатнуть его, даже эта внезапная близость. Наоборот, после неё хочется уничтожить его ещё сильнее, чтобы стереть любое напоминание о своём бесчестье и недостойном поведении.       «Больше это не повторится, — пообещал себе Саске, сжимая пальцами свои одежды, — я больше не лягу с ним в постель ни при каких обстоятельствах. Станет он меня опаивать или предлагать себя, я больше не поддамся его соблазнам и своим. Он не сможет изменить моих желаний, что бы ни делал».       Как только аудиенция закончилась, Саске первым покинул Зал золотого дракона. Однако, бежать он не спешил. Спрятавшись за колонной он терпеливо выжидал, глядя на то, как сановники выходят друг за другом. Кто-то кучками и парами, а кто-то в одиночестве. Император приходил и выходил из зала через другие двери, но сейчас Саске был нужен не он. А его главный советник.       — Саске-кун, тебя можно поздравить? — просипел Орочимару, когда юноша перехватил его на лестнице. — Поднимаешься по карьерной лестнице наверх? — отмечая его одежды, сказал он. — От низшего раба до стражника и чиновника... Смотри, так и до императорского трона дойти можно, — ухмыльнулся он.       — Меня он интересует меньше всего, — процедил юноша, которого передернуло от мыслей о троне.       — Должно быть, случилось что-то срочное, раз ты с таким нетерпением ждал встречи со мной, — Орочимару продолжил довольно улыбаться. — Хочешь, чтобы я научил тебя чему-то ещё? Может, тебе понадобились другие навыки, которые могли бы пригодиться ночью? — двусмысленно пропел он.       — Что с моим мечом? — игнорируя его пошлые намёки, холодно спросил младший Учиха. — Ты говорил, что это самый крепкий клинок, но его запросто сломали надвое! — возмутился юноша.       — Да, это действительно самый крепкий клинок, — закивал головой Орочимару и сузил глаза. — А при каких обстоятельствах он был сломан, Саске-кун?       — Это имеет значение? — угрюмо переспросил юноша, который не особо желал распространяться о своей битве с братом.       — И очень важное. Это ведь произошло во время сражения с Императором? — догадался советник. Саске с усилием кивнул, и к его удивлению Орочимару обреченно вздохнул.       — Что? — напрягся младший Учиха.       — К сожалению, перековывать его бесполезно, — ответил главный советник. — Император владеет клинком Тоцука, а против него бессилен любой меч, каким бы прославленным он ни был.       — Но ты говорил!..       — Я знаю, что говорил, — осадил Орочимару парня. — Клинок, который я тебе подарил, действительно был очень крепким. И выстоял бы против любого меча. Однако меч Тоцука особенный, он режет другие металлы, как масло. Против него бесполезен любой меч, который находится в нашем дворце, — повторил он.       — Как же так… — разочарованно проронил Учиха, чьи планы начали рушиться в одно мгновение. — Неужели нет способа противостоять ему?       — Хм… — Орочимару в задумчивости потёр подбородок. — В молодости я слышал об одном мече и даже искал его. По легендам, клинок, называемый Кусанаги, создан из того же металла и может противостоять Тоцуке.       — И где же он находится? — сердце Саске забилось быстрее.       — Хм… — снова протянул Орочимару. — Сложно сказать. Он кочует по всему миру, переходя от одного владельца к другому. Последний раз, по слухам, он находился где-то в Стране Воды. Хотя вряд ли он до сих пор остаётся там.       — До Страны Воды путь неблизкий, — мысленно представив расположение, пробормотал Саске. — Сначала добираться по суше, потом по морю…       — Что ж, если у тебя много свободного времени, почему бы и нет, — пожал плечами Орочимару. — Вот только ты теперь принадлежишь дворцу, так же, как и мы, а значит, не имеешь права покидать его без дозволения Императора.       — И что он мне сделает? — усмехнулся Саске. — Посадит на цепь? Ты же сам отправлял меня за травами без его ведома.       — Да, но это была короткая трёхдневная прогулка. А на поиски меча может уйти месяца три, если не больше, — парировал советник. — Теперь ты у него на виду, и он в любом случае спросит, где ты. И я не стану скрывать.       — Пф, — Саске сложил руки в рукава и вздёрнул нос. — Я думал, ты на моей стороне, — проворчал он и направился в сторону сада.       — Быть на одной стороне слишком скучно, забавно успевать и там, и там, — промурчал главный советник и тоже отправился по своим делам.       Около трёх дней Саске обдумывал своё путешествие. Изучал карту, маршруты, особенности Страны Воды, разузнал о правителях и порядках. Также он прикидывал, что взять из необходимых вещей, еды и оружия. Юноша планировал отправиться в путешествие один, однако друзья каким-то образом прознали о его планах и изъявили желание стать его спутниками.       — А вдруг ты столкнёшься с чем-то необъяснимым и тебе понадобится помощь? — убеждал его Суйгецу.       — Или если тебя ранят, как вернёшься обратно? — вторил ему Джуго.       — К тому же, Страна Воды — моя родина. Я знаю там каждый камень, — отрекомендовал себя Хозуки.       — Вы же императорские стражи, — в итоге процедил Учиха. — Вам нельзя покидать дворец.       — А ты — чиновник. Тебе тем более нельзя, — поддел его Суйгецу.       — Я получу разрешение, — поджал губы Саске, понимая, что встречи с братом не избежать. — А вы пока подготовьте всё необходимое. Отправимся туда как можно скорее, — заявил он, полностью уверенный в своих планах.       Саске посещал все утренние аудиенции, постепенно вливаясь в ритм этой жизни. Он всё так же пропускал большую часть информации мимо ушей, предпочитая наблюдать за братом со стороны и скрывать своё присутствие. Однако сегодня ему было необходимо привлечь его внимание, поэтому Саске не стал опускать свой взгляд, когда Император осматривал собравшихся. Наоборот — юноша смотрел прямо и пристально, а когда их взгляды столкнулись, ему показалось, что он слышит в ушах звон мечей, а перед глазами видит искру, высекаемую от жаркого боя. Секунда, две, десять… Их пересечение оказалось слишком долгим для этого места. Итачи смог отвести свой взгляд только когда кто-то задал ему вопрос, а Саске и вовсе едва шевельнулся, настолько его поглотило ощущение жажды боя.       На этот раз он не стал выбегать первым из зала, а наоборот, оставался там до последнего, выжидая, пока все чиновники покинут помещение. Итачи, словно поняв его намерения, также не сходил с трона, а Орочимару, переглядываясь между братьями, ухмыльнулся и выскользнул через тайный ход. Когда зал окончательно опустел, Саске приблизился к трону, слыша, как шаги эхом отзываются в пустоте. Итачи не шелохнулся, глядя на младшего брата сверху вниз и ожидая его действий. Саске, памятуя о том, что Император не станет слушать его, пока тот не преклонит колени, согнул ноги, затем спину и сделал поклон.       — Я хочу покинуть дворец, — произнёс Саске, глядя на величавого брата в окружении золотых драконов.       — Насовсем? — почти не разжимая губ, спросил повелитель.       — Нет, на несколько дней. Может быть, на пару месяцев, не больше, — ответил Саске. — Я хочу отправиться в Страну Воды, чтобы отыскать меч, способный сразить тебя.       — Вот как, — ему показалось, что губы Итачи слегка дрогнули.       — Да, я не забыл о своей цели, — продолжил Саске. — Не забыл, зачем я пришёл сюда и почему терпел все твои унижения. Если ты намеревался изменить моё отношение к тебе, то у тебя не вышло. То, что было между нами — ничего не значит. От мысли убить тебя я не отступлюсь.       — Что ж, я рад, что ради своей цели ты готов идти до конца, — бесцветно прокомментировал Итачи.       — Ты сам сказал после нашего боя, что мне осталось чуть-чуть, — припомнил Саске. — И это «чуть-чуть» зависит не от меня. По силе я давно догнал тебя, однако мой клинок оказался слабее твоего, и теперь я хочу обрести меч, который не будет уступать твоему. И тогда мы сразимся. В последний раз.       — Делай то, что должен делать, — Итачи поднялся на ноги и расправил своё платье. — Если ты считаешь, что это принесёт тебе победу.       — Я также хотел взять с собой двух людей. Суйгецу и Джуго, которые прибыли со мной, — добавил Саске. Итачи молчаливо кивнул и удалился через проход с левой стороны от трона, а младший Учиха ощутил в груди привычное опустошение. Когда они с братом смотрели друг на друга во время аудиенции, он буквально рвался в бой, а теперь вся энергия куда-то пропала. Словно огонь потух, и теперь была нужна новая искра, чтобы разжечь его.       Стараясь не задумываться об этом, младший Учиха вернулся в поместье Орочимару. Друзья уже были наготове: снарядили трёх лошадей, захватили еды, одеял, переоделись в походную одежду, а сверху натянули плащи. Саске тоже не стал медлить и переоделся, взял с собой лук, большой колчан со стрелами, припрятал кинжал в сапоге и закрепил ножны с мечом на спине. Также он захватил с собой карты местности и несколько мешочков с серебром, которым был награждён.       Орочимару в особняке не было, впрочем, Саске не волновался, что тот начнёт его искать. О его планах главный советник знал, поэтому Учиха не стал оставлять даже записки и вышел к своим друзьям.       — Отправляемся прямо сейчас, — Саске забрался на лошадь и натянул поводья. Та звонко заржала и двинулась вперед. Суйгецу и Джуго не отставали, направившись следом за ним. Вместе они покинули территорию поместья главного советника, а затем и вовсе выехали за пределы дворца. Пока они находились в пределах столицы скакать пришлось умеренным темпом, но как только молодые люди пересекли городские ворота, лошади тут же пустились галопом, и их долгое путешествие началось.       По планам Саске в течение недели они должны были добраться до юго-восточных границ Империи Огня и выйти к морскому порту. Скакали в основном днём, делая небольшие привалы, давая отдых себе и лошадям, а вечером останавливались на каком-либо постоялом дворе или харчевне, а порой и просто под открытым небом. Саске привык к полевым условиям, поэтому мог уснуть в любом месте, хотя его сон при этом оставался очень чутким. Суйгецу и Джуго тоже оказались неприхотливыми ребятами, не упрекая своего лидера в каких-то неудобствах.       Добравшись до порта Империи Огня, они сели на огромное торговое судно. Из-за грузов корабль шёл медленно, поэтому до Страны Воды им предстояло плыть целую неделю. Саске удручало то, что приходится терять столько времени, однако другого пути к островному государству не было.       Младший Учиха в основном проводил своё время на палубе, глядя вниз на морскую воду и осмысливая то, что произошло с ним во дворце после войны. Бой с братом, в котором не хватило чуть-чуть до победы, затем эта непонятная наркотическая ночь, вынужденное соитие с наложницей, и снова совокупление с братом, но на этот раз осознанное. Как он вообще мог совершить всё это за такой короткий срок? И, самое главное, почему Император в нём вызвал гораздо большее желание, чем юная наложница?       «Может, это какое-то колдовство? — Саске уже не знал, что и думать. Суйгецу и Джуго всегда были где-то неподалёку, Учиха слышал, как доносятся их голоса, но не включался в их беседы. — Наверняка в этом замешан Орочимару. Он хорошо разбирается в травах, может он что-то подмешал мне в еду или вино?»       — Как считаете, колдовство существует? — нехотя спросил он, не особо надеясь, что друзья услышат. Однако они услышали и даже заинтересовались.       — Ты имеешь в виду, магию? Создавать всякие проклятия и подбрасывать корабли к небу? — ухмыльнулся Суйгецу.       — Вроде того, — пожал плечами Саске. — Скажем, заставить человека делать то, что он не хочет. Внушить ему мысли, чтобы он думал, будто он сам этого хочет.       — Думаю, это возможно и без магии, — произнёс спокойный Джуго. — У тебя просто не остаётся выбора, вот и всё.       «Но у меня был выбор! — опять вернулся к своим насущным мыслям Саске. — Я мог его оттолкнуть, более того, убить его прямо во время соития! Ведь меня посещали подобные мысли, значит, я всё же был в своём рассудке. Получается, что дело не в опьянении, а во мне? Но если я думал, то почему не сделал? Что остановило меня в тот момент?»       — Саске, — хмыкнул Суйгецу, забавляясь его задумчивым и хмурым лицом. — Выглядишь, как девица, тоскующая по своему возлюбленному. Признайся, у тебя кто-то есть во дворце? — задиристо спросил он.       — Хочешь за борт? — процедил Учиха, сверля глазами тёмную воду.       — Брось, мы же друзья, — оскалился молодой человек. — По кому ты вздыхаешь? Она служанка? Или наложница? А может, тебе по сердцу сама Императрица?       — Не удивительно, она очень красива, — вставил Джуго, а Саске вскинул голову и ощетинился.       — И ты туда же! — прикрикнул на рыжеволосого друга он.       — Джуго прав, — вступился за товарища Суйгецу. — Таких красавиц, как Императрица, ещё поискать. И лицо, и фигура, и характер… В ней всё идеально! Удивительно, что они с Императором ещё не заделали целый ворох детишек. Хотя и Император не промах, — подмигнул юноша. — Боюсь, ты ему не соперник, Саске.       — О чем ты? — насупился тот, думая о своём.       — Если объективно судить, у него есть власть, красота и богатства. А что есть у тебя, кроме злобного характера? — ухмыльнулся Суйгецу.       — Не сравнивай меня с ним, — угрюмо проговорил младший Учиха и, чтобы больше не продолжать этот разговор, вернулся в свою каюту. Улёгся на кровать и закинул руки под голову, возмущенный последними словами Суйгецу. Почему, даже не зная об их родстве, их продолжают сравнивать? Как вообще можно сравнить Императора и простого смертного, которого он из себя изображает? Словно связь между ними настолько сильная, что её замечают даже люди, непосвященные во всё это. Это чувство было настолько раздражающим, что юноша ещё очень долго не мог от него избавиться. Ворочался с боку на бок и лишь через пару часов смог отключиться. И то, не до конца.              Ветер дул в лицо. Саске казалось, что он снова стоит на палубе, однако сильная тряска была непохожа на плавный ход судна. К тому же, внизу он видел сочную траву, а не тёмные воды моря. Он скакал на лошади по широкому лугу, цепляясь пальцами в поводья, а коленями отчаянно сжимая бока коня. Его тело было слишком лёгким и маленьким: мальчишке одиннадцати лет было сложно удержаться на резвом скакуне. Он изо всех сил старался не упасть и из-за этого мог смотреть только вперед, видеть уши лошади и быстро приближающиеся деревья на лесной опушке.       — До сих пор неуверенно держишься в седле, Саске? — раздался слева знакомый голос, но мальчик даже боялся повернуть голову в его сторону. Вровень с ним шёл ещё один всадник и, не дождавшись ответа, он немного вышел вперед, и Саске смог увидеть его.       — Хочешь, поскачем на одной лошади? — задорно спросил Итачи и ухмыльнулся. Его юношеское лицо из-за груза ответственности и титула наследного принца уже казалось совсем взрослым, однако когда он оставался с младшим братом наедине, то будто возвращался в детство и казался таким же мальчишкой.       — Нет! — выпалил маленький Саске, ещё сильнее сжимая бока своего коня. — Я справляюсь сам! — заявил он. Ему очень не хотелось упасть в грязь лицом перед старшим братом, который сам обучал его верховой езде. Он опасался, что Итачи подумает о нём как о глупом или неспособном брате, который только считает ворон, боялся, что станет для него скучным, и наследный принц перестанет проводить с ним время. Саске стремился доказать, что он не пустое место, что он не зря тратил бесценные часы и минуты старшего брата, что запомнил всё-всё и теперь может кататься наравне с ним, опережая сам ветер.       — Смотри, нии-сан! — прокричал мальчик, ощущая в себе восторг от быстрой скачки. — Я лечу! Лечу! — стоило эмоциям охватить его, как контроль мгновенно пошатнулся. Лошадь, ощущая слабость своего всадника, понеслась сильнее и лягнула задними ногами, пытаясь его сбросить. Младший Учиха вцепился в её гриву, но контроль уже был потерян.       — Осторожнее, Саске! — видя, что младший братишка заваливается на бок, Итачи рванулся к нему и едва успел перехватить, как тот вылетел из седла. Старший брат потянул его к себе и усадил перед собой, крепко держа левой рукой, а правой смог поймать за уздечку его лошадь. Он начал сбавлять темп, и до опушки они добрались рысью, а после и вовсе перешли на шаг.       — Нии-сан, ты видел, видел? — продолжал восторгаться Саске. — Как я быстро скакал!       — Видел, — ухмыльнулся тот, дыша ему в макушку. — И чуть не свалился с лошади, — он умудрился поставить ему щелбан по лбу, и младший брат насупился, понимая, что все его желания не сбылись.       — Но ведь… Но ведь… — забормотал Саске, не зная, что придумать в своё оправдание.       — Ещё чуть-чуть, Саске, — внезапно подбодрил его Итачи. — Чуть-чуть потренироваться и будешь лучшим всадником в Империи Огня.       — С тобой всё равно не сравниться, — младший Учиха раскраснелся от похвалы и робко улыбнулся. Несколько минут они просто ехали шагом среди редких деревьев, наслаждаясь солнечным днём и приятным ветерком. Саске разглядывал и говорил обо всём, что видел вокруг: о траве, деревьях, небе, облаках, жуках и бабочках… А Итачи просто улыбался, отвечая на его вопросы и объясняя непонятные вещи.       — Нии-сан, что это? — когда они значительно углубились в лес, и деревья окружили их со всех сторон, Саске заметил у корней одного из них что-то необычное. — Какой гладкий камушек, — он начал елозить, и Итачи помог ему слезть с лошади. Пока Саске бежал, к этому камушку подлетели два ворона и хотели присвоить его себе, но младший Учиха, подобрав палку, метко запустил ею в птиц и разогнал их.       — Это не камушек! — воскликнул мальчик, разглядев находку как следует.       — Это яйцо, — Итачи, тоже спешившись, подошёл к нему. — И, судя по окрасу, ястребиное. Наверное, выпало из гнезда, — он посмотрел наверх, однако ветви дерева были очень раскидистыми, а крона густой.       — Оно не разбилось, — Саске осмотрел его со всех сторон. — Нии-сан, давай возьмём его с собой! — с энтузиазмом предложил мальчик. — И вырастим ястреба!       — Ты думаешь? — старший брат не сразу поддержал его идею. — Не лучше ли вернуть его в гнездо? Да и при дворе много ловчих птиц, можно в любое время взять яйцо.       — Нет, это яйцо особенное, — замотал головой Саске. — Это будет наш с тобой ястреб. Разве не здорово?       — Что ж, если он действительно вылупится и выживет, то почему бы и нет.       С тех пор жизнь маленького принца была наполнена заботой и волнением. Он сделал гнездо из соломы и пуха, обернул яйцо в кроличью шкурку и положил туда. Следил за ним днями и ночами, согревал как мог, не подпускал слуг и других родственников и только Итачи давал взглянуть одним глазком. Однажды, когда он оставил окно открытым, в комнату снова залетели вороны, но Саске защищал яйцо до последнего от их острых когтей и клювов, а старший брат помог их прогнать.       Однако ещё сложнее стало, когда птенец вылупился. Он был маленьким, но так громко кричал, что Саске сначала пугался, что с ним что-то случится. Но оказалось, что малыш просто напросто хочет есть, причем очень часто. Итачи сказал, что людская еда ему не подходит, даже говядина или крольчатина, и пища должна быть более естественной. Поэтому Саске пришлось постараться, чтобы добыть своему питомцу полезной еды. Он стал охотиться на мышей, подбивал камнями воробьёв и доставал яйца перепелов. Однодневных цыплят, которыми тоже любил полакомиться маленький ястреб, Саске было очень жалко убивать, поэтому за это дело взялся Итачи и приносил с собой крошечные тушки. Так же он сделал для птенца просторную клетку, поскольку содержать его было необходимо на свежем воздухе. Они долго гадали и придумывали, как назвать птицу. Саске предложил множества имён: от Пушистика (тот был весь покрыт пухом) до Молнии (поскольку хотел, чтобы тот был быстрым и сильным). Однако в итоге ему не нравилось ни то, ни другое, ни третье. Хотелось что-то особенное. Что-то красивое, утонченное и мощное.       — Как насчет Гаруды, Саске? — спросил его старший брат, когда младший уже совсем сломал себе голову.       — Гаруда? — удивленно переспросил мальчик.       — Да. По поверьям, так звали первую птицу. Это имя символизирует силу, настойчивость, красоту, непоколебимость и благородство, — рассказал Итачи. Глаза Саске так и загорелись восторгом — это имя пришлось ему по вкусу. На том и порешили.       Спустя два месяца птенец окреп, практически избавился от пуха и научился летать. Саске боялся, что тот улетит совсем, но вместе с братом они смогли приучить его садиться на руку и брать еду. С тех пор он часто улетал, охотился сам, но всегда возвращался и приносил маленькому принцу пойманных мышей, словно хотел накормить и его. Саске приходилось постоянно носить перчатку, ведь когда он садился на руку, то сильно впивался в неё когтями и мог ранить. Но намеренно он никогда этого не делал, а порой даже позволял себя гладить.       «Тот ястреб! — внезапно вспыхнуло в голове у Саске, прорвавшись через сон. — Который сел на плечо и держал в клюве мышь… Неужели это…»       — Гаруда… — прошептал он, переворачиваясь на другой бок и вновь засыпая.