Юки и Алая заря

      Хорошо иногда выбираться с центра города на периферию.       Многоэтажки сменяются посаженными деревьями, шум мастерских заглушается завыванием ветра, да и Плюс в зените тут не такой, как бы это сказать, горячий, что-ли?       Да и тот уже вышел из зенита, так что скоро начнется вечер. А значит, Рите нужно успеть завершить свою работу в районе Вест.       Представляя траекторию луны и отсчитывая таким образом время до начала фестиваля, Рита заметила в небе пару движущихся точек, летящих в сторону города. Птицы, наверное.       «Ладненько, перерыв закончен, пора возвращаться к фейерверкам».       Ей поручили установить корпус в нескольких точках города, вместе с химическим отделом определить длину фитиля, угол запуска, и затем, ближе к вечеру, вместе с тем же отделом разместить в корпусе сами заряды. А все из-за того, что именно ее мастерская в этом году приняла участие в проекте по улучшению фейерверков.       Звучит бредово, но при горении манакристаллы светились красивым голубым светом. Да, придется весь город облучить радиацией, однако все было рассчитано, дозы измерены, главное, чтобы кристаллы руками не трогали. Рита и за этим следила. К тому же, само торжество с каждым годом становилось все грандиознее. А значит, приходится привлекать все больше и больше людей. Даже вон Риту выволокли из мастерской по официальному приказу.       — Ну как проходит подготовка?       А вот и причина официального приказа.       — А как вы сами считаете, господин Отис? Идеальнее некуда.       Министр довольно улыбнулся. Конечно, правители Островалии были не одни, а со своими людьми, охраной. Некоторые, как премьер-министр Отис, что-то даже зачастили выходить на улицу. Но для Риты связь с правящей верхушкой означала только одно: придется батрачить в три раза усерднее.       — Кристофер, я надеюсь, — министр повернулся к человеку, стоящему рядом, — что вы сможете своими глазами увидеть прекрасные “огни Ванфорта” сегодня вечером.       — Господин Отис, ну что вы, как я могу пропустить свой первый лунный праздник?       — Не-ет, Кристофер, сегодняшний праздник — особенный. Начнем с того, что он не считается лунным. Почти любой праздник считается лунным, все-таки, луны мы почитаем больше всех. Днем проходит торжество, а ночные фейерверки имитируют лунный свет. Но! Праздник урожая — это праздник дарения, и чем больше ты сможешь отдать, тем больше получишь в будущем. Поэтому количество, качество и стиль выходят на первый план. Праздник урожая — самый красивый праздник во всей Островалии.       — Если не считать день города.       — Рита, помолчи.       В это время тот парень, Кристофер, будто что-то услышал и повернул голову на восток. Рита неосознанно повернулась туда же, но те точки, которые она видела пару минут назад, уже исчезли.       — Отис, они прилетели.       Премьер-министр, недолго думая, кивнул, а затем тот парень бесшумно хлопнул в ладоши.       «Шифр какой-то?»       Рита ничего не поняла и решила вернуться к работе.              На краю Ванфорта, у маленького железного заборчика из ниоткуда появились четыре человека. Юки легонько встала сандалиями прямо на заборчик, сохраняя равновесие. Рядом с ней была поставлена деревянная табличка: «Прыгать запрещено».       Юки прыгнула с заборчика на так долгожданную землю, которую уже обнимал Тим.       — Похоже, все жители на празднике, верно? — спросила Азалия. — Это хорошо. Нас никто не видел.       Они с Фенрисом спрятали крылья, опустившись на тропинку рядом с краем острова. Попрощавшись с детьми, они направились прямо в резиденцию министров. На прощание Азалия в который раз напомнила детям, что необходимо каждый день тратить ману, чтобы снизить риск мутации. В основном она говорила это Юки, которая дольше находилась под излучением Цитадели, и которая не особо внимательно слушала ее лекции.       — И как, по ее мнению, мы будем тратить ману здесь? — огрызнулась Юки, которая сейчас шла с Тимом в район Лейт. — Тут же полно людей. Как нам при них магию использовать?       — Ну, можно создавать что-нибудь невидимое. Воздух, например.       Когда они проходили мимо почтовой станции и небольшого двухэтажного ресторанчика, Тим спросил:       — Может, перекусим чего? А то за весь день ничего не ели.       — Да ладно, дома поешь. Я вот что-то ни пить, ни есть пока не хочу.       — Что, даже сладости не хочешь взять? Вафли, например?       — Я бы сейчас не отказалась поспать. Давай, идем уже.       Так они и дошли до дома семьи Гауссов. Тим взял ключ из глубокого кармана своей рубашки, который все это время был с ним, и остановился у двери.       — Почему не открываешь?       — Да вот… думаю, что сказать отцу. В праздники он обычно дома.              — Ну что, подумал?       — Ну… не особо.       — Ты что, с отцом поговорить боишься?       — Как будто ты так часто со своей семьей говоришь? Ты вообще хоть одно письмо матери написала? Ай!       Юки толкнула его прямо в дверь, и Тим ладонью случайно нажал на звонок. Глухой, механический стрекот прозвучал внутри. Тим тут же попятился назад, но девочка схватила его и не отпускала.       — О луны, Тим! Ты чуть в бездну не упал, чуть не мутировал, а сейчас отца испугался?       Тут дверь щелкнула, медленно отворилась, и на порог вышел Томас Гаусс. Дети застыли на месте и только через несколько секунд умудрились синхронно сказать:       — Д-доброе утро!       Томас поднял бровь, но больше никаких движений не сделал. Лишь медленно осмотрел своего сына. Тот, конечно, пытался вырваться, но Юки очень удобно его держала.       Наконец, спустя вечность, Томас вошел обратно в дом.       — Входите. — сказал он.              Пока Юки снимала псевдокрыло в коридоре, Тим прошел дальше за Томасом в комнату. Тот сел на диван, на котором и сидел до этого. Тим остался стоять у дверного проема, в двух метрах напротив отца. Вскоре за мальчиком встала и девочка.       Томас спокойно взял со стола стакан и медленно, как будто специально, выпил содержимое. Тим уже хотел что-то сказать, но Томас начал первым.       — Ну и где ты был? — он поставил стакан обратно на стол. — Ты знаешь, что родителям свойственно беспокоиться за своих детей?       — Я…       — Я еще не договорил. Каким-то чудом ты выбрался из камеры, нарушив еще один закон. Направился, как я думаю, в Терновник. Нарушив еще один закон. И что же, стоила игра свеч? Ты свои глаза-то видел? Только попробуй мутировать в моём доме!       Тим вздохнул и закрыл свои синие глаза на время. Представил, что в радужке больше нет маны, что она вся утекла, вернув глазам свой привычный цвет.       Тим открыл глаза.       — Так лучше?       Томас долго вглядывался в его зеленые глаза, с каждой секундой все больше удивляясь. На этот раз Тим не пытался отвести взгляд.       — Как ты…?       — Магия. — перебил его Тим, надменно добавив: — Не бойся, я не буду мутировать в доме. Я вообще не планирую мутировать.       «Значит… Тот парень, Кристофер, не врал…»       Слегка кашлянув, Томас взял в правую руку флягу и наполнил стакан. Затем взял стакан и закинул ноги на столик, скрестив их, продолжая сидеть на диване.       — И, почему вернулся ко мне? Тебе что-то надо от меня?       — Я… хотел бы извиниться. — ответил Тим.       Томас повел бровью.       — За что же?       — За то, что скрывал псевдокрыло. За то, что скрывал от тебя свои планы. За.. за тот хаос на площади у часовой башни. И за то, что так внезапно улетел. Это было, ну… некомпетентно с моей стороны.       Томас хмыкнул.       — Радуйся, что никто не пострадал. Включая вас двоих. — мужчина ненадолго взглянул на часы. — Я скоро ухожу. Так что извинения приняты. Что-нибудь еще?       — Да.       Тим отошел в сторону, и вперед вышла Юки.       — Я тоже хотела бы извиниться. Все-таки, вся эта затея с Алой зарей была моя, да и забрать псевдокрыло в мастерской было моей идеей. Тим в этом не виноват.       Томас, выслушав девочку, тяжко вздохнул.       — А ты, должно быть, Юки Имура… Хм… — он хотел что-то сказать, но помотал головой, сбивая лишь ему известные мысли. — Давайте забудем. Все мы перед кем-то виноваты.       «Ведь это я воспитал Тима таким, какой он есть. Да и не усмотрел за собственным сыном. Несколько раз подряд».       Промолчав, Томас встал с дивана. Дети расступились перед ним, и он прошел в коридор, остановился у псевдокрыла.       Взял его в свои толстые руки, осмотрел легкий металл. Провел пальцем по кончикам перьев, словно поглаживая их.       — Идея о снижении веса крыла для разведки здравая, но ты с этим переборщил. У тебя при любом столкновении корпус сильно прогнется. Вот здесь и здесь, — Томас указал пальцами, — нужно добавить толщины. Теперь по перьям. Маховые можно слегка подлиннее сделать, второстепенные лучше укоротить. Так будет выигрыш в маневренности.       Он взглянул на Тима. Тот стоял в оцепенении. Мужчина отвернулся, надевая на себя ботинки.       — Сегодня у министров срочное собрание, не знаю, сколько по времени это займет. — сказал Томас, одеваясь. Открывая входную дверь, добавил: — В целом, по конструкции крыла вопросов больше нет. Хорошая работа.       И закрыл дверь, оставив детей стоять в коридоре.       Тим не сразу пришел в себя.       — Он что, только что…       — Да. Он похвалил тебя. — ответила Юки, сползая к стене. — Фу-ух, я уже устала стоять.       Странно, Тим пока не чувствовал усталости.       — А я говорил, надо перекусить. Неужели тебе даже воды все еще не хочется попить?       — Ну, не особо… — девочка с усилием встала, чтобы медленно подняться по лестнице наверх, в комнату Тима. — Пойду… прилягу немного.       — Давай. — ответил Тим, а сам пошел на кухню. — Я принесу чего-нибудь.       Похоже, теперь его очередь готовить ужин.       «А в комнате я так и не убрался…»       Тим отмахнулся от мыслей, наливая стаканчик воды. Лучше, наверное, Юки в другую комнату отправить, ведь сюда явно врывались стражники, или следователи, или гвардейцы. Чтобы перенести псевдокрыло в мастерскую, чтобы найти улики против Тима.       «Надеюсь, у Азалии удачно пройдут переговоры, и нас с Юки никто за решетку не посадит».       Тим со стаканом воды направился по лестнице наверх, думая, что ему сейчас приготовить.              Когда шаги на втором этаже уже не слышались с первого, наступила тишина.       На улице в это время тоже было пусто. Люди были на площади, встречали праздник урожая.       Лишь спустя несколько секунд на втором этаже раздался быстрый стук. А затем и на лестнице.       Мальчик спрыгнул с лестницы, чуть не врезавшись в стену, и выбежал из дома.       У порога, около входной двери, он остановился. Замер. И хлопнул в ладоши.       Вслушиваясь в могильную тишину, Тим пытался услышать хоть что-то, кроме биения собственного сердца и сбитого дыхания.       Сейчас ему могла помочь только Азалия.