Море невзгод

— Стало быть, вы не знаете, где Король Мечей Юй спрятал пилюли? — Тан Лицы по очереди стискивал и медленно отпускал пальцы Хуа Уяня. — И о том, где они хранятся, знает только госпожа Хун? Тогда я вынужден попросить вас устроить с ней встречу. При этом он не переставал дружелюбно улыбаться. Хуа Уянь тоже выдавил улыбку, хотя ногти Тан Лицы глубоко впивались в его шею, оставляя пять кровоточащих ранок. Хорошо знакомый с различными зельями Хуа Уянь сразу же понял, что пальцы господина Тана смазаны ядом, пусть не смертельным, но все равно опасным. Кроме того, ранки на шее не позволяли Хуа Уяню использовать распыляемые в воздухе токсины — видимо, на то и был расчет. Однако никто не наносил яд на пальцы Тан Лицы намеренно — он как будто бы изначально там был. — Госпожа Хун живет в Темно-красном павильоне, — со вздохом сказал Хуа Уянь. — Никому нельзя туда входить, и только она сама решает, когда его покинуть. Если мы ворвемся в павильон, она позвонит в колокол, и Юй Цифэн тут же узнает о том, что вы здесь. Может, в Поместье Мечей и не так много опытных бойцов, но если вас обнаружат, найти пилюли станет куда сложнее. Вы же умный человек, господин Тан, и сами все понимаете. Тан Лицы улыбнулся. — Я бы не посмел врываться в женские покои. Раз уж грубым мужчинам вход туда запрещен, остается надеяться, что госпожа Хун выйдет сама, — он окинул Хуа Уяня невозмутимым взглядом. — Я не хочу прерывать собрание Короля Мечей, но мне некогда ждать приглашения. Если госпожа Хун не соизволит встретиться со мной в ближайшее время, я, возможно, сломаю вам шею. Что скажете? Хуа Уянь усмехнулся: — Ни… ничего хорошего. Но даже если вы сломаете мне шею, госпожа все равно не выйдет. — По крайней мере, это легко устроить, — сказал Тан Лицы, угрожающе сжав пальцы на шее Хуа Уяня. Хуа Уянь почувствовал резкую боль, издал булькающий звук и зажмурился. Когда он уже приготовился к смерти, теплый поток воздуха коснулся его лица. Он открыл глаза и увидел, как Тан Лицы нежно дует на него и услышал его тихий вздох: — Такой человек — и не борется за свою жизнь… Неужели тайна, которую вы храните, настолько ужасна? Шея Хуа Уяня пульсировала острой болью. Он смотрел в красивое лицо своего врага и видел всю ту же улыбку, хотя сила хватки Тан Лицы не ослабевала. В глазах Тан Лицы было что-то завораживающее, что-то притягательное, заставляющее сердце трепетать. Хуа Уянь неосознанно откинул голову назад, оставив вопрос без ответа. Тан Лицы не стал настаивать. Некоторое время они стояли так, а потом Тан Лицы издал легкий смешок, и его теплый выдох коснулся губ Хуа Уяня. Что он делает? Сердце Хуа Уяня бешено колотилось, в ушах звенело, в голове был туман. В полной прострации он смотрел, как Тан Лицы отстраняется и, взмахнув рукавом, говорит: — Можете идти. В другой раз Хуа Уянь просто ухмыльнулся бы и ушел. Однако сейчас он на мгновение растерянно застыл на месте, охваченный сомнениями, и только после этого медленно побрел прочь. Тан Лицы был не только хитрым и безжалостным, но еще и… очень необычным человеком. Тан Лицы с улыбкой проводил Хуа Уяня взглядом, а потом огляделся и обнаружил неподалеку темно-красный павильон. Неторопливой и плавной походкой он двинулся к павильону, и примерно через тридцать шагов услышал рядом звук дыхания — знак того, что за ним тайно следят. Не обращая на это ни малейшего внимания, Тан Лицы продолжал идти дальше. По дороге он заметил лежащего среди цветов седоволосого человека в белых одеждах, и невольно улыбнулся. — Быстро же ты пришел, — не открывая глаз, вздохнул раскинувшийся на земле Сюэ Сяньцзы и снова задремал. Не удостоив его ответом, Тан Лицы поднял глаза и заметил мелькнувший на верхнем этаже павильона стройный силуэт женщины, тут же скрывшийся из виду. Глядя на верхний этаж, он почтительно поклонился, потом подошел к двери и толкнул ее. К его удивлению, никакого звона колокола не последовало. Поднимаясь на второй этаж, Тан Лицы увидел молчаливо стоящую на вершине лестницы женщину в белом. Она была прекрасна, как небожительница, но сурово хмурила брови. Даже не видя лица целиком, можно было ощутить окутывающее ее облако щемящей тоски. Она напоминала призрачную орхидею, тайком роняющую слезы. — Госпожа Хун? Изящной и уверенной поступью Тан Лицы стал подниматься по лестнице. По зданию гулял легкий ветерок и словно нес его вперед на своих крыльях. Госпожа Хун сдержанно кивнула, и ее брови, похожие на гряды далеких гор, сдвинулись еще сильнее. — Кто вы? — Вашего покорного слугу зовут Тан Лицы. До лестничной площадки оставалась одна ступенька, но он не стал идти дальше и остановился чуть ниже госпожи Хун. Когда он поднял на нее взгляд, их глаза встретились. — Значит, вы — приемный сын Тан Вэйцяня, приемный брат супруги Юнь и глава Дома Ваньцяо? — спокойно спросила госпожа Хун. Хотя сама она была мало известна в мире боевых искусств, но, похоже, прекрасно разбиралась в именах и связях жителей цзянху. — Именно так. — С порывом ветра до Тан Лицы долетел аромат, окутывающий госпожу Хун. — Я прибыл издалека, услышав о пилюлях Девятисердечного демона — в последнее время о них много говорят в мире боевых искусств. Ходят слухи, что их создали в Поместье Мечей семьи Юй. — Пилюли Девятисердечного демона? Никогда о них не слышала, — равнодушно ответила она. — Господин Тан, такому уважаемому человеку, как вы, не стоит затевать ссору с Королем Мечей из-за пустых сплетен. Не двигаясь с своего места, изящная и хрупкая, она сказала: — Пожалуйста, уходите. Тан Лицы с улыбкой окинул ее взглядом с головы до ног. — Госпожа Хун, похоже, вы не знакомы с боевыми искусствами. Она согласно кивнула и еле заметно улыбнулась: — Однако я знаю тысячу способов лишить вас жизни здесь и сейчас. — Вы, должно быть, искусны в механизмах и ловушках? Не отрицая этого, госпожа Хун в свою очередь смерила Тан Лицы взглядом: — У вас травма в области живота. — Верно, — все с той же улыбкой согласился Тан Лицы. — Вы пришли в Поместье Мечей Юй не ради поиска пилюли Девятисердечного демона, а с другой целью, — проговорила госпожа Хун, тщательно взвешивая каждое слово. — Тоже верно. — Откройте секрет — что же все-таки заставило вас потратить на Шэнь Ланхуня пятьдесят тысяч таэлей золотом и ворваться сюда, рискуя собственной жизнью? Она оценивающе посмотрела на Тан Лицы, стоявшего ступенькой ниже. В павильоне была установлена семьдесят одна ловушка, но в таком положении, как сейчас, она не могла использовать ни одну из них. Тан Лицы изящно оправил рукава. — А что если мы примем некоторые условия? Например, я не лгу вам, а вы, в свою очередь, не лжете мне. — Условия? Вы хотите обсудить со мной условия? — недоверчиво переспросила госпожа Хун. — Неужели с вами до сих пор никто не договаривался? — тепло и дружелюбно улыбнулся Тан Лицы. — Госпожа Хун, вы компетентны и мудры. Что если я дам вам то, что вы хотите, а вы взамен дадите мне то, чего хочу я? Тогда мы оба добьемся своей цели и сохраним взаимное уважение. Разве не прекрасно? — Что вам нужно, кроме наркотика? — напряженно спросила она, не сводя взгляда с Тан Лицы. — Вас нельзя назвать обычным человеком. Чего вы на самом деле добиваетесь? — Я ищу двух людей и ответ на один вопрос, — спокойно ответил Тан Лицы. — Каких людей? В ответ Тан Лицы лишь улыбнулся. — И что за вопрос? О чем вы хотите узнать? — Я хочу спросить одного человека, будет ли он оплакивать меня, если я умру, — тихо сказал Тан Лицы. Госпожа Хун немного помедлила. — Тот, кого вы ищете, имеет отношение к этим пилюлям? — Может да, а может и нет, — негромко ответил Тан Лицы. — Это я и хочу выяснить. — Ваша цель действительно так проста? — госпожа Хун встряхнула рукавом. — Скажите, кого вы ищете и как вы с ними связаны, и тогда я, возможно, подумаю о том, чтобы рассказать вам о местонахождении пилюль. — Вы спрашиваете о моей связи с этими людьми только ради того, чтобы узнать, где мое больное место, — улыбнулся Тан Лицы. — Что если так: я сразу раскрою вам мою слабость, а вы взамен покажете мне тайник с пилюлями? Я даже начну первым — честная сделка, как полагаете, госпожа? — Допустим, — холодно ответила госпожа Хун. — Вы первый, но учтите, я могу изменить свое решение после того, как все узнаю. Тан Лицы усмехнулся. — Моя слабость… что ж, я ранен. Может, вы и не разбираетесь в боевых искусствах, но, вероятно, сведущи в медицине и способны оценить ранение. Несмотря на превосходные боевые навыки и внушительную внутреннюю силу, я не могу сражаться слишком долго. Иначе рискую обострить травму и подвергнуть смертельному риску себя и жизнь в моем теле. Госпожа Хун удивленно сдвинула брови: — Вы же не беременная женщина! Что вы имеете в виду под «жизнью в вашем теле»? Тан Лицы, по-прежнему улыбаясь, ничего не ответил. После небольшой паузы она продолжила: — Раз уж вы поделились своей слабостью, я не буду чинить вам препятствия в поиске пилюль. Я расскажу, где они спрятаны, но потом вы должны будете ответить на мой предыдущий вопрос. Она с явным любопытством взглянула на Тан Лицы. — Пилюли из Поместья Мечей семьи Юй зарыты под клумбой с белыми цветами-бабочками. Раскопайте землю, и вы их найдете. — Госпожа Хун, вы сдержали слово, и это говорит о том, что вам можно доверять, — сказал Тан Лицы. — А теперь мне пора прощаться. Он грациозно развернулся и стал спускаться по лестнице. Застигнутая врасплох, госпожа Хун воскликнула: — Подождите! А как же вопрос, на который вы обещали ответить? — Ах, это… — Тан Лицы оглянулся с едва заметной улыбкой. — Я правда обещал? — Вы… — госпожа Хун глубоко вздохнула. — Вы хитрец! Хорошо, пусть я и рассказала, где спрятаны пилюли — это еще не значит, что вы их получите. Почему вы не убили Хуа Уяня, когда держали его жизнь в своих руках? Задавая вопрос, она махнула в окне белым шелковым платком. — Пока Хуа Уянь жив, поляна с белыми цветами надежно охраняется. Раз Чи Юня и Шэнь Ланхуня здесь нет, значит, они, скорее всего, отвлекают Юй Цифэна. Сможете ли вы в одиночку одолеть Смертоносный Отряд Тридцати Трех из салона Фэнлю? Хотелось бы верить. — Думаете, это мне следует бояться? — мягко спросил Тан Лицы. — Сможет ли Король Мечей продержаться против Чи Юня и Шэнь Ланхуня? Разве вы не волнуетесь, госпожа Хун? Изящная, как нефритовая статуэтка на вершине лестницы, она опустила глаза и негромко произнесла: — Король Мечей — не такая уж плохая компания, чтобы отправиться в преисподнюю. Как вы считаете? — Хороший спутник, не спорю, — согласился Тан Лицы, выходя из павильона и осторожно закрывая за собой дверь. — Лучше обойтись без кровопролития в женских покоях. На заднем дворе безмятежно зеленела сочная трава и белели цветы-бабочки. Сюэ Сяньцзы все так же спал посреди клумбы; рядом сновали стрекозы. В этой мирной картине ничто не предвещало надвигающейся опасности. Тан Лицы поднял мотыгу, которую бросил Сюэ Сяньцзы, и стал копать. О чем думал Сюэ Сяньцзы — как всегда оставалось тайной за семью печатями. Как только Тан Лицы начал раскапывать клумбу, садовник испуганно подскочил. Но не успел Сюэ Сяньцзы произнести и слова, как где-то чуть слышно зазвенели струны, и он с воплем опять рухнул на землю. Взмахнув полами одежд, Тан Лицы вытащил вонзившиеся в рукав дротики и отбросил их в сторону. С мотыгой в руках он спокойно наблюдал за появляющимися со всех сторон ассасинами в зеленых масках. Всего их оказалось тридцать три; каждый был вооружен короткой флейтой. Значит, ему рассказали о тайнике с пилюлями только чтобы заманить в ловушку? Опираясь на мотыгу, Тан Лицы выпрямился. За пределами сжимающегося круга убийц, прислонившись спиной к бамбуковой беседке, какой-то человек беспечно крутил в пальцах травинку. Это был все тот же Хуа Уянь, которого он пощадил прежде — заметив, что Тан Лицы смотрит в его сторону, он улыбнулся. Что за человек убедил Хуа Уяня предпочесть смерть предательству и придал ему смелости так быстро восстановить силы и вернуться? Глубокое волнение промелькнуло в глазах Тан Лицы. Кто стоит за всей этой историей с пилюлями Девятисердечного демона? Кто управляет салоном Фэнлю? Такого врага нельзя недооценивать.