Ну почему сегодня именно тот день, когда всё идёт наперекосяк? Сначала Макс отказался есть свой завтрак, потом выяснилось, что детский сад на карантине. И как итог: ребёнок сейчас сидит в офисе своего отца и пытается себя развлечь.
— Макс, милый я нашёл карандаши, — Алек отдаёт сыну всю канцелярию, что удалось найти. Он хотел позаимствовать и маркеры у доброй секретарши, но вот только они плохо отмываются от поверхностей, да и от детей тоже.
— Папа! — обрадовался мальчишка, как будто первый раз за день увидел отца. Тот же отлучился лишь на пару минут.
Несмотря на то, что Макс был мальчиком ему нравились заколки с ягодками: клубника, земляника, черника, черешня, облепиха, ежевика, клюква, морошка и даже арбуз. Как маленький ребёнок их всё отличал неизвестно, ведь мало кто его возраста понимает, что арбуз тоже ягода. И это, не говоря о том, что сам Алек не знал, как выглядят большинство ягод!
Морошка вообще похожа на малину, только оранжевая, отличий между чёрной и красной смородиной он вообще не видел ну кроме цвета. Чего стоит одна земляника, а вишня и черешня — они же вообще одинаковые!
За некоторыми из них Лайтвуду пришлось все магазины с украшениями оббегать, но зато счастье ребенка того стоило. Макс каждый день либо сам, либо просил папу закалывать волосы, нет бы отстричь мешающие ему витиеватые локоны. Сказать честно на чёрной шевелюре сынишки спелые ягодки смотрелись очень красиво. Может из-за красивых заколок некоторые принимали его за девчонку, но Алек всегда поддерживал сына, ведь неважно что ему нравится его всё равно любят. А это самое главное.
— Смотри вот листик, карандаши и твой персональный стол, — Лайтвуд позаимствовал с первого этажа их офисного здания несколько подушек от диванов. А низенький стол для сына соорудил из сломано стула, найденного в подсобке. У стульчика прогнулись железные ножки и что мешало Лайтвуду их ещё немного сломать: правильно ничего, — посиди пока здесь. Тётя Клэри за тобой присмотрит, а мне надо ненадолго отойти. Хорошо?
— Ага, — кивнул сын, полностью увлёкшись рисованием чего-то странного. Иногда Алек честно не понимал, что рисует Макс, какие-то замки, драконы, крылья. Но кого это волнует: ребёнок счастлив.
Александр отлучился на важное совещание, на котором просто необходимо было его присутствие, только вот когда эта маленькая пытка закончилась в виде нескончаемого потока цифр, он почему-то не увидел сына там, где он должен был находится.
— Клэри, где Макс? — с лёгким испугом спросил Алек у секретарши своего босса.
— Он с Саймоном. Он заметил на его столе игрушки и, наверное, минут 20 смотрел на них, пока Саймон в ужасе не отпрыгнул, увидев около своего стола ребёнка, — пересказала весёлую историю Клэри. Это хорошо, значит Макс всё ещё в офисе и даже играет в игрушки местного компьютерного гения. Алек мог выдыхать спокойно.
Только вот около стола Саймона или где-то поблизости Макса не обнаружилось, и Александр вновь запаниковал. Он прекрасно понимал, что в офисе дружный коллектив и те, с кем юноша успел сдружиться прекрасно знали о его сыне. Но вот начальник Лайтвуда — мистер Бейн об этом не знал. И как бы Макс не разозлил его. Отца ведь могут и с работы уволить, а это будет не хорошо.
— Привет Сай, а где Макс? — поинтересовался отец у Льюиса.
— Он нашёл в столе Рагнора запасы виски и конфет. Нет виски он не пил, но вот парочку сладостей утащил, а потом смысля с места преступления. Когда Фэлл вернулся он был в недоумении, кто убавил его запасы сладкого и так нагло оставил фантики на его кресле, — теперь настала очередь Саймона рассказывать увлекательную историю о Максе.
— Черт, я должен Фэллу коробку конфет, — пробурчал Алек, — и всё же, где Макс сейчас?
— Ну он счёл волосы Майи довольно интересными, — ответил Саймон и, порывшись в телефоне, показал Лайтвуду довольно интересное видео. Майя сидела за своим рабочим местом, а сзади маленький Макс сооружал что-то из стульев и подушек, так же использовав какие-то коробки. Затем юный Лайтвуд забрался на эту конструкцию и без зазрения совести игрался с пружинистыми волосами девушки, даже несколько своих заколок прицепил в её шевелюру.
— Блять, — выругался Александр и побрёл к рабочему месту Майи. Вот сдалось ему это совещание, мог бы один день дома посидеть ничего страшного, взял бы неоплачиваемый выходной, земля была не рухнула.
— Привет Майя, — поздоровался Лайтвуд с девушкой, тут же замечая в её волосах несколько заколочек. А стоит признать, его сын не промах, так волосы девушки хоть в глаза не лезут.
— Алек, — обернулась к нему счастливая девушка. Вот это уже странно, что такого сделал Макс, что она улыбается, — твой сын просто чудо, — неожиданно, особенно для Робертс, которая не очень любит детей, — он мне подарил две заколки с клубникой, сказал так волосы не попадают в глаза. А ещё что так гораздо красивее.
Александр не стал говорить девушке, что заколки с клубникой Макс отчего-то не любил и даже не носил их практически никогда. Его любимыми были с темно синими ягодами черники.
— А ты случайно не знаешь, где он сейчас? — решил проверить свою удачу Лайтвуд, и вдруг Майя скажет куда запропастился его сын.
— Он был около Рафаэля и кажется стащил его галстук, видимо хотел походить на отца, — улыбнулась девушка и вновь вернулась к работе.
Рафаэль и в самом деле присутствовал на рабочем месте в своём идеальном тёмном костюме тройке, но без важного элемента — галстука.
— Лайтвуд, — тут же оживился Сантьяго, заметив знакомую макушку. Алек же надеялся, что его было не видно. Ага, как же единственный двухметровый человек на весь офис, — ты должен мне новый галстук, — пробубнил мужчина.
— Хорошо, — согласился Лайтвуд. Ему банально не оставили выбора.
— Он очень долго выпрашивал у меня галстук, — от чего-то принялся в объяснения Сантьяго, — сначала стоял и смотрел на меня огромными синими глазами, будто пытался испепелить. А когда я спросил, что ему нужно, он как-то неуверенно ткнул ручкой в мой галстук. Ты бы видел его счастливые глаза, когда я скрепя сердца распрощался со своим любимым галстуком и завязал его ему, — Рафаэль немного переигрывал, но всё равно был достоин «Оскара» или нового галстука.
Лайтвуд же направился дальше на поиски сына. Ангелы, и почему их офис такой большой, такое ощущение, что он по лабиринту бродит в поисках ребёнка. Зато мужчина шёл и представлял своего стильного сынишку в белых шортиках с ремнём-резинкой, синей рубашке и чёрном галстучке, который наверняка был чересчур длинным и бился об колени. Точно, а ещё с его любимыми черничными заколками в волосах.
Алек так задумался, что вынырнул из своих мыслей лишь от громкого «
Папа!». Лайтвуд инстинктивно принялся осматривать пространство вокруг себя, только вот он никак не ожидал, что ребёнок будет сидеть на шее его начальника! Да ещё и так весело смеяться. Только отчего-то его глаза были немного опухшие и красноватые.
— Макс, что случилось? — поспешил в их сторону Александр, его сейчас мало волновало, что его могли уволить. Он больше переживал почему его сын плакал, и кто его обидел.
— Папа, — Макс радостный перебрался с шеи Бейна на руки к отцу, — смотри, что мне подарил Магнус, — мальчишка вытащил из кармана брюк коробочку с блестками, а потом зачерпнув пальцами блестящую субстанцию размазал по щекам папы, — красивые правда?
Теперь не только Бейн был покрыт фиолетовыми блёстками, но Алек с Максом. Они даже напоминали счастливую семью, только вот несмотря на некие чувства Лайтвуда к своему боссу, второй никогда не ответит ему взаимностью. Алек даже не знал, кого предпочитает его начальник, ведь тот всегда появлялся в компании прекрасных дам, так что разумно было предположить, что Бену интересны исключительно женщины.
— Очень, — согласился Алек прижимая к себе сына. Как же он переживал, как же он набегался по всему офису в поисках этого чада.
— Александр, — чудесное воссоединение отца с сыном прервал Магнус, — вы не против пройти в мой кабинет.
— Конечно, мистер Бейн, только Макса… — но Лайтвуд не успел сказать о том, что собирался отнести Макса к Клэри, а потом уже прийти в офис своего босса.
— С Максом, — мягко улыбнулся мужчина и подмигнул мальчишке.
— Пап, — протянул ребёнок, — Магнус тоже будет моим папой? — сказать, что Алек был в шоке это ничего не сказать.
В кабинете своего начальника Александра удивило то, что Бейн сидел на диване, а не как обычно за своим столом на кресле.
— Прошу, — указал мужчина рукой в сторону своего кресла. Макс тут же спрыгнул с рук отца, схватил разложенные на столе карандаши, маркеры, ручки и принялся рисовать. Алек хотел было возмутиться подобному поведению своего сына, но не успел и слова сказать, — пусть рисует. Бумага и карандаши специально для него.
Лайтвуд честно немного нервничал, нет он сильно нервничал. С каких пор его босс любит детей? И почему предлагает его сыну рисовать в собственном кабинете. И главное каким образом Макс оказался сидящий на шее у мистера Бейна?
— Я… Простите, — начал извиняться Алек. Он ещё не сосчитал все грехи в своём списке, которые можно было бы использовать, как причину увольнения. Да он иногда опаздывал, но на то были веские причины, а кофе на мистера Бейна он в тот раз случайно пролил.
— Вам не за что извиняться Александр. Скорее это я должен благодарить Макса, — улыбнулся Магнус, и Алек кажется распрощался с этой вселенной навсегда. Ну невозможно так красиво улыбаться!
***Несколько минут назад***
Макс забежал в какой-то большой зал и принялся всё осматривать. Слишком большие окна, открывали вид на белые облака, большой стол в центре был завален какими-то бумагами, а большой телевизор, висевший на одной из стен, показывал какую-то кривую каракулю, которая и заинтересовала взгляд мальчишки.
— Эй, девочка, где твои родители, — обратился какой-то мужчина к Максу.
— Я мальчик, — ответил парнишка. Ему эти вопросы не нравились, почему все считают, что он похож на девчонку?
— Мальчик? — удивился мужчина, — но у тебя девчачьи заколки, — ну да, и совершенно не важно, что ребёнок стоял в рубашке и шортиках. Сделать вывод по одним лишь заколочкам, наилучшее решение, — это что цветочки? — видимо мужчина не понимал чувства меры и того, что детей доводить до слез нельзя. За ними всегда стоят родители.
Макс ожидаемо всхлипнул и заплакал, ему не понравились слова этого дяди. Вытирая слезы рукавом рубашки и любимым галстуком Сантьяго, мальчишка врезался в чьи-то колени и заплакал сильнее прежнего.
— Эй, черничка, что случилось? — поинтересовался мужчина, чей голос Максу понравился намного больше, того кто счёл его заколки девчачьими.
— Он сказал, мои заколки для девочек, — шмыгая носом и вновь утирая слезы чужим галстуком, Макс показал пальчиком в сторону обидевшего его дяди, — сказал, что это цветочки.
— Ну-ну, не плачь, — Магнус приобнял ребёнка, опираясь на одно колено для удобства, — мне нравятся твои заколки. А тебе нравятся твои заколки? — спросил Бейн у мальчика.
— Очень, — всхлипнул мальчуган, — это мои любимые.
— А мне нравится красить ногти и волосы, только всё считают, что это для девочек, — Макс обратил внимание на розовые пряди в волосах мужчины, на время переставая плакать.
— Но твои волосы розовые.
— И правда, и мне это очень нравится. Чтобы не говорили люди я буду и делать то, что мне нравится, пускай это и для девочек, но кто запретит красить мне волосы?
— Тогда я могу носить заколки с ягодками? — неуверенно спросил Макс.
— Конечно. Ты можешь носить всё, что тебе нравится, черничка, — Магнус вновь назвал ребёнка по милому прозвищу, кажется тот не обиделся.
— Каков отец, таков и сын. В женской одежде и с побрякушками, — пробубнили несколько мужчин, что сидели вокруг стола изучая документы, — можете покинуть зал совещаний, мы ждём Магнуса Бейна, — неужели они не потрудились даже выяснить, как выглядит Магнус Бейн с которым у них встреча. Вот это наглость, вот это самоуверенность!
— Вон из кабинета, — процедил Бейн сквозь зубы.
— Простите?
— Я сказал вон. Мало того, что вы оскорбили меня, так ещё и моего сына, — ну да, Магнус чуть-чуть приврал, с кем не бывает в приступе гнева.
— А вы? — у кого-то видимо проснулось храбрость, но ничего Бейн от неё не оставит и следа.
— Магнус Бейн, собственной персоной, — что ж шок на лицах людей неописуем. Кто испытывал страх, кто отвращение, презрение или ненависть, а ещё видимо унижение, что их так обманули, — подписания контракта не будет, проваливайте из моего офиса. Мужчин, что раньше спокойно беседовали за круглым столом, как ветром сдуло.
— Будешь моим вторым папой? — поинтересовался Макс, до этого наблюдавший как дяденька, что назвал его заколки девчачьими, испугался мужчины с розовыми волосами.
— Что?
— У меня нет мамы, — принялся пояснять ребёнок, видимо интерпретировав вопрос взрослого по-своему, — потому, что папе не нравятся девочки. А ты мальчик, поэтому можешь стать вторым папой.
***
— Боже, — выдохнул Алек, под конец истории мистера Бейна. Почему сегодня такой день, когда ему совсем не везёт, — извините, что из-за нас вам не удалось заключить контракт.
— Не стоит об этом переживать, Александр. Твой сын открыл мне глаза на будущих…партнёров. К тому же после подписания контракта было бы уже поздно выгонять их из офиса.
— Александр, — начал было Магнус, но его грациозно перебил Макс.
— Я кушать хочу.
— А я думал ты конфетами наелся, — пошутил Алек, усаживая сыра на колено.
— Я не ел, — смутился ребёнок и отвернулся, — ну может чуть-чуть.
— Правда, а груда фантиков на кресле Рагнора говорила об обратном.
— Александр, мне нравится твой сын: стащил конфеты Рагнора, нацепил галстук Рафаэля, не удивлюсь если он и героев Льюиса позаимствовал, — еле сдерживая слезы смеялся Магнус.
— Пап, а Магнус точно не может стать моим вторым папой? — спросил ребёнок, обнимая отца за шею одной рукой.
— Могу, черничка, но при условии, что твой папа согласиться сходить со мной на свидание, — Бейн ласково щелкнул Макса по носу из-за чего ребёнок слегка нахмурился.
— Я… да, — слегка запнулся в словах Лайтвуд, — с радостью.
— А что такое свидание? — недоумевал Макс — и зачем взрослым на него идти? А я пойду с вами? — Александр хотел было сказать, что
«нет», но его немного опередил Магнус.
— Конечно.
Сегодня определённо лучший день в жизни Александра Лайтвуда.
