A wolf in sheep's clothing

      — Куникида-кун не обрадуется этому.       — Он просто волнуется. В любом случае, он не может принимать решения за нас, — пожимает она плечами, подходя к двери, чтобы открыть ее.       Но дверь распахивается прежде, чем она успевает коснуться ручки.       Она сталкивается с разъяренными глазами и пылающими волосами цвета заката. Светлые и острые клыки обнажаются в сантиметрах от ее носа, сопровождаемые восхитительно опасным рычанием, которое отзывается в ее груди. Но рычание и взгляды направлены не на нее. А прямо на Дазая, который застыл в оборонительной стойке позади нее. Он шипит в ответ на рычание, сытый по горло тем, что альфы огрызаются на него из-за того, что их даже не касается.       Потому что здесь с яростью в глазах стоит Озаки Коё.       — Где он?!       О, она очень зла, думает Йосано. И обеспокоена, но определенно больше зла, чем обеспокоена. Это не меняет того факта, что если эта альфа хочет добраться до Дазая, ей сначала придется наступить на ее труп. Темноволосая доктор уверенно стоит на пятках, расставив ноги и скрестив руки в доминирующей позе. Она поднимает подбородок и с вызовом смотрит в глаза Исполнителю Портовой Мафии.       — Может быть, нам стоит успокоиться, прежде чем принимать какие-либо опрометчивые решения, о которых мы все можем пожалеть, — она улыбается, обнажая собственные зубы, и в ее голосе звучит явное предупреждение.       Коё смотрит на нее сверху вниз, на секунду сбитая с толку, и отступает назад, чтобы дать немного пространства женщине, стоящей перед ней. Ее ноздри раздуваются, когда она вдыхает запах доктора. Она — омега и вдобавок ко всему очень, очень приятно пахнет. Но вот она, стоит на пути, выпячивая грудь прямо как альфа, чтобы заслонить от нее Дазая.       Видите ли, у Коё есть воспитание, она не собирается вести себя по-мудацки по отношению к омеге.       Она примчалась сюда, как только узнала новости. Мафия кипит, миссия Чуи с ВДА провалилась, он слетел с катушек. От него разит запахом альфы. Его отвезли в Спецотдел всего окровавленного. Вот о чем шепчется вся мафия в коридорах штаб-квартиры. При этой новости у нее сдавило грудь, и она поспешила так быстро, как только могла. Ее тошнит от мысли, что какому-то альфе действительно удалось наложить лапы на её мальчика.       Она молилась, чтобы, по крайней мере, это был Дазай, это было бы меньшим злом, но… Дазай здесь, и в комнате ничем не пахнет.       Ничто не напоминает о сильном запахе альфы, о котором все шепчутся. Она все равно знает, что Дазай использует блокаторы запаха, она виделась с ним недавно. Это просто подтверждает, что он не мог оставить этот запах на Чуе, так что… Она в ярости, пристально смотрит на Дазая, рычание гремит в коридоре.       — ГДЕ ТЫ БЫЛ?! Ты должен защищать его, ты, ЖАЛКОЕ подобие альфы!       Черт с ней, с омегой в комнате, она сама порежет этого предателя на кусочки.       Крик заставляет Дазая снова зашипеть на нее, но прежде чем он успевает что-либо сделать с разъяренной женщиной, Йосано оказывается у нее перед лицом, рыча и сверкая клыками.       Ей пришлось выуживать информацию из Дазая, но в конце концов ей удалось узнать кое-что о мафии, ее членах, их сильных сторонах, их связях. Она знает, что у этой женщины какие-то близкие отношения с Накахарой, но это не значит, что она позволит ей быть грубой с Дазаем только потому, что она волнуется.       — Я бы посоветовала вам не выносить поспешных суждений о нем. Лучше спросите себя, почему ваш протеже лгал вам все эти годы о том, что он — омега, — выплевывает она.       Агрессивность омеги застает Коё врасплох, ее глаза расширяются, она делает еще один шаг назад, пытаясь увеличить дистанцию между ними. Ее слова звучат в ее мозгу, она пытается осмыслить их, но… Чуя лгал о том, что он — омега? Он в паре с Дазаем. Они оба пахли, как пара альфы и омеги в их первые дни, когда ни один из них не принимал блокаторы запаха.       Если Чуя на самом деле лгал о том, что он — омега, это значит что…       Она снова смотрит на Дазая через плечо Йосано. Грудь мужчины вздымается, он смотрит на нее убийственным взглядом, и она может видеть его обнаженные клыки. Вообще, они не такие уж и большие. У Чуи они точно больше, чем у него.       Он так напряжен, что кажется, готов сорваться, рвануть к двери, но он все еще немного сжат в комок, поза настороженная. Из его груди вырываются звуки похожие на шипение, почти похожие на рычание, но это еще не рычание. Он застыл в оборонительной стойке, всем своим телом говоря ей, что будет драться зубами и когтями, если она сделает первый шаг.       Это… типичное поведение загнанного в угол омеги.       Никогда в своей жизни она не видела, чтобы он выражал столько эмоций одновременно, он никогда не показывал язык своего тела, не делал этого тогда, да и сейчас, даже работая в агентстве. Не так, как она видит перед собой… Но здесь он даже не пытается ничего скрывать, он весь на инстинктах.       — О… Боже, — вздыхает она материнским тоном.       Она опускает плечи и отступает на шаг от двери, чтобы не загораживать выход. В отличие от альф, омеги часто первым делом ищут путь к отступлению, а не сражаются напрямую. Йосано настороженно смотрит на нее, первой выходя из комнаты, но альфа, кажется, полностью переключилась с агрессивности на защиту.       — Простите, что я вот так ворвалась, — рокочет Коё.       Она рокотала каждый раз, когда Чуя злился или казался расстроенным. Это никогда не помогало ему расслабиться в полной мере, и она всегда задавалась вопросом, почему. Она объясняла это тем фактом, что он очень рано нашел пару, но теперь это имеет смысл.       Альфы менее восприимчивы к рокоту, чем омеги.       Дазай настороженно смотрит на нее, пораженный звуком, он не двигается, его тело не понимает внезапной смены атмосферы. Его инстинкты чертовски запутались, и он ничего не может поделать с защитным шипением, которое продолжает вырываться из него. Как будто его тело работает на автопилоте, и он ненавидит это. Все еще настороженно наблюдая за альфой, он медленно идет за Йосано, присоединяясь к ним обеим в коридоре, не издавая ни звука.       — Где Чуя? — заново пытается Коё, мягко, ее голос все еще убаюкивает его своим ужасно плавным рокотом.       Звук заставляет Йосано вздрогнуть, она предпочитает отвести взгляд, когда волна тепла внезапно прокатывается по ее шее, оседая в животе. Возьми себя в руки, думает она. Это женщина, которая похитила Кёку, которая пыталась убить Ацуши. Это враг, подчиняющийся приказам Мори, к тому же, Исполнитель мафии.       — Он здесь, в ЭКТГ, — наконец бормочет Дазай, чувствуя себя все более и более неловко. Он нервно потирает руку, предпочитая смотреть куда угодно, кроме самой Коё.       Она никогда раньше не рокотала для него. Это вроде как приятно, но он не может избавиться от ощущения, что это должен был делать Чуя. До сегодняшнего дня только Чуя рокотал для него.       — Мы направляемся в лазарет, чтобы Дазай мог получить все необходимое, чтобы позаботиться о своей паре, пошли, — говорит Йосано, уже выдвигаясь.       Это немного успокаивает беспокойство внутри Коё. Ситуация под контролем, с Чуей все будет в порядке. Она спросит подробности позже, когда Дазай не будет выглядеть таким неуравновешенным.       Омега выглядит так, словно готов пустить пулю в голову первому, кто попадется ему на пути. Не потому что он в ярости, а потому что для него это самый простой способ выпутаться из ситуации, в которой он не хочет быть       Йосано активно ищет Анго, другой омега — единственный, кто может провести их в этом лабиринте. В коридорах странно тихо, криков Чуи больше не слышно, и так продолжается уже добрых несколько минут. Она не знает, хороший это знак или нет, но из-за этого Дазай выглядит ужасно нервным. Когда они поворачивают за угол, они видят Анго и Куникиду, болтающих в конце коридора. В груди Дазая мгновенно раздается рычание, он не в состоянии сдержаться. Йосано легонько шлепает его по руке.       — Веди себя прилично, — отчитывает она очень нервного мужчину.       Коё прищуривается, глядя на двух мужчин. Она встретила их по пути, именно Анго сказал ей, где найти Дазая, сразу после того, как ее Золотой Демон приставил клинок к горлу Куникиды. Ей нужны были ответы, и это был самый быстрый способ их получить.       Она не стала бы угрожать омеге, у которого только что закончилась течка, в случае с Анго она явно чувствует это по его запаху. Поэтому она выбрала следующую мишень для оказания давления, которой оказался несчастный детектив. Теперь она чувствует себя менее виноватой из-за этого, видя, как Дазай реагирует на них обоих. Возможно, они заслужили немного грубого обращения.       — Мне нужен лазарет, а ему нужен душ, ароматическое мыло и кое-что еще, — говорит Йосано, выгибая бровь в сторону Анго, ясно давая понять, что это может быть за «кое-что еще».       Третий омега быстро неловко кивает и направляется в лазарет, даже не задавая вопросов.       Он пытался успокоить Куникиду насчет Чуи, пока Йосано говорила с Дазаем. Их связь безумно сильна, и даже если у них странная динамика, он уверен, что им каким-то образом суждено быть вместе.       Они всегда были одержимы друг другом, и их веру в своего партнера многие сочли бы нездоровой. Он видел, как Чуя выпрыгнул из самолета, чтобы сразиться с драконом и спасти свою предположительно погибшую пару, используя свое самое опасное оружие, чтобы убить его. Он бы умер и полностью разрушил Йокогаму, если бы Дазай действительно был мертв.       Их все еще тянет друг к другу после стольких лет, их связь цела и крепка, так что это должно что-то значить.       Пока они продвигаются по коридорам, Дазай сканирует каждую дверь, каждый угол, мысленно составляя карту здания, когда они проходят мимо приоткрытой двери. Внутри темно, и он мельком видит экраны, множество экранов. Это комната наблюдения. Он не думает дважды, прежде чем войти, заставляя мужчин и женщин вскакивать со своих мест и кричать на него, вероятно, что-то вроде «тебе нельзя здесь находиться», но Дазай не слушает.       Единственное, что он видит, — это центральный экран, на котором он может опознать фигуру своего окровавленного партнера, сгорбившегося у двери своей камеры. Его лоб прижат к металлической стене, которая отделяет его от его пары, и Дазай может видеть, что его рыжеволосый чиби тяжело дышит.       Анго отправляется за Дазаем, как только слышит протесты сотрудников, и успокаивает всех одним-единственным «он со мной», в то время как Коё следует за ним, желая увидеть Чую собственными глазами. Йосано и Куникида предпочли остаться снаружи, выглядывая через дверь.       Дазай быстро окидывает взглядом панель управления и шлепает по рукам парня, отвечающего за нее, чтобы нажать, должно быть, кнопку громкой связи.       — Чуя такая собака, сидит на земле и выглядит как грязная дворняга!       Чуя мгновенно поднимает голову, ища источник голоса. Хорошо. Он все еще настороже. Похоже, что он издает какие-то звуки, но Дазай отсюда его не слышит.       — Включи звук, — приказывает он маленькому парню рядом с ним.       Мужчина бросает взгляд на Анго, который коротко кивает, и он нажимает другую кнопку, а из динамиков отчетливо доносятся звуки.       Тихие жалобные стоны доносятся до ушей Дазая, и он чувствует, как его собственное сердце разбивается вдребезги. Он никогда не слышал, чтобы Чуя издавал такие жалобные звуки. Даже после того, как его пытали, после того, как он потерял своих друзей… Обычно он больше похож на медведя, всегда рычит и воет. Здесь он похож на раненого щенка. Дазай ненавидит это.       — Все в порядке, чиби, я возвращаюсь. Я только ушел за своим гнездом, я принесу его с собой, чтобы нам было удобно, хорошо?       Он нервно облизывает губы, пытаясь не обращать внимание на зрителей.       — Я хочу, чтобы ты принял душ, я не пущу тебя в свое гнездо, перепачканного кровью другого альфы. От тебя, наверное, воняет, как от мокрой собаки. Понятно? Прими душ.       Растерянное выражение на лице его альфы дает понять, что Чуе тяжело следовать указаниям. Он не двигается, все еще разглядывая потолок, поэтому Дазай пробует снова, на этот раз голос звучит раздраженно.       — Чуя. Встань и иди в душ. Я не вернусь со своими чистыми простынями, если ты все еще будешь лежать на полу и выглядеть как грязная дворняга.       И это работает. Чуя издает рычание, затем раздраженное ворчание и, наконец, встает. Дазай наблюдает на экране, как он тащится в ванную. Хорошо. Это хорошо. Он действительно не хотел трахаться с кровью того ублюдка на коже своей пары. Может быть, холодная вода поможет Чуе немного унять боль. Это, по крайней мере, займет его, пока он сам принимает душ.       Он насчитал шесть камер. В ЭКТГ. Он хочет спросить, какого хера им нужно так много камер в комнате, предназначенной для размещения людей в период течки или гона, но на данный момент единственное, чего он хочет, это вернуться к Чуе.       Он видит, как тот заходит в душ, все еще одетый, но это ненадолго, учитывая, то как сердито он срывает с себя одежду. Дазай всегда говорил ему, что он носит слишком много слоев.       Он наклоняется к мужчине, который, похоже, отвечает за мониторинг, и мурлычет ему на ухо.       — Будешь подглядывать, и я зарежу тебя во сне…       Не глядя на бледное лицо мужчины, он выходит из комнаты, Анго следует за ним по пятам.       — После тебя, — говорит он омеге, который поджимает губы и бросает взгляд на Коё, все еще стоящей в комнате наблюдения.       Он не хочет оставлять Исполнителя мафии без присмотра в здании. Не то чтобы он мог что-то сделать, если она решит перебить их всех, но все же.       — Вторая дверь слева. В задней части лазарета есть маленькая ванная. Зеленый шкаф, — говорит он.       Дазаю не нужно больше ждать ни секунды, он направляется прямиком туда, за ним следует Йосано, которая сурово подает знак Куникиде подождать их здесь.       Когда она входит в указанную комнату, Дазай уже роется в шкафу. Она едва увернулась от дилдо, брошенного вслепую через плечо, что было бы забавно, если бы ситуация не была такой ужасной. Позже она напомнит ему, что он чуть не выбил ей глаз секс-игрушкой. За это он как минимум должен ей выпивку.       — Ладно, почему бы тебе не позволить сначала мне поискать то, что мне нужно, а потом…       — Я нашел мыло и шампунь, — говорит он, уже ища ванную в задней части комнаты.       — Дазай, мне нужно сделать тебе укол или два.       Это сразу заставляет его остановиться. Он поворачивается к ней, в глазах внезапно появляется настороженность.       — Ты ведь не об алкоголе говоришь, не так ли?       Смех, который вырывается у нее, искренний.       — Нет, мне нужно ввести тебе антагонист подавителей. Это заставит твой организм быстрее их вывести, может быть за час или два. Это также поможет смыть блокаторы запаха.       — …Я бы предпочел саке, но я могу сделать укол сам, просто набери в шприц то, что нужно, — выдыхает он.       Войдя в ванную и обнаружив тесный душ и маленькую раковину, он кладет мыло в душевую кабину и возвращается за маленькой бутылочкой, которую не взял сначала. Смазка.       Это будет неловко.       Подожди тут, пока я растяну себя пальцами, ладно? Боже. Он рассматривает несколько секс-игрушек, впечатленный тем, что они могут существовать на рабочем месте Анго. Ну, конечно обычно он не работает непосредственно здесь, но все же. Это чертовски забавно. Он хочет потрясти дилдо у него под носом, просто чтобы увидеть его лицо.       Йосано прочищает горло и протягивает ему шприц.       Он не тратит время и вводит лекарство в вену на запястье. Он даже не проверил ампулу, хотя, возможно, стоило это сделать. Он слепо доверяет ей, это на него не похоже. Но он спешит, ему жарко, у него стресс. Почему он вообще в стрессе? Он просто подготовится, вернется к Чуе, займется сексом, и они разберутся с ситуацией позже.       Плюс в том, что его альфа не сможет избегать его, он будет по самые яйца завязан внутри него.       Это всегда лучшее время, чтобы заставить Чую поговорить с ним о вещах, которых он хочет избежать.       Его альфа мог бы сделать то же самое, но Дазай лучше всех уклоняется от разговоров. Кроме того, Чуя слишком джентльмен, чтобы заставлять его говорить о неприятных вещах, когда у него в заднице узел. Голос Йосано выводит его из задумчивости.       — Я также нашла немного медицинского масла, можешь натереть им свои запаховые железы после душа, это должно обеспечить хорошую среду для развития запаха. Это как… чашка Петри для запаховой флоры.       Она кидает ему бутылочку и направляется к двери.       — Я буду снаружи, потрать столько времени, сколько нужно.       Он кивает, когда она закрывает дверь, испуская вздох, даже не подозревая что он задерживал дыхание до этого момента. Он кладет шприц на стол и направляется в крошечную ванную с бутылочками. Смазку он ставит в душе, масло на раковину.       Он находит под раковиной полотенца и мягкий на вид халат. Стоит ли вообще переодеваться в свою одежду после душа? У Чуи есть дурная привычка разрывать одежду во время гона.       Но в то же время… Идти в халате в ЭКТГ ощущается как тропа позора. Не то чтобы они не знали, что вот-вот сделают с его задницей, но все же у него осталось немного достоинства. Он испускает долгий вздох и начинает раздеваться, снимая даже бинты. Хорошо, что он в лазарете, по крайней мере, у них точно есть бинты.       Включив воду в душе, чтобы та нагрелась, он бросает взгляд на себя в зеркало. Он все еще худощав, но на костях у него больше мяса, чем во времена мафии. Он выглядит немного здоровее; и он знает, что Чуе это понравится. Он всегда уговаривал его есть побольше.       Войдя в душ полностью обнаженным, он издает негромкий звук, как только горячая вода начинает стекать по его коже. Он позволяет себе наслаждаться этим добрую минуту, прежде чем помыть голову. Затем начинает тереть кожу мылом, которое, как предполагается, смывает блокаторы запаха, тщательно намыливая каждую запаховую железу, прежде чем, наконец, ополоснуть тело.       Немного постояв неподвижно, он, в конце концов, опускает взгляд на маленькую бутылочку со смазкой, нервно покусывая губы. Кажется, пора.       Он просто надеется, что Ацуши уже в пути.