A wolf in sheep's clothing

      Он переводит взгляд на Куникиду, Гин, Кёку, Ацуши, а затем снова на Куникиду.       Альфы. Все они.       Он не оставит их вместе со своей парой. Он может устранить угрозу и…       — Чуя.       Это голос Дазая.       Мой.       Рядом с омегой Куникида борется со своими наручниками, пытаясь избавиться от них раз врагов здесь больше нет. Пронзительный взгляд Чуи падает на него, наблюдая за альфой с нечитаемым выражением. Альфа, чья команда прозвучала в комнате несколько минут назад. Стоит на коленях рядом с его парой.       Он чувствует, как его бурлящая кровь ревет при мысли о том, что он мог попытаться командовать его омегой. Блондинистый детектив… Нынешний партнер его омеги.        — Посмотри на меня, — приказывает Дазай.       Это звучит почти как команда для ушей альфы. Он мгновенно переводит взгляд на свою пару.       — Может ли слизняк двигаться немного быстрее? Мне здесь становится неуютно! — скулит бинтованный омега.       Чуя мгновенно подходит к Дазаю и падает на колени, чтобы освободить его от оков, но понимает, что не может… Его руки не слушаются так, как должны. Ему больно. Его плечи болят. Он вспоминает. Больно. Моргнув несколько раз, устремив взгляд в никуда, он, наконец, встает и направляется к ближайшей стене под хмурым взглядом Дазая.       — Сначала чиби должен освободить остальных, у нас нет ключа!       Рядом с собой он слышит, как Куникида шепчет Ацуши и Кёке, чтобы они открыли глаза. И тут Чуя грубо бьется о стену. Громкий щелчок разносится по комнате, заглушаемый его стоном боли. Затем еще один удар, и вот альфа вправил оба своих плеча.       Ацуши не может удержаться от гримасы при виде этой картины, но отводит глаза, как только Чуя поворачивается в их сторону. Вскоре выясняется, что ему они безразличны, он возвращается к Дазаю.       — Слизняк, ты не сможешь снять наручники, ты не можешь использовать свою способность на мне, помнишь? Ты должен освободить остальных, — снова пытается достучаться бинтованный детектив, ища голубые глаза альфы своими.       Чуя не хочет освобождать остальных. Им лучше быть прикованными и держать руки подальше от того, что принадлежит ему. Он смотрит на Дазая пустыми глазами, и это начинает беспокоить омегу. Его чиби, каким бы глупым он ни был, не должен вести себя так, будто любое критическое мышление покинуло его тело. Его запах кислый, ему больно, он зол, и его маленький альфа-мозг, вероятно, в таком стрессе, что полностью отключился.       Это плохо. Чуя может схватить его и вывести на улицу, оставив всех остальных прикованными здесь. Он должен заставить мозг своей собаки снова функционировать, хотя бы немного.       — Чуя. Ты нужен стае. Ты должен доставить свою стаю в безопасное место.       Стая. Взгляд Чуи останавливается на Акутагаве, затем на Гин.       Да. Его стая.       Он пришел со всеми ними.       На его лице появляется противоречивое выражение, и он слишком долго смотрит на прикованную группу, словно обдумывая возможность оставить их здесь… Но, наконец, он, кажется, смирился с идеей отпустить всех. Он начинает разрушать наручники с помощью своей способности, один за другим, освобождая как мафиози, так и детективов, пока не остается только Дазай. Это могло бы стать проблемой, если бы Чуя был один, потому что он не может использовать Смутную Печаль, пока наручники соприкасаются с Дазаем.       Но сегодня это не проблема. Куникида свободен, растирает запястья, внимательно наблюдая за Чуей.       Он медленно достает свой блокнот из кармана, ублюдки даже не забрали его… Действительно, тупицы. Он создает все необходимое, чтобы вскрыть замок, и осторожно опускается на колени позади Дазая.       Он очень старается оставаться сосредоточенным, даже когда окровавленный альфа буквально дышит ему в шею. Тихое рычание, кажется, вырывается из его груди при каждом вдохе.       Куникида не глуп, он знает, когда стоит бороться, но тут… Эту битву он проиграет. Он не планировал умирать сегодня, поэтому, даже если его гордость страдает, он склоняет голову и обнажает шею, пытаясь снять кандалы с Дазая.       Видит бог, прямо сейчас никто не хочет обнажать шею перед Чуей. Не после того, чему они только что стали свидетелями. Дыхание альфы на его коже действует на нервы, оно пахнет кровью.       Щелчок открывающихся наручников звучит как райская музыка в ушах белокурого детектива, который медленно убирает руки от Дазая. Он задается вопросом, может ли он безопасно встать или нет, когда Дазай вскакивает на ноги и делает несколько шагов в сторону, чтобы потянуться, испуская томный вздох. Чуя мгновенно бросается за ним, не задумываясь оставляя другого детектива в покое.       — Что за кошмар! Я думаю, пришло время вызвать подкрепление, не так ли? — усмехается Дазай.       Когда он оборачивается, то встречается взглядом с Чуей, стоящим в нескольких дюймах от него, его зрачки настолько большие, что он едва может разглядеть голубой цвет радужки.       Ноздри его чиби снова раздуваются. Дазаю всегда это нравилось. Это значит, что Чуя пытается понюхать его, это значит, что он завладел всем вниманием Чуи. Но сегодня это то, чего Дазай опасается, потому что… Он ничем не пахнет. У него хорошие блокаторы запаха. Он не пахнет омегой. Он не пахнет омегой Чуи.       Проходит всего секунда, прежде чем его маленький зверь подхватывает его и прижимает к ближайшей стене.       Чуя опускает его обратно на пол, потому что он и так достаточно высок, чиби не нужно поднимать его выше, особенно, если он хочет дотянуться до его шеи, как он пытается сделать прямо сейчас, вклинивая свою ногу между ног Дазая.       — Чиби, ну же, подожди секунду, Чуя… — Дазай пытается удержать голову своего маленького альфы подальше от своей шеи.       Он правда не хочет, чтобы кровь ублюдка размазалась по его запаховым железам, но не похоже, что он может сравниться с грубой силой Чуи. Глядя поверх маленького тела Чуи, Дазай бросает быстрый взгляд на Куникиду, чьи запястья связаны черной тканью Расёмона.       Увидев, как мафиози бросается на Дазая, у светловолосого детектива сработал рефлекс. Вы не можете ожидать, что он останется на месте, если кто-то из его людей в опасности.       И Акутагава остановил детектива в тот момент, когда тот двинулся к Чуе, слава богу. Ацуши и Гин стоят по бокам Акутагавы, готовые прикрыть его, что является новым для черного пса Портовой Мафии, потому что он не привык ни от чего прятаться. Но инстинкты, как правило, берут верх над логикой, когда рядом с омегами бушует альфа такого калибра.       Инстинкт самосохранения Кёки на данный момент самый сильный, поскольку она старается держаться как можно дальше от Чуи и Дазая. Ее позиция оборонительная, но она не призвала Демона, что является разумным ходом. По мнению Дазая, на данный момент она, возможно, самая умная из их маленькой команды       Видя, что внимание его омеги не полностью сосредоточено на нем, Чуя медленно поворачивает голову, чтобы посмотреть через плечо. Его глаза встречаются с глазами Куникиды, который все еще внутренне борется, потому что… Накахара не в своем уме.       Он может навредить Дазаю… Дазаю, который, по-видимому, является… омегой. Не то, чтобы это имело какое-то значение — альфа, омега, бета. Дазай — часть стаи, и как бы он ни старался отделиться от них, Куникида — альфа стаи детективов. Он должен защищать их.       Они смотрят друг другу в глаза слишком долго, по мнению Дазая, поэтому он кладет руки на окровавленные щеки Чуи и пытается повернуть его лицо и внимание на себя.       — Давай, чиби, посмотри на меня!       Но Чуя не поддается и снова низко рычит. Звук менее пугающий, чем раньше, но все равно явное предупреждение о том, что он может перегрызть горло другому, если понадобится.       — Куникида-сан!       Ацуши шипит и тянет Куникиду за рукав, что заставляет его оторваться от игры в гляделки и отвести взгляд. Чуя напряжен, как струна, поэтому Дазай старается не отпускать его, просто на случай, если ему захочется превратить другого альфу в фарш.       — Чиби должен вытащить нас отсюда. Отведи нас в безопасное место, хорошо? — Он пытается уговорить альфу, в то же время взглядом призывая остальную группу отойти к двери.       Но Куникида, со всем своим упрямством, не двигается с места. Он не оставит Дазая здесь, так что они застряли.       — Если хочешь увидеть закат, не делай глупостей и позволь мне разобраться с ним, — предупреждает радостным голосом Дазай с улыбкой на губах. Но его глаза холодны. Сейчас не время мериться членами.       Уже было достаточно кровопролития, и он действительно не хочет, чтобы Чуя сделал что-то, о чем позже пожалеет, например, уничтожил свой собственный отряд. Что звучит нереально, потому что это Чуя, Исполнитель, который защищает и оплакивает каждого из своих мафиози, но прямо сейчас? Он даже не уверен, что Гин в безопасности. Потому что она будет защищать Акутагаву до смерти, если понадобится. Акутагава, который является свежим омегой без пары. Он еще не знает, насколько сильно эта способность может повлиять на альфу, поэтому он хотел бы перестраховаться.       Спустя, кажется, вечность глаза Чуи, наконец, отрываются от Куникиды. Дазай издает короткий, но облегченный вздох, но проблема теперь в том, что все внимание альфы снова сосредоточено на нем, и… его лицо выглядит не особо счастливым.       Он хмурится, наклоняется, чтобы попытаться почувствовать запах Дазая, но даже в нескольких сантиметрах от него обнаруживает… Ничего. Ему требуется всего полсекунды, чтобы решить избавиться от всего, что находится между его пальцами и кожей его омеги. Включая одежду и бинты.       Он пытается освободить Дазая, разрывая оскорбительную белую марлю, прикрывающую его приз, доказательство того, что он все еще принадлежит ему. Доказательство того, что, несмотря ни на что, они едины.       В процессе он разрывает жилет и расстегивает верхние пуговицы на рубашке, что заставляет Дазая немного запротестовать, но он быстро прикусывает язык, оценивая свои возможности. Он не хочет злить Чую прямо сейчас, и отталкивание его не принесет ничего хорошего в долгосрочной перспективе. Но он также правда не хочет, чтобы его трахнули у стены.       Он раздражен, потому что Куникида не уйдет, пока он находится в довольно щекотливой ситуации. Следовательно, все остальные все еще здесь и наблюдают. Он бы предпочел, чтобы зрителей не было, но такой возможности нет, и он действительно не может рисковать, слишком пристально глядя на светловолосого альфу. Он бы не хотел, чтобы Чуя думал, что это означает, что можно устранить источник раздражения его омеги.       Чуе не требуется много времени, чтобы освободить шею Дазая, и как только это происходит, он издает наполовину рычание, наполовину рокот, от которого Дазай дрожит и чувствует жар внутри.       Он видит любопытные взгляды их маленькой толпы, пытающейся заглянуть поверх плеч Чуи, и немного неловко позволять им подглядывать, но… Он не будет скрывать от них свою метку. Не тогда, когда это заставляет его напряженного альфу так ликовать.       Кажется, это немного успокаивает его дикую пару. По крайней мере, убийственная аура исчезает почти мгновенно, заменяясь чем-то менее тяжелым. Возможно, самодовольством. Чуя выглядит вполне довольным собой, как будто ожидал, что шрам исчезнет.       Но он все еще здесь.       Он видит, как все вытаращили глаза, уставившись на его метку, пытаясь обработать информацию. Даже Кёка, кажется, подглядывает из-за спин остальных. Удивление Куникиды быстро сменяется легким хмурым взглядом, пока он делает мысленные подсчеты, потому что… Это не свежий укус. Метка старая, так что… У Дазая, вероятно, была пара во времена его мафиозной карьеры.       В конце концов, позволить всем увидеть доказательство их связи отлично действует, заставляя его альфу расслабиться. Это работает даже слишком хорошо, потому что вот Чуя любуется меткой, которую он оставил на коже Дазая, а вот он уже пытается прижаться к ней ртом и тянет за ремень Дазая, чтобы залезть к нему в штаны.       Дазай останавливает его руки, но все равно окровавленная пасть глупой собаки оказывается на его шее. Это заставляет его поморщиться, но, по крайней мере, он увернулся достаточно быстро, чтобы кровь не попала прямо на его запаховые железы.       — Чиби, они могут вернуться! — шипит он, стараясь говорить достаточно тихо, чтобы это оставалось между ними двумя. Он пытается оттолкнуть Чую одной ногой, в то время как его руки держат запястья его альфы, пытаясь предотвратить неизбежное раздевание так долго, как только можно.       — Чуя, тебе нужно отвезти нас домой, — пытается он снова.       Он даже не уверен, что значит «дом». Это не его квартира, и даже если он напросится к Чуе, на самом деле это не то место, которое он может назвать домом. Но ему просто нужно, чтобы Чуя вытащил их всех оттуда, так что семантика не важна.       Его маленький альфа отвечает только раздраженным ворчанием и негромким рыком, все еще прижимаясь, он лижет и посасывает кожу Дазая прямо под ухом, размазывая по ней кровь и слюну. Он не слушает. Дазай даже не уверен, что Чуя вообще его слышал.       Когда Дазай чувствует, как тот покусывает его кожу и прижимается промежностью к одной из его ног, он решает, что этого достаточно. Им нужно быстро убираться отсюда, пока все не обострилось слишком сильно. Выпуклость, которую он чувствует в штанах Чуи, является явным признаком того, что ситуация может быстро выйти из-под контроля.       — Операция «Зимняя стрекоза», да?       Зимняя стрекоза.       Эвакуация Дазая в убежище.       Убийство всех, кто попадается на пути.       Чуя знает это так, будто это выгравировано в его клетках. Это не считая миссий, в которых Дазай был ранен. Были и незапланированные случаи течек. План прост.       В этот момент его тело двигается автоматически. Он мгновенно уходит от Дазая и выходит за дверь, его рычание уже гремит в коридоре, явное предупреждение всем, что если подойти достаточно близко, то можно познать на себе гнев альфы. Он открывает путь, и Дазай следует за ним, если может идти сам.       Таков сценарий.       Их маленькая группа наблюдает за Дазаем с озадаченными лицами, что было бы забавно, если бы он не чувствовал себя настолько не в своей тарелке. Потому что до сих пор никто не прожил достаточно долго, чтобы пережить первоначальный шок от открытия, что Дазай Осаму — омега. Это было негласным правилом между ним и Чуей. Не позволять никому, кто знал, жить достаточно долго, чтобы рассказать об этом. Но теперь… Он не может убивать людей только потому, что они знают что-то, чем он не планировал делиться. Особенно, если это его люди.       Атмосфера неловкая, и у них, очевидно, есть вопросы, он в этом уверен. Хотя на самом деле он не хочет на них отвечать. В любом случае, сейчас не время, Чуя в пути, так что им нужно следовать за ним. Поэтому, он решает убить напряжение своим самым веселым и певучим голосом.       — Акутагава позади меня, затем Ацуши, Кёка-чан, Гин-чан и Куникида-кун как можно дальше, если он хочет жить!       Это все объяснения, которые они получают, пока Дазай не проходит мимо них, чтобы последовать за Чуй, не оглядываясь назад.       С этого момента все развивается быстро, Куникида создает устройство связи из своего блокнота и вызывает команду поддержки и эвакуации, приказывая им убраться с пути маленького окровавленного рыжего. Гин забрала шляпу Чуи перед уходом, и в целом, по большей части все прошло довольно гладко.       В коридорах появилось несколько мертвых тел, от чего Куникида нахмурился, потому что он не любит ненужные смерти. Но они стояли на пути, а сегодня Чуя не берет пленных. Только уничтожение при сопротивлении. Это позволило им добраться до палубы корабля менее чем за пять минут, и когда они прибыли, группа эвакуации уже была рядом с кораблем.       Они решили, что Акутагава, Гин и Кёка останутся со штурмовой группой, чтобы выполнить первоначальную миссию, в то время как Дазай, Чуя, Ацуши и Куникида (который, заметьте, все еще не хочет оставлять Дазая наедине с Чуей) вернутся на землю, чтобы разобраться с нынешним… Затруднительным положением Чуи.       Они не так далеко от побережья, так что поездка прошла без сучка и задоринки, несмотря на то, что Чуя был в состоянии повышенной готовности на их тесной лодке. Из-за этого Дазай переживал за своего альфу с чиби-мозгами. Он буквально чувствует, как стресс сочится из его пор. Что, по его мнению, лучше, чем возбуждение, потому что, когда напряжение спадет, и они окажутся в безопасном месте, Дазай не уверен, что сможет удержать альфу от того, чтобы тот не набросился на него на месте.       Им нужно отвести его в безопасное место. Безопасное для него, но по большей части для всех остальных. Что раздражает в Чуе, так это то, что его трудно удержать.       Есть центры для течек и гонов, которые предоставляют безопасные комнаты со всем необходимым для проведения сложных эпизодов, но ни одна стена не будет достаточно прочной, чтобы противостоять способности Чуи. Поэтому они направляются в Спецотдел по делам одаренных. У них есть три комнаты, блокирующие способности внутри здания, так что это их лучшая возможность не позволить Чуе разгуливать на свободе в таком состоянии. Дазай выглядит сомневающимся. Он дал номер Анго Куникиде, чтобы все было готово к их приезду, но… На самом деле он не хочет запирать своего чиби, особенно здесь.       Дело в том, что у них нет особого выбора из-за небольшой бойни, которую он устроил на лодке. Кроме того, в Спецотделе есть все необходимое для обследования здоровья альфы, у них есть врачи, устройства мониторинга, и Йосано тоже уже в пути. У некоторых из жертв была сильная тахикардия, лихорадка, а у одного даже был инфаркт.       Тем не менее, Дазаю не нравится этот вариант.       Когда они приплывают, Чуя первым вылезает из лодки, проверяя периметр. Мафиози выстраиваются в ряд рядом с большим черным внедорожником. На яхте было решено, что мафия должна встретить их по прибытии — лучше, чтобы альфу на взводе окружали его люди. Но Ацуши все еще ерзает на своем месте, ему не по себе в окружении мужчин и женщин в черных костюмах и очках.       — Ацуши-кууун! Мне нужно, чтобы ты вернулся в общежитие для меня! — зовет Дазай.       — Ч-что?! Сейчас?       — Есть еще одна машина, которая отвезет тебя туда, Куникида-кун, не хочешь составить ему компанию? Ты понадобишься ему с ключами.       Дазай бросает взгляд на Чую, который в данный момент осматривает машину эвакуации. Все мафиози стоят по стойке смирно, как и было приказано, но он видит, как они обмениваются взглядами, поскольку их начальник ведет себя маниакально, рычит, как бешеная гончая и пахнет чем угодно, только не омегой.       Это распространится. Быстро.       Дазай на самом деле не из тревожных людей, но он может почувствовать, как что-то скручивается у него в животе, когда он видит приближение неизбежного. Это как смотреть на автокатастрофу в замедленной съемке. Они оба знали, что в какой-то момент их жизни правда вскроется, и лучше, что это происходит сейчас, когда он больше не в Портовой Мафии… Но все же.       Он не готов быть омегой для остального мира. Возможно, это еще не очевидно, но люди додумаются. Они были парой, альфа и омега. Если омега на самом деле не омега… Либо Дазай — омега, либо они пара альф-геев. Может быть, они смогут использовать второй вариант…       Он отвлекается на то, что Куникида что-то строчит в своем блокноте, и мгновение спустя ключи от общежития оказываются у него в руках. Дазай на секунду думает, что альфа, наконец, оставит их в покое, но как только эта мысль приходит ему в голову, детектив бросает ключи Ацуши.       — Встретимся там, когда закончишь, шкет       Его никак не оставят в покое. Что ж, по крайней мере, он попытался.       Он закатывает глаза и направляется к машине, где его ждет Чуя, убивая всех своим взглядом и рычанием.       — Дай ему и телефон тоже! — кричит он, прежде чем забраться в машину.       Чуя залезает следом за ним, захлопывая за ними дверь. Куникида, как он догадывается, сядет впереди. Дазай позволил себе упасть на сиденье с долгим и громким вздохом. Однако у него нет времени разобраться с тем беспорядком, в котором они оказались, потому что его маленький альфа седлает его, как только он садится.       О, это будет нелегкая поездка…