***
Прошел месяц с рождения нового шехзаде, во дворце ничего не поменялось, скандалы и ссоры происходили редко, но всё-таки были. Все из-за нового статуса Хюррем, слишком сильно подняла она голову после рождения сына, считала, что все должны уважать ее и считаться с её мнением. Нигяр-калфа, смотря на это, могла лишь только вздыхать и устало поднимать голову вверх, прося помощи хоть от кого-нибудь. Хюррем-хатун вроде и слушала Нигяр, но потом было видно, что все ее слова в одно ухо влетали, а из другого вылетали. Было тяжело. Айшель-султан усердно писала письма своему мужу, радуя его новостями о рождении еще одного сына, дети также писали несколько строчек в этих письмах. Ровные строки двух старших детей и корявые слова младшей дочери заставляли их отца радостно улыбаться и ждать встречи с ними. Хатидже-султан пыталась описать все свои чувства в одном письме, но у неё это никак не выходило, из-за чего множество черновиков было сожжено. Она печально вздыхала, смотря в голубое небо. Тот, о ком она думала смотрел на вышитый золотой нитью платок и вспоминал лицо той, которая его ждет днем и ночью. Не могла спокойно решать дела гарема и своего вакфа Хавса-султан, все ее мысли были рядом со своим сыном, который постепенно шел к своей первой победе. Мать султана ежедневно молилась за сына, внуков и будущее Османской империи. На днях она отправила письмо, которое уже дошло во дворец Эдирне. - Госпожа, - поклонился Гюль-ага, - вам письмо пришло из столицы. Махидевран-султан отдыхала в беседке в саду, смотря на своего сына, который дрался на мечах с одним из слуг. Было видно, что отдых пошел ей на пользу, вновь розовые щеки, яркая улыбка, радостные глаза, всё освещало людей вокруг неё, девушка будто помолодела на несколько лет. - От кого это письмо, госпожа? - поинтересовалась Гюльшах-хатун, сидящая у ног своей госпожи. - Валиде-султан пишет, говорит приезжать обратно, - говорила Махидевран, не понимая, рада она или нет, - нужно собирать вещи, Гюльшах.***
- Госпожа, смотрите, кто наконец приехал, - сказала Бирсен, входя в покои госпожи с Омером-агой. - Госпожа, - поклонился ага, - я так рад вас видеть. - Омер, ты не представляешь как я рада тебя видеть, - сказала Айшель, вставая со своего рабочего места, - надеюсь ты в добром здравии. - У меня все хорошо, молюсь о вас. - Прекрасно, Дениз, проводи Омера в его комнату, - обратилась к другой служанке Айшель, - тебе нужно отдохнуть после дороги, наши дела подождут. - Хорошо, госпожа, - евнух поклонился и вышел из покоев вместе со служанкой.***
- Хюррем, что за скандал произошел у тебя с Айше? - спросила Нигяр у девушки, качающей сына. - Я пыталась поговорить с девушками, хотела узнать как у них дела, а эта Айше начала говорить про Махидевран, какая она хорошая госпожа, и обращалась она ко мне неподобающе, вот я вспылила, - расстроенно сказала Хюррем. - Ты меня вообще слушать будешь, - не понимая, что она делает не так, спрашивала Нигяр, - не кричи, не скандаль, пройди мимо неё, у тебя поведение как у рабыни с невольничьего рынка. Валиде-султан заберёт твоего сына и отправит тебя в Старый дворец, и увянешь ты там, как множество девушек, никакая любовь тебе не поможет, если не возьмешься за ум. - Они не посмеют так сделать, - не веря, говорила фаворитка, - я ведь султанша, мать шехзаде, повелитель меня ведь так любит. - Да какая ты султанша, с кем ты себя сравниваешь, думаешь долго твоё поведение терпеть станут, - пыталась объяснить калфа, - еще пара твоих выходок и все, выкинут тебя из дворца, никто и не вспомнит о твоем существовании, Мехмед твоего имени даже знать не будет. Одумайся, Хюррем, пока поздно не стало. Нигяр-калфа вышла из покоев, а маленький шехзаде заплакал.***
- Омер-ага, - растянуто говорил Сюмбюль, когда увидел Омера на кухне - какая честь, неужели ты соизволил нас посетить? - Сюмбюль, я здесь теперь жить буду. - Как это жить? - не понимая, спросил Сюмбюль, - я думал, что ты останешься в Манисе, будешь делами госпожи заниматься. - Госпожа захотела, чтобы я здесь был. Там я со всеми делами управился. Шекер, положи мне что-нибудь покушать, а то только приехал. - Сейчас-сейчас, ага, положу, - засуетился повар. - Как у вас тут дела, - садясь на тахту, спросил Омер. - Было хорошо, пока ты не приехал, - с недовольным лицом сказал Сюмбюль. - Что ты такое говоришь, Сюмбюль-ага, - возмущался Шекер-ага, - все у нас хорошо, Омер-ага, всё хорошо.***
На тахте сидела Валиде-султан, внимательно вчитываясь в бумаги, которые ей принесла Дайе-хатун. Вдруг она отвлеклась и посмотрела на дочь, расположившуюся на подушке и вышивающую цветы. - Хатидже, - позвала она дочь, - подойди ко мне. - Что такое, Валиде, - недоумевала госпожа. - Дочка, уже много времени прошло с того момента, как ты овдовела, - аккуратно говорила мать, - не пора ли тебе вновь попробовать испытать семейное счастье. Тебе уже пора завести свою семью, а не сидеть около меня с пяльцами в руках. - Валиде, - расстроенно, но твердо говорила Хатидже, - я думаю пока рано об этом говорить, я еще не отошла от прошлого брака, с вашего позволения я пойду. Хатидже встала, поклонилась матери и чуть ли не выбежала из покоев.***
- Омер-ага, как дела в Манисе, - спросила Айшель, когда ага вновь пришел к ней, - ты все выполнил? - В Манисе всё хорошо, те девочки, которых вы выбрали, в порядке. Они делают успехи в учебе, схватывают все на лету. Язык они уже хорошо знают. - Прекрасно, правильный значит выбор я сделала. Эти девочки должны быть умны, вежливы, интересны. Я хочу, чтобы они были лучше обучены чем те девушки, которые живут в гареме, - говорила Айшель, - а то, здесь девушки слишком скандальные, многие из них глупы. Что насчет парней, девушек? - Как вы и приказали, я купил на невольничьем рынке 15 парней и 10 девушек. Их всех разместили в ваших поместьях. Парней уже обучают боевым искусствам, у многих есть талант в этом. Девушки тоже молодцы, их обучают. - Хорошо, надеюсь к тому времени, как мы поедем в санджак, они все будут подготовлены. Омер, завтра зайди к Касыму-паше, он передаст отчет. - Будет сделано, Айшель-султан. - Ты обустроился? Всем доволен, по Манисе не соскучился? - Что вы, где вы, там и я. А так, да, я обустроился, комната, которую мне выделили очень хорошая. Благодарю за беспокойство. - Чудесно, можешь идти тогда, отдыхай.***
Спустя несколько дней во дворец приехала Махидевран вместе с сыном. - Валиде-султан, как я рада вас видеть. - И я тебя, дорогая. - Айшель-султан, надеюсь вы в добром здравии? - Слава Аллаху, всё прекрасно, - ответила Айшель, - я смотрю тебе на пользу пошел отдых, может тоже съездить не на долго. - Там такой прекрасный воздух, госпожа, такая природа, все свои беды сразу забудете. - Как хорошо, Мустафа, как твои дела, - спросила жена султана, - ты соскучился по своим братьям и сестрам? - Да, госпожа, соскучился, где они? - Они скоро должны подойти. - Мустафа, мой дорогой, - вошла в покои Хатидже и присела, чтобы обнять племянника. - Тётя, - радостно закричал Мустафа. - Вы устали с дороги, наверное, - сказала Валиде, - отдохните, а вечером устроим семейный ужин.***
Сентябрь 1521 год. Прошло три месяца. Жизнь в гареме кипела, все готовились к приезду Султана Сулеймана из похода. Он возвращался с первой своей победой. После приезда Махидевран из столицы, Айшель предупредила ее вести себя как подобает госпоже, не ссориться с матерью шехзаде Мехмеда, однако это свелось к большой ссоре накануне приезда падишаха. Хюррем-султан решила организовать небольшой праздник в честь победы повелителя, она раздала девушкам победы - наконец послушала Нигяр-калфу. Мимо проходящая Махидевран-султан решила подойти посмотреть, что за шум в ташлыке. Увидя девушку, устроившую праздник, она сразу разозлилась. - Прекратите быстро это всё, - крикнула мать шехзаде Мустафы. - С чего бы это, - встала Хюррем и подошла к сопернице, - продолжайте, - сказала она после того как утихла музыка. - Как ты смеешь устраивать подобные развлечения? Кто тебе позволил. - Я позволила, это мой праздник, мы радуемся возвращению повелителя, разве это плохо? - Ты кто такая, чтобы устраивать праздники? - Я Хюррем-султан, я имею право на это. - С каких это пор ты сделалась госпожой, знай свое место! Мимо проходящие Хатидже-султан и Айшель-султан услышали крики и пришли на них. - Что здесь происходит? - крикнула на девушек Хатидже. Все сразу встали, музыка перестала играть. Повисла тишина. - Я спрашиваю, что здесь происходит? - Эта рабыня решила устроить праздник, я лишь указала на ее место и сказала прекратить развлечения, - ответила Махидевран. - Госпожа, что плохого в этом, наш повелитель возвращается с победой, мы решили отпраздновать это, - стала оправдываться Хюррем. - Прекратите, вы даже при мне и Айшель ведёте себя как рабыни с невольничьего рынка. Вам напомнить кто вы? Вы матери шехзаде, вот и сидите в своих покоях, воспитывайте своих детей. Немедленно разойдитесь по своим покоям. Махидевран и Хюррем, поклонившись, ушли. - Сюмбюль-ага, Нигяр-калфа, что за беспредел происходит в гареме, пусть немедленно все это прекращается, довольно праздновать. После этой ссоры девушки сидели в своих покоях и мало выходили из них, но вот вернулся из султан. Все должно наладиться, каждая из них так думала. - Дорогу! Султан Сулейман хан Хазретлери! Все стоящие в ряд поклонились кроме Валиде-султан. - Валиде, - поцеловал руку матери султан, - поздравьте меня с этой победой. - Сынок, я тебя поздравляю, ты молодец. - Ваши молитвы меня уберегли, Валиде. Дальше он подошел к своим детям. - Осман, ты подрос, - проговорил Сулейман, протягивая руку сыну. - С возвращением, повелитель. - Моя Айше, - поцеловал в лоб дочку, - ты становишься все краше. - Гевхерхан, - Сулейман поднял её на руку и поцеловал в щеку. - Повелитель, мы вас так ждали, - целуя руку мужа, говорила Айшель, - слава Аллаху, вы вернулись целым и невредимым. - Спасибо, Айшель, - султан поцеловал жену и Арслана в лоб. - Сестра, - обратился повелитель к Хатидже, - не печалься война кончилась, я здесь. - С возвращением, - тихо сказала султанша. - Мустафа, мой дорогой сын, - обнял повелитель сына. - Повелитель, мы ждали вас, - говорила Махидевран. - Я тоже рад наконец тебя видеть, Махидевран, - сказал султан, - надеюсь ты поправилась. - Все хорошо, мой государь. - Хюррем, моя радость, - обратился Сулейман к своей наложнице, - ты подарила мне сына, проси чего хочешь. - Вы рядом, большего и не надо, дни без вас тянулись очень долго, вы здоровы и невредимы, большего мне не надо, - словно соловей запела Хюррем.***