Видеть по глазам

      Хьюго Клавель был одним из немногих, кому не было всё равно. Энтони не понадобилось много времени, чтобы узнать обстоятельства их встречи. «Офицер, в поисках правонарушителей» — только и сказал он. И кто знает, что скрывалось за официальной версией. Может… Может, даже поимка торговцев наркотиками. Первой реакцией стала резкая тошнота. Хьюго… Искал его. Здравый смысл велел затаиться. Логика велела скрыться. Чувства… Чёртовы чувства. Заткнулись бы они нахуй. Энтони Джойс появился на свет 1 апреля 1913 года, и с тех пор не сомневался в том, что это такая жестокая шутка судьбы. Когда растешь посреди паутины преступности, насилия и безразличия, единственным спасением является побег от реальности. Наркотики, секс, алкоголь, сомнительные жизненные решения — Энтони никогда не думал, что будет сожалеть о своей причастности к этому. Отец, Рауль Джойс, жестокий и холодный человек, способом поддержания власти в семье и бизнесе которого являлось психологическое насилие, стоял во главе всего. И стал причиной, по которой Энтони впервые распробовал запрещённые вещества и вкус полной свободы. Дыши… Тебя ждут. Мать, Амалия Джойс, затерянная в мире вечных приёмов, почти всегда была слишком занята поддержанием безупречной репутации и тем, чтобы всегда быть в центре внимания. Энтони предполагал, что она завела детей просто потому, что так требовали стандарты общества. Нахуй это всё. Просто сделай это, остался один коридор. В отличие от Энтони, его старший брат, Арахнисс, вписался идеально. Он словно знал какой-то секрет, который помог адаптироваться с самого рождения, получая максимум пользы и выгоды. Арахнисс был невыносимой гордостью родителей, медленно, но верно, вникая во все тонкости семейного бизнеса. В самые тяжёлые и мрачные дни единственным светлым пятном для Энтони являлась его сестра-двойняшка Молли, и их поддержка и утешение друг для друга, особая связь, которая помогала выжить в этом враждебном окружении. Как жаль, что теперь их держали подальше друг от друга. Давай же. Ещё немного. Иди. Большую часть времени Арахниссом и Энтони занимался отец, Молли — их мать. Одна семья, два разных мира. И совершенно разные вещи, которым их учили родители. Дверь показалась впереди быстрее, чем Энтони хотел бы. Не прошло и минуты, как он занёс сжатый кулак… И замер в нерешительности. Ради… Ради него. Его ждали. Голос велел войти при первом же стуке. Как обычно, он послушно замер перед деревянным столом, сцепив ладони за спиной в ожидании… Мучительном ожидании. Слова заставили сжать плечи от тревожности и напряжения. — Тебя часто видят с ним. — С кем?.. — Не прикидывайся дурачком, Энтони. — резко прошипел Рауль, делая длительную затяжку. Сердце забилось чаще. — С этим чертовым копом, взявшимся, непонятно откуда, на мою голову. В каком отделе он работает? Энтони отреагировал мгновенно, но также напряжённо и сдержанно. — Я не знаю. Офицерам запрещено об этом говорить. — Какое дело он сейчас ведёт? — Он не сказал, это запрещено. — Ты хоть что-то узнал от него? — Нет. — Он никогда не расспрашивал тебя ни о чём? — Только о том, видел ли я что-то подозрительное. Я сказал, что нет. — Какие отношения вас связывают? — Они спят вместе, папа. — любезно подсказал Арахнисс, играя со складным ножом на диване в центре кабинета. Энтони даже не обернулся к брату, ни о чём так не мечтая, как о том, чтобы чёртово лезвие соскочило и сделало всё за него. — Мои парни видели, как увлечённо они целовались у клуба. Энтони не любил такие дни. Когда погода была мрачной, когда по стеклу барабанили капли, когда он не мог увидеть Хьюго… Когда его вызывал к себе отец. Рауль Джойс был не самым терпеливым человеком. Жёстким, холодным, безжалостным… И тем, кого Энтони боялся больше, чем умереть от передозировки где-то на улице. В мафиозных кругах нельзя было иначе, верно? — Подумать только, позволяешь какому-то копу трахать себя. Ты хоть понимаешь, сколько легавых путаются под моими ногами? И теперь мой сын спутался с одним из них. Ты всерьез думаешь, что я позволю тебе строить отношения без моего разрешения? Да ещё и такие? — Рауль сощурился. Энтони знал, что это не было хорошим знаком. — Сколько вы знакомы, Энтони? — Полгода. — он опустил взгляд. — Но, клянусь, мы никогда не спали вместе. И целовались всего один раз и из-за того, что напились. Арахнисс раздражённо цокнул языком. — Он имеет какое-то отношение к расследованию по поимке контрабандистов, ты, придурок? Ты хоть понимаешь, что можешь подставить всю семью одним неосторожным словом? Он использует тебя, сам подумай, нахуй ты ему сдался. — Арахнисс. Не лезь. — он наконец развернулся, медленно выпуская серый сигаретный дым. Холодные глаза могли бы убить. Энтони непроизвольно сделал шаг назад, прекрасно зная, что когда отец выйдет из себя, это его не спасёт. — Променять семью на член. Я ожидал от тебя большего. Видимо, зря. Растил, как настоящего мужчину, а в итоге вырастил шлюху. — лицо не выражало ни одной эмоции. — Дети, оставьте нас. Мы договорим позже. — Папа. — впервые за разговор подала голос Молли, вставая с места, и Энтони поспешно покачал головой. Это могло плохо обернуться и для неё. — Всё хорошо, Молс. Мы просто поговорим. — натянуто улыбнулся он, стараясь показать одним взглядом всё то, что хотел бы сказать. — Иди. — её взгляд сменился на упрямый и хмурый, и голос стал настойчивее. — Пожалуйста. Молли, уходи, я буду в порядке. — Пойдем, Молли. Энтони нужно самому отвечать за свои действия, иначе он никогда не станет мужчиной. А тебе вообще нельзя появляться в офисе, ты должна быть с матерью. — положив руку на её плечо, настойчиво произнёс Арахнисс. — Я в любом случае на твоей стороне, Энтони. — не беспокоясь о взгляде отца и старшего брата, сказала она. Энтони почувствовал, что на глазах вот-вот могут выступить слёзы. — Помни об этом. Мне жаль, что я не могу остаться с тобой. — Молли. Пожалуйста, иди. Когда дверь за ними закрылась, в кабинете воцарилась почти идеальная тишина. Дождь усиливался. Молчание и игнорирование были самыми частыми приёмами отца, чтобы заставить сойти с ума от ожидания. Не спеша, Рауль опустился в кресло, занимась своими делами, словно Энтони не стоял здесь, прямо напротив. К счастью, у него было достаточно мыслей в голове, чтобы скоротать время. Хьюго проявлял к нему внимание и заботу, и чувства к нему стали для Энтони неожиданным спасением. Он был влюблен? Да… Пожалуй, был. Дружба, а затем и симпатия к Хьюго стала олицетворением того, что он ещё может заслужить быть по настоящему любимым и прожить жизнь правильно, нормально. Лишь с ним Энтони увидел, что существует другая сторона жизни, где добро и благополучие могут быть реальностью, а преступление — не единственный способ выжить. Он словно становился ребёнком, слишком нуждающимся во внимании и ласке, и принимающего это всё с необычайной жадностью, словно боясь, что это отберут в любой момент. Хьюго был его противоположностью — надежный, справедливый, заботливый, добрый, правильный. Значил ли их поцелуй для него столько же всего? — Он обычный полицейский, отец. Даю слово. — пробормотал он, прекрасно зная, что не может знать до конца. Но, пожалуйста, пусть это окажется так. — Тем не менее, думаешь, ему понравится, когда он узнает, что ты связан с тем, с чем он борется? — внезапно сказал Рауль, и сердце Энтони упало. — Не питай ложных надежд. Если он хотя бы косвенно выйдет на нас, тебе лучше не знать, что я с тобой сделаю. — Я могу… Отказаться от этого в любой момент. — Ты наркоман, Энтони. Ты не сможешь. Попробуешь бросить и у тебя начнётся ломка. Примерно в таком состоянии он тебя и найдёт. И, поверь мне, бросит, не задумываясь.

***

      Кафе быстро стали популярными местами для встреч. Оформление в стиле арт-деко с яркими цветами, геометрическими узорами и современной мебелью, мягкий и приглушенный свет, недорогое меню и особый уют. Внутри были расположены удобные деревянные столики и стулья, на стенах висели картины и афиши, звучала джазовая музыка из радио… Вытирая лицо и без того мокрым рукавом, промокший насквозь Энтони без труда находит взглядом знакомые чёрные волосы и серое пальто. Должно быть, сейчас он выглядел просто ужасно. После побоев и грозы… Сердце застучало чаще. — Прости, я опоздал. Целый час это не так уж и модно, но раз уж ты здесь, полагаю, ты поддался моим чарам? — нервно пробормотал он, неловко пытаясь пошутить, и Хьюго медленно поднял голову. — Прости за мой внешний вид… Но я очень хотел тебя увидеть. Или мы можем встретиться в другой день, назови любое время и место или… Глаза напротив расширились, и Энтони прикусил губу, готовясь к чему угодно… Явно не к тому, что тот резко ахнет, вскакивая с места и хватая его за руки. — Бог ты мой, что с твоим глазом?! И ты весь мокрый! Ты что-нибудь слышал о такси или зонтике? — поспешно усаживая его на стул, выпалил тот. Прежде, чем Энтони успел ответить, на его голову прилетело что-то мягкое и тёплое. Пиджак. — Грейся, что с тобой вообще случилось? — Упал. — хрипло сказал Энтони, и Хьюго взмахнул рукой, подзывая официанта. — Суп, два чая и что-то, чтобы… У вас есть антисептик? Отлично, и ещё салфетки, пожалуйста. — Всё в порядке, правда… — стараясь скрыть волнение, сказал Энтони. Хьюго коснулся его лба, и щеки покраснели. — Не беспокойся. Давай просто… Пожалуйста, забудь об этом ради меня. И ни о чём не спрашивай. Я упал. Правда упал. — он опустил взгляд в пол, но ответа не последовало. Что-то подсказывало, что Хьюго не поверил. Он ведь был офицером, очевидно, он знал, когда кто-то лжет. Зачем он вообще пришёл сегодня… — Кто сделал это с тобой? — Хьюго… — Скажи мне и я с этим разберусь. — он сел напротив, мрачно нахмурившись. — Ты ведь знаешь, я могу помочь. Это снова тот парень из клуба? — Нет. Ты… Пожалуйста, давай не будем об этом сегодня. — Энтони вздохнул, падая на свои руки. — У нас есть проблема похуже. — Какая? — Мне кажется, я влюбился в тебя.