Драконий гон

***

— …Это вам решать, капитан. «Ха?» Корабль продолжают набирать высоту, а Ризли внимательно смотрит на Чжун Ли. Мужчина выглядит так же спокойно, как если бы они сейчас сидели за столом и пили чай. — Серьёзно? Вы даже не попробуете остановить его? — Этого юношу можно остановить только силой. «И? В чём проблема?» Вряд ли гео дракон считает себя слабее Предвестника, а значит, ему либо плевать на Тарталью… либо это своеобразный способ его проучить. Ризли слышал о подобном методе воспитания, когда ребёнку позволяют самостоятельно набивать шишки, однако Тарталья — никакой не ребёнок (хоть и ведёт себя порой инфантильно), да и Чжун Ли ему — кто угодно, но не родитель. «Или же… драконы ко всем людям относятся так покровительственно?» Додумать эту мысль Ризли мешает внезапное шевеление под боком — оказывается, он так и не отпустил пойманного недавно мальчишку-матроса. — Передай старпому, что мы пока повисим на месте. — Слушаюсь, капитан! Матрос исчезает в направлении рубки, и Ризли тоже отправляется следом. На душе неспокойно. Один взгляд на изжёванную палубу заставляет скрежетать зубами, да ещё этот Предвестник и эти драконы… Но Чжун Ли, по крайней мере, продолжает наблюдать за юношей, так что можно надеяться, Тарталью не оставят на растерзание монстров. «А если бы там, внизу, был сейчас я?» Глупая мысль. Однако следом за ней приходит ещё одна: «А Нёвиллет знает?» В энциклопедии видов нет ни слова про нравственные ценности драконов, так что сложно сказать, насколько они отличаются от человеческих… и всё же поведение Чжун Ли кажется странным: даже если его новый партнёр ушёл с палубы, разве нормально так открыто демонстрировать беспокойство о бывшем? «Что-то не сходится». «Да и вообще, поведение этой пары драконов…» Мысль обрывается, едва Ризли спускается по трапу, а всё из-за внезапно окутавшего его аромата. После воздуха, пропитавшегося сладковатым запахом жаренных щупалец и вонью чёрной крови, этот слабее, однако мгновенно вытесняет всё прочие и заполняет с головы до ног, будоража каждую клеточку — Ризли даже приходится опереться на стену, справляясь с головокружением. Такое уже случилось, когда юдекс Нёвиллет недавно стоял у него за спиной… «Нет, так больше не может продолжаться. Пора с этим кончать». Камбуз, кают-компания, каюты… Запах постепенно слабеет, но поселившееся в душе смятение никуда не уходит. Даже когда Ризли сворачивает к медкабинету и направляется к душевой дальше по коридору, в его теле продолжают бродить тревожные токи — на коже выступает испарина, в желудке скапливается холод. «Нужно успокоиться. Горячий душ — то, что нужно». Сбросив вымокшую и заляпанную одежду, он подставляет голову чуть тёплой воде. Похоже, во время падения много нагревательных кристаллов разбилось, но тех, что всё-таки уцелели, хватает для нагрева. Вода постепенно становится всё горячей. Однако, даже будь она ледяной, Ризли всё равно продолжил бы стоять под тугими струями, разве что драть себя мочалкой и мылом начал бы намного быстрей. Наконец-то зудящее напряжение во всём теле начинает стихать. Но Ризли продолжает тереть бёдра, руки, ягодицы, живот так старательно, будто пытаясь оттереть с них старые шрамы, хотя покрасневшую кожу уже щиплет от мыла. А всё потому, что схлынувшее напряжение почему-то концентрируется в паху. «Что за… Я ведь не думал ни о чём неприличном!» — Это уже не смешно. Но даже пройдясь по стоящему колом члену жёсткой мочалкой и скривившись от болезненных ощущений, Ризли чувствует, что так просто с этим не справится. И всё же… не дрочить же в общественном душе?! БАХ! Распахнувшаяся с грохотом дверь заставляет вновь прижать мочалку к причинному месте и только после этого обернуться. …И увидеть переступившего порог Предвестника. Лицо Тартальи залито чёрной кровью, как и одежда, словно он искупался в требухе монстра. — Знатно повеселились, скажи?! — обнажённые в хищном оскале клыки мрачно блестят. Тон и вид юноши справляется с тем, с чем не помогла мочалка. Ризли облегчённо выдыхает. И тут же нахмуривается, видя, как Тарталья заходит в соседнюю кабинку прямо в одежде. Кабинки в душевой чисто условные — с перегородками высотой примерно по плечи, поэтому прекрасно видно, как вода начинает смывать кровь с кажущихся ржавыми волос, и те постепенно светлеют, и как из-под грязных разводов показывается бледная кожа, но вот глубокие синяки под всё ещё горящими от возбуждения глазами никуда не исчезают. — Лучше разденься, — советует Ризли, вяло проводя по себе мочалкой. — Поможешь? — с вызовом, хоть и устало, косится через перегородку Тарталья, склонив голову к плечу. — Обойдёшься. — Хах, ну и ладно… Странно, однако Предвестник послушно выходит из-под душа и принимается стягивать шмотки, бросая их прямо на пол. Ризли вздыхает, качает головой, и отворачивается. Как вдруг за спиной выразительно цокают языком. — Чего это у тебя, герцог? Цветное тату? Но почему этот знак напоминает символ гидро стихии, если у тебя крио? — А? Где? — Да вот… — Тарталья медленно приближается, неотрывно глядя куда-то ниже его спины, пока не подходит вплотную и не касается ледяными пальцами поясницы. — Прямо тут… Ризли никогда не отличался особой гибкостью, однако даже самый гибкий человек вряд ли способен так изогнуться, чтобы посмотреть на собственную спину. «Там действительно что-то есть? Или это розыгрыш несносного пацана, зачем-то решившего полапать меня?» Глядя прямо в глаза Тартальи, Ризли замечает, что сейчас они выглядят почти чёрными, словно в чистую морскую воды щедро влили чернил. И… не смотря на приклеенную к губам ухмылку, глаза эти лишены каких-либо эмоций, так что не похоже, что парень шутит. — Хочешь такой же? Вопрос заставляет Тарталью озадаченно моргнуть, а черноту в его глазах — немного рассеяться. — Хочу, — отвечает он после паузы. — Но другой. — Ты знаешь, что это? — Понятия не имею. — И всё равно хочешь? — Угу. Его пальцы проходятся по пояснице, словно рисуя узор. От них всё ещё веет холодом. — Это так по-детски, — отступает Ризли в сторону, разворачиваясь. Пальцы Тартальи задевают живот, и парень отшатывается — в тёмных глазах проносится голубая искра, а лицо искажает болезненно-презрительная ухмылка: — Как же ты, герцог, достал с этими подъёбами… Нравится унижать людей? Или это твой способ избавиться от стресса? Ладно уж, смахнусь с тобой! Может, тогда перестанешь смотреть на меня свысока! Судя по сжавшимся кулакам, глупец собрался призвать оружие, но Ризли хватает его за локоть и толкает вместо себя под тёплый душ. — Поиграем, когда ты выздоровеешь, Предвестник. «…и повзрослеешь», — добавляет про себя, после чего уже вслух продолжает: — Как помоешься, возьмёшь отсюда халат. Подойдя к стенному шкафу, Ризли вытаскивает из него полотенце, заодно демонстрируя ряд вешалок с названным. — Как любезно… обслуживание прямо люкс, — доносится саркастичное из-под душа. — Жаль только обеды в каюты не подают. «Быстро же его гнев утих…» Предвестник и правда больше не настаивает на драке, а, отвернувшись, упирается в стену руками и подставляет спину струям воды. Похоже, в последней битве он выжал из себя последние соки, но всё равно по привычке огрызается на каждую мелочь, словно щенок, привыкший получать только пинки. «Как он вообще стал Предвестником?» До недавнего времени Ризли считал всех Предвестников холодными, расчётливыми и самовлюблёнными людьми, и пусть Тарталья не лишён самовлюблённости, он довольно горяч и импульсивен. Обычный мальчишка. Если не приглядываться, со спины его даже можно принять за девицу: стройные ноги, гибкая поясница… хотя плечи для женских широковаты, а бёдра узки. И ещё шрамы — их едва ли не больше, чем у самого Ризли. «А ведь я, наверное, вдвое старше». Подумать только, этот малец уже успел натворить столько дел… взять хотя бы сражение с межпланетным нарвалом. Он вообще человек? «Ладно, пусть побудет один». Собрав одежду, Ризли направляется к двери. ШЛЁП! Звук слишком громкий, чтобы обеспокоенно обернуться. Почему-то Тарталья сидит на полу, привалившись к стенке душа. Вода заливает его бледное, словно у мертвеца, лицо с закрытыми глазами, но юноша даже не морщится. — Эй, Предвестник, ты чего?.. Ответа нет, и Ризли поспешно возвращается, выключает воду и подносит палец к губам юноши. «Он же еле дышит… Вот ведь бестолочь!» Вытащив оказавшееся не таким уж и лёгким тело из душа, Ризли заворачивает его в халат и на руках выносит в коридор. Благо, до медкабинета недалеко. Как вдруг его плечи обвивают сильные руки, а в шею утыкаются сухие губы. — Я так устал…