Спаси меня

      Дело о братьях-близнецах Хьюга окончательно запутало следователя, у него не было времени даже встретиться с Ирукой. Какаши опасался, что после их последнего разговора, где он открыто заявил о своих намерениях, тот мог сбежать от него, игнорировать или заблокировать номер телефона, но к счастью этого не произошло. Наоборот — Умино очень вежливо отвечал на его звонки и был не против встречи. А также хотел продолжить тот разговор, который они не завершили в прошлый раз. Хатаке очень взволновал такой ответ, но он старался не давать вольности своим мыслям, которые без контроля могли уйти слишком далеко. Ведь мало ли, какое продолжение имел в виду Ирука.       «Через три дня…» — поздно вечером возвращаясь домой после очередного сумасшедшего рабочего дня, Какаши переписывался со своими другом. Разговор зашёл об очередной встрече, и следователь надеялся, что к тому времени выкроит хотя бы пару часов. Последние несколько вечеров он был совершенно никаким и, приходя домой, мечтал лишь завалиться на кровать, не двигаться и не думать. Сегодня его желание было аналогичным, только живот урчал, требуя уделить внимания и ему.       «А ещё гулять с Паккуном…» — невесело подумал Какаши, открывая дверь и проходя в свою квартиру. — Паккун, давай недолго, иначе я умру от голода, — устало произнёс Какаши, не разуваясь и беря в руки поводок и ошейник. Обычно мопс сразу бежал ему навстречу, лишь заслышав хозяина, однако сегодня отчего-то такого рвения не замечалось.       — Паккун, ты живой? — Какаши всё же пришлось разуться и пройти в гостиную, а заодно включить свет. Едва четкая картинка возникла перед глазами, как сердце детектива ёкнуло в груди, руки инстинктивно дрогнули, а вся кровь хлынула к ногам. На его диване перед низким журнальным столиком кто-то сидел, держа на коленях его мопса и поглаживая короткую коричневую шерсть.       — Добрый вечер, следователь Хатаке, — произнёс самоуверенный низкий голос, и молодой человек с длинным волосами, собранными в хвост, поднял на него большие тёмные глаза. Рука детектива двинулась к кобуре, но не успел он дотянуться до оружия, как к его горлу прижалось острое лезвие ножа: сзади к нему подошёл кто-то ещё.       — Без глупостей, — проронил другой низкий голос, более угрожающий и холодный, звучащий прямо за его затылком. — Лучше не поднимать лишнего шума, — добавил он, а чужие пальцы ловко вытащили табельное оружие из кобуры. Какаши, поджав губы, медленно поднял вверх руки, быстро выстраивая в голове план действий.       — Я так понимаю, — хрипловато начал он, когда молодой человек, переместив Паккуна на диван, поднялся на ноги и приблизился к детективу, — неуловимый господин Учиха? Старший из них, — рассматривая его отрешенное лицо и длинные волосы, предположил детектив. Сзадистоящий парень передал оружие ему, и Итачи, одним движением вытащив все патроны, положил пистолет на стол. Затем, приблизившись к следователю вплотную, снял с его пояса наручники и передал своему сообщнику. Нож перестал давить на шею Какаши, однако второй парень ловко заломил ему руки и защёлкнул собственные наручники за спиной. Он толкнул Хатаке к дивану и надавил на его плечи, заставляя его сесть.       — И младший тоже? — наконец-то увидев второго, более знакомого парня, пробормотал он. — Это ты был в больнице… — переводя взгляд с одного лица на другое, Какаши видел все сходства и различия. Впервые он увидел братьев Учиха так близко и в живую. Фотография Саске, когда тот был ещё школьником, разительно отличалась от теперешнего хмурого парня, а уж старшего брата он вообще узрел впервые. И в первые секунды поразился их сходству. Да, для незнакомого человека братья были очень похожи, на первый взгляд, но чем больше он всматривался в них, тем больше видел отличия. Форма лица, губ, носа была одинаковой, но вот глаза сильно отличались. У младшего Учихи радужка была черной-черной, взгляд пронзительным и пылающим, словно в нём горело черное пламя, стремящееся вырваться и поглотить всё вокруг себя. У старшего тоже цвет глаз был темным, но его взгляд казался более глубоким и охватывающим, и напоминал скорее бескрайнее ночное озеро, чьи тёмные воды таили неизвестную опасность, обманчиво скрытую серебристой лунной дорожкой.       — Да, я, — произнёс Саске, от которого исходила хоть и сдерживаемая, но агрессия. — Думал, что брат убил родителей, поэтому хотел узнать у него всю правду. А потом захотел послушать и вас.       — Что с Паккуном? — Какаши скосил глаза на своего питомца, который лежал в углу дивана. Отчего-то за него он боялся гораздо больше, нежели за себя.       — Всё в порядке, — ответил старший из братьев. — Сначала он громко лаял и пытался нас укусить, но как только поел и прогулялся стал гораздо спокойнее.       — Как же так, Паккун, — невесело пробормотал Какаши. — Не думал, что тебя так просто обмануть.       — Дело не в обмане, — возразил Итачи. — Мы честны и с ним, и с вами.       — Просто он сразу понял, что мы пришли сюда не со злыми намерениями, — добавил Саске.       — Что? — изумился Какаши. — По вашему, пробираться в чужой дом и нападать на человека — это благие намерения? — он двинул скованными руками. — Вы вообще понимаете, что творите? Мало того, что вы и так в розыске по обвинению в серийных убийствах, так ещё незаконное проникновение в жилище и нападение на должностное лицо не убавит вам срока. Как вы вообще попали сюда? И зачем вам я?       — Чтобы попасть в ваш дом, Какаши-сан, пришлось постараться, — слегка высокомерно ухмыльнулся Итачи. — Мы следили за вами несколько дней, изучали ваши перемещения, наблюдали за вашей работой и подбирали лучший момент, чтобы встретиться с вами один на один. Ведь заявись мы в полицию или сообщи вам о себе, вы бы наверняка нас арестовали или устроили бы ловушку.       — А в итоге в ловушку попал я сам, — мрачно заключил Хатаке, больше всего удрученный безразличием Паккуна к его судьбе. Питомец, похоже, просто спал.       — Нам пришлось так поступить, — продолжил Саске, — потому что по-другому поговорить бы не удалось.       — Поговорить? — Какаши скептически изогнул бровь.       — Да, нам нужна ваша помощь, — спокойно отозвался Итачи, на что детектив вновь усмехнулся.       — И чем же я могу помочь преступникам?       — Мы не преступники, — процедил Саске, желая вместо этого погромче выкрикнуть эти слова.       — Ну конечно, — хмыкнул следователь. — И именно поэтому вас каждый раз замечают на местах преступлений и уличают в связях с жертвами.       — Позвольте всё вам объяснить, — попросил Итачи. — Может быть, выслушав нас, вы измените свою точку зрения.       — Я не против услышать вашу версию событий, но предпочел бы слушать со свободными руками, — ненавязчиво произнёс Какаши. — Всё равно вы оставили меня без оружия, — он взглянул на стол, где лежал не заряженный пистолет, — да и погром в собственной квартире я устраивать не собираюсь. Ремонт, знаете ли, мне пока не по карману.       — Вряд ли скованные руки помешают слушать, — пробурчал Саске, сверля заложника угрюмым взглядом. — Наверняка как только он освободится, то бросится на нас.       — И разве ты не сможешь дать ему отпор? — едва заметно улыбнулся Итачи. — Думаю, господин полицейский также заинтересован в нашей беседе, как и мы. Освободи его, Саске.       — Тц, вечно ты ко всем милосерден, нии-сан, кроме меня, — проворчал младший Учиха, но всё же исполнил просьбу старшего и освободил Какаши от наручников. Тот, почувствовав облегчение, тут же взял в руки Паккуна, чтобы убедиться в его здоровье. Мопс лениво приоткрыл левый глаз и уткнулся мордочкой в бедро хозяина.       — Итак, — облегченно выдохнув, Какаши поднял глаза на братьев. Старший сел в кресло напротив, а младший оперся на подлокотник дивана, не сводя со следователя глаз. — Я вас слушаю. Начните с первого убийства — Фугаку и Микото Учиха, — Хатаке краем глаза заметил, как вздрогнул их младший сын. — Ваших родителей.       — Всё началось в ту ночь… — начал было Саске, охваченный горестными воспоминаниями, но прервался. — Нет, немного раньше, — он взглянул на брата. — В тот день, когда мы с мамой пришли навестить Итачи. Где-то за неделю до того ужасного события.       — К сожалению в то время я пребывал не в здравом рассудке, — вставил комментарий Итачи, — поэтому не могу сказать точно, что тогда произошло, — он кивнул Саске, а тот продолжил.       — Да, наверняка вы выяснили, что брат десять лет провёл в психиатрической клинике. Итачи тогда был невменяем и заколот препаратами, поэтому не мог ни двигаться, ни говорить, и не узнавал нас с мамой. Но вот что странно, — Саске сдвинул брови. — Он вдруг начал рисовать, хотя никогда не проявлял склонности к искусству. Сначала это были каракули, которые рисуют дети или душевнобольные, но постепенно его рисунки приобретали четкость и структуру, и вот в один прекрасный день, когда я увидел их, они были похожи на настоящие эскизы художника. Среди них был один рисунок, который поразил и ужасно разозлил меня. Итачи нарисовал наших мёртвых родителей, причем так реалистично, что меня пробрало до глубины души. Я тогда сильно разозлился на него, решив, что он желает их смерти, и ударил его.       — Хм, значит, вот какой был инцидент в клинике, — едва слышно пробормотал Какаши.       — С тех пор прошла неделя, я немного успокоился, но о рисунке забыть не мог. Рассказал всё своему другу после тренировки, стало немного легче. И вот в ту ночь я и нашёл родителей мёртвыми, — мрачно прошептал юный Учиха.       — Как конкретно это произошло? — уточнил детектив.       — Я долго гулял после встречи с Наруто. Вернулся домой ближе к одиннадцати. Думал, что они уже ушли спать, ведь света в окнах не было. Но потом увидел их в гостиной, — голос Саске прервался от гнетущих воспоминаний. Он судорожно вздохнул, пытаясь взять себя в руки. — Оба лежали в лужах собственной крови. От ужаса я не мог пошевелиться несколько секунд и, наверное, упал бы прямо там, если бы не наш сосед, который застал меня посреди этой картины.       — И тогда ты решил сбежать, — проронил Хатаке.       — Да, он наверняка подумал, что это я их убил, значит, давал бы показания против меня. Да и полиция вряд ли стала бы разбираться в этом. Поэтому… я захватил деньги, документы, некоторые вещи и убежал.       — И почему решил направиться в больницу к брату? — спросил Какаши.       — Знаете, что в тот момент подкосило меня ещё сильнее, чем смерть родителей? — спросил Саске обоих. Итачи печально опустил глаза, а Какаши наоборот стал смотреть ещё внимательнее. — То, что на том рисунке брата, что я видел неделю назад, была изображена точь-в-точь такая же сцена, которую я видел в своём доме. Вплоть до пятен крови на щеках матери или растрепанных волос отца.       — Как это? — изумился Хатаке.       — На ум приходит лишь одно, верно? — спросил его Саске. — Что это Итачи сначала нарисовал их, а затем решил воплотить свой замысел в реальности. Я так и подумал, поэтому помчался в больницу, чтобы узнать у него всю правду. Я был уверен, что брат притворяется больным и разыгрывает спектакль, но… после того, как я чуть не убил его, я убедился в обратном. Итачи тогда был настолько слаб и безволен, что даже не мог сопротивляться собственной смерти. Я едва мог обуздать свой гнев, чтобы видеть реальность. Нии-сан и правда не мог этого сделать, он был настолько ослаблен, что не мог даже поднять руку. Тогда я подумал, что ему это кто-то внушил. Поэтому решил притвориться им и выяснить, что происходит на самом деле. И да, вы допрашивали меня, детектив Хатаке, — кивнул головой юноша. — Правда, мой фарс был бы быстро раскрыт, если бы не новенькая медсестра, которая не знала настоящего Итачи.       — Да уж, в этом тебе повезло. И что дальше? — с интересом спросил Какаши. — Следующим трупом ведь был замдиректора этой клиники, Кабуто Якуши?       — Я не мог долго притворяться братом, — продолжил Саске. — Потому что притворяясь им, я был вынужден пить его лекарства и принимать уколы. Психотропные препараты начали сразу же действовать на мой рассудок, а вот его наоборот — отмена лекарств освободила от постоянного гнёта. Я начал постепенно сходить с ума, убеждая себя, что я и есть убийца, а брат наоборот немного пришёл в себя и даже начал говорить. Мы должны были как можно скорее покинуть то место, но перед побегом наткнулись на того человека. Он был ещё жив, — тяжело признал Саске, — но я не смог ему помочь. Мне нужно было вытащить оттуда Итачи, любой ценой. Я захватил его ключи, и позже мы завладели его автомобилем. Мы сбежали оттуда. И только после побега я вдруг понял, что уже видел этого доктора и его треснутые очки. Его Итачи тоже нарисовал, эскиз был в той же папке, что и картинка с родителями.       — И что ты хочешь этим сказать? — нахмурился детектив. — Что твой брат…       — Может предвидеть смерти людей, — ответил младший Учиха, окончательно шокировав следователя.       — Пред…       — Я понимаю, в это сложно поверить, — прервал его Итачи. — Мы и сами не верили до последнего. Но взгляните на это, — он указал на журнальный столик, и только сейчас Хатаке заметил на нём помимо своего оружия бумажную папку. Оставив Паккуна лежать на коленях, он придвинулся ближе к столу и взял её в руки. В ней лежали эскизы. Те самые, о которых рассказывали братья. Какаши разложил их один за другим на столе и внимательно рассмотрел каждый. Все они с фотографической точностью запечатлели места преступлений тех убийств, которые расследовал Какаши и в совершении которых подозревали братьев Учиха.       — Это места преступлений и жертвы, — проговорил следователь, поражаясь четкости деталей. — Всё в точности, как на местах преступлений, как будто это было нарисовано прямо после убийства.       — Это было нарисовано до, а не после убийства, — поправил его Саске. Какаши, взглянув на него как на умалишенного, прокомментировал это не сразу.       — Вы думаете, что я поверю в это? — в итоге спросил он, переводя взгляд с одного брата на второго.       — Да, мы понимаем, что это звучит неубедительно, — повторил Итачи, — и проще и логичнее поверить в то, что именно мы совершали эти убийства. Однако, считая нас преступниками, вы задумывались о мотивах? — спросил он детектива. — К чему нам убивать всех этих людей?       — Да, конечно, об этом мы думали в первую очередь, — ответил Какаши. — Сначала мотив складывался так: из-за ссоры или в порыве ярости младший Учиха убил своих родителей, затем спрятался в клинике, а при побеге избавился от Кабуто Якуши, который пытался помешать. Однако при убийстве банкира уже возникли вопросы. Возможно, вам понадобились деньги, и это убийство могло быть совершено с целью ограбления — ведь в его доме пропало много ценных вещей. Но по словам свидетеля, молодой человек, похожий на Саске Учиху, выспрашивал о Какузу Сато и следил за его домом за несколько дней до убийства.       — Да, следил, — заявил юноша. — Потому что хотел проверить, правдивы ли рисунки брата. Так же, как и вы, я не верил до последнего, но как только своими глазами убедился, что сцены идентичны, понял, что ничем иным, как предвидением, это быть не могло. И с Джирайей было то же самое, — он указал на рисунок с писателем. — Как только нии-сан его нарисовал, мы узнали его адрес у моего друга и попытались выяснить, связан ли он с нашими родителями или с Какузу. А заодно предупредить его, на что он только рассмеялся и выпроводил нас.       — И всё же ты пошёл на презентацию? — вспомнил Какаши.       — Да, думал, убийца объявится там, — тяжело вздохнул Саске. — Но лишь в очередной раз подставил самого себя, Наруто, да ещё вам на глаза попался.       — А этот рисунок? — Какаши взял в руки эскиз, на котором была изображена пожилая женщина в больничной палате. — Это тоже убийство?       — Полиция не расследовала этот случай, — объяснил Саске, — поскольку посчитали, что она умерла от старости. Возможно так и было, я не знаю, — пожал плечами он.       — А в последнем убийстве, — Какаши постучал по рисунку с Куренай. — Вы решили сменить тактику? — он перевёл взгляд на старшего Учиху. — Несколько свидетелей утверждают, что видели рядом с ней молодого человека с длинными волосами.       — Да, это был я, — подтвердил Итачи. — После клиники я был очень слаб, не мог ходить, четко говорить, даже обслуживать себя. Мой младший брат заботился обо мне и выхаживал меня, — он с любовью и благодарностью посмотрел на Саске, а тот усмехнулся.       — Удивительно, что нии-сан пришёл в себя именно после отмены препаратов, которые якобы должны были улучшить его состояние, — проговорил он. — Лично у меня создалось четкое впечатление, что его специально чем-то травили, чтобы подавить сознание.       — Это уже другая история, — вздохнул Итачи. — Но вернёмся к убийствам. Благодаря младшему брату я постепенно пришёл в себя и начал ходить. Меня угнетало собственное бездействие и постоянный риск, которому подвергался Саске. Его могли узнать и поймать в любой момент, поэтому на этот раз я решил взять всё на себя, ведь моя личность до того момента была скрыта. Я встретился с Сарутоби-сан, попытался втереться в доверие. У меня получилось. Я многое узнал о ней, и кое-что меня заинтересовало. Наконец-то мы нашли связь между двумя жертвами — она узнала Джирайю. Они вместе в качестве присяжных заседателей участвовали в каком-то судебном процессе около десяти лет назад. Более того, Куренай сказала, что тогда её практически шантажом заставили выступить на стороне обвинения. В то время она находилась в положении и не помнила, кого судили и за что, но Джирайю запомнила из-за своеобразной внешности.       — Очень странно, — пробормотал Какаши, выслушав его. — Когда начинается следствие по любому делу, мы стараемся найти всю информацию по жертвам, однако таких данных у нас не было.       — Мы хотим, чтобы вы выяснили это, — произнёс Итачи. — Именно поэтому и обратились к вам, поскольку сами не можем достать подобные сведения.       — Хорошо, я ещё раз сделаю запрос в суд и прокуратуру по этим жертвам, — Какаши снова опустил глаза на рисунки. — А что насчет недавнего убийства Хиаши Хьюга? Очень громкое дело с подменой близнеца. Ты его тоже предвидел? — обратился он к Итачи.       — Нет, — покачал головой старший Учиха.       — Получается, ты можешь видеть не все убийства, а только конкретных людей? — уточнил детектив, продолжая удивляться абсурдности всего происходящего. У этих братьев пока неплохо получается промывать ему мозги.       — Да, и очевидно, что между ними есть какая-то связь, в которую не входит Хиаши Хьюга, — подтвердил Итачи.       — Есть ещё один неопознанный рисунок, — добавил Саске. — Нии-сан нарисовал его недавно, несколько дней назад. Мы не знаем, кто это и выяснить не можем. В отличие от предыдущих, тут не за что зацепиться.       — Хм… — задумчиво протянул Какаши, рассматривая последний рисунок. — И я должен поверить в то, что вы не убьёте его?       — Можно провести эксперимент и запереть нас в подвале, — съязвил Саске, — а потом убедиться, что кто-то убил этого человека помимо нас.       — Это может быть кто угодно, — пробормотал следователь. — Среднестатистический мужчина, не видно лица и нет каких-то опознавательных черт.       — Значит, он умрёт, — констатировал факт Саске. — Когда — точно мы сказать не можем, но очевидно, что в скором времени.       — Я постараюсь выяснить, что это за человек, — Какаши сфотографировал рисунок и посмотрел на братьев. — Если вы, конечно, не врёте. Скажу прямо — я вам не доверяю, но проверить ваши сведения хочу, — он посмотрел на часы. — Сейчас уже поздно, попасть в суд я смогу только завтра утром. А теперь… — он в задумчивости поджал губы, не зная, что делать с этими парнями.       — Мы бы хотели остаться здесь, если вы не против, — заметив его колебания, произнёс Итачи. — Вы ведь всё равно не собирались нас отпускать?       — Хотите, чтобы я укрыл двух беглых преступников в своей квартире? — скептически изогнув брови, спросил он. — А вам палец в рот не клади.       — На данный момент, это самое безопасное место, — подметил Саске. — Здесь нас точно искать не будут, — он крутанул через палец наручники полицейского. — Может снова надеть на него их? — посоветовался он с братом.       — Полагаю, запереть его в спальне будет достаточно, — отозвался Итачи. — Разве что, он попытается выбраться через окно…       — Я не собираюсь сбегать из собственного дома, — устало пробормотал Какаши. — И вызывать наряд для вашего ареста тоже. Я же согласился проверить ваши сведения? И если вы решили довериться мне, то доверяйте до конца. Ведь вы выбрали меня не просто так? — в его взгляде появилось любопытство.       — Не просто, — согласился Итачи. — Хотя вряд ли этот выбор можно назвать рациональным. Это было… скорее интуитивно. Впрочем, порой интуиция как никогда помогает логике. А при этих мистических обстоятельствах предчувствия как раз оказываются самыми верными.       — Хм, — Какаши беззвучно усмехнулся. В его голове роилось множество мыслей, и все как одна кричали об абсурдности истории братьев Учиха. Детектив, как крайне скептический и здравомыслящий человек не мог поверить в эти рисунки, но если принять эту паронормальность как данное, то рассказ парней выходил очень связным и логичным. Да и будучи настоящими преступниками, они бы не стали так рисковать и заявляться к следователю напрямую, а постарались бы сбежать как можно дальше и скрыться ото всех, как делали это прежде.       — Ладно, — в итоге хрипловато произнёс он. — До выяснения обстоятельств оставайтесь здесь. Отпустить я вас всё равно не могу, хотя и держать при себе тоже небезопасно. Я так понимаю, этой ночью мы всё равно не будем спать, так что могу я хотя бы поесть и принять душ? — Какаши устало вздохнул: даже вспышка адреналина не подавила ту сонливость, которая разливалась по телу.       — Безусловно, это же ваш дом, — кивнул головой Итачи. — Саске, — бросил он, и младший брат последовал за Хатаке на кухню, словно его конвоир. Молодой Учиха прижался к стене рядом с холодильником и сложил руки на груди, наблюдая за тем, как следователь разогревает в микроволновке котлеты и заваривает всем троим растворимый кофе.       — Мне без сахара, — процедил Саске, когда Какаши взялся за сахарницу. — А брату лучше положить сразу три ложки, — добавил он, поскольку детектив остановился на одной.       — Он главный в вашей паре? — размешивая сахар, поинтересовался Хатаке. — Я заметил, что ты выполняешь его указания.       — Он старший, — подчеркнул Саске. — Естественно, что я слушаю его. Но принимаю решения сам. Впрочем, мысли брата схожи с моими, поэтому у нас не возникает разногласий по поводу какого-либо вопроса. Обратиться к вам было его идеей, и я её поддержал, поскольку мы просто загнаны в угол этой неопределенностью.       — Тогда почему вы не пришли раньше?       — Думали, что эти рисунки — предвестники смерти — даны нам для того, чтобы попытаться спасти кого-нибудь. Однако во всех случаях нас ждал провал и неминуемая смерть. Хотели разобраться сами, но в итоге оказались в ловушке, — Саске забрал две чашки кофе и отнёс их в гостиную, а Какаши, сев за стол, мрачно посмотрел на свои котлеты.       — Как и мы, — пробормотал он, прежде чем начать свою трапезу.