Алфавит измученных душ (От А до Я)

Сакура предполагала, что этим всё кончится. Сначала он фактически ушёл в самоволку, покинув деревню, потом связался с не самым законопослушным человеком в стране Огня. Через два с половиной года схлестнулся в битве с обновлённой Командой 7. Затем убил Орочимару, Дейдару и Итачи. Да, могло бы показаться, что деревня должна была его благодарить, но всё это не было санкционировано от слова совсем. Однако это всё цветочки, потерявшиеся на фоне следующих событий. Присоединение Таки к Тоби и попытка похищения Джинчурики Хачиби закрепило позицию Саске в списке самых разыскиваемых международных преступников. А приговор он подписал себе сам, напав на Гокаге Кайдан со всеми вытекающими последствиями: ранением Райкаге, убийством Данзо… И пускай последнего было за что, всё-таки Шимура был кандидатом в Рокудайме Хокаге, что сделало действия Учихи серьёзным преступлением. Потом наследник клана «прозрел» и, так сказать, переобулся: вступил в войну на стороне альянса, стал частью пророчества и уничтожил Какую, помог развеять Муген Тсукуёми, тем самым спася весь мир шиноби… Харуно казалось, что это должно было быть достаточным основанием, чтобы его хотя бы на время лечения не трогали, но… — Прости, что?! — медик подняла взгляд от операционного стола и уставилась на стоявшую в дверном проёме, подальше от стерильной зоны, Ино. — Пятая по согласованию с высокопоставленными шиноби Конохи приказала отправить Саске в тюремную камеру под надзор АНБУ. Яманака предполагала, что Шикамару, скорее всего, её прибьёт (точно прибьёт), когда узнает, что она всё растрепала подруге, однако совесть не позволяла поступить иначе. Сама Ино давно уже не испытывала эмоций хотя бы отдалённо напоминающих то обожание в детстве, но она прекрасно понимала, что лобастая из «лебедей» — однолюб, который просто сдохнет, оставшись в одиночестве. Поэтому и не стала молчать. Когда Харуно буквально влетела в палату, там уже, к её огромному разочарованию, никого не было. Взгляд зацепился за красные пятна на больничных простынях: кровь смогла просочится даже через бинты. — Да они совсем рехнулись… Девушка резко развернулась, намереваясь отправится прямиком в резиденцию, но врезалась в Ино, которая наконец-то её догнала. Блондинка было бы уже хотела попросить не горячиться, сначала успокоится, а потом идти разбираться, но зелёные глаза, полные страха и ужасной боли, заставили проглотить вертевшиеся на языке слова. Сенсор убрала руки с плеч подруги и сделала полшага в сторону, посылая невербальный сигнал согласия. Максимум, что Яманака могла сделать в той ситуации, это просто пойти с джоунином, дабы та дров не наломала. Но наличие спутницы не предотвратило эпатажного появления в кабинете Сенджу. Дверь резко распахнулась и с чудовищным ударом впечаталась в стену — портреты предыдущих Каге опасно качнулись, намереваясь попадать на пол. — Сенсей, какого чёрта?! Это обращение оказалось как нельзя кстати: в помещении находился ещё и Какаши, к которому у Харуно тоже было много вопросов. Было очевидно, что не о каком поклоне со стороны девушки и речи быть не могло. Подруга же оказала уважения, прекрасно понимая, что её и без этого может достаться. В общем-то, Шикамару уже наградил сокомандницу осуждающим взглядом, на что та вскинула брови в немом вопросе: «Ну а что я могла сделать?» Джоунин упёрлась худыми руками на стол, надеясь, что ответы ей предоставят и так. Но этого не произошло. — Ему нужно лечение! Нор-маль-но-е! — она делала акцент на каждом слоге. — А не камера со смирительной рубашкой! — Дорогая, я вообще-то тоже врач и пока способна оценить состояние пациента и что ему нужно. — Врач, который ни разу в палату к пациенту не зашёл! Там вообще кроме меня и Ино не единая душа не появлялась, потому что никому это нахрен не нужно! — хотелось добавить, что и той это не особо то и сдалось, но воздух в лёгких закончился. — Са… — блондинка потянулась к подруге, пытаясь ухватить за локоть и оттянуть назад, но та вывернулась. — Подожди! Решили перед уходом на пенсию феерично завершить все дела, поставив такую вот жирную точку! К концу фразы ни от кого из присутствующих не укрылось нарастающее отчаяние в голосе. Девушка сохраняла равновесие только потому, что до побеления пальцев вцепилась в край столешницы. От переизбытка стресса началась мигрень, что усугубляло и без того печальное физическое состояние. Удивительно, но Цунаде не проронила больше ни слова. Она так и сидела, опершись подбородком на сложенные в замок руки и буравя ученицу взглядом. Не получив ни какой ответной реакции, девушка попытала удачу найти поддержку со стороны другого учителя: — Какаши-сенсей… — она буквально взмолилась. От отчаяния в голосе Харуно, Яманака поморщилась, предполагая, что та сейчас просто разревётся. Сенсор перевела взгляд на сокомандника, надеясь что он придумает, как выкрутиться из этой непростой ситуации. Наверняка у него в голове крутилось коронное «какая же морока», но всё-таки он включился в «беседу». — Давай ты сначала успокоишься, а потом попробуешь выстроить конструктивную беседу. Возмущаться уже не было никаких сил, ни моральных, ни физических. Поэтому у Ино в этот раз получилось утащить подругу прочь из кабинета. Когда дверь закрылась, заговорил молчавший всё время до этого Хатаке: — Впрочем, это было ожидаемо… — Хокаге-сама, всё-таки Сакура отчасти права: у Саске одна рука, глаза и вовсе на пределе. Если не дурак и не хочет ослепнуть, то не станет в ближайшем будущем активировать шаринган. В таком состоянии не сбежишь. Да и сенсоры сразу же засекут попытку. — парень догадывался о возможном вопросе, поэтому дал ответ на опережение. — А Ино даже если бы и захотела, не смогла бы это скрыть. — Он как уж изворотливый, везде лазейку найдёт. У кого учился… — женщина вытащила из нижнего ящика стола бутылку сакэ, на что собеседники молча закатили глаза. — Всё, у меня стресс. А это хороший повод для вас, Рокудайме Хокаге, перенимать дела. — Хорошо вы, Пятая, придумали: приняли сомнительное решение, а мне разгребать последствия с этими двумя. Это будет тяжело и долго. Мало того, что Копирующий ниндзя был заинтересованным лицом в этом деле, так ещё и окончательное решение пришлось бы принимать совместно с остальными Каге. И что-то ему подсказывало, что положительный итог был маловероятен. А о том, что устроит Наруто, когда узнает, было страшно подумать.

***

Сначала у Сакуры уже было подкосились ноги, когда они с Ино вышли в коридор, но подруга вовремя подхватила её под руку. — Он покойник… — Ну подожди, ещё никто ничего не решил, — Яманака сама не верила своим словам, но надеялась, что они произведут нужный эффект на собеседницу. Харуно хотелось бы в это верить. Но она в недавном прошлом имела счастье пообщаться с пятью Каге и прекрасно понимала: как минимум двое, а скорее всего и все трое, для себя уже всё решили. А это уже большинство… Девушка хотела сползти на пол и разреветься от безысходности: она совершенно не знала, что делать. Не так много людей имели представление о том, что на самом деле произошло, что Саске сделали таким другие, что его сломала сама Коноха. Те же, кто имел перед глазами полную картину, или уже умерли, или их никто не хотел слушать. Фактически полный игнор в кабинете Хокаге был тому доказательством. — Ты же не собираешься в изолятор идти? — в голосе блондинки читалось беспокойство, когда Сакура двинулась в противоположную от больницы сторону. — Тебя не пустят. И вообще нужно вернуться на смену… — Вот ты и возвращайся. Я сама потом с выговором разберусь. Куноичи простояла на перекрёстке ещё минуту-другую, смотря в спину удаляющейся подруге с ужасом представляя, какой дурдом ожидал и в ближайшие дни. Она для себя чётко решила, что выловит Шикамару для разговора в конце дня — сидеть без дела она не планировала.

***

— Плохая идея. Девушка вздрогнула, когда её окликнули, и развернулась на сто восемьдесят градусов в сторону говорившего. Птицу такого высокого полёта как специального джоунина она не ожидала увидеть. — И не говорите, Генма-сан, что вы просто шли мимо… Куноичи негромко усмехнулась: неужели Цунаде всех плюс-минус причастных к делу Саске шиноби поставила в известность? Мол, в ближайшем будущем ждите гостью… — Знаешь же, что даже если и дойдёшь без препятствий до цокольного этажа с камерами для особо опасных, Ибики тебя в два счёта выставит. А злить АНБУ только себе хуже делать. По правде говоря, ему было жаль девчонку. Её полные усталости и вселенской печали глаза говорили сами за себя. Что уж там: приказ Хокаге перехватить девушку он воспринял без энтузиазма. — С его травмами требуется постоянное наблюдение врача. Я уже молчу о тактиках допроса… — Без надобности из чистой ненависти никто никого никогда не пытает, — это, наверное, не стоило говорить вслух. — В том-то и дело, что в простой беседе он ничего не скажет. Да он вообще не при каких условиях ничего не скажет. — Слушай, если врач понадобится, то он будет предоставлен. Больше я ничего не могу ни сказать, ни обещать. Это не в моей компетенции, — розоволосая бросила беглый взгляд на двери, в которые планировала войти. — И там тебе скажут тоже самое. Так что возвращайся в больницу: там тоже есть пациенты, которым нужен медик.

***

— Шикамару, — блондинка появилась буквально из неоткуда и полумраке позднего вечера была похожа на призрака. Парень недовольно закатил глаза, зная тему предстоящего разговора, и сделал затяжку. — Завязывай с этим. А то лёгкие откажут ещё до пятидесяти, — Ино всегда в открытую выражала недовольство его вредной привычкой. — Ой, женщина, не начинай — и без тебя тошно. И вообще ты не для этого меня тут выслеживала. — Окей… Во-первых, выбей ей разрешение на посещение заключённых как врачу. Во-вторых, когда Каге будут принимать решение? И в-третьих, какие прогнозы? Нара уже не удивлялся бесцеремонности подруги детства. Её совершенно не волновал ни статус государственной тайны, ни отсутствие у него полномочий по решению части вопросов. — Я никогда не поверю, что вы с Темари это не обсуждали. К этому он тоже уже привык. Было проще пообещать попробовать поговорить с Какаши насчёт разрешения, чем пытаться спорить. Сказать про дату совета он не мог хотя бы потому, что это было неизвестно. Ну а прогнозы… — Для Саске и, собственно говоря, Сакуры всё выглядит плачевно. Очень. Темари, раз уж ты о ней вспомнила, неофициально передала намерение Гаары выступить в его защиту. Их судьбы местами похожи, так что это неудивительно. Райкаге любить нашего горе-мстителя не за что. Цучикаге тоже его не жалует. С Мей вообще ничего не понятно. Про Шестого я вообще молчу. Но так или иначе, без суда и следствия и без показаний его никто не казнит. Только тут другая проблема: он будет молчать… — Да, мы с Сакурой сегодня об этом говорили… — А говорили ли вы о том, что Саске запросто может заявить о своей виновности и попросить казнить? Яманака просто впала в ступор. Лучшая подруга так отчаянно боролась за того, кто уже опустил руки и просто ждал неминуемого наказания за грехи прошлого. — Давай будем честными, кроме Сакуры и Наруто искренне его защищать никто не станет. А нормальный адвокат выйдет только из Харуно, и то если та возьмёт себя в руки и помимо убедительной речи предоставит документы. С последним не должно быть проблем: у неё уже есть доступ к большинству архивов, плюс Сая напрягите по бумагам Данзо. Оба шиноби даже не хотели знать, какой скандал закатит Узумаки, когда и до него дойдёт информация. Удивительно, что за день он об этом не пронюхал: вероятно Ино учла свою оплошность и попридержала язык за зубами. Когда к полуночи домой завалилась и Сакура, можно было устроить какое-то подобие ужина. — Завязывай с переработками. Выглядишь просто ужасно. От кого ещё можно было услышать правду, если не от подруги? А вообще девушка и сама прекрасно понимала, что душа в теле едва держится. Но пациентами кто-то должен заниматься. Да и к тому же затеяла на свою голову создание клиники для детей, а от неё документации просто море: от финансирования до лицензирования. От переданной Ино информации легче не становилась тем более. Какие-либо доказательства, кроме свидетельских, по резне клана достать было просто нереально: Данзо не тот человек, который собственными руками стал бы компромат на самого себя создавать. Покой её только снился. Но усилия должны были того стоить. Наверное. — Свинка, я так устала… Если бы я только смогла его тогда остановить… Действительно, в последние несколько дней эта мысль всё чаще её посещала. — Ой нет, подруга, куда-то не туда тебя понесло. Решила взвалить на себя все косяки нашей деревни? И вообще, если уж подумать, то можно было бы и Ируку-сенсея под это притянуть, и новоиспечённого Шестого: прошляпили ученика по полной. — Полегче с выражениями. Тебе как главе клана надо статус держать. — Стрелки не переводи, — сенсор пересела поближе к джоунину и обняла ту за плечи, притягивая к себе. — Всё образуется, слышишь? Обязательно. Тут как по щелчку хлипкий стержень рассыпался и наружу вместе со слезами хлынула вся та боль, что копилась внутри долгое время. У Ино просто сердце кровью обливалось от этого воя вперемешку со всхлипами, но подобрать подходящих слов она не могла. Блондинка одновременно восхищалась и ненавидела эту преданность, одновременно хотела вытащить этого придурка ради подруги и из-за неё же его и убить. Был ли это стокгольмский синдром? Нет. Сакура не рисовала идеального образа, не шла слепо за ним. Она признавала все его грехи и открыто о них говорила, но никогда не обходила стороной и обратную сторону медали. Харуно зрила в корень проблемы, в истоки порочного круга боли и мести и пыталась открыть другим глаза на это. Но общество по большей части слепо, легко поддаётся манипуляциям впервые, но потом его практически невозможно переубедить. И это была проблема. Яманака говорила подруге одно, но сама в свои же слова слабо верила. Из головы никак не шли мысли Шикамару по поводу Каге. Эй и Оноки явно были непробиваемыми. Какаши-сенсей… Оставалось надеется только на его совесть и осведомлённость об истории клана Учиха и его последнего представителя. Гаара, вероятно, также будет стоять на своей позиции. Единственным мутным пятном была Мей. И наверное, её можно было бы разжалобить. Женская солидарность и всё такое. Но это потребует огромных усилий. Во что же она влезала вместе с лобастой…

***

Через два дня, проведённые или на дежурстве в больнице или в архиве с секретными документами и отчётами, Сакура посетила резиденцию, правда по другому поводу: часть бумаг по новой клинике требовали немедленной подписи. На этот раз она уже не стала выносить дверь едва ли не с ноги. Да и поднимать злободневную тему по собственной инициативе, собственно говоря, тоже. Вряд ли за эту пару суток что-то изменилось, а если и даже и наметились сдвиги, то пусть Шестой сам начнёт разговор. Но беседа так и осталась в рамках детской клиники. Разве что в самом конце, когда Харуно уже поклонилась и отвернулась дабы открыть дверь на выход из кабинета, Какаши как бы между прочим бросил: — Как на счёт того, чтобы прогуляться до камер с заключёнными? — Спасибо… — но она так и не повернулась для ответа.

***

— Сдай оружие и все острые предметы. Чтобы Саске не взял её в заложники? Чтобы Сакура его не освободила? Чтобы собственноручно его не убила? Один вариант абсурднее другого. Да и вообще, оружие Харуно — её руки. Так что при желании… «Спасибо, что хоть сумку со стерильными бинтами и лекарствами не стали проверять на наличие чего-либо постороннего» — эта мысль промелькнула в голове, но озвучивать её девушка не стала. Врачу поплохело ещё когда она только спустилась на цокольный этаж. Вокруг царил полумрак, сглаживаемый редкими лампочками, холодно и пахло сыростью. Лично для неё это был приятный запах, но не в той ситуации. Ноги, да и всё остальное тело тоже, налились свинцом, когда перед ней со скрипом открыли тяжёлую решётчатую дверь камеры. Девушка конечно же понимала, что эта благосклонность к её персоне была вызвана по большей части корыстными мотивами, нежели сочувствием или чем-то подобным: из него так и не вытянули ни единого слова; надеялись, что Харуно он хоть что-то скажет. Так что куноичи каждой клеточкой тела чувствовала, как за ними наблюдают. Но уже так было плевать. Розоволасая не знала, что сказать. Любое слово звучало тупо и неуместно. От вида Саске ей хотелось расплакаться. Прошло всего три с небольшим дня, как она видела его в последний раз, но перемены, казалось, были серьёзнее. Он явно похудел на несколько килограмм и стал в разы бледнее, чем обычно. Во всяком случае ей так казалось: недостаток света и смирительная рубашка с кожаными ремнями затрудняли оценку внешнего состояния. Но глаз медика был намётан после работы с десятками и сотнями пациентов. — Не глупи и отступись, пока тебя саму не приплели. Она на пару секунд запрокинула голову назад и проморгалась в тщетной попытке сдержать подступающий приступ слёз. — Какой же ты дурак… — она опустилась голыми коленями на ледяной каменный пол, — Я от Каге не отстану, пока до них всё не дойдёт. Ну не могут они просто наобум принять решение, — слёзы уже во всю бежали по щекам. — В конце концов, Гаара хочет тебе помочь. Да и Какаши-сенсей… Ни я, ни уж тем более Наруто ему не простим, если тот ничего не сделает. — Тебе самой не противно… — Ками-сама, опять за старое? — она шмыгнула носом. — Я не успокоюсь, пока не добьюсь справедливости для того, кто её заслуживает. Слушай, я знаю, что ты после гибели родных… — Сакура… — он надеялся её остановить. — Нет, ты меня выслушаешь! — она на долю секунды вспыхнула гневом. — После этого ты чуждаешься заботы и открытого проявления чувств в свой адрес. Это нормально. А потом не стало Итачи. Но он не последний человек, который может и хочет тебя любить. И не смей говорить, что ты якобы не достоин любви из-за, как ты выразился тогда в долине, «грехов». Любят просто так, а не за что-то, ни за «хорошее» или «плохое». Да и кристально чистых людей не бывает, как и абсолютно чёрных — все серые. И я в том числе. Девушка встала с пола и подошла к решётке тюремной кемеры. — Делайте, что хотите, Ибики-сан, но я должна осмотреть раны своего пациента. А для этого намерена снять повязку и ремни. Ей никто не стал перечить и не пытался остановить. Саске, в свою очередь, даже не шелохнулся, когда Сакура слой за слоем разматывала повязки. Больше никто из них не проронил ни слова.

***

Всё началось с того, что делегации из Великих деревень просто прибыли в Коноху навестить героя войны Наруто. Во всяком случае такое впечатление сложилось у окружающих. Но политика на то и политика: всё не то, чем кажется. Ино как бы из чистого альтруизма предложила свою кандидатуру для сопровождения делегации Мизукаге по деревне. Но сама же планировала между делом попытаться решить проблемы своей подруги. Какаши и Шикамару прекрасно понимали, в чём было дело, и были уже готовы отказать, но Шизуне неожиданно для всех поддержала эту идею: Мей и Цунаде наверняка проводили бы время вместе, а с двумя нетрезвыми женщинами лишня пара рук не бывает лишней. Так как Узумаки всё ещё продолжал прохлаждаться в больнице, Каге сами его там навешали. Так что найти Яманака недалеко от Мизукаге на заднем дворе учреждения для Нара не составило труда. — Есть разговор, — он оттащил напарницу ещё дальше от посторонних ушей. — Господи, напугал! — она театрально схватилась за сердце. — Я тебе этого не говорил, но завтра совет. В повестке в том числе и судьба Учихи. Это публично не оглашается, сама понимаешь, дело резонансное. — Твою ж… — это в её планы не входило. — Сделаю вид, что я не имел никаких предположений относительно вашей задумки. — Моей. Она ничего не знала. — Не важно. Шестой так и не сказал: позволит ли он Сакуре завтра присутствовать. Он и сам знает все нюансы дела, поэтому может и отказаться от этой идеи. Так что лучший вариант — заявиться утром в резиденцию и поставить его перед фактом. У блондинки оставался всего один вопрос: — Ладно я, но на кой чёрт ты в это ввязался? — Не помню, чтобы ты интересовалась моим желанием перед тем, как заваливать вопросами на прошлой неделе.

***

— Он преступник, юная леди. Боже! Куноичи из последних сил сохраняла самообладание. Если ещё хоть раз кто-то произнесёт это слово, она вдарит кулаком в самом лучшем случае по столу, а то и вовсе снесёт опорную стенку. — Да знаю я! Только с ним в придачу вагон смягчающих, о которых я вам уже битый час толкую! Им практически всю сознательную жизнь манипулировали: Орочимару, Обито, Широ Зетсу… Я уже молчу о Данзо, которого прошляпила наша деревня и с которого всё и началось. Джоунин как будто бы не замечала изменившихся в лицах Цунаде, Какаши и Шикамару — глаза всех троих буквально кричали: «если не успокоишься, наговоришь и себе на статью о государственной измене». — Ками-сама, он признал все свои грехи и покаялся… — голос осип от продолжительной оживлённой речи. — И в конце концов, без Саске мы все до сих пор бы гнили в коконах от древа чакры. Как же она устала… Ноги каким-то чудом продолжали держать тело вертикально, но это было ненадолго. Бледное лицо с явно выраженными следами многодневного недосыпа и злоупотребления боевыми пилюлями было убедительным свидетельством её пограничного состояния. Может быть стоило послушать комментарии Шикамару по поводу её замученного вида и возможного негативного влияния на Каге? Хотя она бы всё равно не смогла бы «исправить» себе лицо. В нескольких метрах от неё, подперев плечом стену, стоял насупившись Наруто. Больше скрывать новости от него Сакура не могла. К тому же, где её влияние, а где его? Можно было надеется, что тот кого-нибудь уболтает. Так что к Какаши заявились они вдвоём. И у бывшего сенсея не осталось выбора, кроме как поддаться уговорам. Через несколько минут абсолютной тишины и обмена содержательными взглядами между Каге и их советниками обоих юных «адвокатов-скандалистов» выпроводили из зала ожидать окончания совещания и итогового решения. На улице стояла невыносимая жара из-за чего в коридоре резиденции было невозможно дышать: от духоты всё плыло перед глазами. Отойдя на шагов десять от двери, Харуно распахнула окно, правда, это несильно помогло. — Заешь, Сакура-чан, если бы ты не утаивала о меня всё происходящее, то я бы что-нибудь придумал. И вот она взорвалась. Если бы не совет за стенкой, стоял бы крик, но шипение тоже звучало весьма угрожающе. Потом она явно пожалела бы о сказанном, но в ту секунду эмоциональное и физическое истощение взяло контроль над разумом. — Ну конечно! Ты же у нас герой! Бедный мальчик с тяжёлой судьбой, который в итоге встал на путь истинный! А он? Такой же сирота, только все пользовались его личной трагедией! Знаю, что ты пытался его вернуть! И я тоже пыталась! Но видимо плохо пытались! И вообще… Договорить не дала неожиданно появившаяся рядом Ино. Она обняла за плечи подругу, которая уже совсем плохо стояла на своих двоих, и позволила той на себя опереться. — Хватит уже. Ни сослагательное наклонение, ни ссоры ничем уже не помогут. Теперь его судьба в их руках… Время текло мучительно медленно. Наруто от нечего делать стал расхаживать туда-сюда по коридору. Сакура старалась отвлечься, сосредоточившись на звуках с улицы. Так как окна выходили на противоположную от площади сторону, шума деревни и разговоров людей не было слышно. Только птицы и шелест листьев. Конечно, если бы не шиноби Конохи, останавливающих кучу журналистов из других стран ещё около ворот поселения и не оцепление, установленное в полутора кварталах от резиденции, тишины бы не было. А Ино пыталась избавиться от навязчивого и мерзкого вопроса: что будет, если этого придурка всё-таки приговорят? Было очевидно, что пожизненного ему не видать не при каком раскладе — слишком опасны риннеган и шаринган в одном теле. В таком случае только смертная казнь. Сакура это может и не пережить. Слишком уж поизносилась её ментальное здоровье в последнее время. Один удар и всё — пиши пропало. Когда тяжёлые деревянные распахнулись, все трое вздрогнули, Наруто перестал маячить и буквально налетел на вышедшую Сенджу. — Бабуля-Цунаде… — но та его как будто не услышала, целенаправленно двигаясь в сторону бывших учениц. — Только ради тебя, — она легонько ткнула Харуно пальцем. — При других обстоятельствах я бы сама ему голову открутила. Дальше джоунин уже не слушала, не слышала и не замечала никого и нечего. Если бы не Яманака, то сразу же сползла бы на пол, устланный ковровой дорожкой. В реальность розоволосая вернулась, когда ту несильно встряхнули за плечи. — А, что? — Может тебе воды или на улицу? Лучше, наверное, сразу домой и нормально поспать. — Нет, я должна идти. Сейчас, — внезапно открылось второе дыхание и она, ещё секунду назад с трудом стоявшая, побежала из резиденции по очевидному направлению. — Ещё не все делегации разошлись, а её уж нет. Кто бы сомневался, — Шикамару достал из кармана жилета пачку сигарет и зажигалку, явно намереваясь пойти на открытую площадку на крыше. — Она впечатлила Мей-саму. — Ха! Ещё бы. Мы женщины падки на всякие любовные истории. С смею предположить, что пламенная речь Наруто тоже имела свой эффект. — Естественно. Но знаешь, что ещё более удивительно? Похоже эта история стала для всех Каге стимулом провести внутренние расследования в верхушках своих деревень, кто знает, может ещё где-то сидит свой Данзо, готовый перерубить десятки и сотни жителей ради лидерства на политической арене. В связи с созданным альянсом, у которого противников немерено, это весьма актуально. — Да уж, интересно получилось… — Мда… Не знаю, как вы, но я намерен встретится с Саске. — Э-э-э, нет, — Яманака схватила Наруто за пустой рукав. — Попозже встретишься. Непонимающий взгляд Узумаки заставил Шикамару закатить глаза, а Ино загадочно улыбнуться.

***

Сакура сама не понимала, откуда у неё были силы бегать. Наверное, вечером она упадёт на футон и проспит как минимум сутки. Почему по каменным мостовым, а не по крышам? Это тоже было загадкой. Первый поворот, второй, третий. А вот и это чёртово здание, которое заставило её в последние дни пролить столько слёз и вытрепать свинке столько нервов… Почему-то у Харуно не возникло сомнений относительно того, что Саске должны были быстро выпустить. И она оказалась права. Когда девушка увидела знакомую фигуру, идти опять стало тяжело. Она на долю секунды остановилась, а потом снова подалась вперёд, едва не снеся Саске с ног, и крепко его обняла. — Я же говорила, что всё образуется… Начало положено. Броня треснула. И рука парня на тонкой девичей талии было тому доказательством.