Мой господин

      Леви торопился, как мог, следуя за сигналом трекера, и всё же потратил на дорогу больше часа. Его раздражали светофоры: на дорогах было не очень много машин, но почему-то он всегда попадал на красный. К тому же, он не мог сократить путь, поскольку не знал, где его цель остановится. И поэтому приходилось ехать по центральным трассам, злясь и ругая всё вокруг. На телефон Эрвин тоже не отвечал, либо отключив, либо не взяв с собой. Наконец, сигнал замер в одной точке, и капитан смог построить кратчайший маршрут к местоположению. Однако, добравшись и только выскочив из автомобиля, он невольно замер, разглядывая окрестности. Вокруг было темно, а здание, откуда исходил сигнал устройства отслеживания, было недостроенным павильоном.       «Разве можно проводить операцию в таком месте? — Леви ещё раз взглянул в смартфон и сверился с координатами. Нет, всё было верно, сигнал явно шел оттуда. — Или он приехал сюда не для этого? Тогда зачем брать инструменты?»       Подозрения и сомнения наполнили мысли капитана. Рядом с этим павильоном он увидел машину, которая, вероятно, принадлежала доктору Смиту.       «Ага, в ремонте, как же, — отметил про себя Леви, проходя мимо неё. — Просто не хочешь ей светить».       Держа перед собой телефон с включенной геолокацией, он медленно пошёл вперед, приближаясь к сигналу маячка. Ему пришлось подняться на второй этаж строящегося помещения, как вдруг он услышал голоса. Сначала слов было не разобрать, однако когда Аккерман стал их понимать, то ускорил шаг, чувствуя, что нужно торопиться.       — Ты… думал, мы не поймём, что это ты сдал нас легавым? — спросил чей-то агрессивный рычащий голос.       — Я не связан… с полицией, — во втором из них Леви узнал голос доктора Смита, который звучал очень сдавленно и прерывисто.       — Ну конечно! Не рассказывай сказки! — подключился ещё один. — После того, как ты ушёл, они накрыли нас! И не только нас!       — Ты что, новости не читаешь? — снова продолжил рычать первый. — Накрыли всех, кому ты проводил операции!       — Мы связались с другими группировками, и они подтвердили, что забрали их боссов и всех остальных, кто был рядом с ним, именно в тот день, когда их посещал ты!       — Это не… — сдавленный голос Эрвина прервался металлическим звоном. Кажется, инструменты сдали падать на бетонные плиты, а это значит…       — Вот оно что, — произнёс кто-то из бандитов. Леви уже насчитал троих и, по всей видимости, они принадлежали разным группировкам. — За тобой следили, идиот!       «Твою ж», — после очередного стука сигнал пропал с телефона Аккермана. Значит, его датчик слежения был сломан. Схватив по пути увесистую трубу, Леви выскочил из-за поворота, мгновенно оценивая ситуацию. Он увидел четверых человек, один из которых был доктором Смитом, а остальные трое, как полицейский и предполагал, явно принадлежали криминальным группировкам.       «Должно быть, кто-то из низшей иерархии, ведь крупных мы взяли», — успел подумать Леви перед тем, как заметил, что шею Эрвина обхватывает тонкий кабель, а преступник позади него затягивает его всё сильнее.       — Чёрт! — Леви рванулся вперед и с размаху заехал трубой одному из бандитов по голове, сразу же отрубая его. Второй тоже не успел опомниться, как рухнул навзничь. А вот третий, держа доктора Смита в заложниках, начал пятиться к стене, обещая задушить его. Судя по красному лицу Эрвина и вздутым венам на шее, до этого оставалась лишь пара секунд.       — Ну и души. На кой чёрт он мне нужен, я за тобой пришёл, — проговорил Аккерман и двинулся на злоумышленника. Тот, поняв, что шантаж не сработал, бросил заложника прямо на Аккермана и рванулся с места, намереваясь сбежать. Однако Леви не замешкался и, опустив Эрвина на пол, метнул трубу вслед беглецу. Та пришлась ему по затылку, и мужчина тоже рухнул вниз. Леви не особо контролировал свою силу, поэтому не знал, убил он их или только оглушил. Убедившись, что никто не подаёт признаков жизни, он перевернул доктора Смита на спину и заглянул в лицо.       — Эрвин! — он тронул его за плечо, затем похлопал по щеке, но доктор не отзывался. Глядя на его застывшее лицо с открытым ртом, Леви ощутил сильный приступ страха и волну дежавю: кажется, таким он его уже видел…       — Нет… — выдохнул капитан и прижал пальцы к его шее, пытаясь ощутить пульс. Кожа была ещё горячей, но никакой пульсации не прощупывалось. Зато на шее имелся четкий красный след от проводов, которыми его душили.       «Неужели я опоздал?» — Леви ощутил, как неприятно содрогнулось сердце в груди и вспомнил те слова, которые сказал последними. Что ему было всё равно, пусть бы Смита и задушили. Если Эрвин это слышал и решил сдаться…       — Нет, — снова проронил Леви, забрался и сел на его тело. Прижав кисти рук друг над другом, он начал с силой давить на его грудную клетку, одновременно вспоминая, как делать непрямой массаж. Тренировки по оказанию первой помощи у них тоже проводились, однако из-за паники очевидное вылетело из головы.       «Давить… прямыми руками, — про себя повторял Леви. — Не менее ста ударов в минуту. Быстро и сильно…» — одни руки здесь мало могли помочь, приходилось задействовать и корпус.       — Давай же, — в отчаянии прошептал он, когда спустя несколько минут ничего не изменилось. — Я не могу потерять тебя второй раз, Эрвин!       От безысходности он стал давить ещё сильнее, чувствуя, как грудная клетка опускается вниз под его руками. Его собственное сердце колотилось чуть ли не в два раза быстрее, чем он пытался запустить сердце доктора Смита. Перед глазами то и дело плыло, то ли от пота, то ли от слёз. Хотя Леви никогда не плакал и не был уверен, что способен на это, всё же его зрение то и дело туманилось.       «Неужели я снова ничего не смогу сделать? — в отчаянии кричал он, понимая, что минуты уходят одна за другой и вскоре всё может стать бесполезным. — Ведь сейчас всё по-другому! Я не бессильный раб, я…»       Внезапно тело Эрвина в конвульсии содрогнулось, а губы сделали судорожный вдох. Леви тут же ощутил, как все силы буквально схлынули вниз, а руки и ноги даже онемели. Он кое-как расцепил свои ладони и снова прижал дрожащие пальцы к шее Смита, теперь чувствуя пульсацию его артерий.       — Наконец-то… — облегченно проронил он, понимая, что после такого напряжения руки бесконтрольно дрожат. — Я уже думал, что всё.       Когда дыхание чуть выровнялось и стало стабильным, веки Эрвина слабо затрепетали. Он медленно открыл глаза, однако некоторое время не мог видеть ничего, кроме размытых пятен. И лишь когда Леви склонился над ним, когда его взволнованное лицо заняло всё пространство, глаза сами собой смогли разглядеть его.       — Эрвин, ты слышишь меня? — несколько раз спросил Аккерман, видя его опустошенность и рассеянность в лице и взгляде. — Узнаёшь меня?       — Ты… — наконец выдохнул он, когда разум дал отклик. — Почему ты здесь?       «Похоже, он не помнит. Или уже потерял сознание, когда я появился…»       — Потому что я следил за тобой, — горько признал Леви и поджал губы. — Всё это произошло по моей вине, — через паузу продолжил капитан.       — По твоей? — Эрвин всё больше приходил в себя, хотя цвет его лица был болезненным серым, губы бескровными, а голос слабым и хриплым.       — Да. Я снова чуть не потерял тебя по своей же глупости, — повторил Аккерман, ощущая тяжесть на душе. Да, действительно, слежка за доктором сослужила хорошую службу, но почему он сразу не подумал о последствиях? Что рано или поздно будет очевидна связь между полицией и Смитом, и кто-либо из бандитов обязательно захочет отомстить…       — Это… — взгляд Эрвина отыскал разбитый датчик слежения. Он начал постепенно вспоминать и понимать, в чём обвиняли его бандиты.       — Да, — снова тяжело признал Леви. — Это я тебе его подсунул, чтобы следить за тобой. Думал, что ты выведешь меня на преступников, но…       — Тогда почему ты так испугался? — внезапно на лице Эрвина появилось очень странное выражение. Леви застыл, глядя на него и пытаясь понять, что за эмоцию он испытывает. Это была… улыбка? — Когда я пришёл в себя, твоё лицо было более чем испуганным. Не знал, что ты можешь быть таким растерянным, — пояснил Смит.       — Потому что… — Леви сжал кулаки и потупил взгляд. — Я не хотел, чтобы по моей вине кто-то погиб… — проронил он, хотя его чувства от потери были намного глубже. — Не мог этого допустить, ни при каких условиях, — более собрано добавил он.       — Но почему? — Эрвин попытался сесть, и Леви пришлось податься в сторону, слезть с него и помочь. — Если я мерзавец, не лучше этих бандитов? — теперь уже доктор Смит взглянул на него сверху.       — Это ведь ты, да? — мрачно спросил его Леви, вспомнив, почему он примчался сюда. — Ты перечислял эти деньги в детский фонд больницы, — пояснил он, видя замешательство на его лице.       — Я не…       — Даже не пытайся отрицать, — прервал его Леви. — Я знаю, что ты связан с Элизабет Мерц, и суммы на счетах… сходятся с твоей оплатой за нелегальную работу. Ладно, поговорим об этом после, — снова прервал его Аккерман, видя, что тот собирается возразить. — Сначала надо убраться отсюда. Давай, — он поднялся на ноги и стиснул его руку, — можешь опереться на меня.       — Ты уверен, что это хорошая идея? — усомнился Эрвин, соизмеряя его габариты и свои.       — Да, я сильнее, чем ты думаешь, — без колебаний ответил капитан.       — А что с преступниками? — Эрвин осмотрелся вокруг, замечая три бессознательных тела, лежащие в странных позах.       — Не уверен, что они живы, — мрачно забормотал Аккерман. — Иногда я… не рассчитываю свою силу, — нехотя признал он, помня за собой этот грешок. — Ладно, ты прав, их нельзя так оставлять.       Леви отошёл от него и проверил признаки жизни у всех троих. Те двое, которых он оглушил первыми, были живы. А вот последний, пытающийся задушить Эрвина, оказался мёртв. Видимо, бросая трубу, Леви поддался эмоциям и запустил слишком сильно, проломив ему затылок.       — Да, один всё же сдох, — нехотя признал он, искоса поглядывая на Эрвина. Тот опустил глаза, однако ничего не сказал, хотя по его выражению Леви понял, что ему тяжело принять это. Принять то, что Леви убил из-за него.       — Можешь тоже считать меня монстром, — проговорил Аккерман, приковывая живых друг к другу наручниками, а также зацепив их за металлическую трубу вдоль стены. — Но я не чувствую каких-то угрызений. Я уже убивал, и не раз, к тому же, эти подонки заслуживают смерти. Всех троих бы прихлопнул и не пожалел, — кровожадно прошептал он. — Вот такой я, Эрвин, — он снова поднял взгляд на поникшего доктора Смита. — Не думай обо мне, как о герое.       — И всё же, хорошего ты сделал гораздо больше, чем плохого, — проронил Эрвин. — С тобой… будет всё в порядке? — спросил он, волнуясь не о душевном состоянии Леви и не о себе, а о последствиях, которые могли бы ему навредить.       — Да. Я сообщу своими ребятам, — возвращаясь к Эрвину, он быстро набирал сообщение. — Они заберут их. Все они проходят по нашим делам, так что проблем возникнуть не должно.       Также Леви быстро собрал все разбросанные медицинские инструменты доктора и сложил их в портфель. А заодно подобрал сломанный жучок и вздохнул, пряча его в карман. Кто бы знал, что из-за стремления к правосудию доктор Смит мог умереть…       — Как думаешь, они могут дать показания против меня? — Эрвин, наконец, принял помощь капитана, и Леви поднял его на ноги. Опираясь на его плечо, доктор Смит действительно ощутил, насколько тот силён и буквально тащит его к выходу.       — Да, могут, — отозвался капитан, доводя его до машины и усаживая вперед. Только сейчас, когда освещение стало ярче, Леви заметил, что лицо Эрвина пострадало от ударов: под глазом назревал синяк, на щеках были ссадины, губы разбиты. Должно быть, его избили, пытаясь выяснить правду. К тому же, он до сих пор тяжело дышал, а голова наверняка была наполнена туманом.       — Я отгоню твою машину, чтобы глаза не мозолила, — проговорил Леви, кладя портфель на колени доктора Смита. — Если дашь мне ключи.       Эрвин, пошвырявшись в карманах, без вопросов отдал ему ключи, и капитан отогнал его машину и припрятал её, чтобы она не бросалась в глаза. Затем вернулся к своей, тоже сел вперед и пристегнулся.       — Они знают твоё имя? — спросил Леви, отъезжая от места происшествия. Эрвин сидел рядом, прикрыв глаза, вид у него был изможденным.       — Нет, я всегда представлялся псевдонимом, — негромко отозвался тот.       — А больницу, в которой ты работаешь?       — Тоже нет. Они связывались со мной по номеру телефона, — Эрвин протянул капитану старый кнопочный мобильный. — И передавали друг другу, если требовалась медицинская помощь.       — Ладно, — Леви взял телефон и сунул себе в карман, решив потом изучить его. — Значит, ничего серьёзного не случится. Если они не знают твоего имени, и где ты работаешь, то у них нет ничего на тебя. А если случится так, что каким-то образом тебя кто-то опознает… Я скажу, что ты работал на меня.       — Что? — удивился Эрвин.       — Это же логично, да? — не глядя на него, продолжил Аккерман. — Что после твоих операций мы накрывали группировки. Очевидно, что ты был моим информатором и работал под прикрытием. Тебе приходилось проводить операции, чтобы не вызывать подозрений.       — Я… конечно, благодарен тебе за это, — помедлив, ответил доктор Смит. — Но почему ты так резко изменил своё мнение обо мне? Только из-за того, что я не присваивал себе те деньги?       — Ты… — Леви всё же скосил на него глаза, однако фразу не продолжил, проглотив все слова. — Всё такой же, — вместо этого произнёс он. — Я не изменил мнения, скорее, вернулся к прежнему, — пояснил он. — Ты плохо выглядишь, — смотря на него через зеркало, отметил Аккерман. — Они избили тебя?       — Да… — рассеянно ответил тот.       — Так может поедем в больницу? — тут же нахмурился капитан. — Вдруг они тебе что-то сломали?       — Нет, всё в порядке, — покачал головой Смит. — Лучше ко мне домой. Кости все целы, — заверил он.       — Ладно, ты у нас доктор, — проворчал Леви и выстроил маршрут к его дому. Эрвин как будто снова задремал, хотя отвечал на редкие вопросы капитана. Леви старался вести быстро, но аккуратно, резко не тормозя и не срываясь с места. Когда они приехали, Эрвин вышел из машины сам. Однако, когда переступил порог своей квартиры, то едва разулся и едва добрался до дивана в гостиной, на который тяжело опустился.       — Эй, нужно ещё обработать раны, потом поспишь, — Леви прошёл вслед за ним, предварительно помыв руки.       — Да… — снова рассеянно произнёс доктор, абсолютно выбитый из колеи. — Аптечка в моей спальне, на верхнем ящике в шкафу.       «И надо же тебе было её так высоко засунуть», — с негодованием отметил Леви, когда пришёл в его спальню и открыл шкаф. Пришлось придвинуть стул и забраться на него, чтобы взять коробку с лекарствами. Благо, та оказалась большой и в ней нашлось всё необходимое: антисептик, ватные тампоны, пластыри, бинты, даже медицинский клей и аккуратно разложенные по секциям таблетки для разных случаев недуга.       — Это мне нравится, — пробормотал Леви, положив аптечку на журнальный столик перед диваном в гостиной.       — Что тебе нравится? — поинтересовался Эрвин.       — Всё рассортировано, а не свалено в кучу, — он взялся за антисептик, щедро смочил им тампон и поднял руку, чтобы обработать раны на лице доктора.       — Это… привычка, — бесцветно проронил Эрвин и внезапно совсем чуть-чуть, всего на миллиметр, но отшатнулся от него. Это вышло скорее неосознанно, но Леви почувствовал и заметил. И Эрвин тоже. Лицо Смита застыло, а глаза чуть расширились, да и дыхание он затаил, не понимая, что с ним происходит. Неужели он ощущает…       — Всё же, ты боишься меня? — угрюмо спросил его Леви, опуская руку. Впрочем, это было очевидно после того, как он убил человека на его глазах.       — Нет, я не… — попытался переубедить его Эрвин. Возможно, разумом он действительного этого не хотел, но тело инстинктивно чувствовало опасность, исходящую от капитана.       — Прости, что пришлось увидеть меня с этой стороны, — глухо проронил Леви, опустив голову. — С моей работой, с постоянными погонями за ублюдками и теми ужасами, что они творят, моё сердце огрубело, а душа зачерствела. Я практически ничего не чувствую, только ярость и гнев, а иногда нет и их. Но ты можешь быть уверен, что тебе я вреда не причиню, — попытался убедить он. — Я не трону тебя, — повторил он, не зная, как ещё завоевать доверие Эрвина.       — Всё в порядке, — Эрвин неожиданно сам мягко сжал его руку с ватным тампоном и вновь поднял её. — Я не боюсь, — его взгляд стал теплее, а с лица сошла застывшая маска. Леви, испытав облегчение, наконец обработал антисептиком его травмы на лице, наблюдая за тем, как тот смиренно сидит и даже не шелохнётся. На самом деле Эрвин и правда не боялся, но ощущал внутри трепет от того, что этими же руками Леви совсем недавно убил человека, а сейчас так осторожно прикасается к нему. Очень осторожно и бережно, пытаясь не навредить ещё больше.       — Это забавно, — через некоторое время по его лицу снова скользнула улыбка, когда он расслабился и полностью доверил себя рукам Леви, переборов частичку опасений и страха.       — Что тебя так повеселило? — а вот капитан был мрачен, снова ощущая свою вину за увечья. И это только на лице… На теле, наверное, тоже огромные синяки от ударов.       — Всегда лечу я, — ответил доктор Смит. — А сейчас впервые кто-то лечит меня, — уже более ярко улыбнулся он.       — Разве это лечение, — усмехнулся Аккерман, заклеивая пластырем наиболее глубокие порезы. — Так, обработка, не более.       — Ох, и всё же, — кажется, Эрвин хотел усмехнуться, однако его лицо на полпути исказилось, а рукой он машинально обхватил себя и закашлялся.       — Что? — тут же разволновался Леви, ощущая, как ухнуло сердце в груди.       — Кажется, ты сломал мне ребра, когда проводил реанимацию, — пробормотал Смит, ощупывая свою грудную клетку, а Леви весь побледнел. Не бандиты, так он ещё добавил…       — Говорил же, что надо ехать в больницу! — встревоженно воскликнул капитан, ощущая себя виноватым со всех сторон.       — Нет, нет, — замотал головой Эрвин, расслабляясь и прижимаясь к спинке дивана. — Похоже, я опять тебя напугал, — замечая его побледневшее лицо, проговорил доктор. — В этом нет ничего страшного, — попытался заверить он, однако Леви стал мрачнее тучи. — На самом деле, не рёбра. Рёбра крепятся к грудине хрящами, — он показал на себе, — и как правило ломается именно хрящ.       — Это меня совсем не успокаивает, — процедил капитан Аккерман.       — Если давить на грудину правильно, то поврежденные ребра остаются на месте и не травмируют внутренние органы, — снова убедительно объяснил Эрвин. — И быстро заживают. Я это чувствую, что всё в порядке, осколков нет и они не повредили лёгкие.       — Тц, ты что, ходячий рентген? — проворчал Леви.       — Я обещаю, что завтра схожу в больницу и пройду осмотр. Но сегодня… просто немного отдохну. Если честно, никогда не ощущал такой упадок сил.             — Давай, я посмотрю, — всё же предложил Леви. — С лицом я разобрался, но на теле наверняка есть синяки, — он покопался в аптечке и нашёл нужную мазь. Эрвин кое-как снял рубашку, морщась от боли, и Аккерман мрачно осмотрел его корпус, сразу же замечая следы ударов.       — Правда, ничего не сломано, — в который раз повторил Эрвин, видя, с каким угрюмым видом тот накладывает мазь на его ушибы.       — Ладно, отдыхай, — закончив и с этим, Леви не стал с ним спорить и помог надеть рубашку. Опустившись на колени перед столиком, он также аккуратно сложил все лекарства и бинты в аптечку. А затем поднял глаза на Эрвина. — Только пообещай мне, что больше не будешь этим заниматься, — сурово произнёс он. Доктор Смит снова открыл глаза и пристально посмотрел на капитана. В его светлых голубых глазах Леви уловил непокорность и непреклонность, но вместе с тем рациональное понимание ситуации.       — Чёрт, ты всегда такой, — в итоге Леви не выдержал и стукнул кулаком по краю дивана. — Что тогда, что сейчас… Пытаешься делать благое дело грязными методами. Пытаешься спасти всех, пачкаясь в чужой крови.       — Ты знаешь, что один такой подонок может спасти трёх детей? — глухо проронил Эрвин, глядя на склоненную голову капитана. — Мне и самому отвратительно спасать их ничтожные жизни, но эти грязные деньги могут помочь детям с тяжелыми заболеваниями, чьи родители не в состоянии заплатить за операции, или их вообще нет. Я могу с утра до ночи оперировать официально, по-белому, но не заработаю даже на одну операцию тяжелобольному. Зарабатывая же нелегально, я могу спасти сразу несколько… Ведь операции, — он посмотрел на свои руки, — это единственное, что я могу делать.       — Да, но… — Леви поднял голову и окинул доктора тяжелым взглядом. — Но оперируя бандита, ты губишь других людей. Ведь некоторые из них распространяют наркотики и ломают жизнь людям, причем молодым, подросткам, тем же детям по итогу.       — Эти люди сами выбрали свой путь, — возразил доктор. — А дети в нашей больнице не выбирали, — жестко заявил он.       — И что же, ты всё-таки продолжаешь это делать? — разочарованно спросил Леви, ощущая непреклонность в его словах. Однако Эрвин тяжело вздохнул.       — Вряд ли теперь получится что-то сделать. Мой телефон у тебя, к тому же, теперь обо мне будет ходить нелестная слава, что я был связан с полицией. Плюс наверняка остались желающие отомстить…       — Ладно, — у Леви отлегло от сердца. Он был рад, что Эрвин понимает всю серьёзность ситуации и не идёт напролом. — Тогда отдыхай. Я пригоню твою машину. Вернусь через час. Может быть… — на полпути он остановился. — Тебе что-то нужно? Купить что-нибудь?       — Ох, это не обязательно, я и так в долгу перед тобой, — пробормотал Эрвин.       — О чём ты, это всё по моей вине, — хмуро ответил Аккерман. — Ладно, куплю на своё усмотрение, — себе под нос сказал он и вышел из гостиной. Сначала Леви наведался на кухню, проверил холодильник и шкафчики, затем обулся, оделся и снова направился к тому строящемуся павильону.       — Эрд, — по дороге позвонил он. — Как у вас там дела?       — Да, капитан, мы с Гюнтером уже на месте, — отозвался его подчинённый. — Все трое здесь, как вы и написали. Двое живы, их травмы не представляют угрозы, а третий мёртв.       — Извини, что выдернул так поздно, — пробормотал Аккерман. — Они в сознании?       — Один пришёл в себя, второй ещё нет. Вы их здорово приложили, — усмехнулся он. — Как вы их тут нашли? Место выглядит заброшенным.       — Да, они вышли на моего информатора, поэтому нужно было действовать оперативно, — уклончиво объяснил Аккерман. — Подождите меня, я скоро буду.       Леви прибавил скорости и через некоторое время снова оказался в том районе. Эрд с Гюнтером уже погрузили двух злоумышленников в полицейский фургон и дожидались капитана.       — Чёрт, простите, — первым делом повинился перед ребятами Аккерман, когда они встретились. Он мрачно взглянул на тело ещё одного бандита, которое его подчиненные сложили в тёмный мешок и погрузили в багажник. — Я напортачил. Вышел из себя и прихлопнул одного.       — Это немного осложняет дело, — его парни переглянулись. — Но вам не нужно беспокоиться, мы всё уладим, — заверил его Эрд.       — Уничтожим тело, никто не подкопается, — устрашающе продолжил Гюнтер.       — Я осмотрелся. Здесь нет камер наблюдения, — старший лейтенант Гин кивнул головой. — Отпечатков вы ведь не оставили? — он скользнул взглядом по руками Леви, которые были в перчатках.       — Нет, — хмуро ответил тот, ощущая неловкость от того, что его ребятам приходится убирать за ним. — Эти трое из разных банд, — объяснил Аккерман. — Остатки тех, кого мы уже взяли. Не думаю, что их будет кто-то искать. Не особо с ними церемоньтесь, просто установите личность, связь с группировками и засуньте их к остальным.       — Понял, сделаем, — чётко ответил старший лейтенант.       — Это не займёт много времени, — согласился с ним Гюнтер. — Вы могли бы не приезжать.       — Ничего. Можешь потом отогнать мою машину к дому? — внезапно попросил Леви Гюнтера, отдавая ему ключи.       — Да, но… — опешил тот. — А вы сами на чём доберётесь? До метро отсюда далеко…       — А это уже мои проблемы, — Леви хлопнул его по плечу. Ребята, переглянувшись друг с другом, не стали больше задавать вопросов. Эрд сел в полицейский фургон, а Гюнтер — за руль автомобиля капитана, и через пару минут они уехали. Выждав ещё некоторое время, Леви отыскал машину Смита и сел в неё. А затем осторожно выехал на трассу и снова отправился к дому Эрвина. По пути он заехал в магазин и прикинул, чем можно заполнить его холодильник.       «У него почти ничего нет, — ходя вдоль полок, Леви набирал корзину. — Только яйца, сыр, хлеб и кофе. Похоже, он лишь завтракает дома, а всё остальное время проводит в больнице».       — Эй, Эрвин, хочешь чего-нибудь? Может чаю? — оставив покупки на кухне и помыв руки, Леви заглянул в гостиную. Эрвин ему не ответил. Он уже растянулся на диване и, по всей видимости, уснул.       — Ладно, попью один, — пробормотал Леви, глядя на его успокоенное лицо. Постояв некоторое время рядом, он сходил в спальню, принёс оттуда покрывало и укрыл его. А сам отправился на кухню, отыскать, наконец, тот китайский зеленый чай.