Трёхглавый змей

Не смотря на то, что попытка поговорить с Руквудом не увенчалась успехом, провалом я её тоже не считала. По крайней мере, нас никто не поймал за этим, и мы не воскресили всех мертвецов в округе. Однако мои друзья мой оптимизм не разделяли. Себастьян с каждым днём становился всё мрачнее, а Оминис с головой ушёл в учёбу. На сколько я поняла из его уклончивых объяснений, его родители пообещали ему хорошую должность и полную автономность, если он закончит школу с отличием. Должность его интересовала не так сильно, конечно, как возможность навсегда покинуть родительский дом. Так что, всё чаще я оставалась в одиночестве, которое делила по большей части с учебником Рэкхема. Спустя полгода усиленного изучения древней магии мне пришлось признать, что я почти ничего не понимаю. Вместо привычных чётких инструкций, движений палочкой и заклинаний, тут были только расплывчатые рассуждения, больше похожие на философский трактат, чем на учебник. "Магические явления пронизывают историю нашего мира, предшествуя появлению человечества и не ограничиваясь его монополией. Предмет интереса предлагаемого анализа уводит нас к мифологическим существам, таким как драконы и единороги, которые проявляют впечатляющее владение магией. Неотъемлемой характеристикой их способностей является отсутствие необходимости обучения или применения магических артефактов, таких как волшебные посохи или формулирование заклинаний. Это подчеркивает историческое утверждение о том, что ранние формы человеческой цивилизации также оперировали магическими принципами в аналогичной манере. Существует убедительное предположение о том, что древние люди владели магией задолго до формирования первых языковых структур. Древняя магия, по сути, исходит из внутреннего мира человека и представляет собой прямое выражение его воли и способностей. Однако систематизация и унификация магических практик, характерных для современных магических систем, приносит с собой риск потери контакта с первозданным и неформализованным изначальным источником магии." И что это должно значить? Я перечитывала этот отрывок в десятый раз, но яснее от этого он не становился. Лестница, на которой я ехала на первый этаж, прекратила движение. Я закрыла книгу и направилась на урок травологии. Себастьян и Оминис ждали меня у входа в теплицы. Оминис повернул голову в мою сторону, когда я подошла, и улыбнулся. Себастьян же как будто не видел вообще ничего вокруг и смотрел себе под ноги. - Всё в порядке? - спросила я его, аккуратно трогая за локоть. Он неопределенно мотнул головой и направился в нашу теплицу. Я вопросительно посмотрела на Оминиса, но он лишь пожал плечами, и мы последовали туда же. - Сегодня я научу вас обращаться с Ядовитой Тентакулой. - Говорила профессор Чесноук, выстраивая студентов в очередь друг за другом перед огромным горшком с гигантских размеров тентакулой. - И соберём плоды, которые пригодятся вам на уроках зельеварения. Аккуратно и без резких движений берём по одному стручку. Мистер Уизли, вы первый. Без резких движений! На удивление плавно и тихо Гаррет сорвал стручок и так же плавно отступил, пропуская Поппи. Тентакула лишь недовольно пошевелила листьями. - Отлично, дальше. Как Поппи украла стручок, растение не заметило вовсе. - Следующий, мистер Сэллоу. Без резких движений! Себастьян, осторожно! Очередь отшатнулась, кто-то закричал. Я выхватила палочку, бросилась вперед и увидела, как тентакула огромным щупальцем обвила Себастьяна прямо за горло и подняла над землёй. Меня охватил панический, испепеляющий ужас. Я не успела даже подумать, как моё тело среагировало вместо меня. Рука с палочкой взметнулась вперёд, и гигантская тентакула обратилась в пепел. Как и вся буйная растительность позади неё в теплице. На секунду воцарилась тишина. Облака пепла причудливыми завихрениями зависли в воздухе. Себастьян рухнул на землю и страшно захрипел. Профессор Чесноук бросилась к нему, но перед эти мне показалось, что она смотрела на меня как-то странно. Вместе мы помогли Себастьяну сесть. Его лицо было синим, а в глазах лопнули несколько капилляров, но он дышал, хоть и с большим трудом. - Отведите его в больничное крыло, - дрожащим голосом сказала профессор, не глядя на меня. - Простите, пожалуйста, я всё исправлю… - промямлила я. - Просто позаботьтесь о нём. Остальное позже. Подоспевший Оминис помог мне поднять Себастьяна и принял его вес на себя, перекинув его левую руку через плечо. - Что это было? Что ты сделала? - Шепнул он. - Потом, - ответила я, поддерживая пострадавшего под правую руку, и стараясь не думать о том, что он совсем не сопротивлялся, пока растение пыталось его убить. Мы вышли из больничного крыла и простояли несколько минут, как каменные статуи, не зная, что делать дальше. Конечно же, всё было хорошо, и Себастьян будет на ногах уже завтра, но меня не покидало тревожное ощущение, что он специально позволил тому растению изрезать себя… Нет, это абсурд, конечно это была случайность. - Так, эм… Что это было? Что за заклинание ты использовала? - Спросил Оминис, решив первым нарушить тишину. - Я не знаю, но кажется я кое-что поняла. - Это заклинание из той книги? - Нет, это вообще не заклинание. Я даже не знаю, как это назвать… Я не особо себя контролировала в тот момент. Наверное, я просто хотела, что бы эта тентакула исчезла, и немного переборщила. - Немного переборщила? Ты устроила геноцид редчайших растений, если я правильно понял. - Мне нужно было дать ей задушить Себастьяна? - Нет-нет, не пойми меня не правильно! - Оминис замахал руками. - Я восхищён твоими способностями, и очень рад, что ты не только спасла Себастьяна, но и не уничтожила всех нас вместе с растениями. - Слушай, тебе не показалось?.. - Что? Я не была уверена, что мне стоило об этом говорить. Оминис взял меня за плечо. - Что показалось? - Тебе не показалось, что Себастьян не сопротивлялся? Он как будто хотел, что бы это случилось? Как будто специально спровоцировал тентакулу? Оминис помрачнел. - Показалось. Мы поговорим с ним, как только он поправится. Ещё какое-то время мы стояли, погруженные каждый в свои раздумья. - Пойдём, я хочу кое-что тебе показать. - Оминис вырвал меня из плена навязчивых мыслей и увлёк меня за собой. Несколько коридоров и лестниц спустя, мы оказались у музыкального класса. Оминис заклинанием отпер дверь, пропустил меня вперёд, и я услышала, как он запер её обратно. Что он задумал? Я неотрывно наблюдала, как он не торопясь пересёк класс, шикнул на хоровых лягушек, сел за клавесин и слегка повернул голову в мою сторону в ожидании. Я подошла ближе, облокотилась на клавесин, и он заиграл. Я сразу узнала её - это была баховская фуга соль-минор - одно из моих любимых произведений. И играл он потрясающе. Его тонкие длинные пальцы порхали над клавишами так легко, словно почти не касались их. Наверное, я не слышала ничего прекраснее в своей жизни, и когда он закончил, я не сразу нашлась, что сказать. - Ого, это было… Невероятно! Не знала, что ты умеешь играть. - Когда ты слепой, у тебя не особо много вариантов для творческого самовыражения, - Оминис убрал руки с клавиатуры и невесело ухмыльнулся. Я обошла его со спины и села рядом, слева. Положила руки на клавиши. Он в привычной манере слегка склонил голову направо, как щеночек, и я улыбнулась про себя. "Если он продолжит, то это судьба". Немного помедлив, я начала играть партию третьей и четвёртой руки. И когда пришла очередь первых двух рук, он продолжил. "Нет, конечно это не судьба, это обычное совпадение. Скорее всего, просто программа музыкального обучения у всех одинаковая. Нет ничего странного в том, что мы знаем одно и то же произведение" Из-за этих мыслей я тут же сбилась. - Прости, я давно не играла, - я сокрушенно покачала головой и хотела было убрать руки, но он поймал их в свои. - Не стоит извинений, ты прекрасно играешь, как для зрячей, - задумчиво сказал он, внимательно перебирая мои пальцы. - И не удивительно. Эти руки созданы для фортепиано. Он поднёс мою руку к губам и поцеловал очень нежно. Я снова забыла, как дышать, как тогда в крипте. Мне вообще казалось, что я вот-вот потеряю сознание. Он был всего в нескольких сантиметрах от меня. - Помнишь, я говорил, что я знаю о тебе гораздо больше, чем все остальные? Я слышу, как бьётся твоё сердце прямо сейчас. О боже, кажется, он сейчас меня поцелует. В голову тут же полезли непрошенные мысли: "А он вообще целовался раньше?", "А что он ел последнее?", "А я что ела?". Почувствовав моё смятение, Оминис чуть отстранился. - Мне кажется… - я кашлянула, что бы вернуть власть над голосом. - Мне кажется это немного не вовремя… Себастьян чуть не умер только что, лежит сейчас в больничном крыле, а мы тут… -Но с ним всё будет хорошо, - Оминис нахмурился. - Впрочем, ты права. Время и правда не подходящее. Пойдём, ужин наверное уже подали. Мы покинула класс молча, и я чувствовала себя ужасно неловко и виновато. Мне не хотелось его вот так отталкивать, поэтому я взяла его за руку. Он не сопротивлялся. - Ты это давно планировал? - спросила я, кокетливо толкнув плечом. - Какое-то время, - уклончиво ответил Оминис. - Получилось лучше, чем я рассчитывал - я не знал, что ты умеешь играть. Хотя ты и лишила меня возможности тебя научить. Последнюю фразу он произнёс низким голосом, наклонившись прямо к моему уху. Я хихикнула, и поняла, что всё в порядке. Мы расцепили руки только перед Большим Залом. Как только я откусила кусочек от острого куриного крылышка, мне в бок влетела Поппи под руку с Натсай и прошептала так, что слышал весь стол Слизерина: - Она только что поцеловалась с Гарретом Уизли! Я поперхнулась. День сегодня такой что ли? - Фу. - Имельда Рейес не отрывалась от "Ежедневного пророка", но навострила уши. Запив застрявшую в горле курицу тыквенным соком, я повернулась к Поппи, которая всё ещё дышала мне в ухо, и к Натсай, которая грозила взорваться, если прямо сейчас не расскажет. - Как это произошло? Тебе понравилось? Натсай положила локти на стол и подпёрла подбородок руками. На её лице блуждало загадочно-мечтательное выражение. - Он помогал мне донести книги, и как-то всё само собой произошло, - протянула она. - Это был мой первый поцелуй! Для первого раза неплохо, я думаю. Мне казалось, что это гораздо более мерзко. - Тебе было мерзко? - Нет! - На неё снова покосился весь стол, и она понизила голос. - Нет, но когда я себе это представляла, мне казалось, что будет мерзко, но было… Даже приятно. Мара, ты уже целовалась? Я поозиралась по сторонам в поисках веских причин сбежать, но теперь и Имельда не сводила с меня глаз, и Оминис был крайне заинтересован разговором. - Целовалась, - коротко ответила я, с глупой надеждой на то, что этого ответа будет достаточно. - И кто этот счастливчик? - Не унималась Поппи. Я поклялась себе, что заставлю всех за этим столом рассказать, кто с кем целовался. - Это была маггловская девочка по соседству. Нам нравился один и тот же мальчик, и мы решили, что кого бы из нас он не выбрал, мы не должны ударить в грязь лицом и научится целоваться друг на друге. - И что было дальше? Поппи даже не моргала, Натсай была в лёгком шоке, а на лице Имельды, мне показалось, промелькнуло одобрение. - Дальше мне пришло письмо из Хогвартса, и вот я здесь. Поппи, а ты? - Ой, фу, нет, - она засмеялась. - Не хочу даже думать о том, что бы мне в рот попали чужие слюни. - Это и правда мерзко, когда ты так говоришь. Имельда? - Я заговорчески наклонилась к ней. Имельда отложила газету. - Вообще-то, у меня давно есть парень. Да есть! Он на домашнем обучении, его родители из очень богатой семьи и оплачивают индивидуальные занятия. Когда я закончу школу, мы поженимся и объединим наши семьи. - И вы целовались? - Я не сдавалась. - Да, мы целовались. - Она смерила меня ледяным взглядом. - И он не первый, с кем я целовалась. Первый был… не подходящей партией для меня. - И как это? - Спросила Поппи. - Честно? Ты права, это мерзко по началу, но потом привыкаешь. - Оминис, а ты? - Натсай обратила внимание на Оминиса, который старательно пытался слиться воедино со столом, и скорее всего до последнего надеялся, что про него забудут. - Что я? - Не юли! Ты целовался. - Целовался. - С кем? Оминис вздохнул. - Позапрошлым летом мы с родителями ездили в гости к их друзьям в Шотландию. У этих друзей была дочь на год старше меня. У нас случился летний роман. У меня на секунду всё внутри похолодело. Мне ведь даже мысль не приходила о том, что его сердце может быть не свободно. К счастью, Поппи задала вопрос, который у меня не хватило бы духу задать: - И что дальше? Вы теперь встречаетесь? Оминис снова вздохнул и закатил глаза. - Она оказалась моей троюродной сестрой. Я рассмеялась вместе с остальными, чувствуя, как камень упал с моей души. - Это всё очень интересно, - подытожил он, вставая из-за стола, - Но нам нужно отнести еду Себастьяну. - Точно! - Натсай встрепенулась. - Как он там? - Он поправится. - Я тоже встала. - Так, что с Гарретом? Вы теперь встречаетесь? Гриффиндорка поникла. - Я не знаю, мы об этом не говорили… - Если он разобьёт тебе сердце, я превращу его в нюхлера! - Спасибо! Мы собирались навестить Себастьяна, но мадам Блэйни сказала, что сейчас он спит и пообещала передать ему еду, которую мы принесли. После этого я поспешила сбежать от Оминиса под предлогом помощи профессору Чесноук. На самом деле, я просто не знала, я больше боялась, что он снова предпримет попытку меня поцеловать, или хотела этого. Мои мысли то и дело скакали от Оминиса к тому, что произошло на травологии. Как я это сделала? Это то, о чём писал профессор Рэкхем? "Прямое выражение воли"? Значило ли это, что я могу всё, стоит только этого по-настоящему захотеть? Выйдя на улицу я тут же пожалела о своём решении. Было уже затемно, мороз усилился, холодный ветер кусал за щёки. "Интересно, - подумала я, - Могу ли я управлять погодой?". Я подняла руки над головой, сосредоточилась на том, что бы хотя бы остановить ветер, и… Ничего не произошло. Я попробовала ещё, пока у меня окончательно не окоченели кисти рук. Мне пришлось признать, что я не всемогущая, и, слегка разочарованная, я продолжила путь. Профессора я нашла в той же теплице, где сегодня случилось происшествие. Почти все последствия были устранены, только горшки стояли пустые. Хотя нет. Я присмотрелась, и увидела в каждом маленький зелёный росточек. Услышав шаги, профессор повернулась на звук. - Здравствуйте, я… - я неловко переминалась с ноги на ногу. - Я хотела помочь с уборкой. - Спасибо, дорогая, но я уже почти закончила. - Пожалуйста, я хочу всё исправить. Она вздохнула, подошла ближе и заглянула мне в глаза. - У тебя есть дар могущественной силы, Мара. Но он также может быть разрушительным. Пожалуйста, будь с ним осторожна. Профессор Чесноук тронула меня за плечо, и отступила в сторону, пропуская к растениям. Я подошла ближе к ним и обернулась, ожидая одобрительный кивок. Подняв руки, я сосредоточилась на циркулирующей в моём теле магии и направила её на росточки. Я подумала о том, как мне было жаль ни в чём не повинные цветочки, и как я хотела вернуть всё на свои места. К моему удивлению, в следующее мгновение они превратились во взрослые растения, и цвели даже более буйно, чем сегодня днём до того, как я их испепелила. На очереди был огромный горшок с крохотным побегом тентакулы. Скрепя сердце, я сосредоточилась на нём. Но сколько я не старалась - ничего не получалось. У меня перед глазами то и дело возникал задыхающийся Себастьян, поднятый в воздух огромным щупальцем за шею. Мне даже показалось, что зелёный росточек слегка завял, и я опустила руки и поспешно отступила. - Ничего страшного, - ласково сказала профессор Чесноук. - Ты и так хорошо постаралась.