Point of no return

— Сеньор! Юнги едва не роняет сигарету от неожиданности. — Господи… Опять ты? — едва удаётся подавить обречённый стон. — Как тебя вообще сюда пускают? Парнишка стоит прямо возле него и широко улыбается. В руке неизменный маленький букет цветов. Юнги уже потерял счёт, сколько таких букетов он выкинул. Уже завядших. А у этого парня будто целая плантация. — Я перелез через забор. Кажется, он доволен собой. А Юнги бесится с того, что дал обещание местному шерифу не проделывать в голове этого дурня дыру пулей. И куда смотрит его охрана?! — Я уволю этих идиотов к чёртовой матери, — рыкает он себе под нос. — Но сначала каждого посажу в карцер… — Ого. Вы жестокий, сеньор. Ничерта он не испугался. Стоит, светится весь этой своей улыбкой, засранец. Цветы эти гребаные держит. Ну что за… — А ты нарываешься, — Юнги хмурится. — Сколько тебе ещё говорить, чтобы ты сюда не лазил?! Парнишка пожимает плечами. — Прости, не могу не. — Это почему же? — Ты ещё не согласился на свидание со мной. Да чтоб тебя. Юнги делает огромное усилие, чтобы его глаза закатились лишь наполовину, а не сделали полный оборот. Вот что ты будешь делать?! Уже сто раз было сказано «нет». Этот щенок в человечьем обличии совершенно не подходит Юнги. Точнее, для такой «профессии», как у Юнги. — Послушай, Чон… — Просто Гук, сеньор Юнги. — Прекрати меня так называть, — огрызается он в ответ. — Откуда ты этого понабрался?! Послушай, Гук. Отвали. Я не соглашусь ни на какое свидание, даже если ты мне ворох цветов принесёшь. Нет. Тебе крупно повезло, что тебя не застрелили мои люди. Так что проваливай отсюда. И цветы эти с собой забери. Он кидает окурок ему под ноги и идёт к двери дома. Чонгук ещё несколько секунд гипнотизирует окурок возле ботинок и, не поднимая головы, уходит прочь. Юнги провожает его взглядом, упорно сражаясь с каким-то странным чувством вины. Этот парень даже не представляет, какую опасность представляет Юнги и то, чем он занимается. Но упорство, признаться честно, все же подкупает. *** — Ты, блять, издеваешься?! Юнги зло пыхтит себе под нос, сжимая в руках пистолет. Долбаный Чонгук. Долбаный автомобиль. Долбаное все. С чего эти уроды решили, что этот пискля ему сдался?! Вот же… Машина дымит, в воздухе стоит запах гари. Голова от этого идёт кругом, и Юнги бесится по новой, потому что он впервые испытал страх. Глядя в испуганные огромные глазищи, он, даже не раздумывая, нажал на курок. И сейчас, когда пелена спала с глаз, он злится. Они угадали. — Спасибо, сеньор! — Ещё одно «сеньор» в мою сторону, и будешь лежать в той машине, пока она не взорвётся. Юнги сплевывает и достаёт пачку сигарет. Затягивается нервно, выпускает кольца дыма чуть ли не в лицо Чонгуку, но того, кажется, это совсем не смущает. — Да ладно тебе, Юнги! Парнишка оббегает его и встаёт прямо перед ним. — Ты спас меня, — кажется, его лицо сейчас треснет. — Спасибо! Твою-то мать, да он сейчас лопнет от радости. Юнги гулко рыкает и обходит препятствие. — Отвали ты уже от меня! — бросает он через плечо. — Свалился мне на голову, теперь дерьма не оберешься! Чонгук снова встаёт перед ним, не давая пройти. Юнги делает слабую попытку отойти в сторону, но он настолько вымотан, что сдаётся. — Ну и чего ты хочешь? — Два свидания, — чётко говорит Чонгук, будто репетировал. — И после второго я от тебя отстану навсегда. Ты меня больше не увидишь. Юнги против воли усмехается. — Два? Не жирно? — Да ладно, два — не так уж и много, — Чонгук протягивает ему руку. — Ну и я отстану, как ты и хотел. Я держу свое слово. Юнги кривит лицо так, будто сожрал килограмм лимонов. Перспектива, конечно, замечательная. Не нужно будет париться из-за того, что кто-то может снова вот так взять и похитить глупого мальчишку прямо у тебя из-под носа. Но вот то, что он его больше не увидит… Почему-то не хочется. Но он сохраняет серьёзность. — Мелкий шантажист. По рукам, — он сжимает его ладонь. — Два свидания. И никаких мне этих… Ну, ты понял. С этими словами Юнги садится в машину. Чонгук уже обходит машину с другой стороны, но его останавливают. — Подвозить не буду, ищи себе попутку, — буркает Юнги, блокируя замки. — Удачи. Когда силуэт Чонгука превращается в маленькую точку, Юнги достаёт телефон. — Забери его, ладно? — устало говорит он. — Ага, да. Геолокацию скину. Там не ошибёшься, его светящуюся морду за версту видно будет. И отвези его домой. *** — Ты какой-то хмурый… Чонгук обеспокоенно смотрит на него и протягивает мясо, зажатое палочками. Юнги мрачно осматривает сначала палочки с мясом, а потом поднимает взгляд на самого Чонгука. Тот неуверенно улыбается. — Слабая попытка, но вдруг у меня получится? С этими словами он накладывает в тарелку Юнги ещё еды. Выбирает старательно, себе же оставляет не самые презентабельные, по его мнению, кусочки. И все же Юнги не выдерживает. — Что ты делаешь? — Ты же не говоришь, почему ты такой хмурый, — Чонгук пожимает плечами, продолжая раскладывать еду по грилю в ряд. — Поэтому единственное, что я могу сделать, — позаботиться о том, чтобы ты вкусно поел. Проблем это не решит, но настроение должно поднять. Юнги против воли фыркает. Но от еды не отказывается. Да где таких берут вообще? — Если бы не один прилипала, которого выкрали средь бела дня, я был бы не такой хмурый, — бурчит он себе под нос. — Ещё кого-то? — Чонгук хмурится. — И кого же? Юнги закатывает глаза. — Тебя, придурок. — Аааа… Чонгук улыбается и отправляет в рот кусочек красного перца. — Ты спас мне жизнь. Ещё раз спасибо. — Это была просто помощь страждущим. — Но ты защитил меня. И сказал своим людям, чтобы они меня забрали. Юнги сам понять не может, почему начинает нервничать. Его будто поймали с поличным на чем-то непристойном. — Не обольщайся, мелкий. До тебя мне нет никакого дела. — Знаешь, я тебе не верю. Чонгук чуть наклоняется вперёд. Он заглядывает в глаза и улыбается. Чёртова лампочка. — Неужели? — Ты переоделся. — Что? Юнги совсем перестаёт понимать, что происходит. Он бегло оглядывает себя и снова переводит взгляд на Чонгука. — На тебе другая одежда, — парирует Гук. — Было бы тебе плевать, ты бы пришёл в классике, как всегда ходишь. Но ты в обычной одежде. Он чуть медлит, а потом добавляет: — И она тебе очень идёт. Ты сразу как-то теплее стал. Юнги фыркает снова. Странный он, и формулировки у него — странные. Теплее, будто бы до этого он был хладным трупом. Но отрицать не получится, щеки чуть нагреваются от этих слов. Юнги понять не может, почему сейчас этот мелкий так не раздражает, как обычно. Наоборот. Ему комфортно. Впервые за долгое время он огрызается лишь для вида, а не для защиты. С Чонгуком не нужно защищаться, это он уже понял. — Спасибо, — тихо бросает он и утыкается в тарелку. — Ешь, че расселся… *** Юнги сложно. В принципе, легко ему никогда особо не было, но сейчас он действительно теряется. Стоит перед зеркалом уже полчаса и не может выбрать, какую футболку с рубашкой надеть в этот раз. Костюм-тройка висит на вешалке в шкафу. Юнги даже не думал о нем, когда стал выбирать одежду. Вроде в этой светлой рубашке он ещё не выходил в люди. Вот и повод. — Я не наряжаюсь, не наряжаюсь, не наряжаюсь, блять… — бурчит он себе под нос. — Это свидание закончится, и этот мелкий от меня отстанет. Всего лишь пара часов, и все закончится… Почему-то он против воли улыбается. В голове ещё слышна фраза «Ты стал теплее». — Засранец, — ворчит он, улыбаясь сам себе. — Маленький засранец… Он ещё несколько раз примеряет одежду и останавливается на светлой футболке и рубашке с принтами. Чонгуку она точно понравится. *** Юнги улыбается. Вряд ли он сможет точно назвать дату и время, когда делал это в последний раз и искренне. Но он видит Чонгука в его неизменной полосатой футболке с чёрной рубашкой поверх, с растрепанными кудрями и неизменным маленьким букетом цветов. — Опять ты за свое? Чонгук оглядывает себя, потом смотрит на букет и с улыбкой пожимает плечами. — Не нравится? — спрашивает он, указывая на цветы. — Я могу оставить себе. — Нет уж, раз притащил, то отдавай. Юнги протягивает руку, но желаемое не получает. Чонгук отступает на шаг и заводит руку с цветами за спину. — Это что за фокусы? Юнги делает шаг вперёд, Чонгук — такой же назад. — Они недостаточно хороши, — дразнится он. — Повыделывайся мне тут ещё, — рыкает Мин, делая ещё шаг. — Отдавай. — Пока не хочу, — отвечает ему на это Чонгук, откровенно веселясь. Юнги выжидает мгновение и делает рывок в его сторону. — А ну стой! Чонгук смеётся и отпрыгивает от него вбок. — Ты сам же говорил, что тебе не нравятся цветы! — Отдай, кому говорят! Чонгук поднимает руку вверх, чуть отводя себе за голову. В Юнги же просыпается странный азарт. Схватить этого прилипалу кажется сейчас самым отличным вариантом. — Попался! Он обхватывает его поперёк спины, лишая любой возможности сбежать. Чонгук особо и не пытается, так и застывает с откинутой за голову рукой. — Доигрался? — Юнги сдвигает руку вниз к талии и крепче держит, а второй рукой тянется к Чонгуку. — Отдавай. Вместо ответа его быстро целуют в губы и с силой зажмуривают глаза, будто готовясь к неминуемой казни. А Юнги стереть глупую улыбку с лица не может. Потому что да, он сдаётся. Потому что сейчас Чонгук выглядит очаровательно. Потому что его рука с этим чёртовым букетом чуть дрожит от напряжения. Он даже не двигается, лишь часто дышит, все также не открывая глаз. И Юнги целует сам. Быстро, чуть прихватив чужие губы, и тут же отстраняется. — Один-один, паршивец, — тихо говорит он, и только сейчас Чонгук распахивает свои огромные глаза. Юнги не выдерживает и смеётся. Чонгук выглядит забавно и чертовски мило, и то, что в груди так странно-приятно растекается, уже не смущает. Юнги будто на подсознательном уровне знает, что теперь с этим делать. — Чего уставился? — спрашивает он и снова прижимается к его губам. — Два-один. — Но… Ой! Рука с букетом ложится на крепкие плечи, когда Юнги сильнее притягивает к себе, держа за талию. Чонгук все ещё удивлённо таращится на него, хлопая глазами, и ойкает снова, потому что Юнги наклоняет голову вбок и касается губами уже возле шеи. — Ты же этого добивался, а? Тихий фырк вряд ли сойдёт за ответ, но Юнги даже нравится. Теперь он понимает, почему этому мелкому так нравилось его дразнить. Чонгук шокирован настолько, что не может двинуться. А значит, с ним можно сделать все, что угодно. — Подожди, ты же… Ааай, нет, стой! Ахахаха, Юнги, хватит! Обе руки обвивают шею, а несчастный букет падает прямо за спиной. Чонгук снова смеётся, когда получает очередной поцелуй в шею. — Подожди! — Ты преследовал меня несколько месяцев, — ворчит Юнги в район нижней челюсти. — Получай теперь по заслугам. Чонгук снова смеётся и утыкается носом в плечо Юнги. Но вдруг замирает. — Если это такая шутка, скажи мне об этом потом, — вдруг говорит он и как-то печально усмехается. — Хочу запомнить этот момент именно таким. — Не веришь тому, что я делаю? Юнги отстраняется и заглядывает ему в глаза. Улыбка в секунду сходит с лица Чонгука. Он смущённо отводит взгляд. — Ты ведь сам просил два свидания, — Юнги убирается с его лба выбившуюся прядь. — И я спас тебе жизнь. — Ты же сам сказал, что… — И мои люди отвезли тебя домой. — Но ты же сам сказал… — То есть в это ты готов поверить? Юнги щёлкает его по носу. — А в то, что я тебя сейчас целую, ты верить отказываешься? — Но я… Юнги притягивает его к себе за затылок и целует. Глубже, более жадно, несильно толкается языком в приоткрытые губы. — Допустим… — тихо говорит он, отстраняясь лишь на миллиметр. — Допустим, что ты мне нравишься… Допустим, я представляю для тебя опасность. Это ведь было не просто похищение. Что ты будешь с этим делать? Чонгук тянется вперёд сам. Ему и думать не нужно для ответа. Обхватывает ладонями лицо и пылко сминает чужие губы. — Я согласен на все, — говорит он. — Если сеньор… — Опять?! Ну все, ты допрыгался. Юнги закидывает его к себе на плечо и с силой хлопает по беззащитной заднице возле своей головы. — Я предупреждал? А? Чонгук ойкает от неожиданности, а руки крепко хватаются сзади за чужую рубашку. — Я случайно! Поставь меня обратно! — Поздно. Теперь точно получишь! С этими словами Юнги направляется к своей машине и бесцеремонно заталкивает Чонгука на заднее сидение. Он уже собирается закрыть дверь, как его останавливают. — Подожди! Чонгук в последний момент хватается за край его футболки. — Что ещё? — А как же третье свидание? Юнги хмыкает, наклоняется вперёд, упираясь коленом в сидение прямо возле чонгукова бедра. — Уговор был на два. Разве нет? — Я предлагаю новый уговор, — Чонгук тянется вперёд. — Пойдёшь со мной… — Пойду, — фыркает Юнги и валит его на сидение одним движением. — А теперь лежи смирно, не хочу, чтобы ты меня отвлекал от дороги. Юнги крепко сжимает руль в руках, пока по шее и телу бегает толпа мурашек. До дома осталось ехать минут десять, но Чонгук решает выжать из них максимум, подсев сзади и тычась носом и губами в беззащитную шею. — Ты же понимаешь, что, когда машина остановится, тебе крышка? Чонгук только хмыкает ему на ухо и быстро кусает за мочку. — Оно определённо того стоит, — довольно улыбается он. — У меня будет с тобой третье свидание. Это победа! Юнги обречённо стонет и закатывает глаза. Несносный. Машина заезжает на задний двор, останавливаясь прямо возле входа. Юнги выходит из машины и вытаскивает Чонгука с заднего сидения, опять закинув на плечо. — Ты же не был у меня в гостях? — спрашивает он, чуть подбросив его. — Ну, мучаос грасиос, или как там, блять, «добро пожаловать» сказать надо?