***
— Это правда он? — Он может контролировать кровавого? — Между ними что-то есть? — Я слышал, что кровавый побежал за ним и их никто не видел около часа!
Чимин готов съесть себя от стресса, треснуть кого-то по голове или накричать, но он лишь агрессивно жуёт листовой салат в цезаре и смотрит на улыбчивого Хосока. Тот хлопает своими длинными ресницами и показывает розовые дёсна. Обычно его раздражает вечная улыбка на чьём-то лице, но сейчас он просто не может плохо относиться к Хосоку, ведь они сблизились, поэтому сдерживает свой смех и бурчит. — Лицо порвётся, — шипит и шмыгает носом, а после оглядывается. У кассы буфета с подносом стоит Юнги и пристально на него смотрит. Опять. Господи, чёртова кошка снова на него охотится. Что ему от него надо? Да, вторгся в личное пространство, но если бы он этого не сделал, это чудовище разрушило бы его личное пространство — его дом! — Чимин-ни, вытри сперму с губ, — говорит сидящий рядом Тэхён, и аналитик густо краснеет, отворачиваясь и вытирая рот салфеткой. — Он определённо подумал, что засмущал тебя, — тянет сладно Ким, издеваясь над своим другом. — Как бы он меня не прибил, знаешь… За такие шутки, — Чимин отпивает сладкий чай и ворует кусочек вишневого джема с булки Хосока. Тот, одетый в ярко-жёлтое худи и оранжевые вельветовые штаны, слишком привлекает внимание к их столику, за которым будто солнце сидит. — Вот увидите: стоит мне остаться одному, как он на меня прыгнет, обескровит и съест. — Он злой, потому что у него никого нет, разве не так? Ты видел, чтобы он с кем-то общался? Кто-нибудь вообще знает, где его дом? — Тэхён вальяжно поправляет воротник своей модной блузки и обращается к Хосоку, который сразу же готов включиться в эти бесконечные сплетни. — С Сокджин-хёном. Он его лечит постоянно, — подливает он масло в огонь и мельком оборачивается на охотника. — А дом его… Не знаю. Никогда не думал об этом, — говорит Хосок и отламывает кусочек своего лакомства, чтобы отдать Чимину. — Кушай-кушай и не бойся. — Ещё и больной дворняга! Во всех смыслах. Конечно, он злой, — подводит итог Тэхён и гордо складывает руки на груди. Чимин продолжает свою трапезу, не желая больше касаться этой темы. Ну попытаются над ним немного поиздеваться, и что с того? Он быстро бегает и умеет паркурить, так что жопу надрать ему не успеют. — Вы ещё и напарники же. Может поэтому? — Хосок жуёт неприлично громко и смотрит на Чимина таким безмятежным сияющим взглядом, будто ничего нового и удивительного в его словах нет. — Чего?! — в голос вскрикивают третьекурсники. — Скоро у нас будет зачистка, и вы… Вы напарники. Огласили же списки, вы не видели? — Чон приподнимает одну бровь и залезает в чат вуза, чтобы найти ссылку. Чимин знал о зачистках. Опасные миссии, которые устраивали раз или два в месяц, отправляя всех агентов из одного города в красную зону, где была самая высокая активность с целью её искоренить. В остальное время в определённые точки отправлялись отряды, но в эти дни людей просто не хватало. Массовая атака бабочек, которая была просто необходима для их мира. — Нет… Что мне вообще там делать?! Я должен в штабе сидеть. Я бесполезен в бою. Ему нужен целитель или защитник, — возмущается Чимин и закрывает лицо руками. Это плохо. Это очень и очень плохо. — Так вас выбросят в самой глуши. Ты — ищейка, он — охотник. Да ещё и лечить его умеешь. Успокаивать, вернее, — говорит Хосок. Для него это всё очевидно. Ну конечно! Ему не приходится бок о бок работать с первым классом. Его задача — это вычислять красные зоны, Чимина — анализировать их состояние и готовить план, а таких, как Тэхён, зачищать их. — А я с кем? — Тэхен любопытно заглядывает в телефон шпиона, чтобы найти себя. — Ты с Чон Чонгуком, — мычит Хосок, быстро вспоминая. Хорошая память у него на цифры и списки. Излишки профессии. Чимин слышит знакомое имя и мычит. — Милашка с первого? Он прикольный, Тэ, тебе он понравится, — Чимин уверен, что Тэхёну он не понравится, но лучше он будет чуть менее предвзят, чем обычно. Такие наивные и спокойные люди не во вкусе его друга. — А ты, хён? — А мы уже делали вылазку, так что… — Хосок неловко чешет затылок. — Козлина ты, хён, — обидчиво говорит Чимин. Он снова ловит его взгляд. Это пугает. Тот сверлит его, пристально так, будто готов подойти, взять за шкирку и уволочь куда-нибудь в туалет, чтобы там прибить о раковину. По спине бежит дрожь. Они же не в подростковой драме, где над ним будет издеваться самый классный и отбитый парень школы? Все здесь взрослые люди. Стоп, классный? Чимин, о чём ты думаешь? — Мне надо идти, ребят, — Чимин берёт с собой поднос, со всеми прощается и, скромно оставив посуду на мойке, выходит в коридор. По понедельникам у него есть окно, поэтому можно пройтись и развеяться. Рыжий свитер ему к лицу, светлые джинсы и такая же куртка, белые кроссовки. Чимин осматривает себя в зеркале у раздевалки и поправляет волосы, которые снова намереваются встать торчком. Он хочет прогуляться по парку рядом с университетом и насладиться тишиной. Нужно развеяться и очистить свою голову, ведь сейчас она забита до краёв переживаниями и страхами. Хочется побыстрее привыкнуть к этому месту. Чимин выходит во двор и глубоко вдыхает свежий осенний воздух. Октябрь — время перемен. Почему-то именно в этом месяце жизнь может повернуться на сто восемьдесят градусов. Такая вот закономерность. Хочется верить, что все эти изменения только к лучшему. Он даже нашёл здесь нового друга! Их компания выглядит несуразно и странно, но им комфортно собраться вечером у кого-то дома и выпить: Чимин пьёт только фанту и чай, Тэхён — колу, а Хосок — холодное пиво. У Тэхёна дом оказался точно таким же по планировке, как и у него, но там был преимущественно белый закос под мрамор, строгая мебель и стиль, что подходило Киму, но не его тараканам в голове, которые требовали добавить ярких изюминок. В итоге он купил абстрактную ярко-жёлтую картину с красными акцентами на голом женском и мужском теле. Объяснил он это тем, что главное искусство в нашей жизни — это тело. Аналитик коротко хихикает, воспоминания о недавнем инциденте, и заходит в небольшое кафе, чтобы взять кислых ленточек — полосок, косичек, как вам удобнее их назвать. Парень на кассе очаровательно улыбается, и Чимин узнаёт в нём того ледяного парня, с которым четыре дня назад дрался Юнги! — Привет, — говорит охотник и наклоняется над барной стойкой. Пак бы испугался его, если бы видел впервые, но сейчас он только немного отодвигается и краснеет. — Здравствуй, — мямлит аналитик. — После той трёпки ты выглядишь весьма неплохо. — Ау, — парень смеётся и хватается за сердце. — Кровавый хорош в бою, ничего не скажешь, но у меня был шанс. Про себя Чимин думает, что его не было. — Возможно, — кивает он и зарывается носом в свитер. — Мне латте с карамельным сиропом, пожалуйста. И кислых ленточек. Сто грамм. — Всё будет, — он подмигивает и отходит к кофемашине. Чимин осматривает милое кафе, в которое заходил раньше за тем же мармеладом, но никогда не видел здесь этого парня. Ён, кажется. Он метис, кореец только наполовину, что придаёт шарм. Возможно, он учился за границей, потому что в его корейском есть акцент. Тело массивное, подтянутое. — Зачем ты здесь работаешь? — спрашивает Чимин, слегка нахмурившись. Они достаточно получают, чтобы не работать и отдаваться полностью службе, разве нет? Поэтому сюда приезжают на заработки, так как обеспеченные учащиеся и военные почти не смотрят на цены. — Для души, — улыбается слегка четверокурсник. — В детстве это было моей мечтой, поэтому работаю тут между заданиями, когда есть время. Твой кофе, — улыбается он и коротко кивает. Чимин благодарит его и забирает свою покупку. Он выходит из кафе, за десять минут доходит до парка и садится там на скамейку, чтобы ещё раз просмотреть все списки. Мин Юнги и Пак Чимин. Напарники. Во вторник быть в зале ровно в двенадцать. Опасно всё это. Отправлять третьекурсника-аналитика с охотником в красную зону? Это даже звучит смешно. Господин так его проверяет на прочность? Но он не хочет участвовать в этих играх. Чимин слышит странный шорох из-за стены и медленно поднимается, чтобы посмотреть, что там. Глаза его неожиданно округляются, и он боязливо отшатывается. Пиздец.***
В указанное время их собирают в большом зале, где каждый разделён на пары перед несколькими вытянутыми стойками, на которых в планшет вбиваются координаты. Тела особенных состоят не только из плоти и энергии, но и из энергии, которую можно переместить. Только они могут использовать эти телепорты. Тут шумно и громко, пока не выходит взрослый мужчина, который громко рявкает на учеников, трёт глаза под тонкими очками и начинает озвучивать списки. Профессор Кан — преподаватель по энергетическому анализу. Мужчина сорока лет с густыми вьющимися волосами и тёмными бровями, имеющий привычку отмахиваться от людей, как от мух или мошек летом у речки. Чимин его немного побаивается, ведь тот слишком резко повышает голос и заставляет вздрагивать каждый раз, как от выстрела. Чимин был прав. Тэхёну Чонгук совсем не нравится. Он смотрит на него свысока, обхаживает, как коршун вокруг своей жертвы, и шепчет другу, что такой человек не достоин стоять с ним рядом. Чимину приходится его пинать, чтобы тот не выглядел слишком агрессивно. Но Тэ лишь поправляет белую шубку, подтягивает горло водолазки и, фыркнув, уходит вперёд Чонгука, который провожает его грустным стыдливым взглядом. — Не дай ему себя убить. Ты мне ещё нужен, — говорит Тэхён и машет рукой другу, посылая воздушный поцелуй. Чимин выглядит немного странным и нервным, но не более, чем обычно, поэтому Ким отпускает его с чистой совестью. Чонгук похож на кролика. Даже бронежилет не делает его особо мужественным и сильным. Его глаза добрые и бездонные. Он смотрит будто в пустоту, улыбается и мягко кивает. Тупой — делает вывод Тэхён. Кролики тоже на вид только страх чувствуют, а в остальное время только жрут и гадят. По ним нельзя понять скучно им, весело или грустно. Вот этот целитель такой же. Не представляет никакой опасности, но и пользы от него нет. Даже глаз не радует. Профессор Кан озвучивает имя Тэхёна и Чонгука, и те проходят к телепорту, вставая за стойку. Чимина начинает потряхивать. Он оборачивается на Юнги, стоящего в углу и смотрящего прямо на него. С ним нельзя оставаться. Он — страшный человек, который может обескровить его за считанные секунды. После вчерашнего… Чимин собирает все свои силы в кулак, смотрит на профессора Кана и быстро подбегает к нему. — Профессор Кан, можно мне пойти с ними? — шепчет парень ему на ухо и смотрит своими самыми большими и щенячьими глазами, но мужчина качает головой. Нет. Отказ. Мужчина отпихивает его и гонит к остальным. У Чимина больно укалывает что-то в сердце. Что ему делать? Кажется, что весь этот мир против него. — Заходите быстрее! — рявкает профессор Кан на остановившегося Тэ, и тот, высокомерно хмыкнув, заходит в телепорт, но поглядывает на Чимина обеспокоенно. Телепорт начинает гореть и мигать, свет окутывает их и принимает цвет их энергий, но в последнюю секунду Чимин забегает к ним. Куда угодно, пусть и без ноги, но не с Юнги наедине. Энергия начинает светиться, будто неон, тело и сознание оказываются в светящемся туннеле, где голова кружится, а глаза болят от яркого света. Он чувствует, как летит, парит в пространстве. Его будто расщепляет, а после резкий шлепок о землю. Тэхён сразу же подбегает к нему. — Ты с ума сошёл?! А если бы тебя не полностью просканировала эта хрень, и твоё тело застряло бы в пространстве?! — Тэхён трясет его, лежащего на земле, и Чимин видит, что его глаза влажные и блестят на свету. Солнце посреди леса пробирается по веткам прямо к нему. Тошнота и дезориентация — это лучшее, что могло с ним произойти после такой встряски для организма. Рядом стоит Чонгук, который растирает руки и прикладывает их к его коленям, которые он ободрал, когда упал с небольшой высоты. Он выглядит сосредоточенным, делает то, что должен, молча, но в глазах видно беспокойство. — Я знаю, что он тебе не по душе, но лучше тогда просто сбежать! — Ким дышит часто, и Чимин видит, как его душа оплакивает плохой исход. Вот же… паникёр. — Всё… хорошо, — сухо говорит он и приподнимается. — Точно, хён? — спрашивает аккуратно Чонгук и осматривает старшего ещё раз. Тот кивает. — А где мы? Чонгук делает шаг назад и ещё раз оглядывается. — К западу от канала. Где-то недалеко находится гнездо. Раз ты здесь, то мы найдём его быстрее, — целитель по-доброму улыбается. Чимин мыльным взглядом осматривает пространство и ужасается. Много. Точек слишком много. По телу проходит дрожь. — На восток, — говорит он и перенаправляет Чона. Тот кивает и идёт в ту сторону. — Тэхён, готовься. Спустя пятьсот метров ходьбы земля под их ногами начинает дрожать. Нападающий скрывает своё волнение, когда все понимают, что гнездо прямо под ними. Скучковавшиеся бабочки, вынашивающее своё потомство. Они видели на уроках истории фотографии изнутри, но сами никогда не рвались вниз. Чонгук окутывает их целительным барьером, когда Ким начинает пропитывать землю токсинами, присев на корточки. Кончиками пальцев он касается травы, и та начинает иссыхать на глазах, виться и рассыпаться, а Тэхён боится за свои новые вещи, которые потом придётся стирать в специальном растворе. — Не достаешь, — шепчет Чимин и садится рядом в ту же позу, в которую садился перед кровавым. Он скрещивает руки и соприкасается своей энергией с Тэхёновой, подпитывая её и направляя. Это словно сон, иллюзия из ярких красок, акварель в стакане с чистой водой. Он видит перед собой души людей и может взаимодействовать с ними. Тэхён к этому привык, но по его телу всё равно бежит дрожь. Аналитик об этих своих способностях не распространяется особо: не хочет себе проблем и больших нагрузок. Чонгук, стоящий поодаль, молча наблюдает. Он думает о чём-то, но не озвучивает своих выводов, а начинает… Петь? Тэхён удивлённо оборачивается, но Чон и бровью не ведёт. Его голос ангельский, пробирающий, будто шум воды. — Твой тихий голос еле-еле доносится до меня. Пожалуйста, произнеси моё имя ещё один раз. Я стою под замерзающими лучами света. Я буду шаг за шагом идти к тебе. Я по-прежнему с тобой, — он поёт с придыханием, будто убаюкивает, и даже Тэхён не останавливает его и не вставляет какую-то колкость, чувствуя неожиданный прилив сил и выносливости. Чимин заворожённо смотрит на Чонгука, который стоит посреди чёртового леса и тихо укачивает своим голосом. Ему тоже нравится петь, но у целителя это получается по-особенному, так волшебно, что он точно попросит его спеть ещё раз. — Не знал, что ты так можешь, — говорит он, когда тот заканчивает. — Я аукинезист. Конечно я могу управлять своим голосом, — по-доброму подкалывает он и улыбается. Чимин жмёт плечами смущённо. — Чёрт! — Тэхён резко отпрыгивает от земли. Существо буквально проглатывает его энергию, разрывает почву и медленно, но ловко выныривает из недр земли. Около трёх метров в рост, тёмно-серого цвета кожа, которая слазит с него уродливыми полосками, показывая внутренности под фиолетово-чёрной слизью. Чимин отползает назад, в ужасе глотая воздух, который пропитан гнилью. Его тёмные рёбра прорезают кожу, и Тэхён, как единственный нападающий в их небольшой компании, атакует первым, пытаясь ускорить процесс разложения, ослабить ядом, но бабочка расправляет прогнившие крылья и оглушает их своих пронзительным рёвом, созывающим и других особей. — Нам конец, — шепчет Чимин. Почему верхушка вообще подумала, что третьекурсник и первокурсник могут справиться с этим? Чимин уже готовится к своей смерти. Вся жизнь пролетает перед его глазами. Он не закончил училище, не полюбил по-настоящему, не целовался со старшей школы, никогда ни с кем не спал, не нашёл маму, не съездил к бабушке, не завел пушистую кошку и кудрявую собаку, не построил семью. Так много дел, которые он не успел сделать, так и не успеет сделать. Он хотел спокойной жизни, хотел любви и покоя, а сейчас будет погребён вместе со своим другом и товарищем под землей лишь из-за того, что система КОЛьТа полнейшее дерьмо, которое поручает слабым идти на смерть против сильных. На глазах даже успевают появиться слёзы. Тэхён падает со страху на задницу, когда тварь начинает идти на него. Её огромное тело заслоняет свет, но через дыры проходят ядовитые лучи. Его способности не срабатывают, она не падает замертво! Нападающий дрожит, дышит часто, а после хватает первое, что попалось под руку — палку, которой он начинает размахивать перед тварью, пытаясь её отпугнуть. — Уходи! Уходи! — кричит он так, будто это поможет. Неожиданно Чонгук хватает Чимина за руку, пытается поднять, но аналитик столбенеет, ноги его не слушаются, и он падает лицом в грязь. — Хён, надо уходить! — Я не хочу умирать… — шепчет он и видит в глазах целителя только ужас и панику. — Тэхён… Не без Тэхёна, он… — Чёрт! Мать твою! — кричит нападающий, и его отбрасывает в ближайшее дерево. Он ударяется головой, шипит от боли, а из его глаз брызгают слёзы. Он старался… Он правда старался. Тварь переводит своё внимание на двух оставшихся парней. Чимин видит это по глазам. Это не то, что он хотел видеть последним. Он хотел видеть безмятежное море со своего кресла-качалки в старости, а не запачканное лицо близкого человека, который умирает у него на глазах.Не этого он хотел.
Чимин громко кричит в тон бабочке. Над ними пролетает стая заинтересованных воронов.