Император

      Саске, почесывая затылок, пытался понять, о чем идёт речь в очередном прошении. Почерк был настолько корявым, что он спотыкался на каждом иероглифе, и с каждым прочтением у него получался иной смысл. Он хотел отложить документ и пока взяться за другой, как заметил, что под ним ничего больше нет. Подняв голову и рассеянно осмотревшись по сторонам, младший Учиха понял, что уже наступил вечер.       — Такое погружение в работу меня радует, — отметил Итачи, сидя на привычном месте во главе Зала размышлений и тишины. — И одновременно пугает, — он тоже сложил свои свитки в кучу и испытующе взглянул на младшего брата. — Выглядит так, будто ты усердно пытаешься от чего-то сбежать, — подметил он, а младший Учиха поджал губы. — Ты ведь приходил ночью в мои покои? — прямо спросил Император, на что его наследник заёрзал и заметался глазами. — И вчера тоже. И неделю назад. Ты каждую ночь пробираешься ко мне и убегаешь, стоит мне открыть глаза. И к чему же это?       — Не хочу нарушать покой Императора, — пробормотал Саске, застигнутый врасплох.       — Удивительно, раньше ты говорил совсем об обратном, — вздохнул Итачи. — Когда закончатся твои капризы, Саске? — вновь строго спросил он. — Уже новолуние, я полон сил, и мои желания выходят из-под контроля. Хочешь, чтобы я снова взял тебя силой? Или утолил свою похоть с кем-то другим?       У Саске так затряслись руки, что он вынужден был сжать колени под столом, и обреченно склонил голову.       — А с кем бы ты мог? Кроме меня, — через силу спросил он, весь трясясь от ревности и собственного желания. Император, ухмыльнувшись, поднялся на ноги и спустился к нему.       — Хах, у меня пятьдесят наложниц и Императрица, — иронично ответил ему Итачи, ходя за его спиной и шурша одеждами.       — Ты же не спишь с женщинами, — процедил сквозь зубы наследник.       — Тогда рабы. Или, возможно, — на его губах появилась мстительная улыбка. Он остановился за спиной Саске и, склонившись над ним, зашептал на ухо. — Это был бы кто-то особенный? Кого и ты, и я хорошо знаем.       Саске, не выдержав, поднялся на ноги. Он опять сбил какие-то свитки, и те покатились по полу в разные стороны. Пока тот снова не успел сбежать, Итачи схватил его за руку и неожиданно толкнул влево. Саске, попятившись, столкнулся с колонной, держащей своды павильона, а Император навалился на него спереди, зажав с обеих сторон.       — Кто? — чуть ли не зарычал Саске, ощущая его тело невероятно близко. Итачи, часто дыша, рванул край его платья и впился зубами в плечо. Сильно, но до крови не прокусил, лишь заставил брата снова зарычать.       — Кто это? — Саске обхватил его за спину, ощущая, как руки Императора поднимают его верхние одежды, добираясь до брюк. — Орочимару? Минато? — начал в бессилии перебирать он, понимая, что ещё немного, и останется без штанов. — Или… — его внезапно будто ледяной водой окатило, а голос изменился так, что даже Итачи остановился и с любопытством посмотрел на его лицо.       — Кого же ты ещё записал в мои любовники? — пытливо спросил он, а его глаза играли настолько соблазнительно-порочным огнём, что у Саске буквально подкашивались ноги. Однако не успел он ответить или нарушить свой обет воздержания, как услышал знакомый ястребиный крик. Птица стремительно пролетела над крышей павильона и направлялась в сторону главного дворца.       — Нии-сан, прости! — Саске непреодолимым усилием удалось его оттолкнуть и выскользнуть из захвата. — Ещё немного… Я должен полностью убедиться! — на ходу кричал он, снова сбегая и видя раздраженные выражение на лице Императора.       — Похоже, ты тоже решил поиграть с огнём, глупый брат.       Саске изо всех сил мчался в главный дворец, ругая себя за собственную глупость и рамки, в которые он загнал обоих. И всё же, ему это было важно. Важно разобраться во всем, важно не обманывать самого себя и брата. Важно быть только его и принадлежать только ему. Добежав до главного дворца, Саске буквально взлетел на второй этаж и запрыгнул в окно комнаты с золотым шестом. Слух его не подвёл: там действительно сидел его маленький друг!       — Гаруда! — Саске был так переполнен эмоциями, что захотел сжать птицу в объятьях. Но повременил с этим и вместо этого погладил его по голове. — И как? Тебе удалось добраться до Страны Льда?       Гаруда негромко заклекотал и поднял правую лапку с миниатюрным футляром. Саске осторожно извлёк оттуда свёрнутое послание и, с замиранием сердца, развернул его.       «Саске, теме! — по почерку уже было видно, что Наруто очень зол и раздражён. Штрихи кисти были размазанными и часто выходили за границы. И всё же… он получил послание и ответил на него! — Как тебе пришло в голову дать мне такое задание? Я чуть не сгорел со стыда, когда добывал для тебя эти сведения! Ты не представляешь, через что мне пришлось пройти! На самом деле, Хаку оказался отличным парнем, мы бы наверняка с ним поладили, если бы он жил в Империи Огня».       — Ты со всеми можешь поладить, Наруто, — ухмыльнулся Учиха, продолжая читать послание.       «Я ему рассказал о своей безответной любви к Императрице…»       — Эй, а вот это было необязательно! Ты же мог поставить под удар Императора! Надеюсь, что без подробностей, — прокомментировал Учиха.       «И Хаку тоже поделился. Оказывается, его любовь тоже безответна… Он любит одного человека, однако его любовь неразделенная, потому что из-за разного статуса и принципов они не могут быть вместе. Он также сказал, что ты ему очень понравился… — тут Саске затаил дыхание, читая внимательнее. — И он жалеет о том, что так поступил с тобой…» — сердце Учихи оборвалось, а руки дрогнули. Значит… всё же это было? Он снова опустил глаза и стиснул зубы, собираясь выдержать всё.       »… жалеет, что действовал обманом и не сказал прямо. Внушил то, чего не было на самом деле. И опасается, что это могло разрушить твою жизнь…»       — То, чего не было на самом деле, — Саске ещё несколько раз перечитал эти слова, ощущая, как сердце снова начало взволнованно трепетать. Конечно, Хаку не признается Наруто прямо, но может быть, именно это он и имел в виду?!       «Ну а по поводу физической близости он ничего не смог мне рассказать, поэтому рассказывал один я, — Саске показалось, что Наруто написал это с какой-то гордостью. Словно он уже пробовал, а принц Льда ещё нет. — Надеюсь, моё небольшое, но опасное расследование тебя устроит, и я получу награду».       Внизу вместо подписи была нарисована забавная рожица, то ли гневная, то ли задорная.       — Наруто, ты!.. — Саске смял листок и чуть не задохнулся от эмоций. — Ты правда хорошо постарался! И ты, Гаруда, — слыша, как ястреб машет крыльями, Саске похвалил и погладил его. — Я обещаю, что принесу тебе кучу мышей, но немного попозже, а сейчас… — он похлопал себя по одеждам и нашёл какие-то завалявшиеся орехи. В его одеждах в последнее время всегда можно было найти еду, поскольку он то баловал лошадей, то Гаруду. Правда, ястреб поклевал их с неохотой, поскольку был неисправимым хищником и жаждал свежего мяса.       «Прямо как мой брат, — хмыкнул Саске и посмотрел в окно. — Интересно, он сильно разозлился на меня? — удрученно подумал наследник. — Ведь я оттолкнул его второй раз. Может, мне теперь не попадаться ему на глаза?» — вздохнул он. И всё же отправился в покои Императора с повинной. Однако Итачи там не нашёл. И стал волноваться ещё сильнее.       «Может, он всё ещё в Зале размышлений и тишины?» — Саске уже хотел покинуть его дворец, как заметил нескольких евнухов, которые несли императорские одежды. Они уже прошли мимо, поклонившись ему, и только после этого Саске припомнил, что именно это ханьфу Итачи надевал сегодня.       — Эй, — грубовато окликнул он евнухов, и те, покорно склонив головы, упали на колени. — Откуда эти одежды? — спросил их Саске.       — Император приказал их постирать, — вымолвил один их них, не поднимая головы.       — Вы видели его? Где он?       — В купальнях, Ваше Высочество, — отозвался второй. — Просил его не беспокоить.       — Вот как, — Саске махнул им рукой, а сам снова развернулся в сторону длинного коридора. У него появились какие-то сомнения, и он, несмотря на указ, отправился прямиком туда. У основных дверей купален стояли стражи. Саске даже подходить к ним не стал, зная, что они не пропустят. Другие, тайные двери, оказались закрытыми. Саске знал, что в купальни можно пробраться ещё двумя способами: через канализации и крышу. От первого варианта он, конечно же, отказался, поэтому вновь отправился наверх. Удивительно, но в последние недели он только и делает, что ползает по крышам.       Саске отыскал небольшое окошко прямо под коньком крыши и пролез через него в купальни. Внутри стоял очень густой пар, и младший Учиха едва различал что-то дальше вытянутой руки. Зато сразу услышал чей-то звонкий смех — в купальнях явно было больше одного человека.       — Итачи… — пропыхтел он себе под нос, идя осторожно, чтобы не свалиться в какой-нибудь бассейн. Вскоре он добрался до главного, самого широкого с горячей водой, чья поверхность была устлана красными и белыми цветочными лепестками.       — Опять взялся за старое? — проскрежетал Саске, останавливаясь напротив брата, который сидел в бассейне в окружении прекрасных обнаженных юношей. Двое сидели на окраине бассейна, наливая ему вино и подавая закуски, ещё двое находились в воде рядом с ним, прижимаясь с двух сторон, а третий… Саске буквально вскипел. Третий расположился прямо между его ног и, похоже, собирался нырять.       — Все вон, — процедил младший Учиха, сжимая трясущиеся руки в кулаки. Юноши с неодобрением посмотрели на него, взгляд же Императора был пустым и надменно-бесстрастным. Совсем как тогда, когда после напряженного боя Саске впервые оказался с ним в бассейне.       — Вы не слышали? Или хотите, чтобы я отрубил ваши головы? — натянуто переспросил Саске. Юноши нехотя вышли из воды и прошли мимо него, совершенно ничем не укрываясь. Саске подождал, пока они оденутся и покинут купальни, а сам всё это время сверлил брата пристальным взглядом. Тот, допив вино, поставил чашу и удостоил младшего своим взглядом.       — Что с тобой, ты как будто удивлен, — с явным сарказмом проронил Итачи. — Ты снова отверг меня, а теперь чего-то требуешь?       — Не требую, — пробурчал Саске, опустив голову. Вообще-то… он и правда во всём этом виноват, что довёл брата до крайностей.       — Раз не требуешь, то верни моих рабов. Или делай их работу сам, — озвучил Император. Саске, на мгновение застыв, начал снимать с себя одежду и обувь. Итачи, наблюдая за ним, налил себе ещё вина и пригубил чашу. Когда младший брат обнажился и ступил в воду, его губы едва заметно дрогнули в улыбке.       — Думаешь, не справлюсь за пятерых? — спросил Саске, подплывая к нему и садясь на колени между его бёдер. Он стиснул их пальцами и с вызовом взглянул на брата.       — Эти рабы обучены услаждать под водой, — произнёс Император и поднёс к его губам чашу с прохладным вином. — Посмотрим, насколько ловко получится у тебя.       Саске, испив вина, покривил губами ему в ответ и, набрав воздуха, опустил голову под воду. Как он и предполагал, Итачи уже был возбужден. Это разозлило его и возбудило одновременно. Он прикоснулся губами к его головке и стал постепенно забирать его член в рот, плотно обхватывал, стараясь не набрать воды. Когда разгоряченная плоть столкнулась с прохладными после вина стенками рта, Итачи простонал и откинул голову на край бассейна. Саске его стона не слышал, но ощутил дрожь в теле, а его член налился ещё сильнее. Наследника это обрадовало, и он постарался взять поглубже, однако тут же истратил свой запас воздуха. Этим он был раздосадован — наверняка рабы могли просидеть под водой больше минуты. Ему пришлось поднять голову, чтобы вдохнуть воздуха, а чтобы брат не почувствовал паузы, плотно обхватил его рукой. Всплыв на мгновение, Саске снова отправился под воду и продолжил услаждать Императора. Итачи, наслаждаясь сжатием его рта и горла, в собственный рот вливал вино. Прохладная жидкость с горячей создавала удивительный контраст, поэтому когда Саске всплыл в очередной раз, чтобы надышаться, старший брат обхватил его за подбородок и заставил снова испить вина. Правда, на этот раз с условием.       — Не глотай его, — проронил он, и когда Саске забрал его плоть в свой рот с прохладным напитком, Император ощутимо содрогнулся, а его щеки окрасились чувственным румянцем. Саске успел лишь совершить несколько движений, как он закончил, промучив младшего брата совсем недолго.       — Что ж, немного тренировок, и будешь делать за раз, — проронил Император, когда Саске всплыл, отплёвывая воду, сперму и вино. Наследник снова криво усмехнулся и, обхватив брата за плечи, прижался к нему.       — Что ещё ты с ними хотел сделать? — прошептал он и нетерпеливо потёрся своим возбужденным членом о его бедро. Руки Императора скользнули по его спине, затем опустились ниже под воду и легли на его ягодицы.       — То, чего ты меня лишаешь, — проронил старший Учиха, и Саске теснее прижался к нему, ощущая, как его пальцы проскальзывают в нутро.       — И… сделал бы? — зажмурился он, поскольку Император не церемонился и растягивал его сразу двумя руками. Итачи внезапно куснул его, и младший брат простонал сквозь боль, отчаянно сжимая его пальцы внутри. Не успел он опомниться, как старший Учиха схватил его, прижал грудью к краю бассейна и навалился сзади.       — Глупый брат, — прошептал он, а его плоть так давила между половинок, что Саске был готов стонать без проникновений. — Я хочу владеть только тобой!       — Ита…чи… — сквозь зубы прорычал младший брат, закатывая глаза от напористого проникновения. Император был слишком разозлён, возбуждён и голоден, поэтому взял Саске сразу, погрузившись в него почти до конца. Младший Учиха судорожно вздрогнул под ним, и некоторое время старший не шевелился, накрывая его сверху и давая прочувствовать обоим момент этого соединения. У Саске появилось сильное чувство дежавю: холодный камень под грудью, горячее тело сверху и густой пар перед глазами…       — Как… первый раз, — едва слышно выдохнул он и тут же вскрикнул, когда брат нетерпеливо двинулся.       — Совсем нет, — возразил ему Итачи, тяжело дыша сверху и упираясь ладонями в края бассейна. — В первый раз ты не принимал меня с такой жадностью. И не был таким податливым, — добавил он и снова двинулся так, что у Саске перехватило дыхание. И правда, в первый раз Итачи просто физически не мог проникнуть так глубоко, не разорвав его. Теперь же он ощущает всю его длину прямо в себе. Да, по-прежнему туго и не так скользко, как хотелось бы, но владеет он им теперь без препятствий.       — Нии-сан… — пылко простонал он и прогнул спину, поднимая голову. Итачи был совсем рядом, он нашёл его губами и коснулся ими его щеки. Старший брат, развернув его сильнее, прижался к его губам, даря ошеломительный и глубокий поцелуй. Саске чуть не задохнулся, будто снова оказался под водой. Он с упоением посасывал его язык, позволяя покусывать собственный и давить на нежные губы. Когда Итачи с напором вторгался в тело, поцелуй обрывался, но любовники страстно желали воссоединиться всеми доступными способами, и снова целовались или тёрлись кончиками прямо снаружи.       Саске был слишком взволнован и возбужден, поэтому закончил под братом довольно быстро. Но Император его не отпустил, и младший брат покорно принимал толчки и поцелуи.       — Нии-сан, хочу быть только твоим… — зашептал он, приподнимаясь на руках и прижимаясь к нему спиной. Итачи куснул его за плечо, а его ладонь сползла вниз, к воде, и накрыла его пах. Саске приятно содрогнулся, почувствовав пальцы на своей плоти. Брат целовал его плечи, лизал языком после укусов, прижимался губами к спине, заставляя сводить лопатки… Горячая вода как будто усиливала желание, и Саске снова захотел так, что едва смог сдержать рвущиеся стоны.       — И как же ты тогда посмел… предаваться похоти с кем-то другим? — ладонь Императора внезапно оказалась на его шее и придавила голову к каменному полу.       — Я… я… — залепетал младший Учиха, который едва мог вздохнуть от ставших очень резкими проникновений. — Посмел… — в итоге выдохнул он, намереваясь сказать совсем другое. Итачи тут же остановился. Схватил брата, перевернул его на спину и снова бесцеремонно вошёл, отчего Саске мучительно простонал. Ко всему прочему он так больно его укусил, что стон перерос в крик.       — Посмел… обесчестить тебя… — когда боль немного отступила, пролепетал он, ощущая себя в полной власти Императора.       — И как же? — Итачи облизнул губы, которые всё же окрасились кровью братишки.       — Совратил тебя… в шестнадцать… — признался юный Учиха, и от воспоминаний возбудился ещё сильнее, а член в горячей воде и впрямь полыхал. Старший брат, словно ощутив это, обхватил его рукой, и Саске весь затрясся.       — Сон был таким ярким… — продолжил он, слегка приподнимаясь от медленных, но глубоких толчков брата. — Я видел всё в деталях… Твоё тело в шестнадцать… было очень невинным и порочным…       — Хах, — с губ Императора сорвался смешок, он прижался к братишке и лизнул его по шее. Саске весь сжался, ожидая, что тот снова укусит, но брат начал играть с его ухом, то жарко дыша, то покусывая мочку.       — Ты хотел предаваться пороку и с женщиной, и с мужчиной! — выпалил Саске, дрожа от желания. Он обхватил Императора за плечи и со стоном прижался к его губам, ненасытно целуя. Итачи, разделяя его порыв, посильнее сжал ладонь на его члене и двинулся несколько раз так, что в уголках глаз у Саске появились слёзы. Это мучительное, изводящее желание… Только старший брат мог довести его до такого. Что он хотел одновременно и кричать, и стонать, и вырваться, и вжаться в него так, чтобы ничто не могло их оторвать друг от друга. Его тело в этот момент вело себя бесконтрольно, жадно выпивая любовника и даря ему ошеломительную ласку. Итачи, поглощённый им до предела, больше спрашивать не стал, проводя последние мгновения их соития в сладостном беспамятстве. Они двигались, помимо горячих тел ощущая горячую воду и дыша густым горячим паром, от которого кружилась голова, и довели друг друга до потрясающего предела. Саске показалось, что такого долгого оргазма он ещё не испытывал, поскольку секунды будто превратились в минуты. Лишь спустя несколько длинных мгновений, он весь размяк и с края бассейна начал опускаться под воду.       — Хм, — Итачи тоже заговорил спустя некоторое время, отходя от сладкого экстаза и удерживая братишку на плаву. Его волосы были собраны в свободный узел на затылке, а несколько выбившихся прядей успели намокнуть.       — Я по прежнему желаю предаваться пороку и с женщиной, и с мужчиной, — надменно произнёс он, поднимаясь с колен и выпрямляясь. Саске, который не успел расслабиться, окатил его суровым взглядом.       — Что? — Итачи как обычно был хладнокровен и неприступен. — Ты сам довёл меня до того, что я хотел бы сношать весь гарем и рабов, — старший Учиха выбрался из бассейна и допил остатки вина прямо из кувшина. — Император должен вызывать наложницу хотя бы три раза в неделю. Я же провёл в воздержании больше трёх месяцев.       — Эй, — Саске, немного придя в себя, тоже вылез из воды. — Я справлюсь, — хмуро проговорил он. — И за гарем, и за рабов.       — Оо, — насмешливо протянул старший Учиха. — А ты о себе очень высокого мнения. Что ж, посмотрим, — его губы тронула лёгкая улыбка. — Пойдём в мои покои, я намерен предаваться похоти всю ночь на удобной кровати, — заявил он. Саске тоже оскалился, предвкушая очень «сытную» ночь. Он покинул купальни вслед за Императором, обтеревшись и накинув на себя что-то. Итачи приказал принести еды, фруктов и побольше вина, а также не беспокоить их всю ночь. Как только слуги выполнили его приказ и закрыли двери его покоев, Саске набросился на брата и опрокинул его на императорское ложе.       — Так что же, глупый брат, — Итачи силой сбросил его с себя и прижал к кровати, навалившись сверху. — Ты поимел моё непорочное тело?       — Ты так хотел попробовать мужчину, что чуть не набросился на Какаши! — раздражённо прорычал он. — Поэтому я его опередил и научил тебя принимать другой член, — ухмыльнулся он, на что получил очередной пробирающий укус. На этот раз брат цепанул его прямо за грудь, оставив глубокие следы вокруг соска. Саске под ним изогнулся, а затем снова обмяк.       — Надо сказать, что принял ты его идеально и почти весь, — дерзко продолжил он, не страшась боли и гнева старшего брата. — Хотя твоё целомудренное место было узким и тесным, я сделал всё так, что ты сам раскрылся и попросил его.       — И как же? — Итачи как будто это впрямь заинтересовало, а его губы чувственно приоткрылись. Саске, не в силах побороть соблазн, вытянул шею и обвёл их языком. А потом прижался своими, запуская язык внутрь. Он вообще хотел быть внутри брата или забрать его в себя любым способом.       — Сначала, я хотел взять тебя силой, как ты меня, — тяжело дыша после поцелуя, продолжил он. — Чтобы ты кричал и бился подо мной, не в силах вырваться, ведь я был сильнее тебя. Но…       — Но?.. — Итачи посильнее нажал на его бёдра, чтобы тот раскрылся пошире и надавил между ними, прижимая свой член к члену Саске.       — Подумал, что у тебя должен быть другой первый раз, в отличие от моего, — неровно усмехнулся младший Учиха, снова покрываясь жаром от ощущения трения плоти брата о свою. Они обе быстро стали твёрдыми и мокрыми, и ощутимо подрагивали, желая большего. — Поэтому я тебя всячески ублажал, пока ты сам не раздвинул ноги и не начал умолять о нём.       — Умолять? — брови Итачи чуть приподнялись, а в его руках Саске заметил небольшой флакон с маслом. Император немного спустился и надавил влажной головкой на промежность братишки, а сверху вылил на неё масло.       — Что? Не веришь, что я такой хороший любовник, что заставил твой член сочиться, а проход жадно сжиматься? — откинул голову назад, прерывисто проговорил младший Учиха, чувствуя, как брат своими движениями размазывает масло. — Ты ещё не попробовал, а уже соблазнял так, будто знал толк в плотских утехах с мужчинами… — Саске опять весь вжался и стиснул зубы, ощущая, что Император давит сильнее и немного входит. Однако, он успел лишь немного его растянуть и оставить там масла и снова выскользнул.       — Что? Чего ты ждёшь? — недовольно пробормотал Саске, грудь которого часто поднималась, а бёдра слегка подрагивали. — Дай мне его, — повернув голову в сторону, он бросил косой взгляд на брата.       — Раз ты так хочешь, тогда умоляй, — надменно прошелестел тот, водя вверх и вниз головкой между его ног. Саске, судорожно вздохнув, прикусил нижнюю губу, понимая, что его бросает в жар. Сейчас, когда он так разогрет и расслаблен, и правда очень хочется получить его внутрь…       — Нии-сан, прошу… — чувственно выдохнул он, видя, как у Итачи двинулся кадык от глотка. — Хоть я и изменил тебе с юным Императором, воспользовавшись его невинностью, внутри я тоже голоден, потому что… этим местом я принимал только тебя, — щёки от стыда запылали ещё сильнее, но Итачи это понравилось, судя по самодовольной улыбке на лице. — Внутри… я не знаю других мужчин, кроме тебя. И я хочу ощущать только тебя… — пролепетал он, а его взгляд стал таким соблазнительно невинным, что даже Император не устоял. Он загнал так резко и глубоко, благодаря маслу, что Саске жадно вскрикнул.       — Это тебе… за хорошие мольбы, — Итачи провёл языком по его запрокинутому подбородку и тоже неровно выдохнул, когда голодное тело младшего брата сладостно сжало его. Похоть сильно завладела их телами, они могли только двигаться под её напором, иногда целоваться и гладить друг друга руками, но больше просто сношались, наполняя свои тела сладостными утехами. Саске лежал под братом, раздвинув ноги пошире и с пьянящим удовольствием принимал каждый его толчок, каким бы резким и глубоким он ни был. Итачи жаловал ему удовольствие, через раз прикасаясь внутри к самому чувственному месту, и Саске не в силах был подавить свои стоны. Да и чувство наполненности им было до безумия приятным.       Император этой ночью был тоже несдержан, позволяя звериным желаниям затмить свой разум. Ему хотелось непристойно владеть братом, хотелось пачкать его, вливая в него своё семя, хотелось слышать его крики, стоны, довести его тело до безумия, чтобы оно покорно жаждало его, чобы беспристанно принимало и ублажало его. Итачи как никогда ощутил, как в нём приятно находиться, как оно идеально сжимается вокруг его плоти. Достаточно плотно, но не слишком туго, так, что можно свободно скользить в нём, ощущая волнующее давление. Саске внутри был мокрым, и брат делал его ещё более мокрым, поскольку тот позволял глубоко закончить в себя и словно испивал это семя своим нутром.       — Я могу ещё, — прохрипел Саске, когда они отдышались после страстного второго раза. Итачи, приподнявшись на руках, ухмыльнулся и легонько ударился о его лоб своим.       — Или ты уже всё? — нахмурился Саске, когда Император слез с кровати и поднялся на ноги.       — Нет, глупый брат, это только начало, — отозвался он, подходя к столу и наливая вина. — К чему торопиться? Ты хочешь лишиться всех сил в начале ночи?       — Нет, но… — забормотал Саске. — Всё боюсь, что ты убежишь в свой гарем, — вздохнул он, на что Итачи рассмеялся. Он вернулся к кровати и поднёс одну чашу брату, а сам что-то положил себе в рот из приготовленной еды.       — Я и правда так сильно напугал тебя? — повеселел Итачи, садясь на кровать и поглаживая братишку по щеке.       — Возможно, немного, — проворчал младший Учиха. — Просто вокруг тебя… и правда очень много соблазнов, — припоминая развратных рабов, добавил он.       — Да, — согласился с ним старший брат. — Но любовь к тебе помогает мне не поддаваться им, хоть ты меня упорно к ним толкаешь, — отметил он.       — Я… заглажу свою вину, — пробормотал Саске и сглотнул. А после припал к паху Императора, облизывая языком его обмякшее достоинство. Итачи, расслабившись, опустил спину на кровать, и Саске стало удобнее.       — Так что произошло? — лениво спросил старший брат, прикрывая глаза от приятных ласк. — В Зале размышлений и тишины ты оттолкнул меня, а в купальни внезапно пришёл сам.       — Мм, — отозвался тот и освободил свой рот. — Я хотел убедиться, что… до сих пор принадлежу только тебе, — проговорил он и снова занял рот плотью Императора.       — И что же? Убедился? — Итачи провёл по его волосам, а затем запустил в них пальцы, ощущая знакомую непослушность, хотя с возрастом волосы Саске отросли, стали тяжелее и уже не так торчали на затылке. Саске был доволен тем, что достоинство брата твердело в его рту и не хотел прерываться, даже чтобы ответить на вопрос. Но всё же, в итоге, когда губы немного занемели, он выпустил его изо рта и стал облизывать языком.       — Пожалуй, что да, — неясно ответил младший Учиха, целуя губами чувствительную головку и видя, как из неё начинает сочиться смазка. — Не до конца, но всё же… Я решил, что достоин возлежать с Императором как прежде и услаждать его тело, — хмыкнул он и с удовольствием сжал пальцами затвердевшие достоинство брата, наслаждаясь его длиной и объемом.       — Нии-сан… позволь… — пролепетал он, перекидывая ногу через тело брата и стоя над ним на коленях. — Позволь мне поласкать тебя… — смущенно добавил он, ощущая, как опять покрылся краской.       — Хоо… — удивленно выдохнул Итачи. — Ты редко просишь сидеть сверху.       — В отличие от старшего брата, который любит подвигать бёдрами, — насмешливо проворчал младший Учиха и стал медленно опускаться, вводя член в себя. Он и правда редко сидел сверху. Потому что ощущал себя неловко, потому что двигался неровно и боялся соскользнуть, да и вообще ему казалось, что так Император получает меньше удовольствия, нежели когда двигается сам.       — Я просто вспомнил, — раскрасневшись, пробормотал Саске и немного подвигался в стороны, ощущая, как глубоко тот вошёл. — Как ты, своими опороченным телом забрался на меня и не хотел слезать.       — Что ж, по твоим словам выходит, что я такой распутник, что место мне не во дворце, а в борделе, — проговорил Итачи, тоже склонив голову на бок и смотря на брата. Саске, пару раз двинувшись, склонился и уперся ладонями ему в грудь.       — Нет, но… порой хочется запереть тебя в покоях и не выпускать, пока не избавишь тебя от похоти, — проговорил он и зажмурился, поскольку Итачи толкнулся сам.       — Кто бы говорил, порочный младший брат, сколько раз за сегодня ты захотел мой член? — прошелестел Император, толкаясь в братишку до упора.       — Хаха, Итачи… — Саске откинул голову назад и стал давить на него бёдрами, отчего соединение их тел стало очень плотным, а внутри Саске был настоящий жар. — Я думал, что я учил тебя, но ты научил меня большему, нии-сан…       Этой ночью Саске был очень покорен и всеми силами услаждал Императора, пытаясь искупить перед ним вину. Он ублажал его ртом и нутром, целовал и гладил всё тело, покусывал, обнимал, шептал страстные слова, принимал его толчки и укусы и безмерно отдавался ему. Итачи поначалу вёл себя с ним надменно и повелительно, однако в минуты, когда терял контроль, чувства и страть охватывали его, и Саске буквально ощущал его любовь, поскольку брат в эти мгновения отчаянно сжимал его в объятьях или целовал, не в силах отпустить.       После напряженных месяцев войны и потерь, ран и волнений, их тела и души наконец-то наполнилось ликованием и волнующим трепетом. Саске, даже потеряв все силы, никак не мог закрыть глаза и всё смотрел и смотрел на брата, а тот, повернув голову, смотрел на него. Лицо Итачи было уставшим, но полным удовлетворения, а прикрытые глаза из-под густых ресниц смотрели очень нежно.       — Саске, спасибо, — поронил он и, потянувшись, поцеловал брата в лоб. — За то, что вернул мне разум. Снова.       — Так я справился? — слабо улыбнувшись, спросил тот.       — На сегодня — да, — старший брат легонько ткнул его в лоб и расслабился. — А завтра будет новый день…