Оплачено сполна

Ванцзи сидел во внутреннем саду дворца под деревом и играл на гуцине – занятие, которое его успокаивало и приводило чувства и разум в порядок. Кто-то бесшумно к нему-то подошел, но Ванцзи почувствовал чужое присутствие и прекратил играть. - Узнал? Это был молодой воин и телохранитель сына вана – Сун Лань. - Шакал работает на ростовщика Сюэ Яна, он его правая рука и выбивает с должников деньги. Если раньше прихвостни ростовщика рыскали с дубинками для угроз и рукоприкладства, то Шакал не нуждается в «помощниках»: он собирает долги, руководствуясь методами убеждения, ну а если на него набросятся с кулаками, тогда дает сдачи в ответ. Во всех уличных драках и стычках Шакал обычно выходит победителем, поэтому Сюэ Ян держит его поближе к себе. - Что насчет его семьи? Откуда он? - Сирота. Прошу прощения, больше мне не удалось узнать подробностей. Ванцзи задумался. Для паренька, выросшего на улице, а потом взятого под крыло ростовщика, уж больно он был образован, чем очень заинтересовал Ванцзи. Такой как Шакал, точнее, Усянь, очень ценился, если бы присоединился к царскому войску. Хотя его воспитание оставляло желать лучшего! - Ванцзи, вот ты где, – послышался голос Сичэня, который подошел к ним. – Я искал тебя. Слышал, что ван поручил тебе курировать набор новых воинов. Тебе нужна помощь? Если Ванцзи обычно сопровождал Сун Лань – а если даже не сопровождал, то всегда следовал незаметной тенью, – то за Сичэнем следовал его собственный телохранитель и помощник – Сяо Синчэнь. Для отпрысков царского двора были подобраны самые лучшие воины, которые сочетали в себе силу и изящество, прекрасно гармонируя со своими хозяевами. Ванцзи и Сичэнь сами выбрали их, а Сун Лань и Синчэнь словно являлись их отражениями: один хладнокровный и немногословный, второй более мягкий и любезный. - Спасибо, брат, но я не хочу загружать тебя лишней работой, – вежливо отказался Ванцзи. – Я проконтролирую этот вопрос от начала до конца и отправлюсь с Сун Ланем. - Помощь для тебя всегда в приоритете для меня, но если тебе так удобнее, то настаивать не буду, – улыбнулся Сичэнь. Ванцзи попрощался с братом, а потом отправился вместе с Сун Ланем в город, чтобы начать свое задание с развешивания объявлений. Он указывал – Сун Лань клеил. Громко афишировать призыв в царскую армию не стоило, только лишнего шума бы прибавилось, который был совсем ни к чему. Они обошли несколько районов, оказавшись в близости от увеселительных заведений. Днем там было тихо, и жизнь начинала просыпаться только к вечеру, однако в чайных охотно принимали и при свете дня. Ванцзи подумал, что клеить объявления в таком месте бессмысленно, и они с Сун Ланем собирались было уйти и отправиться в другое направление, как внезапно до ушей Ванцзи донесся чей-то громкий голос, и его взгляд заприметил знакомый силуэт. - Сегодня мне перепало хорошее пожертвование, поэтому заказываю двух девочек на целый день, ха-ха-ха! Ванцзи сначала подумал, что ему показалось, но, присмотревшись, увидел, что человек, который громко бахвалился, оказался никто иной как калека, из-за которого у Ванцзи недавно произошла стычка с Шакалом. Выражение лица молодого человека оставалось серьезным, и всё же в глазах промелькнуло замешательство. Казалось, он пытался осмыслить то, что увидел. - Сун Лань, – обратился Ванцзи к телохранителю, – иди вперед, продолжай клеить объявления, я тебя догоню. Помощник без лишних слов кивнул и покинул хозяина, между тем как Ванцзи решил разглядеть калеку получше и подошел к чайной поближе. Это и правда был он – тот же голос, та же одежда – и даже не калека, каким предстал перед Ванцзи в тот раз, а с обоими здоровыми глазами. Лишь искусное притворство, чтобы разжалобить прохожих, на деньги которых он потом ходил выпить в обществе дев легкого поведения. Ванцзи стоял перед чайной, в которую вошел и скрылся «калека», испытав ошеломление. Ведь его суждения оказались в корне не верны, а значит… Усянь был прав. Едва подумав об этом, до молодого человека донесся голос, который он уже слышал до этого: - Ну что, достопочтимый господин Ванцзи, теперь вы убедились своими глазами, что мы живем в очень коварном мире, где каждый выживает как может? – насмешливо поинтересовался Усянь. Непонятно, в какой момент он появился, но сидел на каком-то ящике поодаль от ворот чайной, облокотившись о колено и подперев рукой щеку; на его лице играла незлобная усмешка. – Ничего, рано или поздно с каждым может такое случится… Вопрос в опыте. Ванцзи удостоил его взглядом. С одной стороны, ему было любопытно встретиться с ним еще раз, хотя заносчивый характер весьма раздражал. - Ну а что же ты? – с толикой презрения в голосе и ноткой ироничности поинтересовался Ванцзи. – Нет ничего, чего бы не знал и не боялся вездесущий Шакал? - Ох, вы слишком высокого обо мне мнения, господин Ванцзи! – усмехнулся Усянь. – Если постараться, любую информацию можно вызнать или купить. Что насчет страха… – Он задумался. – Пожалуй, в этом мире мне и правда никто не страшен, разве что… В этот момент из подворотни выбежало несколько бездомных собак, которые гонялись друг за дружкой в попытке урвать кость. Их лай мгновенно заставил кожу Усяня покрыться мурашками, и юноша инстинктивно вскочил, подбежал и спрятался за спиной Ванцзи, мертвой хваткой вцепившись в его плечи, ища защиту. - Чертовы псы! – выругался Шакал. – Пошли отсюда прочь! Господин Ванцзи, гоните их, гоните! Ванцзи поначалу опешил от такой наглости – еще никто из посторонних, тем более выходец из низов, не смел к нему прикасаться, да еще так крепко ухватиться и тесно прижаться. Он хотел было сбросить руки Усяня с себя, но внезапно перед глазами подобно молнии всплыло давнишнее воспоминание. Мальчик и собаки… Ванцзи никогда не забывал. Иногда воспоминания меркли, превращаясь лишь в тень, а иногда как сейчас яркой вспышкой вставали прямо перед глазами. Ванцзи пытался найти того мальчика, но многочисленные поиски не увенчались успехом – он как будто провалился сквозь землю… Истощенный и грязный, черты его лица почти стерлись из памяти, но облик всё еще явственно был сохранен в сознании Ванцзи, он помнил о нем и продолжал задумываться о том, как сложилась его судьба. Был ли он еще жив?.. Когда собаки наконец-то убежали, Усянь всё еще крепко вжимался в плечи молодого господина. Почувствовав, что опасность миновала, он наконец-то его отпустил, отряхнул от своих прикосновений и задорно улыбнулся, как будто не съеживался от страха еще мгновение назад. - Прошу прощения! Надеюсь, я не слишком замарал ваш парчовый наряд? Ванцзи вернулся из своих мыслей, чуть мотнув головой. Он задумчиво осмотрел Усяня перед собой. В голове невольно проскользнуло: мог ли это быть он?.. Но сразу отбросил эти мысли. - Вместо того, чтобы печалиться о моем наряде, лучше бы беспокоился о судьбе своего государства. Если хочешь принести пользу Гусу, предлагаю тебе принять участие в отборе в царскую армию. Усянь подавил смешок и постарался сделать серьезное лицо, хотя и вышло у него довольно фальшиво. Он глянул за спину Ванцзи, где позади него на стене висело последнее свежее объявление, которое успел поклеить Сун Лань, но, конечно же, подумал, что это дело рук молодого господина, и решил, что это какая-то из его чиновничьих обязанностей. - Да что я там забыл? – Шакал скрестил руки на груди и пожал плечами. – Только если ради забавы! - Ты так уверен в своих силах? – свысока спросил Ванцзи, явно оскорбившись подобному заявлению простолюдина. - Конечно же. Могу попасть в яблочко из лука, при этом выпив несколько кувшинов вина или завязав глаза! Как я только на местных фестивалях не развлекался! – Глаза Усяня задорно блеснули. – Ну а вы, молодой господин Ванцзи? Можете ли выстрелить прямо в цель, будучи опьяненным? Хватит ли у вас для этого концентрации? - Что за вздорное предложение? – Ванцзи нахмурился. Еще никто не смел сомневаться в его боевых навыках и так открыто провоцировать! Потому что он мог сражаться на мечах и стрелять из лука так же изящно, как в танце под звучание гуциня. - Трусите? – усмехнулся Усянь, забавляясь тем, как дразнит молодого господина. – Ну, ничего, не каждому дано постигнуть высокое искусство и технику сражения, будучи пьяным… - Кто сказал, что не могу? – высокомерно спросил Ванцзи, чья гордость была непоправимо задета. - Так вы принимаете мой вызов? – Усянь расплылся в улыбке, словно ребенок, которому разрешили поиграть с другом. Ванцзи выдержал паузу, обдумывая свои слова. Согласиться, поддавшись порыву, уступив чужой провокации – означало прогнуться и попасть в искусно расставленную ловушку Шакала. И хотя Ванцзи не сомневался, что какой-то простолюдин ему не ровня и не стоит его внимания, всё же не мог попрать свою честь. - Только с одним условием, – наконец произнес он. - Каким? – Усянь с любопытством захлопал глазами. - Ты примешь участие в отборе, – ответил Ванцзи, чье лицо снова источало полнейшую невозмутимость. – Если тебе удастся набрать самые высокие баллы, то я приму твой вызов. Ведь тогда я удостоверюсь, что твои слова не просто бахвальство. - Тогда и у меня есть условие, – внезапно заявил Усянь. - Мне казалось, это ты настойчиво желаешь посоревноваться со мной, так кто же тут должен диктовать условия? - Если в нашем дружеском пьяном поединке выиграю я, то вы не станете заставлять меня примкнуть к царской армии. Я хочу остаться на своем месте. Если выиграете вы, то я исполню любое ваше желание! - Почему ты так не хочешь послужить на благо своего государства? – спросил Ванцзи, в интонации которого сквозило неприкрытое удивление, затем тон стал более суровым: – Это позор для любого молодого мужа твоего возраста! Так поступают только трусы, которые хотят спрятаться за спинами более сильных, а потом убежать. - Гусу действительно приютило меня, и за это я благодарен, хотя оно не всегда было ко мне благосклонно… – Усянь усмехнулся с толикой грусти, затем напускное озорство спало, уступив место серьезности. – Что сделало оно хорошего, чтобы я встал и воевал за него? Лучше быть сторонним наблюдателем, а потом примкнуть к сильной стороне. Его словам удалось пробить броню спокойного Ванцзи, и тот разгневался. - Ты! Немедленно иди записывайся в новобранцы! Жду не дождусь, когда выбью из тебя всю дурь! - Молодой господин, этот простолюдин вас оскорбил? – подоспел незаметно Сун Лань. – Мне преподать ему урок? - Не стоит, – покачал головой Ванцзи, пытаясь держать себя в руках. – Я сам его ему преподам. - Звучит угрожающе! – присвистнул Усянь, хотя по нему совсем было незаметно, что разъяренный Ванцзи и повышенный тон его голоса как-то испугали Шакала. Он воспринимал всё просто как игру. – Ладно, уговорили. Где нужно записаться? Некоторым временем позже, когда удалось набрать первое количество новобранцев, они все должны были продемонстрировать то, что умели. Брали всех желающих и готовы были обучать с нуля, но, если кто-то обладал уже какими-то знаниями сражения или умел обращаться оружием, это было несомненным плюсом. В основном откликнулся кто-то из бедных крестьян, ремесленников, мясников, которых привлекло то, что помимо обучения их будут кормить и выделят казарму для ночлега. Была парочка способных молодых и зрелых мужчин, но большинство кроме мотыги или тесака в своей жизни орудиями не пользовались, поэтому должны были начать с самих азов. На удивление – или, впрочем, как того и предполагал Ванцзи – Усянь отнюдь не бахвалился своими способностями. Он был молод и быстро обучался, но важнее было то, что у него уже имелись основные базовые знания на очень хорошем уровне, подкрепленные опытом в уличных боях. Шакал ловко орудовал палкой вместо меча на тренировках и в стрельбе из лука метко попадал в цель. - Что скажешь? – как-то вечером спросил Ванцзи Сун Ланя, заполняя отчет для отца. - Из всех тех, кто откликнулся на наше объявление, он кажется самым способным, – ответил телохранитель. – Немного груб и часто торопится, зато обладает быстрой реакцией и ловкими проворными движениями. Остальные обучаются гораздо медленнее. Кстати, о стиле Шакала сражаться… - Что с его стилем? – спросил невзначай Ванцзи. - Он у него… своеобразный. Похоже на какую-то смесь и что-то мне напоминает, но я не уверен, – ответил Сун Лань. – Возможно, он взял что-то за основу и подстроил под себя. Ванцзи продолжал выводить четкие иероглифы, в ответ кинув короткое: «Мгм». - Что ж… Тогда посоревноваться с ним становится любопытной затеей, – подытожил он. – Возможно, кто-то обучал его? - Навряд ли ростовщик знает толк в военном обучении, – сухо отозвался Сун Лань. – Вы уверены, что вам стоит принимать слова Шакала так близко к сердцу? Подумайте о своем положении. Принимать вызов от простолюдина… Мне кажется, слишком много чести. Прошу прощения, если Сун Лань сказал лишнего. - Отец говорил, что ван не должен смотреть свысока на свой народ, – покачал головой Ванцзи. – Тем более, если Шакал способный воин, то мне интересно проверить его уровень. Ведь царскому двору нужны хорошие защитники. При воспоминании об этом талантливом, хоть и раздражающем юноше, молодой человек слабо усмехнулся, но даже в полутемном помещении, освещенном лишь одной свечой, это не укрылось от зоркого взора телохранителя. - Молодой господин… улыбка – нечастый гость на вашем лице, – обронил Сун Лань. Ванцзи мгновенно снова посерьезнел, будто ничего подобного не случилось.

* * *

Когда базовое обучение завершилось, Усянь, как и ожидалось, получил самые высокие баллы. - Поздравляю всех с успешным прохождением первой ступени воинского искусства, – объявил Сун Лань перед новобранцами, заложив руки за спину. Он был за старшего, когда Ванцзи был занят другими делами и предпочитал роль контролирующего со стороны. – Теперь вы все умеете обращаться с мечом и пользоваться луком на начальном уровне, и можете из тренировочного пункта переехать на территорию царского дворца и продолжить обучение под руководством генерала Вэя. Мужчины радостно заулюлюкали. Жизнь военных отличалась от жизни простого люда и сулила неплохое жалованье. - Прошу прощения, – поднял руку Усянь. – Могу я поговорить с молодым господином Ванцзи? Сун Лань смерил Усяня высокомерным взглядом – практически в точности таким же, как его хозяин. Особенно его оскорбляло слышать, когда к его господину обращались столь неуважительно и фамильярно. - Молодой господин занят. Можешь передать ему сообщение через меня. - В общем, может быть, если вы помните… – Усянь улыбнулся, почесав затылок. – У нас с ним было одно соглашение. Если я наберу наибольшее количество баллов, то он сразится со мной в дружеском поединке! Сун Лань вздохнул и собирался было что-то сказать, но его перебил какой-то младший служащий, который случайно подслушал разговор: - Как уличный мальчишка может кидать вызов и надеяться на «дружеский» поединок с сыном самого вана? Уму непостижимо! Ты кто такой и откуда выискался? Да тебя выпороть надо за такое вопиющее недопустимое поведение! Среди новобранцев прошелся ропот, и они начали перешептываться между собой: - Сын вана? Стало быть, принц?! Всё это время мы тренировались под личным руководством Его Высочества?! Улыбка Усяня мгновенно померкла на лице, и он застыл как громом пораженный. То есть всё это время… он дразнил и позволял себе говорить вольности не просто молодому господину… а сыну вана?! - Су Шэ! – грозно прикрикнул Сун Лань. – Что ты здесь делаешь? Иди выполняй свои обязанности и не вмешивайся в обучение новеньких. - Да-да-да, как скажете, господин телохранитель Его Высочества… – пробурчал Су Шэ, тихо продолжая ругаться себе под нос: – Младше меня, а такой выскочка… Когда-нибудь твое высокомерие тебя погубит! Только потому, что тебя выбрали в личные охранники, считаешь, что можешь всеми помыкать, пока Его Высочество отсутствует?.. Сун Лань сделал вид, что он не слышит, и снова обернулся к новобранцам. Ванцзи пожелал, чтобы его личность хранилась в тайне, но теперь сказанного не воротишь, да и рано или поздно они бы всё равно об этом узнали. Как раз к этому времени в тренировочный лагерь, расположенный отдельно, но неподалеку от царского двора, подоспел и сам Ванцзи, чтобы проверить, как идут дела. Все мужчины, едва увидев его, упали на колени с громким: - Ваше Высочество! Ванцзи бросил безмолвный взгляд на Сун Ланя, тот посмотрел таким же молчаливым взглядом в ответ, они не проронили ни слова, но, кажется, прекрасно поняли друг друга. Усянь, которого весьма шокировала истинная личность молодого господина, растерялся и не знал, как себя вести. Интересно, его действительно ждет суровое наказание за дерзость? Полагается ли за это смертная казнь?! Он тоже упал на колени и начал извиняться: - Прошу прощения, что сразу вас не признал! Узнай я раньше, постарался бы держать язык за зубами! Но, как и сами наверняка догадались, язык мой – враг мой… - Я не хотел об этом распространяться, но теперь уже неважно, – сухо отозвался Ванцзи. – Встань. Я слышал, что ты выполнил условие нашего соглашения и набрал самые высокие баллы, а значит, я должен исполнить и свою часть. Усянь поднял взгляд снизу вверх на сына вана, стоящего перед ним в ослепительных лучах полуденного солнца. В голове на мгновение промелькнуло что-то неуловимо знакомое, но он не успел ухватиться за это воспоминание, и оно ускользнуло. - Нет-нет, что вы, как такой бродяжка как я могу вызвать самого Его Высочество на бой… Я не посмею! - Я сказал, что всё в порядке. Уговор есть уговор. Сун Лань, подготовь несколько кувшинов вина и мой лук со стрелами. - Молодой господин! – опешил Сун Лань. – Но вы же… - Я сказал принеси, – коротко отрезал Ванцзи. Телохранитель без лишних слов отправился выполнять поручение. Остальные новобранцы выступили свидетелями и с любопытством и легким трепетом наблюдали за приготовлениями. Один из них бросил вызов самому сына вана! Вот это смелость! Интересно, что его ждет за проигрыш?.. Когда всё было готово, Ванцзи без лишних слов снял верхние одеяния и остался оголенным по пояс. Стояла середина лета и было жарко, и во время тренировок это было нормальной практикой. Однако одно дело увидеть перед собой просто раздетого по пояс загорелого крестьянина – вполне обычное зрелище, и совсем другое дело лицезреть особу царских кровей: с кожей, подобной белому нефриту. Усянь тоже не смог контролировать свой любопытный взгляд, который во все глаза, стараясь слишком явно не пялиться, но с интересом рассматривал Ванцзи перед собой. Принц был хорошо сложен, а его мускулы очерчены словно у мраморной статуи, однако, когда он повернулся, чтобы взять лук и проверить тетиву, все увидели, что у Его Высочества имелся изъян. Если спереди Ванцзи казался с головы до ног совершенным с телом будто у небожителя, то за фасадом таилось несовершенство, которое искажало его идеальный облик: спина была испещрена уродливыми шрамами. «Интересно, где это он такие заработал?» – промелькнуло в голове Усяня. Либо его мог наказать отец за серьезную провинность, либо он мог получить в каком-то сражении. По виду шрамы казались старыми, значит, это произошло уже некоторое время назад. Именно в этот момент Усянь ненароком подумал, что Ванцзи не так уж и отличался от простого человека, и они с ним были не такими уж и разными. Даже почувствовал некоторое сходство. Не небожитель и не совершенство без единого изъяна. Судя по всему, несмотря на родство с царской семьей, принцу тоже выдалось познать вкус телесных наказаний. - Начнем наш поединок, – объявил Ванцзи, прервав мысли Шакала. Будучи трезвыми, им обоим удалось сразу попасть по цели, после чего в ход пошел первый кувшин вина. Они стреляли, повышая градус с каждым новым глотком, но пока ни Ванцзи, ни Усянь не сдавали позиций. У Шакала было больше преимуществ, и он был гораздо более устойчив к алкоголю, нежели Ванцзи, который вообще его не употреблял, что прекрасно знал Сун Лань, но вмешаться не мог. Однако несмотря на то, что Ванцзи буквально с первого глотка начало шатать, а уши раскраснелись как спелый персик, он не растерял врожденной концентрации. Даже с косым взглядом и пошатыванием он умудрялся выбирать такие углы выстрела, что всё равно попадал в цель. - Вот это да… В первый раз вижу, чтобы человек едва стоял на ногах, но при это продолжал стрелять в яблочко! Как этот стиль называется? Воистину наш будущий правитель! Даже когда вино закончилось, и Усянь уже и сам был в стельку, победителя так и не определили. - Кажется, ничья. А Шакал-то крепкий орешек! Так и не уступил Его Высочеству! - Молодой господин, вам лучше вернуться в ваши покои… – попытался уговорить Сун Лань. - Не стоит, – заплетающимся языком перебил Ванцзи. – Я хочу продолжить. Принеси еще вина. - Молодой господин, вам больше нельзя! - Я сказал неси еще! Мне и ему. Я хочу продолжить пить с Шакалом. Посмотрим, кто из нас кого перепьет. Сун Лань шумно вздохнул, но спорить с хозяином больше не посмел. Он приказал всем новобранцам расходиться (предусмотрительно предупредив, что об этом инциденте не должна была узнать ни единая душа извне, смерив всех многозначительным взглядом), и что их будут ждать на следующий день у задних ворот дворца для посвящения в царскую армию. Затем бережно проводил Ванцзи до палатки в тренировочном лагере и чуть позже туда же приволок пьяного Усяня. - Молодой господин, я буду снаружи, – предупредил Сун Лань. – И, если вы совсем заснете, я заберу вас обратно во дворец. Ванцзи махнул рукой, и они с Усянем продолжили пить. - Вы молодец, Ваше Высочество! – задорно воскликнул Усянь, позабыв об этикете, и панибратски похлопав Ванцзи по спине. – Я еще не встречал настолько сильного соперника! Теперь вы мой пример для подражания! - Лань Чжань, – внезапно заявил молодой человек с полностью осоловевшим взглядом, даже не выказав никакого сопротивления или презрения, когда Усянь снова его потрогал. - Что? - Мое имя. Лань Чжань. - Ох… Вы доверили мне такую тайну! Сохраню ее навеки вечные! Стало быть, когда мы наедине, я могу вас называть по личному имени? Теперь мы с вами официально друзья? Усянь заговорщицки улыбнулся и подмигнул, а Ванцзи, кажется, не совсем соображал, что говорил, но послушно кивнул. Затем алкоголь окончательно его сморил, и он стукнулся лбом о стол. - Не уберег… – сквозь дрему прошептал принц. - Мм? – протянул Усянь. – О чем речь? Ванцзи долго молчал, и Шакал подумал, что тот уже уснул, как внезапно донеслось: - Я должен был взять этого человека с собой в тот день… вместо подвески. - Ну и о ком же идет речь? – облокотившись о стол и подперев щеку рукой, спросил Усянь, сощурив глаза. – О девушке, которая так и не узнала о ваших чувствах? Ванцзи дернулся и вместе с ним что-то трезвонькнуло. У Шакала эхом отозвался этот звон в душе, разбередив внутри что-то важное. Принц поднял голову от стола и привстал, достав из-за пазухи подвеску с серебряным колокольчиком и фиолетовой кисточкой. В глазах стояли безмолвные слезы, которые он не смел пролить. Ванцзи никогда не позволял себе подобной слабости и старался не вспоминать о прошлом, но в пьяном состоянии оказался уязвим, и все его внутренние демоны захватили контроль над телом. - Его… Я должен был спасти его. Взгляд Усяня сначала озадачено уставился на Ванцзи. Интересно, кто был этот человек, которого не уберег принц? Такой суровый, недосягаемый до простых смертных, кто был достоин его слез?.. Потом Шакал перевел взгляд на подвеску. В руках Ванцзи она снова звякнула. Этот звук... Сердцебиение Усяня участилось. Ему был знаком этот звук, этот колокольчик, эта фиолетовая кисточка. Предметы завертелись в водовороте его воспоминаний, вытаскивая из подсознания то, что было в нем давно похоронено. - Вэй… Ин… – тихо произнес Ванцзи и снова заснул, стукнувшись лбом о стол. Вместе с этим именем, произнесенным как раскаяние, к Усяню наконец-то вернулись его воспоминания, яркими вспышками вспыхивая прямо пред глазами. Пристань Лотоса. Тот день. Пожар. Побег. Лицо его отца. Лицо его матери. Тот захватчик, который схватил его маму… и гончие. Усяню всегда было интересно, и он не понимал, почему испытывает первородный страх перед собаками, но теперь он вспомнил. Затем перед глазами всплыло лицо Ванцзи: молоденького юноши, еще не с таким суровым выражением лица как сейчас. Его спаситель. Человек, от которого у Усяня остался лишь смутный образ и монетка, выступавшая последние годы его совестью. Он и не надеялся его когда-нибудь найти… Неужели… Да нет, не может такого быть… Но, если только предположить… Мог ли Ванцзи стать таким из-за Усяня? Но почему? Потому что сожалел? Усянь покачал головой. Он не стоил того, чтобы кто-то из-за него сожалел или тем более лил по нему слезы. Он был этого недостоин. Слезы, которые не мог пролить Ванцзи, сдерживая себя, за него пролил Усянь. Они безмолвно скатились по его лицу, а с губ сорвался тихий шепот: - Вы спасли его… Ваше Высочество. Теперь Усянь мог отбросить прозвище Шакал, потому что вернул свое настоящее имя. Он станет тем, кем обещал стать своим родителям: сильным и храбрым как его отец, честным и добрым как его мама. Истинным воином, который посвятит свою жизнь тому, кто когда-то спас его. - Теперь я наконец-то смогу вернуть вам долг, – произнес Усянь, преклоняя колени перед заснувшим Ванцзи.