***
Внешний мир медленно вторгается в мои чувства, и, бог мой, вот это вторжение! Я словно плыву, мое расслабленное тело совершенно обессилело и не может пошевелиться. Я лежу на Чонгуке, опустив голову ему на грудь. От него божественно пахнет: свежевыстиранным бельем, дорогим гелем для душа и лучшим, самым соблазнительным запахом на свете… им самим. Я не хочу двигаться, хочу вечно вдыхать этот аромат. Зарываюсь носом в футболку Чонгука и жалею о том, что она преграждает доступ к его телу. Постепенно прихожу в себя, протягиваю руку и в первый раз упираюсь своей грудью. Он такой твердый… сильный. Чонгук резко хватает мою руку, но потом подносит ее к губам и, смягчая свою грубость, нежно целует костяшки пальцев. Перекатывается на живот и смотрит на меня сверху вниз. — Не надо, — говорит он вполголоса и легко целует меня. — Почему ты не любишь, когда тебя трогают? — шепчу я, глядя в карие глаза. — Потому, что испытал пятьдесят оттенков зла, Ким Тэхен. Ох… его честность обезоруживает. Я моргаю. — В самом начале жизни мне пришлось очень тяжело. Не хочу грузить тебя подробностями. Просто не хочу. Чонгук прижимается носом к моему носу, затем садится на кровати. — Думаю, основы мы уже прошли. Как тебе? Он выглядит чрезвычайно довольным собой, однако говорит деловым тоном, словно только что поставил очередную галочку в списке. Я все еще не могу отойти от его замечания о тяжелом начале жизни. Это невыносимо, мне отчаянно хочется узнать больше о его детстве, но вряд ли он расскажет. Наклоняю голову набок, подражая ему, и через силу улыбаюсь. — Вы же не думаете, будто я верю в то, что вы действительно передали мне контроль? А если вы так думаете, то, значит, не учитываете мой уровень интеллекта. — Я хитро улыбаюсь. — Но все равно, спасибо за иллюзию. — Ким Тэхен, вы не просто красивый парень. У вас уже было шесть оргазмов, и все благодаря мне, — игриво хвастается Чонгук. Я краснею и моргаю от смущения под его взглядом. Неужели он ведет счет? Чонгук хмурит брови. — Ты хочешь мне что-то рассказать? — Неожиданно его голос становится строгим. Я морщусь. — Мне утром приснился сон. — Да? — Чонгук свирепо смотрит на меня. У меня что, неприятности? — Я кончил во сне. Закрываю глаза рукой. Он молчит. Осторожно смотрю на него из-под руки. Похоже, он удивлен. — Во сне? — Да, и проснулся. — Не сомневаюсь. Что тебе снилось? Вот черт. — Ты. — И что же я делал? Я снова закрываю лицо рукой. Словно маленькому ребенку, мне на какой-то миг кажется, что если я его не вижу, то и он меня не видит. — Ким Тэхен, в последний раз спрашиваю, что тебе снилось? — У тебя был стек. Чонгук убирает мою руку. — Неужели? — Да, — отвечаю я и густо краснею. — Значит, ты не безнадежен. У меня есть несколько стеков. — Из плетеной коричневой кожи? Он смеется. — Наверняка найду и такой, — говорит Чонгук, и его карие глаза блестят от удовольствия. Наклонившись, он коротко целует меня, встает и поднимает свои трусы-боксеры. Ох, нет… уходит. Бросаю быстрый взгляд на часы — всего без двадцати десять. Поспешно вылезаю из кровати, натягиваю тренировочные штаны и майку, затем снова сажусь, скрестив ноги, и смотрю на него. Не хочу, чтобы он уходил. Что мне делать? — Встретимся ещё когда-нибудь? — спрашивает меня Чонгук. Я было открыл свой рот, чтобы что-то сказать, — Можно в воскресенье. — Я не против. — Хорошо, я сообщу тебе время. — Ты уходишь? «Не уходи… Останься со мной, пожалуйста», — хочется мне крикнуть. — Да. «Ну почему?» — вопрос готов сорваться с моих губ. Но вместо этого я шепчу: — Как ты доберешься? — Тейлор заберет. — Могу отвезти. У меня теперь замечательная новая машина. Он смотрит на меня теплым взглядом. — Вот это совсем другое дело. Но, думаю, ты слишком много выпил. — Ты нарочно меня подпоил? — Да. — Зачем? — Ты слишком много думаешь, и ты такой же молчаливый, как твой отчим. Тебя можно разговорить только после капельки спиртного, а мне нужно, чтобы ты был со мной честным. Иначе ты замыкаешься, и я понятия не имею, что у тебя на уме. Истина в вине, Ким Тэхен. — А ты, значит, со мной всегда честен? — Я стараюсь. — Он настороженно смотрит на меня. — Наши отношения сложатся только в том случае, если мы будем честны друг с другом. — Я хочу, чтобы ты остался и использовал вот это, — говорю я и показываю ему второй презерватив. Он улыбается, его глаза весело блестят. — Ким Тэхен, я сегодня и так слишком далеко зашел. Мне нужно идти. Увидимся в воскресенье. Я подготовлю новый вариант контракта, и мы начнем играть по-настоящему. — Играть? Вот дерьмо. Сердце подпрыгивает к горлу. — Я бы хотел провести с тобой сцену, но подожду, пока ты не подпишешь контракт. Тогда я буду знать, что ты готов. — О, значит, я могу тянуть время, пока не подпишу? Чонгук смотрит на меня оценивающим взглядом, затем криво улыбается. — В принципе, да, но я могу не выдержать и сломаться. — Как? Мой внутренний демон проснулся и внимательно слушает. Чонгук ухмыляется; похоже, он меня дразнит. — Стану чрезвычайно опасным. У него заразительная улыбка. — Как это? — О, знаешь, всякие там взрывы, автомобильные погони, похищение, лишение свободы. — Ты меня похитишь? — О да, — ухмыляется Чонгук. — И будешь насильно удерживать? Ух, до чего же возбуждает! — Конечно. Но тогда речь пойдет уже о полной передаче власти. — А это еще что? Я тяжело дышу, сердце бешено колотится. Он что, серьезно? — Буду полностью тебя контролировать двадцать четыре часа в сутки. У Чонгука блестят глаза, даже со своего места я чувствую его радостное волнение. Вот черт! — Короче говоря, у тебя нет выбора, — ехидно замечает он. — Разумеется. Я не могу скрыть сарказма в голосе, когда завожу глаза к небу. — Тэхен, ты только что закатил глаза. — Нет, — пищу я. — Да-да. А что я собирался сделать, если ты еще раз закатишь при мне глаза? — Чонгук садится на край кровати и тихо командует: — Иди сюда. Я бледнею. Боже… он серьезно. Сижу совершенно неподвижно и смотрю на него. — Я еще не подписал контракт… — Я всегда держу слово. Сейчас я тебя отшлепаю, а потом оттрахаю быстро и жестко. Похоже, презерватив нам все-таки пригодится. Он говорит тихо и угрожающе, и это чертовски сексуально. Мои внутренности сжимаются от горячего, жадного, растекающегося по всему телу желания. Чонгук смотрит на меня горящими глазами, ждет. Я неохотно выпрямляю ноги. Может, убежать? Вот оно, наши отношения висят на волоске, здесь и сейчас. Согласиться или отказаться? Но если я откажусь, то все будет кончено. Я точно знаю. «Согласись!» — умоляет внутренний демон, а подсознание почти парализовано. — Я жду, — говорит Чонгук, — А я не люблю ждать. Ох, ради всего святого! Испуганный и возбужденный, я тяжело дышу. Чувствую, как кровь пульсирует в теле, а ноги становятся ватными. Медленно подползаю к Чонгуку. — Хороший мальчик, — говорит он. — Теперь встань. Вот дерьмо… неужели нельзя побыстрее покончить с этим? Не знаю, смогу ли удержаться на ногах. Нерешительно встаю. Чонгук протягивает руку, и я кладу презерватив на его ладонь. Внезапно он хватает меня и опрокидывает поперек своих колен. Легко поворачивается, и мой торс оказывается на кровати рядом с ним. Чонгук перекидывает правую ногу через мои бедра и кладет левую руку мне на поясницу так, что я не могу двигаться. — Положи руки за голову, — приказывает он. Я немедленно повинуюсь. — Тэхен, почему я это делаю? — спрашивает Чонгук. — Потому что я закатил глаза в твоем присутствии, — с трудом выдавливаю я. — Думаешь, это вежливо? — Нет. — Будешь еще так делать? — Нет. — Я буду шлепать тебя всякий раз, когда ты закатишь глаза, понял? Он очень медленно приспускает мои штаны. Это унизительно, страшно и очень возбуждает. Чонгук устраивает целый спектакль и откровенно наслаждается. У меня вот-вот выскочит сердце, я едва дышу. Черт, наверное, будет больно? Чонгук кладет руку на мой обнаженный зад, ласкает, нежно гладит ладонью. А потом убирает руку… и сильно шлепает меня по ягодице. Ой! От боли у меня глаза лезут на лоб, я пытаюсь встать, но Чонгук не дает — его рука лежит между моих лопаток. Он ласкает меня там, где только что ударил, его дыхание становится громким и хриплым. Он шлепает меня еще раз, потом еще. Как же больно! Я молчу, только морщусь от боли. Волна адреналина проносится по моему телу, и под его воздействием я извиваюсь, пытаясь увернуться от ударов. — Лежи смирно, — предупреждает Чонгук, — Иначе буду шлепать дольше. Он гладит меня, а потом следует шлепок. Возникает ритмический рисунок: ласка, поглаживание, резкий удар. Нужно сосредоточиться, чтобы вынести пытку. Мой разум пустеет, когда я пытаюсь привыкнуть к тягостному ощущению. Чонгук не шлепает два раза подряд по одному месту, он распространяет боль. Я пытаюсь подавить свои крики... — Я только разогрелся. Чонгук вновь шлепает меня, затем нежно гладит. Сочетание обжигающего удара и нежной ласки сводит меня с ума. Шлепает еще раз… невыносимо. Лицо болит — так сильно я его морщу. Снова кричу. — Никто тебя не услышит, малыш. Удар, потом еще один. В глубине души мне хочется умолять Чонгука прекратить экзекуцию, но я молчу. Ни за что не доставлю ему этого удовольствия. Неумолимый ритм продолжается. Я кричу еще шесть раз. Всего восемнадцать шлепков. Мое тело словно поет от беспощадных побоев. — Хватит, — хрипло говорит Чонгук. — Отлично, Ким Тэхен. А теперь я тебя трахну. Он гладит мои ягодицы, и кожа саднит от ласковых прикосновений, которые спускаются все ниже и ниже. Неожиданно он вставляет в меня два пальца, и я ахаю, хватая ртом воздух. Это новое насилие проясняет мой затуманенный мозг. — Почувствуй меня. Посмотри, как твоему телу нравится то, что я делаю. Ты уже течешь, только для меня, — говорит он, и в его голосе слышится восхищение. Чонгук то вводит в меня пальцы, то вытаскивает, все быстрее и быстрее. Я мычу… нет, конечно; нет… вдруг он убирает руку… и я остаюсь со своим желанием. — В следующий раз я заставлю тебя считать вслух. Где презерватив? Он нащупывает презерватив, осторожно поднимает меня и укладывает лицом вниз. Слышу шорох расстегиваемой молнии и шелест рвущейся фольги. Чонгук стягивает мои штаны, осторожно ставит меня на колени и ласково гладит по саднящим ягодицам. — Сейчас я тебя возьму. Можешь кончить, — шепчет он. Что? Как будто у меня есть выбор. И вот он уже внутри, быстро наполняет меня, и я не могу сдержать громкий стон. Чонгук входит резкими, сильными толчками, его тело задевает мой отшлепанный зад, который нестерпимо болит. Невыносимо острое ощущение — жгучее, стыдное и очень возбуждающее. Другие чувства приглушены или исчезли, я сосредоточен только на том, что делает со мной Чонгук, на знакомом, стремительно нарастающем напряжении в глубине живота. НЕТ… мое тело предает меня и взрывается сокрушительным оргазмом. — О, Тэхен! — выкрикивает Чонгук и кончает, крепко схватив меня и не давая пошевелиться, пока он изливается. Потом, тяжело дыша, обессиленно падает рядом, притягивает меня к себе так, что я оказываюсь на нем, и зарывается лицом в мои волосы. — Ох, малыш, — выдыхает он, — добро пожаловать в мой мир. Мы лежим, жадно хватая воздух, и ждем, пока не замедлится дыхание. Чонгук нежно гладит мои волосы. Я вновь на его груди, но сейчас у меня нет сил, чтобы поднять руку и прикоснуться к нему. Вот это да… я до сих пор жив. У меня больше выдержки, чем я думал. Мой внутренний демон пребывает в прострации… ну, по крайней мере, его не слышно. Чонгук глубоко вдыхает, нюхая мои волосы. — Отлично, малыш, — шепчет он с тихой радостью в голосе. Его слова обволакивают меня как мягкое, пушистое полотенце из отеля «Хитман», и я радуюсь, что Чонгук доволен. Он тянет за бретельку моей майки. — Неужели ты спишь в этом? — Да, — сонно произношу я. — Такой красивый парень должен ходить в шелках. Я поведу тебя по магазинам. — Меня вполне устраивает моя одежда, — бормочу я, пытаясь возмутиться. Он снова целует меня в голову. — Посмотрим. Мы лежим еще несколько минут, а может, часов, и я, похоже, дремлю. — Мне нужно идти. — Чонгук нежно прикасается к моему лбу губами. — Как ты себя чувствуешь? Какое-то время размышляю над его вопросом. У меня горят ягодицы, но, как ни странно, чувствую я себя прекрасно, правда, сил совсем не осталось. Неожиданное, довольно унизительное осознание. Ничего не понимаю. — Хорошо, — шепчу я. Не хочу больше ничего говорить. Чонгук встает. — Где у вас ванная? — По коридору налево. Он поднимает с пола презерватив и выходит. Я с трудом встаю и надеваю треники. От прикосновения ткани кожа на заду слегка саднит. Меня смущает собственная реакция. Вспоминаю слова Чонгука — не помню, правда, когда точно он это сказал, — что после хорошей трепки мне сразу станет лучше. Как такое возможно? Хотя, как ни странно, он прав. Не скажу, что был в восторге от экзекуции, честно говоря, я по-прежнему готов на что угодно, лишь бы избежать боли, но сейчас… Я испытываю странное, однако приятное чувство удовлетворения и безопасности. Ничего не понимаю. Заходит Чонгук. Мне неловко смотреть ему в глаза, и потому я разглядываю свои руки. — Я нашел детское масло. Давай я смажу тебе ягодицы. — Не надо, все нормально. — Тэхен, — говорит он предупреждающим тоном. Я хочу было закатить глаза, но вовремя останавливаюсь. Встаю лицом к кровати. Чонгук садится рядом и осторожно снимает с меня треники. В очередной раз. «Вверх-вниз, как трусы у шлюхи», — язвит мое подсознание. Мысленно посылаю его куда подальше. Чонгук выдавливает на ладонь немного детского масла и с бережной нежностью втирает его в мою кожу — надо же, какой универсальный продукт, годится и для смывки макияжа, и в качестве успокаивающего бальзама для отшлепанной задницы. — Люблю к тебе прикасаться, — шепчет Чонгук, и я вынужден признать, что мне тоже нравится, когда он меня трогает. — Вот и все, — говорит он и натягивает на меня штаны. Бросаю взгляд на часы. Половина одиннадцатого. — Мне пора. — Я тебя провожу. По-прежнему не могу смотреть ему в лицо. Он берет меня за руку и ведет к входной двери. К счастью, Чимина еще нет дома. Должно быть, еще ужинает с родителями и Идоном. Я искренне радуюсь, что он не слышал, как меня наказывают. — Разве тебе не нужно позвонить Тейлору? — спрашиваю я, отводя взгляд. — Тейлор здесь с девяти часов. Посмотри на меня, — шепчет Чонгук. Заставляю себя поднять на него глаза и натыкаюсь на изумленный взгляд. — Ты не плакал, — тихо говорит Чонгук, затем хватает меня в охапку, яростно целует и шепчет в мои губы: — В воскресенье. В его голосе слышится обещание, смешанное с угрозой. Я смотрю, как он идет по дорожке и садится в большую черную «Ауди». Он не оглядывается. Я закрываю дверь и беспомощно стою в гостиной квартиры, где мне осталось провести всего две ночи. Почти четыре года я жил здесь счастливо… но сейчас, впервые в жизни, мне неуютно и плохо наедине с собой. Может, я слишком далеко ушел от себя настоящего? За моим внешним спокойствием скрывается море слез. Ирония в том, что я даже не могу сесть и как следует выплакаться. Приходится стоять. Уже поздно, но я решаю позвонить маме. — Милый мой, как ты? Как прошла выпускная церемония? — радостно говорит она в трубку, и ее голос действует на меня как бальзам. — Извини, что звоню так поздно, — шепчу я. Мама замолкает. — Тэхен, что случилось? — спрашивает она серьезным тоном. — Ничего, мамочка, мне просто захотелось тебя услышать. Какое-то время она молчит. — Тэхен, что с тобой? Расскажи мне. Голос мамы ласковый и успокаивающий, и я знаю, что она искренне за меня волнуется. Из глаз брызгают непрошеные слезы. Я столько плакал за последние несколько дней! — Тэхен, прошу тебя, — говорит мама с беспокойством, которое словно отражает мою боль. — Ах, мама, это все из-за мужчины. — Что он с тобой сделал? Ее тревога становится осязаемой. — Дело не в этом. Хотя, честно говоря, именно в этом… Вот дерьмо. Не хочу ее расстраивать, просто мне нужно, чтобы кто-то побыл сильным за меня. — Тэхен, пожалуйста, ты меня пугаешь. Делаю глубокий вдох. — Я вроде как влюбился, но мы такие разные, что я не уверен, стоит ли нам быть вместе. — Ох, милый, как бы я хотела быть рядом! Прости, что пропустила выпускную церемонию. Наконец-то ты влюбился! Мальчик мой, с мужчинами очень сложно! Они принадлежат к другому биологическому виду. Ты давно с ним знаком? Чонгук точно принадлежит к другому виду… он вообще с другой планеты. — Примерно три недели. — Всего ничего! Как можно узнать человека за такое короткое время? Не бери в голову, просто не подпускай его к себе до тех пор, пока не поймешь, что он тебя достоин. Ух ты… я впечатлен, что мама попала в точку, вот только ее совет несколько запоздал. Достоин ли он меня? Интересный подход. Я всегда сомневался, достоин ли я его. — Милый, у тебя грустный голос. Приезжай к нам. Я ужасно по тебе скучаю. Боб тоже будет рад тебя видеть. Ты сможешь взглянуть на вещи под другим углом. Тебе просто необходим отдых, ведь ты столько работал. Соблазнительное предложение! Сбежать в Джорджию к солнцу и коктейлям. К маминому чувству юмора… ее любящим рукам. — В понедельник у меня два собеседования в Сеуле. — О, прекрасные новости. Дверь открывается, и входит Чимин. Он улыбается, но, увидев, что я плакал, сразу же мрачнеет. — Мам, мне пора. Я подумаю, может, и приеду. Спасибо. — Милый, не относись к мужчинам всерьез, ты еще так молод. Живи в свое удовольствие. — Да, мама. Я тебя люблю. — И я тебя очень люблю, мой ребенок. Береги себя. Я кладу трубку и оказываюсь лицом к лицу с Пак Чимином, который смотрит на меня свирепым взглядом. — Что, этот неприлично богатый мудак снова тебя обидел? — Нет… вроде того… э-э-э… да. — Пошли его подальше. С тех пор, как ты его встретил, ты буквально сам не свой. Никогда тебя таким не видел. Черно-белый мир Пак Чимина прост и ясен. В нем нет таинственных, расплывчатых и неуловимых оттенков серого. Добро пожаловать в мой мир. — Садись, давай поговорим, выпьем вина… О, да вы пили шампанское! — Чимин исследует бутылку. — И весьма неплохое. Я вяло улыбаюсь и с опаской смотрю на диван. «Хм… сидеть». — Что с тобой? — Я упал и приземлился на задницу. Ему не приходит в голову усомниться в моих словах — у меня чуть ли не самая плохая координация движений во всей Южной Корее. Никогда не думал, что буду этому радоваться. Осторожно сажусь, приятно удивившись, что все не так уж плохо, и смотрю на Чимина. Внезапно в памяти всплывает разговор с Чонгуком в «Хитмане»: «Если бы ты был моим, тебе бы еще неделю было больно сидеть после того, что ты вчера устроил». Я обратил внимание только на слова «если бы ты был моим», хотя уже тогда звенели тревожные звоночки. Я был слишком растерянным и влюбленным, чтобы их заметить. Чимин возвращается с бутылкой красного вина и вымытыми чашками. — Ну, поехали? Он вручает мне чашку с вином. Вряд ли оно вкуснее «Боланже». — Тэхен, если этот придурок боится серьезных отношений, брось его. Хотя, честно говоря, я что-то не понимаю. На приеме после выпускной церемонии он не сводил с тебя глаз, следил за каждым твоим движением. Я бы сказал, что Чонгук от тебя без ума, но, возможно, он демонстрирует свою любовь странным способом. Без ума? Сам Чонгук? Странным способом? Вот именно. — Чимин, тут все запутанно. А как ты провел вечер? — спрашиваю я. Не хочу обсуждать свои отношения, чтобы не сболтнуть лишнего. А Чимину достаточно задать один вопрос, и его уже не остановишь. Так хорошо сидеть и слушать его болтовню, очень успокаивает. Последние новости — Идон, возможно, будет жить с нами после того, как они вернутся из отпуска. Будет забавно, Идон тот еще весельчак. Я хмурюсь. Вряд ли Чонгуку это понравится. Хотя… сам виноват. Пусть терпит. Я выпил две чашки вина и решаю пойти спать. Сегодня был долгий день. Чонгук обнимает меня и берет телефон, чтобы позвонить Юнги.. Чищу зубы и проверяю чертов ноутбук. В почте сообщение от Чонгука. От: Чон Чонгука Тема: Ты Дата: 26.05.2023, 23:14 Кому: Ким Тэхен Дорогой Ким Тэхен! Вы просто восхитительны! Самый красивый, понятливый, остроумный и храбрый мужчина из всех, кого я только встречал. Примите адвил, и это не просьба. Не садитесь за руль своего «жука». Я узнаю.Чон Чонугк, Генеральный директор холдинга «JK энтерпрайзес».
Подумать только, не садиться за руль моей машины! Печатаю ответ. От: Ким Тэхена Тема: Лесть Дата: 26.05.2023, 23:20 Кому: Чон Чонгуку Лесть никуда не приводит, но, поскольку Вы уже везде были, это спорный вопрос. Мне нужно отвести машину в автомастерскую, чтобы я мог ее продать, так что никакие дурацкие возражения не принимаются. Красное вино всегда предпочтительнее адвила. PS: Порка розгами для меня НЕДОПУСТИМОЕ действие.. От: Чон Чонгука Тема: Обескураживающие мужчины, которые не умеют принимать комплименты Дата: 26.05.2023, 23:26 Кому: Ким Тэхену Дорогой Ким Тэхен! Я не льщу. Вам пора спать. Принимаю дополнение к недопустимым действиям. Не пейте слишком много. Тейлор избавится от Вашей машины и возьмет за нее хорошую цену.Чон Чонгук, Генеральный директор холдинга «JK энтерпрайзес».
От: Ким Тэхенп Тема: Справится ли Тейлор? Дата: 26.05.2023, 23:40 Кому: Чон Чонгуку Уважаемый господин Чон! Удивительно, что Вы готовы рискнуть своим подручным, позволив ему вести мою машину, но не мужчиной, которого время от времени трахаете. Сомневаюсь, что Тейлор сможет выручить лучшую цену за упомянутую машину. В прошлом, еще до нашей встречи, я славился умением торговаться. От: Чон Чонгука Тема: Осторожнее! Дата: 26.05.2023, 23:44 Кому: Ким Тэхену Дорогой Ким Тэхен! Думаю, что это говорит КРАСНОЕ ВИНО и что у Вас был очень долгий день. Хотя мне очень хочется приехать прямо сейчас и принять меры, чтобы Вы не могли сидеть целую неделю, а не один вечер. Тейлор — бывший военный и способен водить все, от мотоцикла до танка «Шерман». Ваша машина не представляет для него угрозы. И, пожалуйста, не называйте себя «мужчиной, которого я время от времени трахаю», так как, честно говоря, это меня безумно ЗЛИТ, и Вам не понравится иметь со мной дело, когда я зол.Чон Чонгук, Генеральный директор холдинга «JK энтерпрайзес».
От: Ким Тэхена Тема: Сам осторожнее! Дата: 26.05.2023, 23:57 Кому: Чон Чонгуку Уважаемый господин Чон! Не уверен, что Вы мне вообще нравитесь, особенно сейчас. От: Чон Чонгука Тема: Сам осторожнее! Дата: 27.05.2023, 00:03 Кому: Ким Тэхена Почему я тебе не нравлюсь?Чон Чонгук, Генеральный директор холдинга «JK энтерпрайзес»
От: Ким Тэхена Тема: Сам осторожнее! Дата: 26.05.2023, 00:09 Кому: Чон Чонгука Потому, что ты никогда не остаешься со мной. Отправляю ответ. Вот так, пусть подумает. Захлопываю ноутбук с решимостью, которую на самом деле не чувствую, и ложусь в постель. Выключаю ночник и смотрю в потолок. День выдался долгим, сплошные нервные потрясения. Приятно было провести время с Рэем. Он неплохо выглядит и, как ни странно, одобряет Чонгука. Да, еще Чимин с его болтливым ртом. Признание Чонгука в том, что он когда-то голодал. Как это, черт возьми? Господи, машина. Я не сказал Чимину о новой машине. И о чем только Чонгук думал? А еще сегодня он впервые меня ударил. Меня никогда не били. Во что я ввязался? Возвращение Чимина помогло мне сдержать слезы, но сейчас они медленно катятся из глаз, стекая по вискам в уши. Я влюбился в эмоционально закрытого человека, и ничего хорошего из этой любви не выйдет — подспудно я это понимаю. По его собственному признанию, он испытал пятьдесят оттенков зла. Как? Почему? Должно быть, это ужасно, и от мысли, что ребенком он подвергался невыносимым страданиям, я плачу еще сильнее. «Будь он более нормальным, то вряд ли бы хотел тебя», — ехидно замечает мое подсознание, и в глубине души я с ним согласен. Зарываюсь лицом в подушку, и словно открываются шлюзы — впервые за много лет я рыдаю и не могу остановиться. Из темной ночи души меня вырывает крик Чимина. «Какого хрена ты тут делаешь?» «Нет, не можешь!» «Что ты с ним сотворил на этот раз?» «С тех пор, как вы встретились, он все время плачет!» «Не смей туда входить!» Чонгук врывается в мою комнату, бесцеремонно включает верхний свет, и я невольно жмурюсь. — Господи, Тэхен! — бормочет Чонгук, выключает свет и бросается ко мне. — Что ты здесь делаешь? — выдавливаю я между всхлипами. Вот дерьмо, не могу унять слезы. Чонгук включает ночник, и я снова щурюсь. Входит Чимин и останавливается в дверях. — Хочешь, я вышвырну этого засранца? — спрашивает он, источая термоядерную враждебность. Чонгук поднимает брови, он явно удивлен лестным эпитетом и открытой неприязнью Чимина. Я качаю головой, и он возмущенно закатывает глаза. Ох… я бы не стал этого делать перед мистером Чоном. — Позови, если я понадоблюсь, — уже спокойнее говорит Чимин и добавляет со злостью: — Смотри у меня, Чонгук! Он кивает, Чимин поворачивается и неплотно закрывает дверь. Чонгук смотрит на меня с мрачным выражением на побледневшем лице. Из внутреннего кармана пиджака в мелкую полоску он достает носовой платок и дает мне. Я вспоминаю, что один его платок у меня уже есть. — Что случилось? — тихо спрашивает Чонгук. — Зачем ты приехал? — осведомляюсь я, не ответив на его вопрос. Слезы чудесным образом высохли, но мое тело сотрясают всхлипы. — Забота о тебе входит в мои обязанности. Ты сказал, что хочешь, чтобы я остался, и вот я здесь. И в каком виде я тебя нахожу? — Он растерянно щурится. — Уверен, что это моя вина, только не понимаю, в чем именно. Ты плачешь потому, что я тебя ударил? Собираюсь с силами и сажусь лицом к Чонгук. Ягодицы все еще саднят, и я морщусь. — Ты принял адвил? Я качаю головой. Чонгук сердито прищуривается и выходит из комнаты. Слышу, как он разговаривает с Чимином, но не могу разобрать слов. Через минуту он возвращается с таблетками и чашкой воды. — Выпей, — мягко приказывает он и садится рядом со мной. Делаю то, что велено. — Поговори со мной, — шепчет Чонгук. — Ты сказал, что все в порядке. Я бы никогда тебя не оставил, если бы знал, в каком ты состоянии. Я разглядываю свои руки. Что я еще не сказала? Я хочу большего. Хочу, чтобы он остался не потому, что я разрыдался, а потому, что сам этого хочет. И я не хочу, чтобы он меня бил. Разве это чрезмерное желание? — Значит, когда ты сказал, что все хорошо, ты меня обманул? Я краснею. — Я на самом деле так думал. — Тэхен, ты не должен говорить то, что, по твоему мнению, я хочу услышать. Это не слишком честно, — укоряет Чонгук. — Как я могу доверять твоим словам? Поднимаю взгляд, и вижу, что Чонгук хмурится. Он ерошит волосы обеими руками. — Что ты чувствовал, когда я тебя шлепал и после? — Мне не понравилось. Я бы предпочел, чтобы ты больше этого не делал. — Тебе и не должно было понравиться. — Почему тебе это нравится? — Смотрю на него в упор. Чонгук удивлен. — Ты и вправду хочешь знать? — Поверь, просто умираю от любопытства! — говорю я, не в силах сдержать сарказм. Чонгук снова прищуривает глаза. — Осторожнее! — предупреждает он. Я бледнею. — Ты опять будешь меня бить? — спрашиваю с вызовом. — Нет, не сегодня. Уф… мы с подсознанием облегченно вздыхаем. — Ну, говори, — настаиваю я. — Мне нравится ощущение власти, которое я в этот момент испытываю. Я хочу, чтобы ты вел себя определенным образом, в противном случае я буду тебя наказывать, и ты научишься выполнять мои требования. Мне нравится тебя наказывать. Я хотел тебя отшлепать с той самой минуты, как ты спросил, не гей ли я. Ты единственный, кто узнал о том, что происходит в моем мире. Потому, что я был тобой изначально заинтересован. Я вспыхиваю. Боже, да после того вопроса я сам себя хотел отшлепать! Значит, во всем виноват Пак Чимин, и если бы он поехал на интервью и задал этот вопрос, то сейчас бы сидел здесь с саднящей задницей. Эта мысль мне не нравится. Странно, да? — Значит, я не нравлюсь тебе таким, какой я есть. Он озадаченно смотрит на меня. — Я думаю, ты восхитителен. — Тогда почему ты хочешь меня изменить? — Я не хочу. Мне нужно, чтобы ты был вежливым, следовал установленным правилам и не перечил мне. Все просто, — говорит он. — Но ты хочешь меня наказывать? — Да. — Я этого не понимаю. Он вздыхает и снова ерошит волосы. — Я так устроен, Ким Тэхен. Мне нужно тебя контролировать. Мне нужно, чтобы ты вел себя подобающе, а если ты не слушаешься, мне нравится смотреть, как твоя прекрасная алебастровая кожа розовеет и горит под моими руками. Я завожусь. Ничего себе. Наконец-то мы сдвинулись с места. — Значит, боль, которую ты мне причиняешь, тебя возбуждает? Чонгук сглатывает. — Немного, когда я смотрю, способен ли ты ее вынести, но дело не в этом. Меня заводит то, что ты мой, и я могу делать с тобой все, что сочту нужным, — Абсолютная власть над кем-то. Здорово заводит, Ким Тэхен. Слушай, я не могу толком объяснить… раньше мне не приходилось этого делать. Я не задумывался о таких подробностях. Меня всегда окружали люди с похожим складом ума. — Он пожимает плечами, словно оправдывается. — Но ты не ответил на мой вопрос — что ты чувствовал после того, как я тебя отшлепал? — Я был в замешательстве. — Ты испытывал сексуальное возбуждение, Тэхен. — Чонгук на миг закрывает глаза, а когда открывает, они пылают как угли, подернутые коричневатым пеплом. Его взгляд вызывает к жизни темную часть меня, которая таится глубоко в животе, — мое либидо, разбуженное им и прирученное, но даже сейчас ненасытное. — Не смотри так на меня, — шепчет Чонгук. Я хмурюсь. Господи, а сейчас-то что я сделал? — У меня нет с собой презервативов, Тэхен, к тому же ты расстроен. Я вовсе не похотливый монстр, как считает твой сосед. Значит, ты был в замешательстве? Я смущенно ерзаю под пристальным взглядом. — Когда ты мне пишешь, у тебя нет проблем с честностью. Твои е-мейлы всегда точно передают, что ты чувствуешь. Почему бы не сказать об этом прямо? Неужели я так тебя пугаю? Я ковыряю воображаемое пятнышко на мамином кремово-голубом одеяле. — Ты полностью меня подавляешь. Я чувствую себя Икаром, который подлетел слишком близко к солнцу, — шепчу я. У Чонгука отвисает челюсть. — Думаю, ты неправ. Все наоборот. — Что? — О, Тэхен, это ты меня околдовал. Разве не очевидно? Нет, только не для меня. Околдовал… мой внутренний демон смотрит, изумленно открыв рот. Даже ему тне верится. — Ты все еще не ответил на мой вопрос. Напиши мне, пожалуйста. А сейчас я очень хочу спать. Можно мне остаться? — Хочешь остаться? — спрашиваю я с плохо скрываемой надеждой. — Ты хотел, чтобы я приехал. — Ты не ответил на мой вопрос. — фыркнул я. — Я пришлю тебе е-мейл, — недовольно бормочет Чонгук. Он встает и вытаскивает из карманов джинсов «блэкберри», ключи, бумажник и мелочь. Господи, сколько хлама у мужчин в карманах!.. Потом снимает часы, туфли, носки и джинсы, вешает пиджак на спинку стула. Обходит кровать и укладывается с другой стороны. — Ложись! — приказывает он. Медленно забираюсь под одеяло и, прищурившись, гляжу на Чонгука. Ух ты… он останется. Я словно онемел от восторга. Чонгук приподнимается на локте и смотрит на меня. — Если собираешься плакать, плачь при мне. Я должен знать. — Хочешь, чтобы я плакал? — Не особенно. Мне нужно знать, что ты чувствуешь. Не хочу, чтобы ты ускользнул от меня. Выключи свет. Уже поздно, а нам обоим завтра на работу. Он здесь… и все так же командует, впрочем, грех жаловаться, ведь он в моей постели. Не пойму, правда, почему. Может, стоит почаще реветь в его присутствии? Выключаю ночник. — Повернись на бок спиной ко мне, — шепчет Чонгук в темноте. Я закатываю глаза в полной уверенности, что он не увидит, но делаю, как велено. Чонгук осторожно пододвигается ко мне, обнимает и притягивает к груди. — Спи, малыш, — шепчет Чонгук, и я чувствую, как он с глубоким вздохом утыкается носом в мои волосы. Вот это да. Чон Чонгук спит со мной, и, обретя покой в его объятиях, я засыпаю глубоким сном.