***
Впервые в жизни добровольно отправляюсь на пробежку. Отыскиваю жуткие, ненадеванные кроссовки, тренировочные штаны и футболку. Собираю свои кучерявые волосы в хвост, краснея от воспоминаний, и включаю айпод. Не могу сидеть перед чудом современных технологий и смотреть на откровенные изображения или читать что-нибудь не менее возмутительное. Мне нужно срочно потратить лишнюю, изнуряющую энергию. Если честно, у меня возникает желание побежать в отель и просто потребовать секса у любителя командовать. Но дотуда пять миль, а я не уверен, что пробегу хотя бы милю, к тому же, он может отказаться, и это будет весьма унизительно. Выхожу из дома и натыкаюсь на Чимина, который идет от своей машины. При виде меня, друг едва не роняет покупки. Ким Тэхен в кроссовках. Машу рукой, не задерживаясь для допроса. В ушах грохочет «Snow Patrol», и я срываюсь в блеклые аквамариновые сумерки. Бегу трусцой через парк. Что делать? Я хочу Чонгука, но не на его же условиях? Не знаю. Может, стоит договориться о том, чего хочу я? Разобрать этот смехотворный контракт построчно и сказать, что приемлемо, а что нет. Судя по тому, что я нашел в Интернете, у документа нет юридической силы, и Чонгук наверняка это знает. Полагаю, контракт лишь устанавливает параметры наших отношений. Иллюстрирует, чего мне ждать от Чонгука и чего он хочет от меня — полного подчинения. Но готов ли я? И смогу ли? Я все задаюсь одним вопросом: почему Чонгук такой? Потому, что его соблазнили в столь юном возрасте? Он по-прежнему для меня загадка. Останавливаюсь у высокой ели, упираюсь руками в колени и тяжело дышу, жадно втягивая в легкие драгоценный воздух. Ох, как же хорошо, настоящий катарсис. Моя решимость крепнет. Да, нужно сказать, что мне подходит, а что нет. Написать ему, что я думаю, а потом в среду все обсудим. Делаю еще один глубокий очищающий вдох и бегу домой. Чимин ходил по магазинам, скупал все так, как может только он, одежду для отдыха на Барбадосе. В основном закрытые купальники и подходящие по цвету парео, которые потрясающе на нем смотрятся. Тем не менее, по просьбе Чимина я сижу и комментирую, пока он меряет все обновки по очереди. Не так-то много способов сказать: «Чимин, в любой одежде ты выглядишь обалденно!» Фигура у него на зависть стройная и соблазнительная. Понимаю, что Чимин не нарочно, но на его фоне я чувствую себя жалким и потным в старой футболке, тренировочных штанах и кроссовках, и потому тащусь к себе в комнату под предлогом, что нужно упаковать еще несколько коробок. Беру с собой бесплатный образец высоких технологий и устанавливаю на своем столе. Пишу Чонгуку. От: Ким Тэхена Тема: В шоке Дата: 23.05.2023, 20:33 Кому: Чон ЧонгукуЛадно, я видел достаточно. Было приятно вас узнать.
Отправляю е-мейл и обнимаю себя, посмеиваясь над своей шуткой. Сочтет ли Чонгук ее забавной? Ох, черт… возможно, и нет. Нельзя сказать, что Чон Чонгук славится своим чувством юмора. Хотя я по личному опыту знаю, что оно есть. Пожалуй, я зашел слишком далеко. Жду ответа. Я жду… и еще жду. Смотрю на будильник. Прошло уже десять минут. Чтобы отвлечься от сосущей под ложечкой тревоги, берусь за то, чем, как я сказал Чимин, буду заниматься: пакую вещи. Начинаю с того, что запихиваю в ящик книги. К девяти часам ответа по-прежнему нет. Возможно, Чонгук куда-то отлучился. Недовольно надувшись, я вставляю в уши наушники-вкладыши от айфона, включаю «Snow Patrol» и сажусь за стол, чтобы перечитать контракт и добавить свои замечания. Не знаю, почему я поднимаю взгляд, наверное, улавливаю краем глаза легкое движение, но вот он, Чонгук, стоит в дверях моей комнаты и наблюдает за мной. На нем серые фланелевые брюки и белая льняная рубашка; в руке он вертит ключи от машины. Я вытаскиваю наушники и застываю. Твою ж мать! — Добрый вечер, Ким Тэхен. — Голос Чонгука холоден, на лице непроницаемое выражение. Меня покидает дар речи. Черт бы побрал Чимина за то, что впустил его и не предупредил! Смутно понимаю, что я до сих пор в пропотевших шмотках и не был в душе после пробежки, в общем, жуть, а Чонгук просто великолепен, брюки соблазнительно свисают на бедрах, мало того, он здесь, у меня в комнате. — Я решил, что твое послание заслуживает личного ответа. Открываю и закрываю рот. Вот тебе и шутка! Ни в этой, ни в альтернативной вселенной я не ждал, что он все бросит и приедет сюда. — Можно сесть? — спрашивает Чонгук, в его глазах пляшут смешинки. Слава богу… может, он все-таки поймет комизм ситуации? Я киваю. Дар речи так и не вернулся. Чон Чонгук сидит на моей кровати! — Мне было любопытно, какая у тебя спальня, — говорит он. Озираюсь в поисках путей к отступлению, но безуспешно — есть только дверь или окно. У меня в комнате уютно, хотя обставлена она довольно просто — белая плетеная мебель и железная двуспальная кровать с лоскутным стеганым покрывалом бледно-голубого и кремового цвета, которое сшила моя матушка, когда увлекалась рукоделием в деревенском стиле. — Здесь так тихо и спокойно, — замечает Чонгук вполголоса. «Только не сейчас, когда ты здесь», — мелькает у меня в голове. Продолговатый мозг наконец-то вспоминает о своем существовании, и я делаю вдох. — Как… Чонгук улыбается. — Я еще в отеле. — Знаю. Может, выпьешь чего-нибудь? — предлагаю я. Вежливость превыше всего, что тут скажешь. — Нет, спасибо, Тэхен. Он слегка склоняет голову набок, на лице обворожительная, чуть кривоватая улыбка. А я бы не отказался от выпивки. — Значит, тебе было приятно меня узнать? Ну и ну, он что, обиделся? Разглядываю свои пальцы. И как теперь выпутываться? Вряд ли стоит говорить, что я пошутил. — Я думал, ты ответишь по электронной почте, — чуть слышно бормочу я несчастным голосом. — Ты нарочно кусаешь нижнюю губу? — мрачно спрашивает Чонгук. Смотрю на него, хлопая глазами и открыв рот, потом шепчу: — Я не знал, что кусаю губу. Сердце бешено колотится. Между нами пробегает восхитительный ток, и пространство вокруг электризуется. Чонгук сидит очень близко от меня, глаза темно-карьего цвета, локти на коленях, ноги слегка расставлены. Чуть подавшись вперед, он медленно расплетает мои волосы, пальцами освобождая мои вьющиеся кудри. Мне не хватает воздуха, и я не могу пошевелиться. Избавляет уже не первый раз мои волосы. — Значит, ты решил заняться физкультурой, — произносит Чонгук тихо и певуче, бережно убирая мои волосы за ухо. — С чего бы это, Ким Тэхен? Он осторожно обводит пальцем мое ухо, потом очень нежно и ритмично дергает за мочку. Это так сексуально! — Мне нужно было подумать… Я как кролик в свете фар, мотылек у пламени, птица под взглядом змеи… и Чонгук прекрасно знает, как он на меня действует. — О чем, Ким Тэхен? — О тебе. — Что, было приятно меня узнать? Или познать в библейском смысле, ты это имел в виду? Вот черт! Я краснею. — Не ожидал, что ты знаком с Библией. — Я ходил в воскресную школу и многому там научился. — Что-то не припомню, чтобы в Библии говорилось о зажимах для сосков. Видимо, тебя учили по современному переводу. Губы Чонгука изгибаются в едва заметной улыбке, и я не могу отвести глаз от его красивого, скульптурно очерченного рта. — В общем, я подумал, что нужно прийти и напомнить, как было приятно меня узнать. Ох, ни фига себе! Открыв рот, смотрю на него, пока его пальцы скользят от моего уха к подбородку. — Что вы на это скажете, мистер Ким? Взгляд карих глаз пылает присущим Чонгука вызовом. Губы слегка разомкнуты — он ждет, собравшись перед ударом. Я чувствую, как глубоко в животе нарастает желание — острое и горячее, растекающееся по всему телу. Опережаю Чонгука и сам бросаюсь на него. Одно неуловимое движение, и в мгновение ока я оказываюсь на кровати под его телом, а он, прижав мои руки над головой, свободной рукой стискивает мое лицо и губами находит мои губы. Он требовательно проникает языком в мой рот, овладевая мной, и я наслаждаюсь его силой. Чувствую его всем телом. Он хочет меня, и от этого внутри возникает странное, но восхитительное ощущение. Ему не нужен Чимин в открытых плавках, не один из пятнадцати бывших любовников, не тот друг из прошлого, а я. Этот прекрасный мужчина хочет меня. Мой внутренний демон сияет так ярко, что мог бы осветить весь Тэгу. Чонгук прерывает поцелуй, я открываю глаза и вижу, что он смотрит на меня. — Доверяешь мне? — шепчет он. Я киваю, широко распахнув глаза. Сердце едва не выскакивает из груди, кровь бурлит. Чонгук достает из кармана брюк серебристо-серый шелковый галстук… тот самый галстук, который оставил следы на моей коже. Движения Чонгука быстры, когда он садится на меня верхом, связывает мои запястья вместе и закрепляет другой конец галстука на перекладине белой железной кровати. Я никуда не сбегу. Я в буквальном смысле привязан к постели и возбужден до предела. Чонгук соскальзывает с меня, встает рядом с кроватью и смотрит потемневшими от желания глазами. В торжествующем взгляде сквозит облегчение. — Вот так-то лучше, — бормочет он, и на его губах играет порочная улыбка. Он наклоняется и начинает расшнуровывать мои кроссовки. О нет, только не это! Нет! Я же недавно бегал! — Не надо! — протестую я, отбиваясь ногами. Чонгук останавливается. — Если будешь сопротивляться, я свяжу тебе ноги. И не шуми, Тэхен, иначе мне придется заткнуть тебе рот. Тише. Чимин, возможно, сейчас за дверью и слушает. «Заткнет мне рот! Чимин!» — мелькает у меня в мозгу, и я замолкаю. Он ловко снимает с меня кроссовки и носки, а потом медленно стягивает тренировочные штаны. Я судорожно вспоминаю, какие на мне трусы. Он приподнимает меня и, вытащив из-под моего тела покрывало и одеяло, снова кладет на кровать, только уже на простыни. — Ну-ну, — произносит Чонгук, медленно облизывая нижнюю губу. — Тэхен, ты опять кусаешь губу. А ты знаешь, как это на меня действует. Он предостерегающе прикладывает к моему рту свой указательный палец. О боже! Я лежу, беспомощный, и едва сдерживаюсь, глядя, как грациозно он ходит по комнате. Меня это жутко заводит. Медленно, почти лениво, он снимает туфли и носки, расстегивает брюки и стягивает через голову рубашку. — Думаю, ты видел слишком много, — хитро усмехается Чонгук. Он снова садится на меня верхом и задирает мою футболку. Кажется, сейчас он ее снимет, но нет, закатывает футболку до шеи, потом натягивает мне на глаза, оставив открытыми рот и нос. Ткань свернута в несколько раз, и я ничего не вижу. — Хм, — выдыхает он оценивающе. — Все лучше и лучше. Пойду принесу что-нибудь выпить. Чонгук наклоняется, целует меня, нежно прижавшись своими губами к моим, и встает с кровати. Доносится тихий скрип двери. Пошел за выпивкой. «Куда? Куда-нибудь неподалеку? В Тэгу? В Сеул?» Напрягаю слух, улавливаю негромкую речь и понимаю, что Чонгук разговаривает с Чимином. О нет… он же почти раздетый! Что он ему скажет? Слышу негромкий хлопок. А это еще что? Снова скрипит дверь — Чонгук возвращается, слышны его шаги и позвякивание льда в бокале. Какой там напиток? Чонгук закрывает дверь и, судя по шороху, снимает брюки. Они падают на пол, и я понимаю, что на Чонгуке ничего нет. Он вновь садится на меня верхом. — Ты хочешь пить, Ким Тэхен? — Да, — шепчу я, потому что внезапно у меня пересохло во рту. Снова слышу звяканье льда — Чонгук ставит стакан, наклоняется и целует меня, вливая восхитительно терпкую жидкость в мой рот. Белое вино. Это так неожиданно и воспламеняет, хотя само вино прохладное, а губы Чонгука холодны. — Еще? Я киваю. Вино только вкуснее от того, что оно было у него во рту. Чонгук склоняется надо мной, и я делаю еще один глоток из его губ… О боже. — Не будем увлекаться, Тэхен, ты слишком восприимчив к алкоголю. Не могу удержаться и улыбаюсь. Он наклоняется, чтобы влить в мои губы еще один глоток, потом поворачивается и ложится рядом со мной, так что я бедром чувствую его эрекцию. О, как я хочу ощутить его внутри себя! — Приятно? Я напрягаюсь, а он снова берет стакан, целует меня и проталкивает вместе с вином в мой рот кусочек льда. Потом медленно и лениво оставляет на моем теле дорожку прохладных поцелуев: вниз по горлу, между грудью и дальше, к животу. Льет холодное вино в мой пупок и роняет туда льдинку. Я чувствую, как она прожигает меня почти насквозь. Ох. — Лежи тихо, — шепчет Чонгук. — Не шевелись, Тэхен, иначе вся постель будет в вине. Мои бедра непроизвольно сжимаются. — О нет, мистер Ким, если вы разольете вино, я вас накажу. Я издаю стон и тяну галстук-привязь, едва сдерживая желание двинуть бедрами. Нет… пожалуйста. Чонгук дотрагивается до моей груди рукой, двигается сначала одной ладонью по всему телу, я понимаю, что мои соски беззащитны, оказываются на виду. Он наклоняется, целует по очереди соски, дергает их прохладными губами. Я борюсь со своим телом, которое выгибается, отзываясь на ласку. — А это приятно? — спрашивает Чонгук, подув на один сосок. Снова звяканье, и я чувствую, как Чонгук обводит кусочком льда правый сосок, одновременно сжимая губами левый. У меня вырывается стон, я стараюсь не шевелиться. Какая сладкая, мучительная пытка! — Если ты прольешь вино, я не разрешу тебе кончить. — О, пожалуйста… Чонгук… господин… пожалуйста! Он сводит меня с ума. Я буквально слышу, как он улыбается. Лед в пупке тает, а я весь горю — горю, и остываю, и безумно хочу. Хочу почувствовать Чонгука внутри себя. Сейчас. Его прохладные пальцы лениво скользят по ставшей вдруг сверхчувствительной коже моего живота. Я невольно выгибаюсь, и уже теплая жидкость выливается из пупка, течет по животу. Движения Чонгука быстры, он слизывает вино языком, целует меня, нежно кусает и посасывает. — Ай-я-яй, Тэхен, ты пошевелился. Что мне с тобой сделать? Я тяжело дышу, сейчас для меня существуют только его прикосновения и голос. Все остальное нереально. Больше ничего не имеет значения и не улавливается моим радаром. Пальцы Чонгука проникают в мои трусы, и меня вознаграждает его громкий вздох. — О, малыш, — шепчет он и проталкивает в меня два пальца. Я хватаю ртом воздух. — Ты уже готов для меня, так быстро, — говорит Чонгук, невыносимо медленно двигает пальцы внутрь и наружу, а я прижимаюсь к его руке и поднимаю бедра вверх. — Какой жадный мальчик, — строго произносит он, обводя большим пальцем мою дырочку, а потом проникает глубже. Мое тело изгибается под его искусными пальцами, я не сдерживаю громкие стоны. Он стаскивает с моей головы футболку, и я вижу его, щурясь от мягкого цвета ночной лампы. Меня изводит желание прикоснуться… — Хочу тебя потрогать, — выдыхаю я. — Знаю, — шепчет он и наклоняется, чтобы поцеловать меня. Его пальцы по-прежнему ритмично двигаются внутри моего тела, большой палец описывает круги. Язык Чонгука повторяет движения пальцев, и я поддаюсь. Мышцы ног напрягаются, я прижимаюсь к его руке, но она замирает, удерживая меня на грани, потом опять подводит к самому краю и останавливает, и еще раз… Как же мучительно! «Ну пожалуйста, Чонгук!» — мысленно кричу я. — Это твое наказание, так близко и так далеко. Приятно тебе? Поскуливаю от изнеможения, пытаюсь высвободить руки. Я совершенно беспомощен, потерялся в эротической пытке. — Пожалуйста, — умоляю я, и Чонгук решает наконец сжалиться надо мной. — Как тебя трахнуть, Ким Тэхен? О… меня бросает в дрожь. Он вновь останавливается. — Прошу тебя! — Чего ты хочешь, Ким Тэхен? — Тебя… сейчас! — Я уже плачу. — Как тебя трахнуть — так, или вот так, или, может, вот так? Выбор бесконечен. Я чувствую на губах его дыхание. Чонгук убирает руку и берет с тумбочки пакетик из фольги. Опускается на колени между моих ног и медленно стягивает с меня трусы. Он надевает презерватив, а я завороженно слежу за каждым его движением. — А так приятно? — спрашивает Чонгук, поглаживая себя. — Это была шутка, — выдавливаю я. «Пожалуйста, Чонгук, трахни меня». Он поднимает брови, его рука скользит вверх-вниз по внушительному члену. — Шутка? В тихом голосе чувствуется угроза. — Да. Ну пожалуйста, Чонгук! — прошу я. — Тебе сейчас смешно? — Нет! Я уже не говорю, а хныкаю. Мое тело превратилось в напряженный комок невыносимого желания. Чонгук смотрит на меня оценивающим взглядом, а потом внезапно хватает и переворачивает на живот. Из-за связанных рук я вынужден опереться на локти. Чонгук толкает мои колени вперед, я невольно поднимаю зад и получаю увесистый шлепок. В то же мгновение Чонгук стремительно проникает в меня. Я вскрикиваю от боли и неожиданности и кончаю снова и снова, словно распадаясь под ним на мелкие кусочки, пока он продолжает двигаться. Восхитительно. Он не останавливается. У меня уже нет сил, больше не выдержу… он вколачивается в меня все сильнее и сильнее… я снова чувствую возбуждение… не может быть… нет… — Давай, малыш, еще разок! — рычит он сквозь стиснутые зубы. Как ни удивительно, мое тело отвечает, сжимается в сладком судороге, и я снова кончаю, выкрикнув его имя. Чонгук наконец взрывается и, достигнув оргазма, молча замирает. Тяжело дыша, он в изнеможении валится на меня. — А это было приятно? — сжав зубы, спрашивает он. О Боже! Тяжело дыша, я лежу, полностью обессилен, и не открываю глаза, когда Чонгук медленно выходит из меня. Он сразу же встает и одевается. Полностью одевшись, возвращается на кровать, осторожно развязывает галстук и стягивает мою футболку. Я сгибаю пальцы, разминаю запястья и улыбаюсь, глядя на отпечатавшиеся узоры. Оправляю свои волосы, а Чонгук укрывает меня одеялом. Он самодовольно усмехается. — Очень приятно, — шепчу я и застенчиво улыбаюсь. — Опять это слово! — Тебе не нравится? — Нет. Оно мне не подходит. — Ну, не знаю… похоже, оно действует на тебя весьма благотворно. — Теперь еще и благотворно!.. Ким Тэхен, вы и дальше будете ранить мое самолюбие? — Думаю, что с самолюбием у тебя все в порядке. Говорю и понимаю, что мои слова звучат неубедительно, — какая-то неясная мысль мелькает у меня в мозгу и исчезает, прежде чем я успеваю ее поймать. — Ты так считаешь? — мягко спрашивает Чонгук. Подперев голову рукой, он лежит рядом со мной, полностью одетый, а на мне ничего не было. — Почему ты не любишь, когда тебя трогают? — Не люблю, и все. — Он наклоняется ко мне и нежно целует в лоб. — Значит, тот е-мейл был шуткой. Я сконфуженно улыбаюсь и пожимаю плечами. — Понятно. Так ты все еще обдумываешь мое предложение? — Твое непристойное предложение… Да, но у меня есть кое-какие возражения. Он ухмыляется как будто с облегчением. — Я бы разочаровался, если бы у тебя их не было. — Я хотел отправить их по электронной почте, но ты, можно сказать, меня прервал. — Прерванный половой акт. — Видишь, я знал, что где-то глубоко внутри у тебя есть чувство юмора, — улыбаюсь я. — Тэхен, не над всем можно смеяться. Я подумал, что ты категорически отказываешься, — говорит он упавшим голосом. — Я пока не решил. Ты наденешь на меня ошейник? Чонгук поднимает брови. — Похоже, ты действительно изучал предмет. Не знаю, Тэхен. Я никого не заставлял носить ошейник. Ох. Нужно удивиться? Я ведь почти не знаком с темой… — А на тебя надевали ошейник? — шепчу я. — Да. — Кто? Мистер Попов? — Мистер Попов! Чонгук запрокидывает голову и разражается громким заразительным смехом. Сейчас он выглядит таким юным и беззаботным! Широко улыбаюсь в ответ. — Я передам ему, что ты так сказал, он будет в восторге. — Вы по-прежнему видитесь? Я потрясен и не могу это скрыть. — Да. — Чонгук снова серьезен. Ох… Я вдруг ощущаю острый укол ревности, и меня тревожит глубина моего чувства. — Понятно. Значит, у тебя есть кто-то, с кем можно обсудить твою альтернативную жизнь, а мне нельзя. Он хмурится. — Никогда не думал об этом в подобном ключе. Мистер Попов был частью этой жизни. Я же говорил, теперь мы просто хорошие друзья. Если хочешь, я познакомлю тебя с одним из моих бывших нижних, можешь поговорить с ним. «С кем-кем? Он что, издевается?» — Теперь ты шутишь, да? — Нисколько. — Спасибо, как-нибудь сам разберусь, — говорю я сердито и натягиваю одеяло до подбородка. Чонгук удивленно смотрит на меня. — Тэхен, я… Ему явно не хватает слов. Думаю, впервые в жизни. — Я не хотел тебя обидеть. — А я и не обиделся. Я возмущен. — Чем? — Я не намерен разговаривать с твоим бывшим другом… рабом… нижним… или как ты там их называешь. — Ким Тэхен, вы ревнуете? Я смущаюсь и краснею. — Останешься? — Утром у меня назначена встреча в отеле за завтраком. К тому же, как я тебе говорил, я не остаюсь на ночь с мужчинами, со своими рабами, нижними или с кем-либо еще. Пятница и суббота были исключением. Больше ничего подобного не случится. — В его тихом хриплом голосе звучит решимость. Я поджимаю губы. — Все, я устал. — Ты меня выгоняешь? Чонгук поднимает брови; похоже, он изумлен и слегка испуган. — Да. — Что ж, еще одно «впервые». — Он окидывает меня изучающим взглядом. — Значит, ты сейчас не хочешь ничего обсуждать? Я имею в виду контракт. — Нет, — сурово отрезаю я. — Как же мне хочется задать тебе хорошую трепку! Тебе бы стало намного лучше, и мне тоже. — Ты не имеешь права так говорить. Я еще ничего не подписал. — Но помечтать-то можно? — Чонгук наклоняется, берет меня за подбородок и шепчет, нежно целуя в губы: — В среду? — В среду, — соглашаюсь я. — Погоди минутку, я тебя провожу. Сажусь и беру свою футболку, отпихивая Чонгука в сторону. Он неохотно встает с кровати. — Подай, пожалуйста, мои штаны. Он поднимает их с пола и вручает мне, безуспешно пытаясь скрыть улыбку. — Да, мой господин. Я прищуриваю глаза и сердито смотрю на него, пока натягиваю треники. Волосы у меня растрепаны, и я знаю, что, когда он уйдет, меня ждет Пак Чимин и допрос с пристрастием. Взяв резинку для волос, я открываю дверь и прислушиваюсь. В гостиной Чимина нет. Похоже, он у себя в комнате, разговаривает по телефону. Чонгук следует за мной. Мы идем к выходу, и за это короткое время мои мысли и чувства резко меняются. Я больше не злюсь на Чонгука, а мучительно стесняюсь. Не хочу, чтобы он уходил. Впервые мне жаль, что он не обычный человек, которому нужны нормальные отношения без десятистраничного контракта, плети и карабинов на потолке в комнате для игр. Открываю входную дверь и смотрю вниз, на свои руки. Я впервые занимался сексом у себя дома, и сам секс был чертовски хорош. Но сейчас я чувствую себя чем-то вроде семяприемника — пустым сосудом, который заполняется по прихоти Чонгука. Мое подсознание качает головой: «Хотел бежать в отель за сексом, вот и получил его экспресс-доставкой». Сложив руки на груди, оно притопывает ногой, и на его лице явно читается: «Ну, и чего ты теперь жалуешься?» Чонгук останавливается в дверях, берет меня за подбородок и заставляет поднять голову. Наши взгляды встречаются. — С тобой все в порядке? — ласково спрашивает он, нежно поглаживая мою нижнюю губу большим пальцем. — Да, — отвечаю я, хотя, честно сказать, не уверен. Я чувствую, как меняется моя система убеждений. Если я соглашусь на его условия, то буду потом страдать. Он не способен, не хочет и не собирается предлагать мне больше… а я хочу больше. Намного больше. Недавний приступ ревности свидетельствует лишь о том, что мои чувства к нему глубже, чем я для себя решил. — В среду, — повторяет Чонгук, наклоняется и целует меня. Что-то происходит, когда наши губы соприкасаются, и, взяв мое лицо в ладони, он целует меня настойчивее и настойчивее. Дыхание Чонгука учащается, он прижимается ко мне, жадно впивается в мой рот. Я кладу ладони на его руки. Так хочется погладить его по волосам, но я сдерживаюсь, знаю, что ему это не понравится. — Ким Тэхен… что ты со мной делаешь? — Я могу спросить то же самое, — шепчу я в ответ. Глубоко вздохнув, Чонгук целует меня в лоб и уходит. Он целеустремленно шагает по дорожке к своему автомобилю и ерошит рукой волосы. Открывая дверцу, смотрит в мою сторону и улыбается своей умопомрачительной улыбкой, от которой у меня захватывает дух. Я слабо улыбаюсь в ответ и вновь чувствую себя Икаром, слишком близко подлетевшим к Солнцу. Чонгук садится в свою спортивную машину, а я закрываю входную дверь. Мне одиноко и хочется плакать, унылая тоска сжимает сердце. Я спешу к себе в комнату, закрываю дверь и прислоняюсь к ней, пытаясь рационализировать свои чувства, но безуспешно. Сползаю на пол, закрываю лицо руками, и слезы сами льются из глаз. Тихо стучит Чимин. — Тэхен? — зовет он шепотом. Я впускаю его. Он бросает на меня единственный взгляд и крепко обнимает. — Что случилось? Что сделал этот мерзкий смазливый ублюдок? — Ох, Чимин, только то, чего я сам хотел. Онотводит меня к кровати, и мы садимся. — У тебя волосы как после ужасного секса. Несмотря на жгучую тоску, я смеюсь. — Секс был замечательный, вовсе не ужасный. Чимин ухмыляется. — Так-то лучше. Почему ты плачешь? Ты же никогда не плачешь. Он берет с тумбочки щетку для волос, садится рядом со мной и начинает очень медленно распутывать колтуны. — Просто я думаю, что наши отношения ни к чему не приведут, — говорю я, рассматривая свои пальцы. — Ты же сказал, что вы встречаетесь в среду? — Ну да, мы так и планировали. — Тогда с какой стати он заявился сегодня? — Я послал ему е-мейл. — С просьбой приехать? — Нет, написал, что не хочу его больше видеть. — И он сразу примчался? Тэхен, ты гений. — Вообще-то я пошутил. — Ох, вот теперь я совсем ничего не понимаю. Терпеливо пересказываю ему суть е-мейла, не выдав самого главного. — Значит, ты думал, что он ответит тебе по электронной почте. — Да. — А вместо этого он приехал сам. — Да. — Я бы сказал, что он от тебя без ума. Я хмурюсь. Чонгук — и без ума от меня? Ага, как же. Он просто смотрит на меня как на новую игрушку — удобную игрушку, с которой можно забавляться и проделывать всякие отвратительные штуки. Сердце болезненно сжимается. Смирись, такова реальность. — Он приехал, чтобы меня трахнуть, только и всего. — Кто сказал, что романтика умерла? — шепчет Чимин с ужасом. Я произвел на него впечатление. Не думал, что это возможно. Смущенно пожимаю плечами. — Он использовал секс как оружие. — Трахал тебя, пока полностью не подчинил? — мой друг неодобрительно качает головой. Я ошеломленно моргаю и чувствую, как мое лицо заливает краска. Ох, Пак Чимин, лауреат Пулитцеровской премии, в самую точку… — Тэхен, я не понимаю, ты что, просто занимался с ним любовью? — Нет, Чимин, мы не занимались любовью, мы трахались — по определению самого Чонгука. Он не признает любовь. — Я так и знал, что он со странностями. У него боязнь близких отношений. Я киваю, словно соглашаясь, хотя на душе у меня скребут кошки. Ах, Чимин, жаль, я не могу рассказать все про этого странного мрачного извращенца, чтобы ты велел мне его забыть. Помешал бы наделать глупостей. — Все это несколько обескураживает, — бормочу я. Да уж, мягко сказано. Я не хочу больше говорить о Чонгуке и потому спрашиваю об Юнги. При одном упоминании его имени, Чимин словно начинает светиться изнутри и лучезарно улыбается. — Юнги приедет в субботу утром, поможет погрузить вещи. Он стискивает щетку для волос. Ого, да Чимин, похоже, влюбился! Я чувствую знакомый укол легкой зависти. Чимин нашел себе нормального мужчину и выглядит счастливым! Я обнимаю его. — Ах да, забыл тебе сказать. Звонил твой папа, пока ты… э-э-э… был занят. Дело в том, что твой брат получил какую-то травму, и они с твоей мамой не смогут приехать на выпускную церемонию. Но твой отец будет здесь в четверг. Он просил тебя перезвонить. — А мне мама ничего не говорила. Как мой брат, с ним все в порядке? — Да. Позвони ей утром, сейчас уже поздно. — Спасибо, Чимин. Я успокоился. Позвоню-ка я завтра и Рэю. А сейчас просто лягу спать. Он улыбается, хотя складки в уголках глаз выдают тревогу. Когда Чимин уходит, сажусь и еще раз перечитываю контракт, делая пометки. Закончив, включаю ноутбук. Я готов к обсуждению. В почте е-мейл от Чонгука. От: Чон Чонгука Тема: Сегодняшний вечер Дата: 23.05.2023, 23:06 Кому: Ким Тэхену. Ким Тэхен, с нетерпением жду замечаний по контракту. А пока спокойной ночи.Чон Чонгук, Генеральный директор холдинга «JK энтерпрайзес».
От: Ким Тэхена Тема: Спорные вопросы Дата: 24.05.2023, 00:02 Кому: Чон Чонгуку Уважаемый мистер Чон! Вот мой перечень спорных вопросов. С нетерпением жду возможности обсудить их за ужином в среду. Номера отсылают к пунктам контракта: 2: Не уверен, что изучение МОЕЙ чувственности и допустимых пределов будет проводиться исключительно в МОИХ интересах. Полагаю, что в подобном случае я обошелся бы без десятистраничного контракта. Скорее, в ВАШИХ интересах. 4: Вы прекрасно знаете, что являетесь моим единственным сексуальным партнером. Я не принимаю наркотики, и мне никогда не делали переливание крови. Со мной, наверняка, все в порядке. А как насчет Вас? 8: Я вправе расторгнуть контракт в любую минуту, если сочту, что Вы не соблюдаете оговоренные ограничения. Хорошо, меня это устраивает. 9: Подчиняться Вам во всем? Безоговорочно принимать наказания? Это нужно обсудить. 11: Испытательный срок — один месяц. Не три. 12: Я не могу встречаться с Вами каждые выходные. У меня есть собственная жизнь… ну, или будет. Предлагаю три из четырех. 15.2: Использование моего тела для сексуальных или других действий по Вашему усмотрению — пожалуйста, уточните значение «или других». 15.5: Весь пункт относительно наказаний. Я не уверен, что хочу, чтобы меня пороли розгами, плетью или подвергали другому физическому воздействию. Считаю, что это будет нарушением пунктов 2–5. И еще — «по другой причине». Это просто жестоко, хотя Вы утверждали, что Вы не садист. 15.10: Можно подумать, я бы согласился, чтобы меня передали кому-то во временное пользование. Но я рад, что этот пункт есть в Контракте. 15.14: Правила. Обсудим их позже. 15.19: Почему мне запрещено ласкать себя? Я и так этого не делаю, просто интересно, почему? 15.21: Наказание. Пожалуйста, перечитайте пункт 15.5 выше. 15.22: Почему мне нельзя к Вам прикасаться? Правила: Сон — я согласен на шесть часов в сутки. Еда — я не буду питаться согласно перечню рекомендованных продуктов. Уберите его, иначе никакого Контракта. Одежда — если я должен носить выбранную Вами одежду только в Вашем присутствии, то тогда ладно. Физические упражнения — мы договорились о трех часах, а в Контракте по-прежнему четыре. Пределы допустимого: Может, обсудим все подробно? Никакого фистинга. Что такое «подвешивание»? Генитальные зажимы — Вы, должно быть, шутите. Сообщите, пожалуйста, о планах на среду. Я работаю до пяти вечера. Спокойной ночи. От: Чон Чонгука Тема: Сегодняшний вечер Дата: 24.05.2023, 00:07 Кому: Ким Тэхену Мистер Ким, очень длинный перечень. Почему Вы до сих пор не спите?Чон Чонгук, Генеральный директор холдинга «JK энтерпрайзес».
От: Ким Тэхена Тема: Тружусь по ночам Дата: 24.05.2023, 00:10 Кому: Чон Чонгуку. Господин, если Вы помните, я как раз занимался этим перечнем, когда меня отвлек от работы и принудил к совокуплению залетный любитель командовать. Спокойной ночи. От: Чон Чонгука Тема: Немедленно прекратить работу! Дата: 24.05.2023, 00:12 Кому: Ким Тэхена КИМ ТЭХЕН, МАРШ В КРОВАТЬ!Чон Чонгук, Генеральный директор холдинга «JK энтерпрайзес» и любитель командовать.
Ой, орущие прописные буквы! Выключаю ноутбук. Ну вот как у Чонгука получается припугнуть меня, когда сам он за шесть миль отсюда? Качаю головой. На сердце по-прежнему скребут коты, я ложусь в постель и сразу же засыпаю глубоким, но беспокойным сном.