Дым и шоколад

Сколько раз я представляла себе идеальную жизнь в магическом мире. Сколько раз я хотела увидеть, какой жизнью живет этот богатый наследник древнего аристократического рода. Роскошный классический особняк на окраинах Англии, гущи разной растительности и сады, диковинные птицы, гуляющие по траве у дома и хвастающиеся красками своего оперения, богатая отделка стен дома и декор самых искусных мастеров. Блюда на любой вкус и сорт, которые можно и не пробовать, потому что завтра будут новые. Каково это расти в таких условиях? Расти в кругу семьи, где тебя любят и оберегают, когда у тебя есть защищенный тыл от всех невзгод? Но это все шаблон, заложенный обществом, которое никогда не видело правды. И не имело права ее знать. … К поместью Малфоев вела широкая подъездная дорога «охраняющаяся» густыми тисами. Они росли по обе стороны, своими криво закручивающимися толстыми ветвями создавали иллюзию тянущихся к небу и к друг другу рук деревьев-великанов, играя с воображением гостей впервые их увидевших. На входе непосредственно перед территорией главного здания стояли высокие кованые ворота. Внутри виднелась дорожка, плотно выложенная камнями разных размеров и обсаженная живой изгородью. Дорога была похожа на такие, которые строили древние римляне — на века, для пользы бессмертно существовующего рода. Профессор шел впереди нас. И подойдя к воротам, он взмахнул своей волшебной палочкой. Те послушно открылись, а пространство перед ними покрылось рябью из магии — барьер. Конечно, вся эта территория была защищена мощнейшим антимагическим барьером, наверняка, установленным самим Темным Лордом. И если бы не профессор — мне бы никогда не пройти через такой. Скрип открывающихся неспешно ворот скрутил мои нервы в тугой узел. Только сейчас я окончательно осознала, что, перейдя через этот барьер, я уже не смогу повернуть назад и продолжить старую жизнь. И я переступила через него безо всяких сожалений. У самого Малфой-мэнора находился фонтан из нескольких уровней с аутентичной лепкой какого-то сюжета из истории магии. А сам дом, нет, замок! был огромным: четырёхэтажное здание в классическом английском стиле с небольшими башнями, расположенными симметрично друг к другу. Вот мы уже поднимались по ступеням родового поместья с настежь раскрытыми дверями входа в холл. И мое сердце пропустило удар. К нам навстречу медленной поступью шла статная гордая женщина — хозяйка дома. Это была красивейшая волшебница с выдержанными аристократичными манерами, белыми, как снег волосами и голубыми, как у Драко глазами. Другие бы начали дарить комплименты ее изысканному наряду, драгоценностям, гармоничному макияжу. Но мне показалось, что этого было бы совершенно недостаточно. Когда она заметила Драко, то в глазах заискрило беспокойством, и одновременно с этим словно свалился с плеч груз от долгого мучительного ожидания. А еще там была безграничная и безусловная любовь матери к своему ребенку. Да, это самое прекрасное в ней. Она не стала при свидетелях обнимать и целовать сына, просто на несколько секунд приложила свои ладони к его щекам и заглянула в глаза, будто заполняя его своей любовью, что берегла все это время. И она получала ответ. Я еще никогда не видела Драко таким… Он вернулся домой. Теперь мне понятно все, что он говорил о ней и своем детстве. Я помню лишь отблеск того же в его глаз, когда он вспоминал о матери, что вижу сейчас во всей красе. Мне стало жаль… Жаль, что у меня такого не было, и мне никогда не понять, каково так чувствовать. В этот момент Драко чуть повернул голову, и мы встретились взглядами. Я лишь выдавила теплую улыбку, пытаясь спрятать за ней подступающий ком горечи к горлу, и прошла вглубь комнаты, оставляя их наедине. Мне нужно было думать о другом. Я перестала вмешиваться в эту идиллию своим вниманием и занялась реконструкцией только что вновь полученного надреза на и так гнилой душе. Иначе мою слабость заметят. Хотя, нет… Оставлю это место кровоточить для того, чтобы было легче слиться с обществом этих истерзанных и израненных людей, живущих в своем собственном сумасшествии и зовущими себя «Пожирателями смерти». Какое ироничное название… Похоже, это было идеальное место для меня. В доме слышались разговоры, мужские голоса. В холле слева стояло двое Пожирателей, охраняющих вход в другую часть комнаты. Только сейчас я обратила внимание насколько высокими были потолки, а колонны возвышались как в греческом храме, но при этом убранство комнаты было совсем скудным: лишь несколько портретов волшебников, что угрюмо и свысока осматривали происходящее в доме, и серость стен, что вселяла в душу тревожность и высасывала из воздуха любые положительные вибрации словно дементор. Видимо, всю остальную часть роскоши убрали на время разворачивания штаб-квартиры и военного положения. Как жаль, что мне не представится возможность увидеть это место в его лучшем образе… — Эй, племянничек, тебя хочет видеть Повелитель, — в холл из охраняемого проема вошла Беллатриса все в таком же приподнятом настроении, — и ты тоже зайдешь, — указала уже она на меня, подарив жуткую ухмылку. В холле все еще у самого входа неслышно беседовала о чем-то чета Малфоев, а я стояла слева поодаль от них возле огромного зеркала во весь рост с кованой рамой совершенно немыслимых узоров. Профессор тоже сразу же скрылся в той части здания, куда нас звала бестия, как только мы вошли. — Идем, — послышалось позади меня от парня, и он прошел вперед. Я не отставала. Меня даже не бил мандраж. Я просто смирилась со своей участью. Я выбрала такую жизнь, и теперь осталось лишь доказать свое горячее желание подарить свою дрянную душу Дьяволу. Войдя в другую часть здания сквозь «пост охраны», я увидела что-то вроде обеденного зала с огромным столом персон на двадцать, во главе которого восседал сам Волан-де-Морт. У него была очень бледная кожа, белое как мел и похожее на череп лицо, ноздри как у змеи, красные глаза с вертикальными зрачками. Зрелище не из приятных, но меня такой вид не напугал. Другое дело — он сам. — Драко, как замечательно, что ты вернулся домой, — нараспев проговорил Лорд гнусавым голосом, как после воспаления связок. — И, к всеобщему удивлению, с хорошими новостями, — он показал рукой на присутствующих приспешников, что сейчас испытывающе глазели на новопришедших. В комнате находилось еще человек восемь кроме меня, Драко, Снейпа и миссис Малфой, которая решила не оставлять сына наедине с теперь уже полноправным владельцем ее дома на неопределенный срок. Это были внушительного вида Темные волшебники, возможно, самые преданные и сильные из армии Пожирателей. С такими шутить не возникнет мысли, от таких бегут без оглядки лишь надеясь на милость и чудесное спасение. Как-то даже гордость берет от осознания, что придется воевать с ними на одной стороне. Но теперь давит ответственность за свои способности и нужность для пользы делу. Здесь не будут церемониться: за проступок — голова с плеч. На меня не обращали внимания только Темный Лорд, занятый сейчас Драко, и профессор Снейп. Все глаза в какой-то мере проанализировали нежданного гостя и, не увидев во мне ничего интересного, принялись внимательно следить за яазворачивающейся ситуацией. Я пока выдохнула. Высокое скелетоподобное тело, облаченное в черные одеяния до пола, вдруг приблизилось к Драко, и длинная тонкая рука с неестественно длинными пальцами аккуратно потрепал его по щеке: — Я не думал, что ты справишься с таким нелегким заданием. Дамблдор. Так значит Драко… — Мне и не пришлось его выполнять, — уверенным, но не самоуверенным тоном ответил парень, — все вышло само собой. — Да, мой Лорд, — вмешался Снейп из другого конца комнаты. — Дамблдора убил я. Не о чем беспокоиться. Он мертв. Больше нет преград для нас. — Неужели, Северус? — задумчиво и совершенно не удивившийся такому исходу, змееликий сканировал лицо профессора, а после занял свое место, словно и не покидал его. — Хорошо, что ты так педантично подходишь к исполнению моей воли, но стоило и мальчику дать шанс проявить себя. — Прошу меня простить. И Снейп чуть склонил голову готовый к любой реакции своего господина. — Нет, Северус, ты мой ценнейший сторонник в этой войне, — он искривил лицо в подобии улыбки, — как и все здесь присутствующие. Я была права. Здесь и сейчас находятся «сливки» данного общества. — Мой Лорд, — прошептала вдруг Беллатриса, склонив голову словно раб, боящийся попасть в немилость хозяину, — не все. Мои внутренности завязались в узел. Я не дрогнула от взгляда змеиных глаз и прочих в этом помещении. Быть готовой к такому нельзя, но я хотела выглядеть уверенно. Только что, коснувшись моей стопы, что-то проползло по полу толстым канатом и двинулось в сторону Главы. Скосив взгляд на это существо, я ахнула от внезапности осознания, что это было: огромная словно анаконда змея, пятнистая кожа которой отражала бликами огонь камина, вызывала дрожь по внутренней поверхности моей груди. — Нагайна, кто это там у нас теснится в уголке? — чуть хмуря брови, Волан-де-Морт обращался к этой змее, как к личности, продолжая смотреть в мою сторону. Затем она заползла на руки хозяина и зашипела, судя по всему, обмениваясь с ним информацией на парселтанге. А он выслушивал и гладил ее по голове. Если говорить о личных качествах, то Волан-де-Морта можно было назвать осторожным, сообразительным и спокойным стратегом. Это читалось сразу. — Не представишь нам свою скромную гостью, Драко? — обратился к нему змееуст. Я заметила, как спина парня напряглась, а лицо приняло непроницаемый вид. Окклюменция? …Только не это. — Мы учимся на одном курсе. Мы… друзья. Я пригласил ее в свой дом погостить. Это странно? Мне это все жуть как не нравилось. И не только мне. — Друзья… Как интересно. Но ты, наверное, не заметил некоторые перемены? Это место сейчас годится для приема только тех гостей, которых приглашаю я. Присутствующим уважаемым волшебникам нужны объяснения. Во рту пересохло, в горле саднило… Но что я могу сказать? Чего же я жду? — Может быть, ты, Белла, объяснишь мне этот конфуз? Ты привела ее сюда. Что в ней интересного? — Мой Лорд, эта девчонка сказала, что хочет сражаться на нашей стороне и быть преданной нашим идеям и Вам. — Это правда? — два красных глаза смотрели на меня, но спрашивали это будто у кого-то другого. И тут я почувствовала, как в мою голову словно кто-то проник и начал прокручивать воспоминания с этого момента — и назад. Я поняла, что в эту секунду на мне испытывает «Легилименс» самый сильный темный волшебник в современной истории. … Флешбэк. — В виду того, что остался на занятии только один ученик, который по моей собственной опрометчивости не способен более к обучению на сегодня — я предлагаю разойтись. Надеюсь, это не последний раз. Хотя вероятность категорически мала. — Да уж, — грустно согласилась я. — И все-таки странно это… Кто мог прийти к Малфою и сорвать его с уроков, даже если это факультатив. Неужели что-то случилось, и это кто-то из дома? — Думаю, да, — также грустно отметил Киллиан, — скорее всего Темный Лорд требует его видеть. Я тут же выпала в осадок на пару секунд от этого предположения. — Что? Думаешь, как бы ты поступила, если бы тебя сейчас вызвали на собеседование к самому сильному Темному волшебнику в современной истории? — улыбнулся весело молодой мужчина. — Это же должно будет случиться когда-нибудь. И что мне тогда делать? Нет, правда… — Согласен. Только ничего особенного делать не придется, если ты сможешь ловко спрятать свои мысли и воспоминания от его взора, завладев его вниманием своими словами и поступками. — …Продолжай. Я, как и всегда, была увлечена беседой с таким умным волшебником. — Тогда, если ты не против, мы задержимся сегодня, чтобы попрактиковаться в важнейшей для шпиона технике. Я попытаюсь с помощью легилименции войти в твой разум, а ты освоишь способ противостояния этому заклинанию — окклюменцию. — Это возможно для меня? — Да, ты вполне способна на это. Но только я не Темный Лорд. Тебе, в любом случае, придется туго. Он понимающе посмотрел на меня и, взяв стул, сел напротив. — Одной важной для легилименции основой служит повышение эмоционального уровня подопытного, то есть тебя в данном случае. Если ты зла или напугана ему будет проще проникнуть в твое сознание. Поэтому, прежде всего, тебе нужно взять себя в руки и успокоиться. Что бы там ни происходило. И зрительный контакт, его нужно прервать. Закрой глаза и, при попытке проникнуть в твою голову, попытайся очистить разум. Либо зафиксироваться в одной эмоции на одном безопасном воспоминании. Не придавай чувствам решающего значения. Заграждение разума — это борьба, постоянная борьба. Но постоянные тренировки помогут тебе противостоять чужому проникновению. — Я поняла. Давай пробовать, Киллиан. Конец флешбэка. … Я прервала зрительный контакт. Вдох. С закрытыми глазами действительно легче манипулировать своими эмоциями. Выдох. Очистить разум. Вдох. Я начала заталкивать обратно все мысли, что пытались просочиться сейчас. Выдох. Единственный способ, что оказался действенным для меня за короткий курс обучения — это реверс — погружение глубоко внутрь. Не пытаться его не впускать, а впустить, но туда, где нет опоры, только пропасть и падение в чан с эмоциями, которые были моим миром долгие годы. Все что могло погубить меня — воспоминания о коротком эпизоде дружбы со слизеринцами, точнее со слизеринцем, который побольше. Спрятать этот период за толстым слоем грусти и тоски в глубинах моей души, разочарования и хронической боли — легко. Я так и поступила. Показала ему только это. Вдох. Глаза открыты. — Не сочтите за наглость, — вдруг решилась я расставить все точки над «и», покончив с этим фарсом, — но я умею разговаривать и смогу ответить на любые Ваши вопросы без применения легилименции, господин. Я решила, что мне стоит брать пример с приближенных, пользующихся благосклонностью Волан-де-Морта. Я склонила голову и вернулась к его глазам, показывая чистоту своих грязных намерений. Он глухо рассмеялся. Понять, что значил этот смех, мне не представлялось возможным. Медленно встав со своего места, он направился ко мне. Возможно, именно сейчас я и умру. На лице Драко была та же мысль. …И почему-то мне показалось, что он возможно даже будет скучать по мне. — Как твое имя, дитя? — поинтересовался змееликий, останавливаясь в метре от меня без палочки в руках. — Меня зовут Фэй. — Просто «Фэй»? Кто твои родители? Мне не хотелось испытывать терпение злого волшебника… но это был трюк. Пусть только мне дадут время его провернуть. … Флешбэк — Ты открытая книга, Фэй, — устало заключил Киллиан. — Да еще и такая скучная. Я стукнула его по плечу со всей силы. Знает же, что меня задевает этот аспект жизни. А он только рассмеялся. — Но это может сыграть на руку нам. Темный Лорд заглянет тебе в голову и помрет со скуки, — продолжал веселиться наставник, — и весь магический мир будет благодарен своей героине войны. Я только закатила глаза. — А есть хоть одна хорошая новость, исходя из результатов моих усилий? — Думаю, есть. Ты знаешь вообще, кто такой Лорд Волан-де-Морт? — Эээ… — Вот и послушай. Он талантливый волшебник, который является прямым потомком самого Салазара Слизерина. Но рожденный от отца-магла. Тот не дождался появления на свет своего ребенка и оставил ему только свое магловское имя, «грязную» кровь и умершую во время родов мать. Я бы, наверное, тоже обиделся и обозлился на весь мир, — поиронизировал Киллиан и толкнул меня по-дружески плечом. — Да уж… — Не замечаешь некоторого сходства? — Ммм? О чем ты? — Если не останется способа выжить, то стоит надавить на больную мозоль. Либо ты увидишь зеленое свечение непростительного проклятья, либо его раскрытые объятия. …Фигурально выражаясь, конечно, — снова захихикал парень. И до меня начало доходить. — Ты спятил? — Попытка — не пытка. Если почувствуешь, что выгорит — действуй. Конец флешбэка … — Мою мать звали Элизабет Нотт. И я ее дочь. Не на всех лицах присутствующих появилось понимание что происходит. Но на том лице, что мне нужно было — появилось. И я продолжила: — У меня не было всего того, что нужно, чтобы воспитать чистокровного наследника благородного имени по всем канонам и правилам. Но кровь не исправить. Я пришла в этот мир, чтобы стать одиночкой. И не нашла ничего, что могло подарить мне смысл жизни. Только лишь после того, как я узнала о Вас и вашей идее, за которую вы боритесь, на меня снизошло просветление. Я должна быть здесь. Я хочу сражаться под Вашим началом, чтобы отомстить этому миру за себя и все страдания, что он мне причинил. Мне очень больно… но мстить я не хотела никому. Заверни ложь в правду — и твоей искренности поверит сам черт. Это правило всегда действует. Поверит же?.. — Какая пламенная речь. И не самая плохая, что мне доводилось слышать. И страдания твои мне показались правдивыми. Я это увидел, — немного задумчиво прошептал последнюю фразу Темный Лорд. — Но на что мне сгодится девочка, даже не окончившая школу? Мне нужны только сильные, кровожадные и жестокие воины. — Я не прошу сегодня проверять мои способности. Просто дайте шанс остаться здесь и доказать со временем, что я не подведу никого. Он смотрел на меня, будто взвешивая на весах мою жизнь и смерть. Что окажется весомее? — Простите, мой Лорд, — подошла к нам Беллатриса, опять склонив голову, и протянула ему не свою волшебную палочку, — эта наглая девчонка принесла мне это как сувенир. — Фенрир Сивый? Что с этим беднягой случилось? — Никто его не видел после того, как все покинули Хогвартс, — объясняла женщина, а затем она обратилась ко мне с хищной улыбкой. — Что ты сделала с нашим дорогим оборотнем? — Ничего, чего бы он ни заслужил. Он жив. И это все, что я скажу. Если такие, как он, ваша сила, то у меня для вас плохие новости. Со стороны троих мужчин, что стояли недалеко от нас, самых крупных и внушительных, послышался тяжелый вздох, а один с бледным, длинным, искривлённым лицом усмехнулся. Как и Беллатриса, которая наслаждалась этой историей второй раз с тем же удовольствием. Только лишь профессор стоял бледный слово полотно, не издавал ни звука, ни движения. Волан-де-Морт больше не колебался. Развернувшись и направившись к камину, он гостеприимно предложил мне быть его гостьей в этом доме, как будто он всегда был и всегда будет здесь хозяином. Все, что было дальше, казалось, расплылось и выпало из моей памяти, словно я получила обухом по голове. Драко подошел и, взяв меня под локоть, вывел из зала сквозь холл в другой конец особняка. Его матери не было уже, и я не знала, что она успела увидеть и услышать из того, что там происходило. — Это еще не все. Слишком легко. Голос Малфоя звучал напряженно и раздраженно. Но мне уже все равно. Я смогла отсрочить свою смерть от руки самого Темного Лорда. Это успех, который нужно отпраздновать. На меня накатила волна запоздалого адреналинового шторма. Я не помнила ничего из того, куда мы шли и что нас окружало. Только чужая рука, сжимающая с силой мою, еще напоминала на каком я свете. — Подожди, Малфой, полегче… Куда ты меня тащишь? Я пыталась ослабить его хватку, потому что становилось ощутимо больно. Он остановился и посмотрел на меня. — Элли! Перед нами возник домой эльф и склонился в три погибели: — Да, хозяин Драко. — Покажи этой госпоже ее комнату. На все время пребывания здесь она гостья этого дома. И если ей что-то понадобится, то исполни. — Слушаюсь. И он разжал пальцы, наконец, отпустив мою руку. Затем отошел на два шага и стал дожидаться, пока мы исчезнем в коридорах его дома. Я оглянулась лишь один раз, когда мы заходили за поворот, чтобы на прощание уловить его настроение. Но его маска не давала понять абсолютно ничего. Мы все сегодня пережили очень многое. События, которые начали новый виток жизни и стремительно поведут в неизвестность, как двоих подростков под крышей пристанища Темной силы, так и жизней всех учеников школы чародейства и волшебства Хогвартс, да и любого жителя магического мира. Если никто не ждет чуда, то оно и не случится. … Флешбэк — Все! Я больше не могу, прекращай, — выбившаяся из сил я свалилась на парту. — Уже? Ну, ладно, — согласился со мной наставник. — Но ты должна практиковаться и сама. Обещай мне! — Хорошо-хорошо… Киллиан посмотрел на меня отцовским взглядом и потрепал по макушке. — Ты молодец, — улыбнулся он. Это заставило меня снова принять нормальное положение и посмотреть на его тоже уставшее, но светящееся лицо. — А ты — любишь учиться, — заключила я с хитрым прищуром. — Ха. Раскусила, — посмеялся он, — мне даже весело не столько от самих занятий, хоть я по ним скучаю иногда, сколько с тобой. Ты выглядишь другой, когда не думаешь о жизни и ее тягостях. …Кто-то может и засмотреться ненароком. — А ты и не засматривайся, — смутилась я и не смогла перестать улыбаться, — у меня нет времени на эти шутки. …Просто ты теперь еще один мой друг, кроме Эвер — девочки с моего факультета, которая скрашивала мне одиночество все эти годы здесь, и поэтому мне весело. Может для меня и трудно показывать свое доброжелательное отношение друзьям, но мне дорого каждое мгновение с ними. Теперь появился ты… и даже этот идиот Малфой, в некотором смысле, мне тоже друг. …Если так можно назвать такого заносчивого аристократического павлина, что замечает только себя и свои интересы. — Не заостряя внимания на эту тираду про Драко, меня даже тронули твои слова. Честно. Я тоже думаю, что мы хорошая команда, — красивый молодой мужчина продолжил улыбаться мне глазами. — И признаюсь… Только никому не говори, — он приложил палец к своим губам, придвинувшись ко мне ближе лицом, в знак секретности информации, — у меня долгое время не было дружеских посиделок еще со школы. Череда событий и выборов, которые заставляла делать жизнь, привели меня к довольно уединенному образу жизни. …Пока я не встретил Андреа Робертса. Он единственный, кого я мог считать кем-то вроде друга. — Подожди… Это же министр магии… — я искренне была в шоке, но не показывала это слишком ярко. — Точно. Та еще заноза в заднице. Но он хороший малый. Хоть и мозги у него, как у странного ученого. Что, собственно, и сблизило нас. У такого человека априори не могло быть кучи искренних близких знакомых и друзей. Только подчиненные и лицемеры. — Понимаю. — Я верю… Что каким-то образом жизнь столкнет тех, кто должны быть вместе. Они отыщут путь друг к другу сквозь тернии и, объединившись в крутую команду, возвысятся к звездам. — Да ты романтик, Киллиан. Озарение на моем лице снова вызвало у него искреннюю улыбку, только теперь она была скромная и смущенная, а глаза сверкнули на свете заходящего солнца, лучами падающего из окна. Это была такая животрепещущая картина, что мне показалось, будто эту улыбку не видел еще никто до меня, или, по меньшей мере, хотя бы ближайший десяток лет в прошлом. Я почувствовала острую потребность запечатать этот момент дружескими объятиями. Потому что понимала: когда ты так открыт, чувство незащищенности может испортить послевкусие от приятного момента. А в жизнях некоторых людей это бывает очень редко. Эти объятия были самыми теплыми в моей жизни. Конец флешбэка