Дым и шоколад

Я скучаю. Скучаю по временам, когда мои сверстницы не интересовались мужчинами и вечеринками. Кажется, нам было лет двенадцать. Давно… — Фэээээй! О, Мерлин, дай мне сил. — Даааа, я уже бегу! Последний взгляд на себя в зеркало, чтобы убедиться, что все не так уж и плохо. Платье на мне смотрелось довольно очаровательно. Сама себе удивляюсь. Вчера весь вечер корпели с Эвер над нарядами, пытаясь довести их до ума своей магией. Точнее, корпела она. Девушка была действительно талантлива в этом. Я уже давно говорила, что ей стоит связать свою жизнь с дизайном и модой. И когда ее имя прозвучит на весь магический мир, то она тут же даст мне скидку как минимум в тридцать процентов. Свое платье она менять кардинально не стала, лишь заставила камни на полупрозрачной ткани переливаться и сиять словно звезды на ночном небе, словно космическая туманность. Над моим же думала долго. Я только хотела, чтобы это было связано с образом моего Патронуса. Я бы чувствовала себя в этот проклятый вечер увереннее с мыслью, что дракон меня защитит не только от страшных дементоров на войне, но и от назойливости школьных идиотов вокруг. Поэтому идея пришла сама собой. Черное пышное платье в пол, имея в своем фасоне много воздушности, должно гореть внизу красным пламенем. Не настоящим, конечно. Только иллюзия испепеляющей стихии моей безжизненной души. Настрой на вечер был неоднозначным. Я шла лишь поддержать подругу. Если удастся повеселиться — это будет чудом. Только танцы меня мало интересовали, еда тоже. Может быть, если кто-то добавит в пунш алкоголь, станет забавнее… Спускаясь по лестнице ведущей в большой зал, я моментально начала чувствовать мандраж. Сколько же здесь людей… И все беснуются и кричат, спешат и толкаются. Чистое безумие. Мне это чуждо. Уже сейчас я ощущала пристальное внимание к себе. Или к работе Эвер, которая, кстати, получала колоссальное удовольствие от завистливых взглядов богатеньких красоток и любопытные от парней разного сорта. И когда это ты стала роковой женщиной, скажи мне? Мой образ на фоне ее сверкающего и переливающегося привлекал не много зрителей. Поэтому я держалась подле нее и была благодарна украденному у меня вниманию. Пока, конечно, языки огня подола насильно не приклеивали к себе взгляды тех, кто опасался обжечься. Все как в жизни. … Пока Эвер танцевала с незнакомым симпатягой, непонятно откуда взявшимся, я лишь заедала стресс канапешками и ягодами с одного из столиков, расположившихся у стен с местами для отдыха и обмена любезностями подальше от шумной толпы. Мне было скучно. Находясь среди жизнерадостных подростков, я чувствовала пустоту, и лишь немного одиночество. Не то, из-за которого слабаки и слабачки проливают горькие слезы в подушку, а безмятежное и смиренное одиночество. Такое, к слову, полезно для психического здоровья. И все же, как будто чего-то не хватало. Я качала головой в такт красивой медленной мелодии, что завладела всеми присутствующими, разбив их на пары, и словно искала глазами что-то неопределенное. Странное ощущение потерянности, оно зудом раздавалось в груди. Чего-то абсолютно точно не хватало. Чего же?.. О, нет. Точно не Гектора Ричмонда. — Эй, красавица, что стоишь одна, скучаешь? — подошедший однокурсник, горделиво выпятил грудь в попытке показаться более уверенным, чем он есть. — Слушай, я же тебе уже отказала две недели назад. Чего тебе еще надо? — Это было давно. Сегодня такой чудный праздник. Что тосковать в тени? Такому огненному цветочку совсем не к лицу. Я решил попытать удачу еще раз. — Не боишься обжечься? — Я готов рискнуть. Его сальный взгляд так и скользит по открытым частям моих плеч и шеи. Меня сейчас стошнит. — Нелегко быть тобой, наверное. Как пес носишься за всеми встречными юбками с выпученными глазами и капающими слюнями. Не противно? Он не ожидал такого грубого отказа на свою такую примитивную и, как он считал, действенную схему: пара комплиментов на фоне пыхтящих в вожделении ноздрей и сверкающих от похоти глаз. Отвратительно. — Свали уже, а, — не могла выдержать я более общество этого засранца. Слабый духом человек легко поддается на провокации и его гордость легко задеть. Таких людей мне не за что уважать, но они забавные. Перед тем, как отправиться на поиски новой жертвы, он бросил совершенно неожиданную фразу: — Так и помрешь девственницей, ведьма проклятая. Парень, видимо, надеялся меня довести до слез этим выпадом. Но это он сам себя выставил моральным уродом и придурком. Я от смеха жевательную мышцу потянула. Не осталось больше в мире смелых достойных мужчин, судя по всему. Чтобы с честью и достоинством выдерживали удары и подарки судьбы. От этой мысли я опять взгрустнула. Может воспитание уже не то? А может и кровь… Вопросы крови… — Чего от тебя хотел этот мерзкий бабник? — прервала мои мысли подруга после закончившегося танца со своим, надеюсь, достойным партнером. — А чего они все хотят? — закатила я глаза. — Вот неймется ему. Скорее всего, все отказывают, поэтому ходит и ищет — к какому легкодоступному бочку прижаться, пока бал не закончился. — Ну, спасибо, Эв. — Да я не о том… Что ты обижаешься сразу, — шутливо запротестовала девушка. Хм, это просто слова про девственницу в белых тапках немного въелись в память и теперь портят настроение. — Все ок, — заверила я подругу и улыбнулась. Мы немного пригубили пунша, в который так никто и не добавил горячительное, и поболтали о ее кавалере, что оказался чьим-то братом, приехавшим погостить на выходные из другой школы. Повезло ей. Она выглядела счастливой. Я просилась пойти уже к себе, не дожидаясь ее и конца бала, но она заверила, что магия Хэллоуинской ночи происходит в полночь. Кто терпеливый — тот дождется своего. И какой-нибудь смельчак с адекватным предложением подойдет под закат праздника. Может и смельчак, может и дурак, но действительно, когда бал подходил к своей кульминации, какой-то парень решил пригласить меня на танец. — Можно Вашу руку, леди? Я его не знаю. Но выглядел он довольно интригующе. Попробуем развеять скуку и тоску. — Я должна согласиться? — Нет, но мне было бы приятно побыть в твоем обществе чуть дольше 10 секунд, — очаровательная улыбка и умный взгляд были направлены на мое обезоруживание. Где-то это уже было… На миг в памяти всплыл один блондин, с которым я последнее время слишком сблизилась. Где он, кстати? Сегодня я его не видела… — Я кажусь скучным? Твое молчание и отсутствующий взгляд царапает мое самолюбие, — нисколько не выглядящий уязвленным врезался в мои мысли парень. — Прости, я слегка устала. Но твоя компания мне по душе, — я решила ответить как можно более дружелюбно. — Я тебя знаю? — Нет. Но мой друг танцует с твоей подругой уже половину вечера. А мне не хотелось уходить без него. Потом я увидел, как ты с ней разговариваешь. — О. — Мой друг плохих девушек не выбирает, — немного подержав паузу, незнакомец пронзительно посмотрел мне в глаза. — Как и я. Ничего себе. А он решил взяться за меня крепко. Такого еще не бывало. Учись, Гектор Ричмонд! Я смущенно и совершенно искренне улыбнулась моему принцу на этот вечер. Как вовремя заиграла спокойная медленная музыка. Он учтиво склонил голову и в приглашающем жесте подал мне свою руку. Я не могла не согласиться. Мы прошли ближе к другим танцующим парам. Он развернул меня лицом к себе и взял за талию одной рукой, а другой прижал мою ладошку к своему левому плечу, и мы, не отрывая друг от друга глаз, начали неспешно двигаться в такт мелодии. Не знаю, как работает моя тактильная неприязнь, но к танцу с интересным мне человеком эта «болезнь», похоже, не имеет отношения и теряет свою силу. Мы то меняли свое положение, кружась под властью ритма, то покачивались стоя на месте. Он прижимал меня к себе ближе, иногда шепча что-то забавное на ухо, а я, смеясь, утыкалась подбородком о свою кисть на его плече, совершенно очарованная происходящим. Я никогда, наверное, так продолжительно не улыбалась. За попытками вспомнить, когда мне еще было так хорошо и свободно, я направила свой взгляд в сторону столиков у стены, где небольшой компанией стояло несколько парней с виду в неимоверно дорогих костюмах. Слизеринцы собственной персоной. Весь этот шик и блеск, который только они могут так швырять всем в лицо. Закончив сверлить их неодобрительным взглядом, я собралась вернуть свое внимание партнеру, как заметила открывшийся профиль статного блондина в костюме тройке угольно черного цвета. Лишь стилизованный под зеленую змею драгоценный аксессуар на верхнем кармашке пиджака, аристократическая осанка и снисходительный высокомерный шлейф его ауры уже выдавали в нем слизеринского принца. Улыбка, что он одаривал своего собеседника, свидетельствовала о его вполне неплохом настроении. Я рада, что и Малфой сегодня хорошо проводил вечер. Я уже собиралась перестать нарушать его покой своим оценивающим взглядом, как он будто почувствовав, что за ним наблюдают, бросил свой взгляд прямо в мою сторону. Ни удивления, ни осуждения, ни злости в нем не было. Только после сканирования меня с головы до пят, не обращая никакого внимания на моего партнера, он игриво слегка склонил голову и развернулся всем телом в мою сторону. Я не смогла прервать зрительный контакт, хоть и очень хотелось. …Он был неожиданно совершенно ни на кого не похоже красивым. Никто из нас не пытался сократить дистанцию, но и не собирался заканчивать это непонятное испытание на выдержку. И зачем он так смотрит? …Разве тебе позволено смотреть так просто на кого-то вроде меня, когда вокруг столько людей? …Ты еще можешь сделать вид, будто это ошибка. …Давай же. …Почему ты не сбегаешь, как делал это всегда? …Опять играешь. …Я же для тебя сломанная игрушка, точно. То ли от его завороженного острого взгляда, то ли от гуляющего порывами сквозняка, но у меня побежали «мурашки» по оголенной коже спины. В этот миг померкло все вокруг: звон чьего-то смеха, звуки музыки, шепот на ухо, чужие руки на талии… Все перестало существовать за секунду. Будто никогда ничего и не было в этом зале кроме этого человека. Я почувствовала, как лицо начало гореть, а глаза защипало от долгого непрерывного зрительного контакта. Когда мелодия медленного танца закончилась, Драко лишь достал в привычном жесте серебряную зажигалку из кармана штанов и, ухмыляясь, направился неспешно к выходу из большого зала. — Это был чудесный танец, — послышался словно сквозь помехи мужской голос. И вдруг я вспомнила, что меня пригласили на танец, что это был чудесный танец… до того самого момента. Мне жаль… — Мне жаль. Ты замечательный партнер. Но я должна идти. Спасибо за этот волшебный момент, — я произнесла это отрывисто и неуверенно, слепо блуждая глазами по его лицу, не ощущая практически ничего из того, что имела в виду. Больше я не чувствовала магии и удовольствия от нахождения рядом с таким достойным и интересным незнакомцем, что послал мне этот вечер. Он казался мне чужим. Мне очень жаль. Но так уж вышло. Я не стала слушать его ответ или что-то вообще. Просто направилась подальше отсюда, сама не зная куда. *** Все воскресенье я просидела в библиотеке. Мне нужно было привести свои мозги в порядок. Только в таком месте это можно сделать. Ровные линии букв и шелест страниц успокаивали лучше всего. Но что это была бы за жизнь, если бы в ней было все так, как тебе хочется? — Привет, — прошептала подруга, присаживаясь ко мне за стол в читальном зале. — Ты решила заночевать здесь? Я весь день хочу обсудить с тобой бал. Ты не представляешь, что со мной произошло, это… — Так. Шуметь в храме знаний запрещено, — вполне серьезно отрезала я ее попытку посплетничать. — Тогда пойдем в комнату. Я же не о ком-то там хочу поболтать, а о себе и своих чувствах. И, кстати, — девушка сощурилась в притворном подозрении, приближая свое лицо к моему, — и это что там такое было? — Что было? — тупо повторила я, расширив в ужасе глаза. — Ты танцевала. С красивым парнем. Фух. — Да. Не с Филчем. Эвер закатила глаза, как делала всегда, когда я начинала уходить от разговора. — Это же друг твоего парня, да? — я вовремя вспомнила, что нападение — лучшая защита. — Прекрати. Мы не встречаемся. Он же из другой школы… — покраснела Эв. — И как это мешает. Вы же не отлипали друг от друга. — Ну… Мы переписываемся теперь. Они вдвоем утром уехали. Так он уже из поезда мне сову отправил. Сказал, что будет мечтать о нашей следующей встрече, — зарделась счастливая девчонка. Какой кошмар. — Какое счастье. Поздравляю. — Не будь такой грубой, — совершенно не обидевшись, она продолжила меня донимать, — тот парень, что сумел уговорить на танец такую ледышку как ты, интересовался тобой. Я одарила ее предупреждающим взглядом. — Не волнуйся, я сказала, что ты уже занята… И что у тебя просто «все сложно» сейчас. Надеюсь, я все сделала правильно? Я могу попросить контакты твоего незнакомца в письме в следующий раз. — Нет. Не нужно этого. Ты все сделала верно. Почему мне так фигово сегодня? Почему мне до тошноты противно обсуждать вчерашний вечер? — И все-таки ты странная, — выдохнула Эвер. — …Но мне это в тебе и нравится. Ну, спасибо. Она, видя мое отвратительное настроение, больше не стала донимать меня и понимающе «испарилась». У нее теперь есть дела поинтереснее. А я… Что же я? Почему мне кажется, что я тону в спасательной шлюпке, в которую вода просачивается с неимоверной скоростью? Почему я в таком паническом напряжении? Быть может, потому что мне не стоило соглашаться на этот злосчастны танец… Но я же получила уйму положительных эмоций. Может теперь мне не хватает новой дозы? …Нет. Я перестала ощущать что-либо, когда голубые глаза прожгли во мне дыру, прямо в груди. И что это было? Почему я так реагирую сейчас на этот странный момент между нами? Бред. Ничего же не случилось. Это смешно. Мне все померещилось. Я просто ослабила защиту из-за внимания этого галантного красавчика непонятно откуда взявшегося. Подумала, что могу быть кому-то вроде него интересна. Как оголодавшее дикое животное набросилась на парня. Жуть. Вот меня и переклинило, что теперь и другим я вдруг могу быть симпатична. Нет. Я не считаю, что так уж плоха, по крайней мере, не каждый день мне так кажется. Но это совершенно не играет никакой роли для моего гармоничного существования в этом мире. Я не собираюсь искать любовь всей жизни или тратить время на романтические свидания. Можно заняться более интересными вещами. Какими? Да любыми! Любое занятие принесет больше пользы, чем притворяться, что мне не скучно, и искать причины для продолжения беседы с глупыми людьми. Время моей бесценной жизни дороже! Дружба — единственное явление, что достойно моих усилий и стараний. Только я сомневаюсь, что умею дружить так, как от меня будут этого ждать. Я. Ничего. Не умею. От этой мысли стало тошно. И вот, мы опять там, откуда начали. Злость и скука. Два столпа моей души. И они могли породить в будущем лишь одно — жестокость. *** К моему удивлению, в понедельник мне скучать не пришлось. Все еще не отошли от выходных и продолжали шумно делиться впечатлениями. А я, как бульдозер, прокладывала себе путь по коридорам сквозь гущу учеников, не замечая никого вокруг. — Эй! — послышалось где-то позади стервозным женским голосом. — Нельзя ли осторожнее? Извинись! Чего? — Я тебе говорю! Тут меня развернула чья-то рука за левое плечо — и перед взором предстала компашка из четырех девушек с зелеными галстуками. Понятно. — Ты вымазала мой ботинок, смотри, — и одна из них показала пальцем на свою правую ногу, где красовался сантиметровый грязный след, а лицо с оскалом так и искрилось вызовом. — Беда… Грязная обувь не красит леди. Я решила, что конфликт мне сейчас не очень нужен. Я держалась из последних сил, честно. Поэтому, воспользовавшись заминкой, я собралась уйти прочь отсюда. — Ты что сказала? Зелье бесстрашия выпила и теперь смеешь вести себя так нагло передо мной, грязнокровка? Так. — Это перед кем же, стесняюсь спросить? Перед избалованной папенькиной дочуркой, которая и в грош не ставит никого кроме своей свиты из таких же девиц? Да. Пожалуй, я вас не боюсь. — Грубишь? Не советую. Ты уже и так по краю ходишь. Весь этот год. Ссора со мной и трата моего времени многим дорого обошлись. — А мое время вообще бесценно. Не того ты запугиваешь. Я вам не по зубам. Это было последнее, что я собиралась сказать этим жалким созданиям. Вернувшись на свой путь в сторону большого зала, я почувствовала холкой, как эта тварь достала волшебную палочку и уже собиралась произнести проклятье. Я поняла, что не успею сделать то же, да и развернуться к ним лицом занимает время. Либо то, либо другое. Выбора у меня не было. — «Инфлэтус»! — «Протэго»! Я произнесла защитное заклинание, еле успев развернуться к врагу лицом, держа раскрытую ладонь перед собой. Сработало! По-другому и быть не могло. Воспользовавшись воцарившимся непониманием, я стремительно рванула к этой мерзкой девице и схватила ее за запястье, чтобы другой рукой выхватить ее палочку. — Аааа! Моя рука! Жжется, как же жжется! — закричала девушка, которую я атаковала. Я отпустила ее руку уже без палочки и увидела отметины моих пальцев, что оставили после себя небольшой ожог. — Ты совсем дура что ли?! Ты мне руку сожгла! Как ты это сделала? Грязнокровье отродье! Я… Не знаю как… — Я ничего не делала… — Верни мою палочку! Сейчас же! — девушка держалась за больное запястье, а в глазах виднелись слезы. Те три девушки стояли, не смея поднять на меня свои палочки, потому что понимали, что мой «трюк» не случайность. Теперь мы стоим, привлекая все больше внимания. Людей было уже не много в этом коридоре, но пара свидетелей конфликта поодаль от нас все еще наблюдали. Мне не нужна такая слава и проблемы с преподавателями. Я бросила на пол ее палочку и стремительно покинула «место битвы». … Это еще что такое было… Час от часу не легче. На завтрак я не ходила тем утром. Об инциденте никому не распространялась, даже Эвер. Все ждала, когда меня вызовут в учительскую, чтобы отчитать, и может даже исключить, зная этих богатеньких фиф. Но было тихо. Не пообедать я тоже не могла. Проходя через распахнутые двери большого зала, я ожидала, что в меня с порога полетит «Авада» со стороны слизеринского стола. Но этого не произошло. Я быстро уселась на свое место, не привлекая лишнего внимания, но и страха показывать я тоже не собиралась. Ради безопасности я просканировала как можно менее подозрительно слизеринцев в зале, но агрессии в сторону когтеврана и чего-то странного я не наблюдала. Даже эта девушка сидела за столом без каких-либо следов на запястье. Может мне приснился этот кошмар? Я не слушала ничего, что мне пыталась донести подруга и, видя мое отсутствующее выражение лица, прекратила попытки. Молчание для нас тоже норма. Пообедав, я направилась на выход. С облегчением выдохнула и расслабилась. Как вдруг меня опережает фигура этой самой девушки, заставив остановиться. И я наконец услышала ее голос: — И откуда ты взялась такая, а? Что за фокусы ты устроила? Я не видела у тебя палочку! Как ты отразила заклинание и нанесла мне травму без нее? — Не твое собачье дело. Я не собиралась убегать. Нам нужно было разрешить вопрос, но ответить мне ей все же нечего. Эта высокомерная нахалка не хотела меня так просто отпускать и еле сдерживалась от повторного нападения, ее страх в глазах подлил мне в кровь уверенности. Чудесно, она боится. — Мерзавка! — выпалила она нетерпеливо. — Не провоцируй меня. — Грязнокровка! — Она не грязнокровка. Мужской голос позади, очень знакомый голос, твердо произнес каждое слово. «Мурашки» разбежались по всему телу. — Драко… Дорогой, это не то, что ты подумал, — залепетала девушка с откуда ни возьмись широченной сладкой улыбкой, будто не она секундой назад жаждала вспороть мне глотку. — Она слизеринка. Ты разве этого еще не поняла? Ну, спасибо, Малфой. Парень обошел меня слева и остановился чуть ближе к ней, чем ко мне. — Слизерин? — насмешливо переспросила она, но тут же вернула милое выражение лица. — Хорошо-хорошо. Только не злись. Но ты же знаешь, что она со мной сделала. Я это так не оставлю! — Оставишь. Тебе не стоит лезть в это. Я разберусь, — сказал он голосом совсем мне незнакомым. — Пообещай мне, что не станешь ссориться с… другими. Девушка помялась немного, но кивнула головой, бросив последний кровожадный взгляд в мою сторону. — А теперь иди, — его тон был настолько властным, что этой девочке ничего другого не оставалось. Все это время я стояла с раскрытым ртом в немом шоке. Что это за отношения такие, что тебя слушаются, как безропотные твари дрессировщика? Пока стук каблуков девушки не стал совсем глухим, Малфой не поворачивался ко мне лицом. Я уже собиралась прервать тишину, как он произнес совершенно неуместное: — Пойдем покурим. Затем бросил лишь искоса какой-то странный взгляд на меня и добавил: — Если хочешь, конечно. Это что еще за предложение такое? Какого черта происходит? … — Говорят, сегодня последний теплый день в этом году. Парень стоял спиной ко мне, уперевшись руками в перекладины балкона смотровой площадки Астрономической башни, и меланхолично смотрел вдаль. — Да? — ответила я чисто для поддержания разговора. — Похоже на то. Безветренно и спокойно. Я уловила его настроение. Тяжелые мысли устремились в мою голову. Почему-то мне захотелось оправдаться перед ним за ту девчонку. — Слушай… Я не хотела ее ранить. Она первая напала… Я вообще не понимаю, как все произошло, — бессвязный поток лился из меня в пустоту над Черным озером. Он только усмехнулся. — Если я причинила вред твоему другу, девушке… неважно. То прости… — Мне все равно. — Тебе не может быть безразлично, что с твоим близким случилась беда. Иначе я тебя совсем не знаю. Он скептически посмотрел мне в глаза, намекая, что я точно идиотка. Я понимала ровным счетом ничего. — Она моя невеста. — … — По расчету, конечно. Она младше. Свадьба будет сразу после того, как она окончит школу. — …Оу. — …Только кому это важно, если завтра можно умереть с меткой Пожирателя на предплечье. После паузы, он добавил: — Этот мир больше не принадлежит нам. Драко улыбнулся, зачесав пальцами заметно отросшие волосы назад. И чтобы не ждать какой-нибудь неуместный вопрос или совет от такой, как я, сменил вектор разговора. — Ты расстроилась? — Я? Из-за невесты? Нет. Почему я должна расстраиваться? Я не расстроилась. И почему мне кажется, что я вру. — Кстати, у тебя ведь тоже появился воздыхатель или мне показалось? — он сверкнул сквозь полуопущенные ресницы колким, но ироничным взглядом. Щеки залило предательской краской. — Это ты про бал что ли? Нееет… Это другое… Просто один танец, — мне не хотелось начинать оправдываться, я ведь ни в чем не виновата. — Мне было скучно. Драко еще немного задержал взгляд на мне и отвернулся. Оттолкнувшись от поручней, он отошел на один шаг назад, чтобы что-то достать из кармана. Это была пачка с сигариллами. — Не поможешь мне с огнем? У тебя особые отношения с ним, судя по всему, — заметил он и обхватил губами фильтр с хитрым прищуром в глазах в мою сторону. — Очень смешно. Оценил мое платье? Почему-то мне захотелось узнать его мнение на этот счет, а не думать об ожоге, который я причинила его невесте. — Не припомню что-то. Он издевался надо мной при любой удобной возможности. Кода ему это уже надоест? Я ответила раздраженным взглядом, но просьбу выполнила. Малфой, захватив двумя пальцами сигару, затянулся поглубже, чтобы табак хорошенько разгорелся от моей магии. И заняв положение лицом ко мне, облокотившись левой стороной, выдохнул дым прямо на меня, даже не делая вид, что это случайность. Я только моргнула, чтобы дым не попал в глаза, и с вызовом уставилась на лицо этого нахального слизеринца, пытаясь всеми силами не испытывать наслаждения от этого чертового волнующего мое нутро аромата. — Прости. Мне казалось, что тебе нравится. Ему не жаль нисколько. — Ничего страшного. Вполне сносно, — вовремя вспомнила его слова о моем шоколаде. Уголок его губ слегка дрогнул в ухмылке. — Попробуешь еще? Второй раз кашля быть не должно. — Я не стану брать в рот эту дрянь. — Да ладно тебе. Даже сейчас тебя волнуют проблемы с легкими в далеком будущем? Это неактуально больше для нас. — Мне категорически не нравится твое настроение. Ты нас похоронил, когда мы еще и не начали. Звучит, как слабость. — И что? Пусть слабость. Слабость может быть ключом к спасению. Всегда есть возможность отказаться и выбрать другой путь. Я устала от этих попыток спасти меня. Я не нуждаюсь в спасении. Как ты не понимаешь? Это то, чего я хочу! — Закроем эту тему, Малфой. Я уже сделала выбор. И буду стараться, насколько меня хватит. И жду того же от тебя. Он лишь молча слушал, продолжая сладко втягивать дым. Его лицо освещалось прощальными теплыми лучами солнечного света. Но даже желтый свет не мог повлиять на платину в волосах и аристократическую бледность кожи. Запястья были слишком тонкими для парней его возраста, но это не умаляло силы в его руках. Я помню темные линии метки на фоне светлой кожи, которые делали еще более контрастным рисунок… и меня не пугала картина. Я ненавидела ее всем сердцем, но и не могла не принять. Ведь это теперь часть его самого, от которой никуда не деться. Его беспокойство понятно мне. Я иду туда не только проверить свои возможности и силы, получить удовольствие от опасности, но, и чтобы проследить, что с моим другом ничего не случится страшнее, чем уже произошло. В его глазах нет зла. Не теперь. Даже сквозь этот проклятый дым я могу рассмотреть это. — Вот опять. — Что? — вернулась в реальность я. — Смотришь. — Куда? Парень принял более ровное положение тела и, нахмурив брови, с серьезным лицом небрежно подозвал меня ладошкой к себе. Я стояла в метрах полтора, но сейчас даже это расстояние показалось мне чрезвычайно близким. Зачем мне подходить? Но я подошла. — Молодец, — похвалил он меня и взял своей правой рукой мою, чтобы придвинуть еще чуть ближе. Теперь между нами совсем не осталось безопасной дистанции. — Что ты делаешь? — Я? Помогаю тебе принять свои желания и пойти у них на поводу, — нахальным, но все еще серьезным взглядом он всматривался в мои глаза. — А на что это похоже? Теперь его лицо было слишком близко, как только лишь в тот день, когда я висела над пропастью на этом самом месте, а он просил меня довериться ему. Я и тода поверила, и сейчас поверю. — Это ты про что? У меня нет никаких особых желаний. — Правда? — он улыбнулся, но не выглядел так, что мне бы стоило начать волноваться. — Падать отсюда я больше не хочу. Другое на ум пока не приходит. Он пропустил мимо ушей мою шутку и аккуратно обхватил обеими ладонями голову, смотря прямо в глаза. — Я знаю, как можно покурить, не прикасаясь к сигаре и контролируя количество вдыхаемого дыма… без особых побочных эффектов, — начал он монолог профессорским тоном, продолжая держать ситуацию и мою волю в своей власти. — Ты этого хотела с самого первого дня. И я готов помочь. Только не пугайся, ладно? Просто вдохни, когда придет время. Драко прикоснулся пальцами с сигаретой к своим губам, а другая его рука сползла на мое правое плечо. Он отвернул голову вбок, чтобы глубоко затянуться, не провоцируя слезотечение от дорожки дыма с другого края. Когда его кисть с сигаретой опустилась на мое левое плечо, он начал приближать свое лицо к моему сцепившись со мной взглядом. Я совершенно не понимала, что происходит и как я оказалась в этой ситуации. Как только между нашими лицами осталось около сантиметра он начал выпускать из своего рта дым. Я опустила взгляд к его губам от неожиданности. Мои же в этот момент сами открылись навстречу ему. Мне осталось только втянуть в себя его выдох и ощутить это блаженство, которое он испытывает каждый раз, когда выкуривает очередную сигару, а я в это время смотрю на эту эстетику, не дыша. Дым вошел в мои бронхи, не встречая преграды. Я перестала волноваться и начала получать удовольствие. Наслаждение от того, что этот потрясающий запах, его запах, заполнил мои легкие до краев — непередаваемо. Он отстранился от меня, как только дыма не стало. И холодок от ветра, что теперь проник между нами, заставил меня хотеть, чтобы этот странный момент не заканчивался никогда. Но реальность полна разочарований. — Ну, как ощущения? — спросил парень будничным тоном, снова опершись о перила локтями и развернувшись лицом в сторону пустоты. Я благодарна, что мне не приходится смотреть ему в глаза сразу после того, что тут только что случилось. …И что, собственно, случилось? Ничего особенного. — А ловко ты это придумал. Я даже сразу и не поняла. — Ммм, — соглашался он, затягиваясь в последний раз, и затушил окурок. Что еще я должна сказать? — Кстати, чуть не забыл, Темный Лорд поручил мне одно дело. От этого зависит: войду я в ряды пожирателей окончательно, или от всей семьи Малфоев и волоска не останется. Только это невыполнимо, и я совершенно не знаю, что с этим делать. Драко был слишком спокоен, произнося такие жуткие вещи. — Что за дело? — я еле смогла выговорить три слова, совершенно не понимая, чего ожидать. Он пронзительно режущим по живому взглядом впился в мои глаза, готовый к любой реакции. — Убить Дамблдора. — Что? Кого? — я нервно рассмеялась. — Директора Хогвартса? Он там совсем спятил? Драко был готов выслушать вспышку непонимания, негодования, может быть даже немножко истерики… Я же вспыхнула от гнева и несправедливости: — А что же Темный Лорд сам не сделает это, если думает, что такое по силам даже школьнику? Это… Это несправедливо! Мои глаза наполнились влагой, но я решительно не собиралась плакать. — У меня нет выбора. — Есть! Расскажи Дамблдору. Он… Что-нибудь придумает… — Это так не работает, — уже начинал терять контроль и он, — меня поставили перед фактом. Ни обсуждать, ни договориться нельзя. — Но это же бред! Как можно убить директора школы, одного из самых могущественных волшебников на сегодняшний день, которому уже, черт возьми, больше ста лет, а он выглядит так, будто занимается темной магией еще похлеще Того-кого-нельзя-называть? Это абсолютно невыполнимо. — Да. Только чудо и поможет. …Возможно, это и есть цель Темного Лорда, — дрогнувший голос и его обреченное выражение лица заставили что-то в моей груди скрючиться. — Не говори так… Мы стояли недалеко друг от друга, не шевелясь, но отчего такое ощущение, будто дистанция с каждой секундой становилась все больше? В его глазах сейчас не было видно искры, азарта, жизни. С каждым мгновением цвета тускнели, все становилось серым и безжизненным, безнадежным. Я не понимала, как это остановить. — Не бери в голову… Это только мое испытание. У тебя будет другое. Честно говоря, понятия не имею, как ты собираешься просочиться в это болото, — выдохнул тяжело парень. — Тебе стоит заняться своими проблемами, раз Министерство больше нам не помощник. Мне совершенно не нравится то, что происходит. — С этого момента мы работаем отдельно. Аура Малфоя теперь казалась непроницаемой, он словно покрылся коркой льда и стали. Словно мы вернулись в самое начало. В тот вечер, когда я встретила его прямо здесь под луной, выкуривающим очередную сигарету, со свободным от Темной метки предплечьем. Он ушел, не оставляя надежды. Он выбрал путь сражения в одиночестве.