Нам-тар

      Эру события последнего полугода казались ничем иным, как странным, запутанным сном. В нём смешались и самые смелые его мечты, и кошмары, пережить которые не пожелаешь никому. Если он из прошлого смотрел на себя нынешнего, то омега бы никогда не поверил, что с ним могут произойти такие трансформации. С кем угодно, но только не с тихим, прилежно изучающим книги и растения юношей, о существовании которого знают лишь родители и навещающий его Хёи. Теперь имя Эру гремело не только на всё племя, но и за его пределами.       После победы над Ирвингом проблемы, по идее, должны были бы закончиться, но всё это было лишь прилюдией к последующим многочисленным событиям. Ирв исчез, но то, что после него осталось, ещё предстояло исправлять и улаживать. Маркус нашёл замёрзшего, бледного, как мел Эру и доставил его в лагерь, где уже вовсю хозяйничали его люди, пытаясь развести огонь и довести до ума то, что начали строить деревенские жители. Его люди отправились прочёсывать лес. Марку бы тоже очень хотелось прямо здесь и сейчас поквитаться с негодяем, который доставил его омеге столько неприятностей, но покидать и оставлять Эру одного мужчина не решался. Юноша спал в шалаше, переодетый в чистое и сухое, а Маркус обнимал его, закрывая собой от ветра и чужих взглядов. Омеге казалось, что ещё никогда в жизни он не спал так сладко и спокойно. Как узнал позже юноша, всю ночь за жизнь Хёи боролись сразу два лекаря. Сначал Сайрус и Джиронимо спорили, кому из них будет позволено касаться тела Хёи. Бета и альфа засыпали друг друга подколками, называли себя главными профессионалами в лечебном деле, но конец их расприям положили Рой и родители Хёи.       Под их чутким надзором два лекаря всю ночь проводили операцию, извлекая из омеги пулю и останавливая кровь. Джиронимо умело зашивал раны, а Сайрус наносил на них свои заживляющие мази из трав. Несмотря на все противоречия, эти двое понимали друг друга с полуслова и работали в команде, как единый механизм. К утру Хёи так и не пришёл в сознание, но его жизни больше ничто не угрожало. Рой сидел подле него, как статуя, наблюдая за тихим дыханием омеги и его подрагивающими веками. Альфа поил его через влажную губку, держал его за руку и тихо разговаривал с Хёи.       — Надо было послушать тебя насчёт Ирвинга. Теперь я тоже чувствую себя очень виноватым. Если… Нет, когда ты поправишься, я больше не буду нажимать на тебя. К чёрту эти семейные традиции, если ты не хочешь так быстро остепенятся, то и не надо. Если ты возненавидишь меня и решишь, что я тебя не достоин, я это пойму. Надеюсь, ты найдёшь себе кого-то, кто будет искренне ценить и любить тебя. Но, пожалуйста, пусть это будет не кто-то из моих братьев.       — Назло тебе женюсь на Фарве, — негромко отозвался омега, умудряясь сделать сарказм первой своей репликой после пробуждения.       — Ему всего шесть, — Рой от радости принялся целовать руки Хёи.       — Ничего, я подожду, — слабо улыбнулся юноша, сквозь ресницы глядя на Роя.       Вольф добровольно сложил с себя полномочия вождя. Совет старейшин принял решение передавать управление племенем не по родству, но по общему голосованию. Как раз на таком в качестве нового лидера и был избран Гарольд. Пусть он и не был таким воинственным, как его предшественник, но альфа по крайней мере был готов к надвигающимся переменам. А их было уж точно не избежать.       Понадобилось некоторое время, чтобы собрать всех соплеменников, которые в страхе разбежались по лесу. Эру, Марк, а потом и Теренс поочерёдно выступили перед общиной, рассказывая им полную историю всего произошедшего. Марку удалось убедить, что никто никого никогда не собирался завоёвывать, а столичные послы, которые собирались заявить об обратном были заткнуты и отправлены восвояси с большим и пламенным приветом к кузену-королю.       Люди Маркуса обшарили весь лес от и до, но всё было тщетно. Дождь смыл все следы на земле, а охотничьи собаки не могли взять след. Ни живого, ни мёртвого, ни даже костей Ирвинга найти так и не удалось. Альфа исчез, просто взял и испарился так, будто его никогда и не было. Хорошо ли было это? Для Эру и его племени — да, а вот Марк надолго затаил в себе обиду и дал зорок достать этого гада хоть из-под земли. Для него все серьёзные доводы Эру про «суд леса» и «наказание духов» носили чисто эзотерический характер. Если его возлюбленный так хочет, то пусть верит, и, пожалуй, ему не стоит знать о цели, которой задался Маркус. Эру формально восстановили в качестве члена племени, а его рассказ про белого волка вознёс юношу до уровня чуть ли не мифологического героя. Но у омеги ещё оставались кое-какие вопросы.       — Я знаю, что деревня была заминирована и слышал взрыв. Я боялся, что вы могли там погибнуть, но каким образом вам удалось уцелеть? — спрашивал юноша.       — Эру, тебе не следовало изображать из себя героя и нестись в деревню, сломя голову. Мы и так подозревали, что Ирвинг может оставить при отступлении различные ловушки. Поэтому-то мы пошли по течению реки. Я, конечно, очень ценю твою заботу о нас, но ты подвергал себя огромной опасности! — качая головой поражался безбашенности сына Теренс. А ведь он так старался вырастить из своего любимого Эру тихого, спокойного и осторожного омегу, но в итоге у них с Гарольдом получился отвязный сердобольный безумец без какого-либо чувства самосохранения.       — В приграничных регионах, где я служил раньше, разбойники часто минировали дома, которые разграбляли. Собаки почуяли запах пороха, а дальше оставалось лишь проверить мою теорию, — пожал плечами Марк, обнимая Эру и садя его себе на колени. Отец и папа переглянулись, слегка неловко косясь на влюблённую парочку перед собой. Эру тоже чувствовал себя непривычно. Обычно они с Маркусом встречались наедине, подальше от чужих глаз, а уж как дело дошло нормального и полноценного знакомства альфы с родителями, то юноша и вовсе растерялся.       Немного странно осознавать, что твоему избраннику всего на пару тройку лет меньше, чем твоим родителям.       — К несчастью, вашу деревню разметало на куски, это правда, но никто не пострадал.       — Это не страшно, дома можно отстроить заново… — отец тянул с вопросом, который глодал их с Теренсом уже долгое время, так что папе пришлось нежно въехать локтем супругу в бок, чтобы настроить его на нужный лад, — Итак, Маркус, раз мы уже успели в некотором роде узнать друг друга и… Скоро породнимся, то неплохо было бы понять, что ты собираешься решать с Эру.       Альфа и омега взглянул друг на друга. Хотелось бы сказать, что после всех испытаний, они сразу же сплотились и больше никогда не расставались, но реальность вносила в эти планы свои коррективы. Граф Гершфельд, как благородный человек и джентльмен, не мог и не хотел бросать своего возлюбленного, но его звала дорога, осилить которую омега в положении уж точно был не в силах. После долгих споров и разговоров все стороны условились о том, что Марк со своими гвардейцами отправится в поход по приказу короля, а, как только вернётся, то они с Эру немедленно поженятся, и альфа заберёт юношу с собой в столицу, чтобы осуществить его мечту увидеть мир за пределами племени. Новая разлука была скорой и, несмотря на все данные обещания, полной грусти и сомнений.       Жители вернулись в свою разгромленную деревню и принялись мало по малу восстанавливать и отстраивать дома с нуля. Это оказалось даже сложнее, чем создавать поселение с самого начала. Слишком свежи были полученные раны и опыт, за который пришлось заплатить немалую цену. Однако общее дело и стремление жить дальше объединяли племя, а, благодаря чужакам, у лесных жителей начали появляться новые орудия, которые значительно упрощали и ускоряди все процессы.       — Нам давно было пора делать ремонт в доме! Хочу, чтобы у нас была отдельная комната для моих ботанических образцов, надоело тыкать их по всем подоконникам, — весело говорил Теренс, счищая рубанком верхний слой с древесины, — И те кошмарные занавески в цветочек тоже пора было выкинуть.       — Ну снести дом и построить его заново ради занавесок — это, конечно, сильно, — усмехался Гарольд, — И печь надо будет побольше заложить, я устал муздозаться с той крохотулькой, что у нас была. Я не могу готовить в таких условиях!       — Эй, Эру, а ты бы что хотел себе в новом доме? — папа спросил раньше, чем вспомнил, что юноша должен покинуть их, — Ничего, мы на всякий случай оставим тебе комнату наверху, если ты вдруг передумаешь или этот твой Марк вдруг расхочет возвращаться…       — Он вернётся, я это знаю, — Эру шлифовал доски сидя. Заметно округлившийся живот уже не позволял ему долго стоять на ногах или так активно бегать, как это было несколько месяцев назад. Чудо, что при таком полном приключений образе жизни у него ещё не случился выкидыш, — Но не волнуйтесь, я обязательно буду вас навещать, так что комнатка наверху будет не лишней.       Новые дома вырастали один за другим, как грибы после дождя. Красивые, светлые, они были удивительно хороши, даже лучше прежних. Появились и совсем не похожие на местные строения. Часть гвардейцев Марка решила остаться жить в этой тихой лесной деревушке, и так многолетняя замкнутость общины была потеснена. Менялся и мир вокруг. Золотая осень сменилась снежной зимой, а графа Гершфельда с его отрядом всё не было. Эру даже не мог написать мужчине письмо, поскольку точно не знал, как и куда его слать. Месяцы тянулись очень долго, а ожидание альфы превратилось в настоящую пытку. Племя отпраздновало Новый год. Хёи поправился и неоднократно звал друга вместе с Роем на озеро, кататься на коньках. Эру вежливо отказывался и лишь наблюдал со стороны, как альфа и омега вырисовывают на льду волшебные узоры, дурачатся и кидаются снегом. Его родители отстроили новую лавку и теперь вели более выгодную торговлю, продавая различные вещицы, которые их племя раньше никогда не видело. Смех самого Хёи стал не таким звонким и громким, как раньше, но омега хотя бы был жив и сохранил в себе способность радоваться мелочам.       На исходе был последний месяц зимы, для Эру всё ближе подходило время родов, что сильно нервировало юношу. И вот, в первый день весны по снежному искрящемуся насту к главной площади деревни вышел одинокий всадник на белом коне. Он направил лошадь к домику, который видел лишь однажды перед тем, как тот был разрушен. Время было ещё раннее, морозный воздух щипал щёки и нос, делая их красными. Мужчина привязал лошадь у забора и зашёл в дом, местные жители так и не смогли укоренить у себя привычку запирать двери. Здесь всадник встретил по-прежнему прекрасного, пусть и несколько пополневшего, юношу с длинными чёрными волосами. У Эру появилась привычка вставать раньше всех в доме, выходить на кухню, заваривать себе травяной отвар и сидеть с ним, долго глядя в окно на природу. Омега, не задумываясь, гладил свой большой живот, когда к нему подсел чужак. Альфа, снял с себя капюшон и, опалив щёку Эру холодным чувственным поцелуем, с улыбкой спросил:       — Красиво, да?

Конец (?)