Часть 27
29 апреля 2024 г. в 09:21
Эру, как дикий олень перескакивал с кочки на кочку, скользил по влажным, похожим на растяжки, корням деревьев. Юноша старался петлять из стороны в сторону, чтобы у Ирвинга было как можно меньше шансов подстрелить его. Только в такие моменты можно истинно понять, что ощущает дикий олень или заяц, когда за ним мчится охотник. Целый калейдоскоп эмоций. Липкое чувство страха, максимальная собранность и серьёзность, агрессия, желание развернуться и, почувствов себя бессмертным героем, дать в морду обидчику. Однако омега мог лишь бежать по бесконечно большому великому лесу. Дождь усиливался и вместо редких капель теперь шёл настоящий ливень. Одежда на юноше намокла и только утяжеляла его, под ногами чвокали грязные лужи, а в лицо немилосердно били потоки небесной воды. Радовало лишь одно — Ирвингу позади него ничуть не легче. Однако на этот раз положение Эру было значительно хуже. Альфа не собирался останавливаться или куда-то возвращаться. Вся его личность, всё его существо теперь жило лишь одной мыслью — прикончить рокового омегу.
Юноша пригнулся, услышав позади себя выстрел. Не попал, но был очень близок. Эру обернулся, чтобы проверить, на каком расстоянии от него находится Ирвинг, а когда повернул голову обратно, то резко затормозил, чуть ли не падая на землю и боясь соскользнуть вниз.
— Обрыв… — выдохнул юноша, глядя на резко уходящий вниз ландшафт. Если с такого прыгнуть, то можно переломать себе, в лучшем случае, только ноги. Высота пугала юношу. Эру быстро выровнялся и собирался метнутсья в сторону, в лес, откуда только что выбежал, но там его уже поджидал Ирвинг с револьвером в руках.
— Добегался, — усмехнулся Ирвинг, смаргивая скопившуюся на ресницах влагу. Альфа в этот момент казался самым счастливым человеком на свете, столько радости и гордости было в его взгляде. Портило всё направленное в сторону омеги дуло пистолета, на этот раз уже заряженного. Эру стоило лучше позаботиться о побеге, загнанный в угол зверь способен на многое. Юноша почувствовал колики в животе и схватился за него. Ну только этого ему ещё не хватало, ребёнок решил напомнить Эру, что молодому папочке стоит воздержаться от побегушек под дождём. Омега закусил губу, глядя сквозь водную завесу на альфу.
— Ирв, не делай того о чём потом будешь жалеть всю жизнь. Ты не простишь себе двойное убийство.
— Ещё как прощу. Я поджёг казармы в лагере твоего Маркуса, чтобы он не смог прийти на торжество Купалы. Знаешь, а ведь там тоже есть погибшие, — мораль больше не волновала Ирвинга. Переступив черту раз, он был готов и дальше идти по головам ради своей выгоды. По небу пронеслась ослепительно яркая вспышка молнии, а через пару секунд за ней последовал долгий тяжёлый раскат грома.
— Ещё не поздно всё исправить. Если мы мирно разойдёмся, то я смогу убедить всех в том, что ты погиб. Тебя никто не будет искать, и ты сможешь начать жизнь с чистого листа где-то за пределами нашего племени.
— Как мило, что ты уже строишь за меня планы на будущее, — голос Ирвинга дрожал. Альфа то начинал смеяться, то строил злую мину, то чуть ли не рыдал. Он сломался, — Просто взять и забыть прошлое? Ведь это не только отец, но и всё племя изгнало папу. Я хотел отомстить всем и каждому, хотел построить новое общество, стать строгим, но справедливым лидером, собирался основать новое поселение. И у меня бы всё это получилось, если бы не пришёл ты.
Эру вздрогнул, а по его позвоночнику побежали мурашки. Настолько ровно совпали новая волна безумного смеха Ирвинга и очередной раскат грома с молнией.
— Во всём виноват ты, Эру. Из-за тебя я потерял свою власть, свой статус, ты превратил мой облик в глазах окружающих в жалкий образ больного психопата. Это я тут жертва, заслуживающая сочувствия, а не ты. Я не отпущу тебя, я заставлю всех, кто тебе дорог, испытывать неописуемую боль и страдания.
Эру уже зажмурился, приготовившись к выстрелу. Говорят, что отдавая лесу жертвы, свои молитвы и желания, духи и боги могут редко, но очень ценно вознаградить особенно преданные и чистые души. Связь между племенем и лесом лежит на гораздо более глубоко уровне, чем может показаться на первый взгляд. Люди оберегают его, следят, чтобы вредные растения не разрастались, чтобы одни животные окончательно не истребляли других, взамен же лес дарит им место для жизни, свою защиту и ресурсы. Кажется, этого уже достаточно, но всегда есть место для более тесного сотрудничества.
«Наши чувства и мысли достигают верховных духов. Иногда кажется, что тебе подвернулась невероятная, редкостная удача, всё складывается нам на пользу просто так, но это есть ни что иное как проявление благожелательности со стороны высших сил. Значит вы и ваши деяния чем-то им приглянулись» — любил говорит дедушка Нок.
Лес ответил Эру.
За спиной Ирвинга из чащи начинали выходить бурые и серые взъерошенные волки. Стая рычала, щерилась и скалила зубы. Альфа начал пятиться назад. Часть волков отделилась и начала двигаться по направлению к Эру и не сказать, чтобы их настрой был очень дружелюбным. Дождь и гроза сильно нервировали животных, те в свою очередь голодно смотрели на встретившихся им людей. Из-за грозы охота не задалась, а потому, поймав сразу двух практически беззащитных жертв, стая начала активно готовиться к скорому пиру. На самом деле, когда Эру говорил, что предпочтёт растерзание животными смерти от Ирвинга, он сильно преувеличивал и вообще шутил. Это не было его желанием, духи, пожалуйста, отмените его исполнение!
— Прочь! Пошли вон! — альфа пытался пугать волков своим револьвером, но местные животные были ещё не привычны к такого рода стрелковому оружию, а потому короткая железка пугала их не больше, чем сидящая на камне жаба. На Ирвинге всё ещё была надета отцовская волчья накидка. Вид распотрашённого товарища на каком-то голокожем сильно бесил животных, которые неприкрыто рычали и клацали зубами, готовясь накинуться на Ирвинга.
— Не смотрите так на меня, я невкусный. Он плохой, а я хороший, — нервно повторял омега, очевидно, не понимающим его существам. Из леса наконец вышел последний волк. Он был белого цвета и несколько крупнее остальных своих собратьев. Вожак стаи задрал голову и истошно завыл, привлекая к себе внимание. Странным образом после этого те волки которые до этого скалились на Эру, теперь начали отходить от него, пригибаясь к землея словно кланяясь омеге. Крутящегося, как юла, Ирвинга обступило кольцо голодных животных во главе с вожаком. Шерсть на животных дыбилась, а когтистые лапы царапали и загребали землю, как перед прыжком.
— Помоги мне! Примани их! — вопил Ирвинг обращаясь к Эру, который всё ещё испытывая первородный страх, наблюдал за лютой стаей. Наконец один волк рванул вперёд и цапнул парня за голень. Ирвинг немедленно выстрелил, раня животное. Это-то и послужило сигналом для начала атаки. Волки двигались в каком-то бешенном танце, водя хоровод вокруг молодого человека и стараясь завалить, укусить его побольнее. Вскоре у Ирвинга закончились патроны, и он был вынужден бежать. Распихивая животных, израненный парень с воплем кинулся в чащу.
Эру сидел на земле испуганно таращась в смыкающиеся ряды деревьев, откуда доносилась страшные звуки, которые, впрочем, скоро стали перебивать я шумом дождя. У обрыва остался лишь вожак стаи. Он долго и внимательно смотрел на омегу, кажется, чего-то ожидая от него.
— С-спасибо… — неуверенно протянул юноша дрожа от холода и утирая с лица капли дождя. Эру был почти уверен что животное смотрело на него со снисхождением. Большой белый волк несколько раз пригнулся к земле, как и его сородичи, и с диким воем сорвался с места в лес. Небо над головой Эру пронзило белой трещиной, а гром ударил с такой силой, что омеге пришлось зажать уши. Теперь Эру знал, каков на самом деле «суд духов».