Нам-тар

      Эру очнулся ото сна, разлепив глаза, зевнул и огляделся по сторонам. Справа от него всё также неизменно и степенно текла река, а на голубом небе сияло золотое солнце. Во всём теле ощущалась страшная ломота, и единственным желанием омеги было обратно провалиться в сон. Юноша сел на своей «постели» и, охнув, схватился за поясницу. Боль резкой молнией прострелила всё, что находилось ниже пояса. Почёсывая плечо, Эру принялся вспоминать кто он, где и почему.       — Ох ё… — протянул юноша, осознавая, что лежит голым на алом плаще перед истлевшим костром. Молодой человек резко схватился за ткань, прикрывая ею срам и оглядываясь в поисках Марка. Однако его знакомый незнакомец исчез также таинственно и незаметно, как и появился, оставив после себя лишь свой плащ. На камне рядом с ним лежала аккуратно сложенная белая рубашка Эру и его браслеты.       — Ушёл, — сам себе в пустоту проговорил омега, чувствуя при этом смутную тоску и разочарование. Вероятно охотник ушёл рано утром, чтобы успеть сориентироваться по ещё виднеющимся на небе звездам. Эру вздохнул и принялся осторожно разминать затёкшие мышцы, чтобы иметь возможность подняться на ноги. Завернувшись в плащ, юноша, сам не зная зачем прошёлся туда-обратно по пляжу, будто надеясь, что Марк мог просто отойти на время. Охотник покинул его. Навсегда.       Пусть мужчина и взял на себя труд перед уходом обтереть Эру, но после случившегося юноше уж точно не помешало бы искупаться. Уже чистый и обновлённый, омега накинул на себя свою рубашку и, не имея возможно расчесать ту мачалку, в которую превратились его волосы, принялся искать ленту которой можно было бы подвязать буйную копну волос.       — Пропала! — спохватился Эру, как ужалённый, мечась по берегу реки в поисках белой ленточки. Пропажи не было ни в рубахе, ни под плющом, ни даже в костре, — Это плохо, это очень плохо… Кусая губы, юноша думал, как ему теперь быть. После ночи Шаи именно поймавший омегу альфа должен был лично вернуть родителям снятую с косы ленту в знак того, что именно он заарканил своего избраника. Как Эру теперь домой пойдёт? Как Объяснить в племени пропажу такого важного атрибута? Юноша несколько раз шлёпнул себя по голове и для верности пнул воду в реке. Пустым гневом делу не поможешь, домой в любом случае придётся вернуться. Судя по тому, что утро уже на тупило, на его поиски выдвинулось всё племя. Глубоко вздохнув, Эру спрятал плащ незнакомца под камнями и направился обратно в лес, продираясь сквозь дебри, мимо которых он вчера так быстро летел. Довольно скоро он услышал, как его зовёт нестройный хор разрозненных голосов.       — Эру!       — Ирвинг!       — Эру! Сынок!       Среди возгласов омега услышал испуганным голос папы. Страшно подумать, как он извёлся, так и не дождавшись с утра своего сына на площади. Юноше стало немного стыдно за свой поступок. Пусть этой ночью ему и было хорошо, но наведённый им переполох наверняка подпортил весёлый праздник Шаи.       Эру заметил мелькнувшую в кустах фигуру в одежде. Нужно поскорее успокоить всех. Омега переступил через кочку и, охрипшим голосом откликнулся:       — Эй! Я зде…       Но не успел Эру докричать, как его по затылку огрели чем-то твёрдым и тяжёлым. Ослепительно быстрая и резкая боль резко потушила мир в глазах юноши. И без того измученое тело не могло сопротивляться, Эру повалился набок на землю уже не слыша и не видя ничего.

***

      Неописуемая боль разрывала голову на части, у Эру шумело в ушах и он еле-еле смог заставить себя приоткрыть глаза. Юноша лежал у себя в комнате на кровати под лёгким одеялом. На лбу у него лежал холодный компресс, а подле него на стуле сидел мотал нитки Хёи. Эру нестерпимо хотелось пить, губы пересохли, а в горле перешло.       — Воды… — каким-то совершенно чужим голосом прозрипел омега, привлекая к себе внимание. Хё бросил нитки и ошарашено вскочил на ноги.       — Проснулся! Ой, папочки! Надо твоих родителей позвать, — радостно воскликнул омега и мигом вылетел из комнаты, крича на весь дом и сбегая по лестнице вниз.       — Дурак… — просипел Эру, поворачивая голову в сторону. За окном солнце уже обагряло небо ярким пурпуром и закатывалось за горизонт. Здесь же рядом с кроватью весела его весьма потрёпанная белая рубашка с красным шитьём. Мысли из разрозненных осколков постепенно собирались во что-то цельное. Он ведь был в лесу, а теперь вдруг лежит дома. Он ушёл с реки на рассвете, а сейчас уже закат. Что с ним произошло?       — Эру, милый! — всплеснул руками папа, пожлетая к кровати и обнимая сына крепко, как если бы это делал альфа. Эру издал предсмертный хрип.       — Теренс, ты его задушишь, — отец подошёл к изголовью кровати и, положив подушки, помог Эру сесть.       — Голова ужасно болит, ещё и не помню ничего, — жадно глотая воду, проговорил омега и, напившись, поставил пустой стакан на тумбочку, — Как я сюда дошёл?       — Дошёл? О, нет, тебя Ирвинг на руках из леса вынес, — ответил папа, переглядываясь со своим супругом. Эру удивлёно помотал головой. Кажется, произошла какая-то ошибка.       — Ничего не помню. Я вошёл в лес — это да, а потом меня кто-то ударил по затылку и я отключился, — Эру коснулся шишки на голове и поморщился от боли.       — Бедняжка, и правда воспоминания совсем спутались, — пожал губы отец, беря Эру за руку, — Такое иногда случается — побочное действие буй-травы. Ирвинг сказал, что вы… Эм… До самого утра были увлечены друг другом… И в порыве чувств ты случайно стукнулся головой о землю и потерял сознание.       Эру не мог понять, кто из них бредит отец или он. Хёи подхватил рассказ.       — Да! Я так за тебя волновался, до самого утра места себе не находил. Из леса вернулись все, кроме тебя и Ирвинга. Даже оставшиеся без пары альфы. Мы подумали, что с вами могло что-то приключиться и немедленно начали поиски. Но оказалось… Оказалось, что ты, Эру, просто ненасытный засранец!       — Хёи, — укоризненно покачал головой папа, — Мы все переволновались, нам нужно успокоиться.       — Пап, мне нужно вам с отцом кое в чём признаться, — нехотя начал омега, теребя край покрывала, — На самом деле ничего этой ночью не было. Я просто спрятался у самой реки и там уснул. А потом утром проснулся, решил искупаться и так случайно потерял ленточку. Ну, ту самую белую.       Все трое: родители и Хёи — одарили Эру странным долгим взглядом от которого юноше стало не по себе. Тут уж поневоле начнёшь сомневаться в собственной адекватности.       Отец взял с тумбочки шкатулку и, открыв её, извлёк белоснежную длинную ленту.       — Эру, когда Ирвинг принёс тебя спящего из лесу, он также отдал и ленту из твоей косы.