Часть 2
23 апреля 2024 г. в 19:07
Этот день в Асгарде выдался на удивление великолепным. Не сказать, что в другие дни стояла плохая погода, но отчего-то именно сегодня солнце в Асгарде решило разойтись не на шутку. И вся природа пела так, словно в этот день должно произойти нечто настолько потрясающее, что оставит след в сердце каждого. Но не только природу стоило благодарить за столь чудесный денёк, но ещё и Тора Одинсона, который был в прекрасном расположении духа. Он предвкушал предстоящую встречу с «дорогими» гостями из Гардарсхольма, так как они должны обсудить с Асгардом условия мирного договора и возможно, даже подписать этот договор. А что может быть прекраснее окончания вражды? Гарантии мира не могут не радовать любого правителя, который заботится о своём народе и не только.
После прибытия делегации и плотного обеда, Малекиту Йенсену, правителю Гардарсхольма, было предложено прогуляться по дворцу и прилегающим к нему территориям, так как переговоры будут проходить лишь на следующий день. Мужчина не отказался от такого предложения и, взяв с собой своего верного помощника, отправился на прогулку в сопровождении подданного Одина, который проводил для них экскурсию. Вообще, Малекит поначалу хотел отказаться от сопровождения, но затем передумал. Да, он бывал в Асгарде раньше, но то было довольно давно и за это время многое здесь изменилось. Потому сейчас он неспешно обходил владения Одина, отмечая для себя нужные детали. Да, само собой, что не любопытства ради Йенсен решил прогуляться, а с определёнными целями, в которые он посвящать посторонних не собирался.
Вообще, отношения между Асгардом и Гардарсхольмом были, мягко говоря, натянутыми. Война между ними могла начаться в любой момент. Гардарсхольм не раз выступал зачинщиком конфликтов между двумя мирами ещё в те времена, когда Одина на свете не было. Эльфы часто провоцировали Асгард на агрессию, и не менее часто развязывали войны, которые для Гардарсхольма пока так и не увенчались успехом. Но Асгард, тем не менее, не раз предлагал заключить мирный договор и наконец оставить вражду позади. И вот этот долгожданный день настал. И Один очень надеялся на то, что они придут к взаимопониманию и всё же договорятся, и тем самым будет подписан договор.
Малекит Йенсен в который раз за эту прогулку отметил для себя, что в Асгарде слишком уж солнечно. Не то, что в его мире, где света в разы меньше. Это очень раздражало. Асгард даже в этом обходит другие миры, словно показывая, что смотрит на всех свысока. Мужчина из-за этих мыслей постоянно хмурил брови, частенько теряя нить повествования их «экскурсовода». Но все его думы мигом покинули голову, когда он случайно взглянул вниз с балкончика, на котором они сейчас находились. Малекит увидел прекрасного юношу, который о чем-то разговаривал с кем-то, после чего мило улыбнулся и пошёл в нужном ему направлении. Йенсен тут же задал интересующий его вопрос:
— А кто этот юноша? — он указал в сторону удаляющегося парнишки.
— Это его Высочество Локи. Он младший сын…
— А сколько ему лет? — перебив собеседника, спросил Йенсен.
— Семнадцать, Ваше Величество.
— Вот как… — он замолчал на какое-то время, делая вид, что рассматривает округу. А после вновь задал ещё несколько интересующих его вопросов касательно Локи Одинсона. Затем как ни в чём не бывало, продолжил свою прогулку, снова углубляясь в думы.
***
На следующий день.
— Итак, думаю, пора приступать к тому, для чего мы все здесь собрались, — изрёк Один, осмотрев собравшихся за столом переговоров, после чего протянул Малекиту нужные бумаги для ознакомления.
— Не нужно! — Йенсен отодвинул от себя предложенные документы. Все присутствующие недоуменно уставились на него. — Я примерно знаю, что вы предлагаете и на каких условиях. Но знаете, у меня тоже есть условия.
— Я слушаю, — ответил Всеотец, отложив бумаги.
— Моим главным условием является Ваш младший сын — Локи, — пояснил Малекит, отчего вновь поймал на себе недоуменные взгляды. Даже со стороны своих.
— То есть? Чего конкретно Вы хотите? — если бы не этот дурацкий этикет, то Один уже давно перешёл бы на неофициальную речь, и даже нецензурную. Он сразу понял, что имеет в виду Йенсен, но уточнить не будет лишним.
— Вы отдадите мне в мужья Вашего сына: Локи, — незамедлительно последовал ответ. — И только в этом случае мы будем готовы продолжить наш диалог.
— Вы в этом точно уверены? — задал вопрос один из советников Всеотца.
— Ещё бы я не был уверен в своих словах!
— А что в случае отказа? — решил уточнить Один.
— А в случае отказа мы тут же удалимся из Асгарда. Тогда ни о каких диалогах и мирных договорах уже речи не будет, — разъяснил Йенсен, довольно наблюдая за асами, которые переполошились из-за этих слов. Но особенно ему было забавно наблюдать за Одином, который размышлял над услышанным.
— Вы же понимаете, что так быстро дать ответ я не могу? Мне нужно время.
— Разумеется, — с ехидством ответил Йенсен, после чего встал из-за стола. — Полагаю, на сегодня переговоры окончены.
Так как времени в этот день было ещё предостаточно, то Малекит вновь решил прогуляться по дворцу, но в этот раз в одиночку. Он намеревался найти Локи, дабы рассмотреть того поближе и разузнать о нём побольше. Это не составило особого труда и он быстро обнаружил принца в саду, где тот уютно обосновался под одним из деревьев. Йенсен хотел незаметно подойти к юноше, но тот заметил его и тут же подскочил, дабы поприветствовать гостя.
— Ваше Величество! — он поклонился.
— Добрый день, — улыбнулся мужчина. — Я Вам, похоже, помешал… — он кивком указал на блокнот в руках принца.
— Нет-нет, что Вы! Я уже как раз закончил, так что всё в порядке! — заверил Локи, хотя это было совершенно не так. — Я могу Вам чем-то помочь?
— Вы знаете, я немного здесь заплутал, вот и вышел случайно в сад, — соврал Малекит, при этом неотрывно смотря на собеседника. Мужчина уже успел отметить, что омега не только хорош собой, но ещё и его запах был великолепен. Такому омеге как раз самое место в его постели! Он очередной раз отметил, что не зря поставил Одину условия, касающиеся этого мальчишки. Он того стоил.
— Я могу вас проводить до дворца, если желаете, — вежливо предложил юноша, хотя находиться рядом с этим мужчиной было неприятно. Локи ведь очень чувствительный и его не обмануть всеми этими улыбками и речами. Он чувствовал далеко недружелюбную ауру собеседника, но этикет есть этикет.
— А вы не могли бы мне провести экскурсию по этому прекрасному саду? — попросил Йенсен.
— Конечно! — кивнул Одинсон.
После той прогулки Малекит Йенсен ещё раз убедился в правильности своего решения. Этот омега слишком хорош, и он должен принадлежать ему!
***
На следующий день.
— Хорошо, Малекит, будь по-твоему. Я отдам тебе в мужья Локи. Но касательно этого мы должны обсудить некоторые детали.
— Что ж, давайте обсудим.
***
За несколько часов до собрания.
— Отец, я всё понимаю. И я готов пойти на этот шаг, если, в конечном счёте, это принесет пользу, — говорил Локи, смотря на отца сверху вниз, так как Один сейчас сидел в кресле за своим рабочим столом. — Ради этого мира я…
— Но отец, мы не можем просто так отдать им Локи! — в разговор влез Тор, который до этого молчал. — Слишком много они хотят! Мы и так предоставили им довольно выгодные условия. А им и этого мало оказалось! — негодовал Тор. А Всеотец уже успел пожалеть, что позвал сейчас обоих сыновей. Но скрывать от Тора было бы глупо и странно. К тому же, он будущий правитель и должен понимать, что иногда его могут загнать в угол подобными вещами. Само собой, что Один не хотел выдавать замуж Локи за Малекита. Не за него уж точно. Но ему и выбора, по сути, не дали. Нет, само собой, что он может отказаться от этого и эльфы удаляться в свои владения. Но отчего-то была уверенность, что если это произойдет, то скорой войны не миновать.
— Ты думаешь, я хочу отдавать Локи? Тем более этому…
— Тор, у нас нет выбора, — обратился он к брату. — Это малая цена за мир, о котором мы давно мечтали!
— Нет, Локи! Это слишком большая цена! И вообще, ты не вещь, чтобы мы обменивали тебя на что-то! — едва ли не рычал громовержец, смотря на брата злым взглядом. Да, он был очень зол сейчас. Вся эта ситуация просто выбешивала его. — Мы можем спокойно отказаться от этого договора!
— Но тогда будет война! — возразил Локи.
— Вот именно! И мы первыми нападём на них и победим! А потом заставим подписать все, что нужно на СВОИХ условиях!
— О, Норны, Тор! Да что ты такое говоришь? — негодовал Один.
— Отец, не слушай брата! Я согласен.
— Да что значит «согласен»? Ты не понимаешь что ли, что ты для этого ублюдка просто красивая кукла и ничего больше? Он же тебя знать не знает! Он просто решил воспользоваться тем, что ты омега!
— Хватит, Тор! Сейчас же покинь помещение! И не вздумай ничего предпринимать! Одно лишнее движение и тебе не поздоровиться! — гаркнул Всеотец и Тор мигом выскочил из кабинета, демонстративно хлопнув дверью, отчего та слетела с петель. Один же помассировал виски и тяжело выдохнул. — В общем, после собрания я тебе обо всём сообщу. А теперь ступай.
***
Локи Одинсон был немного растерян после услышанного. Сердце бешено колотилось, но он старался успокоиться. Сейчас Один находился в покоях сына, так как пришёл рассказать тому обо всём, к чему пришли обе стороны. Да, сторонам всё-таки удалось договориться, но не всё так просто оказалось. Один Борсон дал своё согласие на этот брак, но лишь с тем условием, что Малекит дождётся совершеннолетия Локи. Да, само собой, что это всё условности, но Один хотел, чтобы Локи хоть как-то морально подготовился к свадьбе, хотя и понимал, что это глупо. Что толку с этих нескольких месяцев, которые остались до восемнадцати лет? Но так будет спокойнее. Конечно, они могли сыграть свадьбу хоть завтра, но бросать Локи к незнакомому альфе в лапы совсем не хотелось. Пусть у Локи будет хоть немного времени. Всё же в его жизни произойдёт слишком много перемен в одно мгновение. Хотя про моральный отдых остаётся только мечтать. Мало того, что в скором времени Локи выйдет замуж за этого неприятного мужчину, так ему ещё и придётся завтра ехать с ним. Малекит Йенсен неожиданно для Одина предложил, чтобы Локи вместе с эльфами отправился в Гардарсхольм. Для ознакомления с будущим местом проживания. Всеотец нехотя согласился отправить сына с ними.
— Отец, а что если он… — Локи мялся, не зная, какие слова подобрать и как это сказать, потому что было неловко.
— Что, Локи? Говори, не бойся!
— Ну, если он начнёт распускать руки? Что мне делать тогда? — Локи очень волновался из-за этого. У него ведь никогда никого не было.
— Ох… — тяжко вздохнул Один и принялся расхаживать по комнате из стороны в сторону. — Локи, ты ведь понимаешь, что всё это просто условности? Да, я смог договориться о том, чтобы дождаться твоего совершеннолетия. Малекит не имеет права на всякие вольности, пока тебе не исполниться восемнадцать, но… — он вновь вздохнул, — но и ты и я понимаем, что это формальность. И он, само собой, тоже понимает. Потому, если ему этого очень захочется, то он сделает это. И тебе придётся согласиться. Мы ведь не можем начать войну из-за нарушения этого пункта… Но Локи, оперируй нашим договором. Ссылайся на него до последнего.
— Отец, да как ты можешь такое говорить? — в комнату ворвался Тор, вслед за которым вбежала Фригга. — Он же не шлюха из борделя, чтобы под каждого ложиться! Что значит «мы не можем начать войну из-за этого»? Можем! Не для того мы подписывали этот ублюдский договор, чтобы они его нарушали!
— Тор, сынок, ну что ты такое говоришь?! — вмешалась мать, которая пыталась успокоить сына. Хотя не Тора она сейчас должна успокаивать, а Локи, которому нужна была поддержка.
— Тор, ты опять за своё? — стал ругаться Один. — Думаешь, мне приятно всё происходящее?
— Но отец…
— Тор, Один, это не то место, где вы будете спорить! — она жестом указала на дверь. Те быстро исчезли из комнаты, хотя крики были слышны еще долго.
— Локи, мальчик мой, иди сюда. — женщина присела на кровать и обняла сына.
— Матушка… — Локи тут же крепко обнял её.
— Я знаю, Локи, каково тебе сейчас! Да, мы все не этого хотели для тебя. Думали, что найдется достойный альфа, который будет любить тебя, и которого будешь любить ты. Только всё вышло иначе… — она стала перебирать прядки волос сына, тем самым словно успокаивая его. — Но знай, Локи, что если что-то плохое случится, то двери в Асгард для тебя всегда открыты! Договор, ни договор… Никто не смеет обижать моих мальчиков!
— Спасибо, мама!