ПУТЬ ТАНЦА — Легенда о Баладжи. Том первый.

Императрица и наследник были успешно возвращены во дворец. Первая жена так и не простила Императора. Она бы не вернулась, если б он не сказал, что уходит и оставляет Царство сыну. Князя Цинь Хуанди пригласили за стол переговоров. Он приготовился к долгой осаде и был поражен добровольной сдаче Императора Чжоу Ю, который сам себя отправил в отставку и согласился признать ваном всей Поднебесной Цинь Хуанди, при условии, что его сын станет вассалом Цинь и будет править в Царстве Чу как князь. Цинь Хуанди принял условия. Он подписал мирный договор, добавив в него пункт об обещанных кочевникам землях отдав им часть территорий царства Чу. На этом война закончилась. Оставшиеся в живых жители возвращались в свои оставленные дома и начинали жить заново. Единственное, чего не удалось добиться Цинь Хуанди — это захватить Лао Цзы и узнать рецепт его таблеток. Так что, несмотря на внешнюю победу, к ней примешивался вкус самого большого в его жизни поражения. После выходки Мастера Иллюзии, усыпившего целую его армию, и после того, как посреди бела дня они своими глазами видели, как со двора дворца взлетел виман Мастера Лао Цзы, о том, чтобы выставлять требования выдать им Лао Цзы, Цинь Хуанди даже не заикался. И, тем более, не пытался больше захватить его силой, чтобы не выглядеть глупо перед своими подданными. Он понимал прекрасно, кто на самом деле выиграл эту войну, и кто её проиграл. И у кого в руках ключи от всего Мира и от Жизни. Гордость и амбиции воинственного князя были повержены. Его масштабный замысел править всей Поднебесной, в глазах бессмертного Мастера выглядел лишь игрой в куличики в песочнице. Цинь Хуанди понял, что видимая победа была подарена ему просто, как милость Мастера. В этот момент он на мгновение позавидовал Чжоу Ю, который решил уйти с Мастером, оставив Царство. На мгновение в нём проснулось желание сделать то же самое. Броситься в ноги Мастера, умолять о прощении и просить взять его в ученики. Так действует беспричинная Милость Мастера, пред ней сдаётся даже деспод и тиран. Смирив свою гордость Цинь Хуанди написал Мастеру письмо, где просил прощения за все свои злодеяния и молил о личной аудиенции, но Мастер Лао Цзы отказался от встречи. Он ответил так же, письмом. В письме говорилось: «Цинь Хуанди, ты пытался получить Мастера и его Учение силой, ты погубил множество жизней, твои поступки не подлежат прощению, они подлежат искуплению. Ты получишь плод своих мечтаний —Поднебесную, а так же пожнешь последствия своих действий, ибо после двадцати лет правления твоя династия будет свергнута, а ты сам будешь убит. Тебе этого не избежать, искупление свершится. Только после этого я смогу тебя принять. В следующем своём воплощении твоя душа будет искать меня с рождения. Обращайся ко мне в своем сердце с преданностью и настанет день, когда ты найдешь меня. В другой жизни ты станешь моим учеником, если вновь не сойдешь с праведного пути. Это моё обещание тебе. До встречи, Лао Цзы.» Прочитав, Цинь Хуанди рыдал над письмом в своих личных покоях, когда его никто не видел. — Да будет так! — отчаянно вскричал он. — Если нет другого пути для такого грешника, как я, пусть искупление свершится! Если я не могу прийти к Мастеру по-другому, я пройду этим путём! ** *** Вопрос с тем, как ученикам выбраться из города был решен одним мановением руки Мастера Лао Цзы. Мастер Иллюзии проводил Мастера Меча до вимана и здесь они простились. — Мы отлично провели с Вами время здесь, Мастер, — со своей привычной загадочной улыбкой говорит Мастер Иллюзии. — Красивая получилась лила. Я её запомню, Фуцунуши. — Я тоже её запомню, Сэй Мэй. Жаль Вы не летите с нами, Мастер. — Хах! Вы же сами дали мне задание, так что не жалуетесь. Скорее уж, это мне нужно жаловаться. Вы полетите на вимане, в то время, как мне придётся трястись в колеснице много дней и испытывать все тяготы пути, как простому смертному, — Мастер Иллюзии наигранно закатывает глаза, а потом смотрит на Мастера Меча с хитринкой, и качает указательным пальцем у него перед носом. — Я Вам это припомню. Мастера Меча почему-то очень развеселил этот жест, ему захотелось схватить Мастера Иллюзии за палец, качающийся перед его носом, но он лишь усмехается и сияя улыбкой отвечает: — Хорошо, Мастер, теперь я Ваш должник. Разрешаю Вам припоминать мне это, сколько пожелаете, надеюсь Вам никогда не надоест. Если всё пойдёт по плану, мы встретимся всего лишь через пару дней. Там и напомните. — Замётано! — усмехается, Мастер Иллюзии. — Счастливого полёта, Мастер. — Счастливого пути! Пожав друг другу руки, Мастера расходятся, посмеиваясь. Вечером того же дня, сразу после успешных переговоров, виман Лао Цзы с бывшим императором на борту и другими примечательными пассажирами, поднялся в воздух. Плавно взлетев и набрав необходимую высоту, виман ровно летит вперёд на закат. Лао Цзы улыбается и говорит, поглаживая по голове свою собаку, которую он, конечно, тоже забрал с собой. — Закат над горами прекрасен, с высоты открывается отличный вид. Видящему сердцем открывается то, что простым зрением не увидеть. Сейчас полёт безопасен, желающие могут выйти на балкон и полюбоваться видом. — Ах, как здорово! — восклицает Баладжи, оглядываясь на Натараджу. Тот кивает ему. Лао Цзы добавляет: — Только учтите, что хоть сейчас и лето на Земле, на высоте довольно прохладно. Всего несколько градусов тепла. — Ах. — вырывается у Баладжи. Натараджа смотрит на Лао Цзы озадаченно. — Мы не взяли с собой тёплые вещи. Лао Цзы улыбается и качает головой. — Ребята, можете больше не скрываться, не бойтесь. Ученик Ю только что вышел из роли Императора, он пережил масштабную драму, потерял любимую семью и оставил Царство, думаю ваше маленькое чудо его уже не сильно удивит. Покажите ему. — Хорошо, — кивает Натараджа. — Он держит руки, будто собирается принять в них что-то и закрывает глаза. Через секунду у него в руках появляются два аккуратно сложенных плаща подбитых мехом. Красный плащ для Лао Сяо и голубой для Лао Вана. — Вот это да! — приходит в восторг бывший император. — Так вот почему Вы велели мне не брать с собой вещи, Мастер. Вы ведь тоже так умеете? — Конечно! — хитро улыбается Лао Цзы. — Это не сложно. Но ты должен был, не зная об этом, по-настоящему всё оставить, полностью доверить свою судьбу Мастеру, стать непривязанным ни к чему и шагнуть в неизвестность без каких-либо гарантий. Ты прошёл испытание, ученик Ю. — Благодарю, Мастер! — говорит Чжоу Ю полным преданности голосом, кланяясь Мастеру. Мастер Меча тоже создаёт себе тёплый плащ, быстро накидывает его и направляется к двери. — Что ж, пойдёмте наслаждаться видом. Не пропустите закат, — Мастер выходит за дверь. Натараджа и Баладжи, также облачившись в свои плащи с капюшонами, следуют за ним. Ученик Ю подходит к Мастеру. Лао Цзы остаётся в кресле, продолжая гладить свою собаку: — Я посмотрю отсюда. Иди сходи, Чжоу Ю. — Хорошо, — бывший император быстро находит в своем сундуке подходящую одежду, облачается и выходит на балкон. Натараджа и Баладжи заняли самую середину носа корабля, они расправляют руки словно крылья и завороженно смотрят вперед на закат. Чжоу Ю улыбается этой картинке, немного завидуя парням, ведь он теперь остался одинок. Он встаёт у правого борта. У левого, так же одиноко, возвышается стройная фигура Мастера Меча. Все молча наблюдают закат над горами. Никто из них не видел заката прекраснее, однако каждый погружен в свои мысли и чувства, отпуская свои истории и жизнь, которая только что ушла в прошлое. А впереди у всех новые лилы и захватывающие путешествия. Каждый сейчас делает шаг в новое и неизведанное, от чего сердце щемит в груди. Баладжи подаёт голос, оборачиваясь: — Натараджа, я рад, что эта лила закончилась так чудесно, и мы сейчас здесь на летающем корабле. Это просто невероятно, будто мы снова в Небесном Мире летим на Челне. — Да, — Натараджа отвечает коротко, чтобы не нарушать создавшуюся атмосферу. Он притягивает Баладжи ближе к себе, обнимая со спины, и переплетает с ним пальцы в замок. Ему всё равно, даже если это кто-то увидит. Когда солнце садится, становится холоднее. Мастер Меча и бывший император молча возвращаются в крытый павильон. Баладжи и Натараджа остаются одни на балконе. — Давай заночуем здесь, — предлагает Баладжи. — Да, — согласно кивает Натараджа. — Я как раз хотел это предложить. У боковой стены павильона Натараджа создаёт маленький домик пристройку. Посчитав, что шатёр в данном случае будет ненадёжным, он решил создать именно домик, представляющий из себя изнутри спальное место на двоих. Ребята уютно устроились на ночлег, завернувшись в одеяла и свои плащи, покрывая лица друг друга тысячей лёгких поцелуев, подобных взмахам крыльев бабочек. — Лао Ван. — Да? — Только давай сейчас не будем делать ничего сексуального. — Я и не собирался. Знаю, что в таких условиях тебе будет не комфортно. — Спасибо, дорогой, ты всё понимаешь. — Иногда хорошо просто полежать вместе, ничего не делая, — Лао Ван притягивает любимого ближе. — Хотя, на летающем корабле…умг…такого у нас ещё не было, — хихикает Бог Чувственности. — Не дразни меня, Лао Сяо, а то наброшусь и не посмотрю на условия. — Ладно, — кивает младший. — Ладно, что? Ладно, набрасывайся, или ладно, не будешь дразнить? — начинает заводиться Бог Драмы. — Догадайся, Лао Ван, — игриво улыбается красавчик. — Лао Сяо, ах ты негодник! — Лао Ван прижимает Лао Сяо к матрасу, седлая его верхом и захватывая руки в замки. Он щекочет его шею и ушко поцелуями. Лао Сяо весело смеётся и айкает, уворачиваясь от щекочущих его губ, жаркого дыхания и юркого язычка Лао Вана… Бог Чувственности распаляется, он перестаёт смеяться и вдруг смотрит серьёзно и беззащитно на старшего, его подрагивающие губы приоткрываются с них срываются сладкие выдохи. Бог Драмы накрывает их своими… Вскоре сам не понимая как, он обнаруживает себя уже внутри любимого. — Прости, я все-таки не сдержался. Ты сводишь меня с ума, Лао Сяо., — шепчет Лао Ван. Его дыхание тяжелеет, сердце бьётся учащённо, он вжимается в тело любимого, желая стать ещё ближе и совершая глубокий толчок. — Ах. — срывается с уст Лао Сяо. *** На утро Чжоу Ю продолжает удивляться чудесам, обнаружив на борту туалет и душ. А выйдя с утра проветриться и подышать, он увидел на палубе неизвестно откуда взявшийся деревянный домик и снова изумился. Из открывшейся дверцы домика как раз высунулась голова Лао Вана. Бывший император улыбнулся и поприветствовал «голову»: — Доброе утро, Лао Ван. Так вот, как вы спали. Домик! Не перестаю удивляться. — Доброе утро, Чжоу Ю. Извините, который сейчас час? Сколько у нас времени до прибытия? Мы успеем в душ? — Остался примерно час до посадки. Успеете, если поторопитесь. — Спасибо, — голова прячется внутри. Из домика раздаётся громкий голос Лао Вана. — Лао Сяо! Подъём! Быстро марш в душ! — Акх, ах! Ладно, ладно, сейчас. Ай! — раздаются возгласы и вскрики второго, более мелодичного и тонкого голоса. «Какая милая парочка», — усмехается бывший император и проходит вперёд на нос корабля полюбоваться видами и сделать цигун. Вскоре виман достигает Западной границы. Найдя подходящий пустырь среди бамбукового лесочка, компания благополучно приземлилась, после чего направилась прямиком к Западным воротам. Когда начальнику границы Инь Си доложили, что за путешественники у ворот, его пробрал благоговейный трепет. Он немедленно бросился встречать путников. — Мастер! — со слезами на глазах Инь Си упал в ноги Мастера, не замечая больше никого вокруг. — Неужели вы пришли ко мне. — Да, Инь Си, я пришёл навестить тебя, — с любовью в голосе произносит Лао Цзы, — вставай, сынок. Он сам поднимает Ин Си за плечи. Они встречается взглядами, заглядывают в глаза и понимают друг друга без слов. По щекам Инь Си текут слёзы, он ждал Мастера всю жизнь. Лао Цзы тепло улыбается, его глаза излучают любовь. — Прости меня, Инь Си, я заставил тебя так долго ждать. — Что Вы, Мастер, я готов был ждать Вас до самой смерти и даже после неё. — Я знаю, потому я и пришёл. Преданность всегда будет вознаграждена, Инь Си. — Спасибо, Мастер, я знаю, что Вы не могли прийти раньше, Вы были заняты очень важными делами. Я тоже не мог оставить свой пост, только вот теперь я уже не понимаю, кого и от кого мы охраняем, — с горечью в голосе произносит Инь Си. — Спасибо, Мастер, Вы пришли вовремя. — Ты прав, Инь Си, всё всегда происходит вовремя. Инь Си кланяется Лао Цзы ещё раз. Только сейчас Инь Си заметил, что позади Лао Цзы стоит Император и воины даосы. Инь Си падает ниц в земном поклоне Императору. — Приветствую Вас, достопочтенный Владыка, — залепетал Инь Си. — Инь Си, вставай, — говорит Чжоу Ю. — Что привело Вас сюда, сын Неба? Что произошло в столице? — Я больше не Император, но вполне может статься, что я всё ещё Сын Неба, — усмехаясь одной половинкой рта, загадочно произносит Чжоу Ю. — Как раз теперь-то ты по-настоящему и стал им, — посмеивается Лао Цзы, похлопывая бывшего императора по плечу. Инь Си восклицает, ничего не понимая: — Что же случилось в столице? Цинь Хуанди победил? — Да, но не совсем, нужно рассказать тебе всё по порядку, — говорит Чжоу Ю. — Простите меня, я так растерялся, Вла. господин, Чжоу Ю. Проходите, пожалуйста. — Инь Си открывает ворота и переводит взгляд на Баладжи и Натараджу. — Ах, а это вы ребята? Лао Сяо, Лао Ван, приветствую. Я помню вас совсем юными, теперь вы стали настоящими красавцами мужчинами! — Спасибо, господин Инь Си, благодарим Вас, Вы тоже стали немного старше, — учтиво произносит Баладжи. Инь Си вздыхает, понимая, что даос заметил, как он сильно постарел за эти десять лет. — Пойдемте же скорее, я вас накормлю и вы всё по порядку мне расскажете, что творится в Царстве и почему вы здесь, — Инь Си делает жест рукой, все проходят в ворота и направляются к одному из зданий пограничной заставы, которое служит столовой. За ними следует и преданная собачка Лао Цзы. Здесь ее ждёт многочисленное внимание солдат и кусочки разных лакомств, а так же знакомство с местными пограничными собаками. Когда путники всё рассказали, Инь Си склонился перед Лао Цзы и умоляюще попросил: — Мастер, значит Вы покидаете нас? Пожалуйста, прошу Вас, прежде чем Вы уйдёте, оставьте мне своё Учение. Я хочу распространить Ваше знание и обрести его сам. Я хочу постичь Дао! — Я знал, что ты попросишь, Инь Си. Поэтому я и пришёл сюда, с целью записать моё полное Учение и передать тебе. Инь Си начинает потряхивать мелкой дрожью, на глаза его снова наворачиваются слезы. — Благодарю, Мастер. Все мои мечты становятся явью! Возможно ли?.. — шепчет Инь Си, опасаясь, что это всего лишь его сон. — Ты не спишь, Инь Си, напротив, ты наконец-то по-настоящему просыпаешься. Я дам тебе Учение Дао дэ Цзин — это будет первое моё полное духовное Учение, записанное целиком, кратко и простым языком, так что будет доступно каждому. Постарайся его распространить, как можно шире. — Да, Мастер! — всё ещё внутренне трепеща и не веря своему счастью, произносит Инь Си. Милость Мастера льётся на него безгранично. *** Через два дня на границу прибыли ученики Лао Цзы в сопровождении учеников Небесной Школы и Мастера Иллюзии. После того, как всех накормили и разместили на ночлег, Мастер Меча пришёл поприветствовать Мастера Иллюзии в личные покои. — Я так рад Вас видеть, Мастер! — Мастер Меча приветствует Мастера Иллюзии поклоном и сияющей улыбкой. — Как доехали? — Ах! Вы издеваетесь? — Мастер Иллюзии картинно закатывает глаза. — Вы как минимум задолжали мне полёт на вимане. — Так я могу это устроить, — быстро соображает Мастер Меча. — Кстати, там есть душ, а про вид с высоты и говорить нечего, это надо видеть. — Тогда валяйте, Мастер. Я сто лет не был в душе и не пил сакэ, после этого меня возможно заинтересует и вид, — Мастер Иллюзии выразительно смотрит на Мастера Меча, улыбаясь одной половинкой рта. — Я всё понял, — засуетился тот, — я сейчас, спрошу у Лао Цзы! Мастер Меча быстро выбегает из комнаты Мастера Иллюзии и направляется организовывать незабываемый вечер. *** На следующий день группу учеников во главе с Мастером Иллюзии с почетом проводили. Им предстоял долгий путь через всю Поднебесную до подножия Гималаев. Где они вновь встретятся с Мастером Лао Цзы. В течение двух следующих недель Мастер давал посвящения своему преданному ученику Инь Си и записывал своё Учение в трактат «Дао дэ Цзин». Когда он был завершен, Лао Цзы торжественно передал Инь Си рукопись. — Инь Си, теперь ты Хранитель моего Учения. Доверяю тебе Миссию донести это знание до людей и распространить в Поднебесной. Инь Си принял рукопись дрожащими руками, и аккуратно положил на поднос, который держал перед ним подчиненный солдат. — Благодарю Вас, Мастер. Я немедленно начну переписывать Вашу рукопись, перепишу десять раз, а потом каждый мой подчиненный перепишет её ещё по сто раз. Мы сделаем так, чтобы через десять лет Учение Дао дэ Цзин было в каждом доме Поднебесной. — Хорошо, успехов тебе, Инь Си, мои благословения будут с тобой. Инь Си делает почтительный жест. — И всё-таки жаль, что Вы уже уходите, Мастер! Пожалуйста, останьтесь ещё на день. — Инь Си, я знаю, что ты не хотел бы больше никогда расставаться со мной. Сколько бы дней я не задержался, всё будет мало. Я должен выполнять свою Миссию и идти дальше. А ты должен выполнить свою Миссию здесь. Но знай, что мы больше не расстаёмся, я всегда буду с тобой. Ты ведь чувствовал моё руководство изнутри, когда меня не было рядом физически? — Да, Мастер, я всегда чувствовал, что именно Вы направляли меня, всю мою жизнь. — Так и было, Инь Си. Тебе это не казалось. Я правда всегда направлял тебя на духовном пути мысленно. Ты всегда был под моей защитой, так как ты давно мой преданный ученик. Даже, если мы не встречались раньше, я всё знал и всегда присматривал за тобой. Ты будешь примером преданности Учителю, Инь Си, и тебя запомнят в веках. Твоё имя навсегда будет связано с моим. Когда вспомнят меня, упомянут и тебя. — Учитель. — Инь Си зажмуривается от переполняющих его душу любви и благодарности. Он падает ниц перед Лао Цзы. — Благодарю, Вас за всё. Благословите. Мастер поднимает его за плечи и кладёт руку ему на голову, благословляя любимого ученика и передавая ему духовную силу. У всех присутствующих при этой сцене щемит сердце и наворачиваются слёзы на глаза, даже у самых черствых и бывалых вояк. Их жизни как будто наполняются новым духовным смыслом и в душах поднимается ликование. Вместе с Инь Си, Лао Цзы освободил и всех его солдат, которые принялись постигать Дао и усердно переписывать Дао дэ Цзин, не по приказу, а по своей собственной воле***. Лао Цзы уже собирается уходить, но Инь Си останавливает его. — Мастер, и всё-таки скажите, мы с Вами ещё встретимся? Мастер оборачивается, закрывая на секунду глаза и смотрит на ученика пристально. — Да, Инь Си, когда ты выполнишь свою Миссию и освободишься от этого воплощения, твоя душа направится прямиком ко мне. Я дам тебе посвящение, и тогда, в следующем своём воплощении ты сможешь родиться в Индии и найдёшь меня. Я стану жить там под именем Боганатар. Ищи меня в Катиргаме, где я построю храм и открою свою духовную школу. Ты станешь моим учеником и будешь сидеть у моих ног. — Милость Мастера безгранична… Благодарю, благодарю, — Инь Си снова падает в земном поклоне Мастеру. Лао Цзы смотрит на него долгим прощальным взглядом, поднимая руку в благословляющем жесте и, больше не говоря ни слова, величественной поступью удаляется прочь. Слева от него бежит собака, время от времени заглядывая Мастеру в лицо, справа гордо шагает Мастер Меча. За ними следуют ученики Небесной Школы Лао Ван и Лао Сяо. Замыкает процессию бывший император, а ныне просто ученик Ю. ____________________________________ ** Цинь Хуанди завоевал всю Поднебесную и стал известен, как первый Император, объединивший весь Китай в Империю. Он превратил даосизм в государственную религию и поклонялся Лао Цзы, как богу, всю оставшуюся жизнь. Эта традиция существует и по сей день. Он правил ровно двадцать лет, как и предсказал Лао Цзы. После чего был свергнут и убит. Вскоре приняв следующее рождение в Индии, он нашёл Мастера и был принят в ученики. *** Так пограничная застава постепенно превратилась в монастырь и центр духовного знания. Здесь изучают и практикуют техники совершенствования духа и тела, Кунг Фу и медитацию. Обучают достижению гармонии материального и духовного, и следуют Дао, которое течет безусильно в каждом теле.