Драконий гон

***

— Х-хватит. — Мн-н? Уверены? А мне кажется, что ваше тело так не считает. Облизнув губы, Ризли проходится по напряжённому и буквально раскалённому члену рукой, заодно переводя дух, ибо пока не приловчился дышать во время минета. У него нет опыта в подобном, но велика ли наука? Особенно когда вожделенное тело чутко отзывается на каждое движение пальцев, каждое прикосновение нёба, языка… подсказывая, что и как лучше сделать. Так что проблема не столько в технике, сколько… «Что я вообще творю?» — Г-герцог… Ризли! От сдавленного голоса плавится душа и голова заполняется пьянящим гулом, заглушим голос разума. Бледный живот Нёвиллета покраснел, как и кончики пальцев, шелковистые волосы прилипли к лицу, между приоткрытых губ то показывается, то исчезает розовый язык… безумно маня. «Хочу поцеловать. Хочу искусать эти губы. Хочу забрать себе каждых вздох…» Мысли путаются, а движения становятся всё более жадными. Ризли устал сдерживаться, устал изображать беззаботность и равнодушие, устал подыгрывать этому человеку, родившемуся с холодной душой дракона… и теперь, почувствовав, насколько горячим может быть его тело, кажется, сходит с ума. — Не прогоняйте меня, месье. Вы же понимаете, что у самого у вас это получается не очень? — Я ценю вашу заботу, герцог… Однако нет нужды заходить так далеко. — Разве же это далеко? Я могу намного-намного глубже… Подмигнув и поддев языком натянутую уздечку, Ризли позволяет немного вытянутой головке вновь скользнуть вдоль нёба в самое горло. Приглушённый стон и вцепившиеся в волосы пальцы подсказывают, что юдекс на пределе. Но почему же ни после первого, ни после второго, ни даже после третьего раза его эрекция ни то что не спадает, но даже ничуть не ослабевает? «Рта недостаточно?» Проглотив третью порцию спермы, Ризли закрывает глаза. Вздыхает. Вытирает губы. И, начав расстёгивать рубашку, поднимается с колен, проходясь по раскалённому и всё ещё каменному достоинству юдекса голым животом. Подхватывает за твёрдые ягодицы. И подсаживает на край стола. — Что ты… Колени протестующе сжимают бёдра. — Вы помните, что обещали мне тем дождливым утром? — Обещал? — Нёвиллет отводит взгляд, но невозможно не заметить вытянувшиеся зрачки в его глазах. Похоже, древняя сила и впрямь изменила его тело. Или всё ещё продолжает менять? — Да, вы обещали. Обещали, что обязательно примете мою помощь, если не будете способны справиться сами. — Но ведь речь шла о… — Я знаю, что то была лишь отговорка, — уперевшись в стол, Ризли сильнее прижимается между разведённых колен Нёвиллета, склоняясь всё ниже. — Однако обещание есть обещание. А вот юдекс продолжает отклоняться назад, не спеша поворачивать лицо, лишь недовольно косится и тяжело дышит. Влажные искусанные губы горят алым, словно кровавые кораллы. Ризли сдерживается из последних сил, испытывая почти физическую боль и умоляя себя одуматься. …Но Нёвиллет сейчас так уязвим. Кажется, стоит ещё немного надавить — и наконец-то удастся им завладеть. «Хах! Я ведь не настолько отчаялся?» «Или настолько?» — Одно лишь ваше сло-о-ово, — растягивая слова, Ризли проходится дыханием по напряжённой, когда-то белоснежной, но сейчас окрасившейся в розовый шее. — И я сделаю всё-ё-ё… всё, что вы по-же-ла-е-те. Хочется слизать испарину, впиться зубами, оставить глубокие следы, которые никогда не исчезнут! — Нет, — выдыхает Нёвиллет. — Уходите. «Ну почему?! Или… тебе нужна помощь, но не моя?..» Упёршаяся в грудь рука давит не сильно, однако почему-то причиняет невыносимую боль. Ризли перехватывает эту руку, прижимает к губам и проходится языком по стремительно розовеющему запястью. — Не отказывайтесь, месье. Я правда желаю вам помочь. Даже если для этого придётся… — острая игла пронзает сердце, однако Ризли договаривает: — Привести к вам другого дракона. Последние слова заставляют глаза Нёвиллета сначала удивлённо расшириться, а потом гневно вспыхнуть лазурью. Резко повернув голову, он почти сталкивается с Ризли лбом: — Даже если ты знаешь о нашей сущности… — конец фразы замирает на кончике розового языка. Юдекс вдруг упрямо сжимает успевшие поджить губы и так же резко выдыхает: — Разве я уже не сказал, что ничего не нужно?! Его дыхание всё никак не выравнивается, но тяжёлый взгляд наконец заставляет Ризли отступить. В голове проясняется. И душу затапливает безумная неловкость, словно он — протрезвевший пьяница, только что осознавший, каких глупостей натворил. Ведь Нёвиллет прав: никто не просил его вмешиваться, не просил помогать. Врываться и использовать ситуацию в своих грязных целях было очень низко. «И всё же…» — И всё же, монсеньор, вы должны признать, что нуждаетесь в помощи. Если не в моей, и не в помощи Сиджвин, то единственный, кто приходит на ум — это господин Чжун Ли. Ведь… ваше состояние — это «гон», или я ошибаюсь? Нёвиллет не отвечает, лишь облизывает алые губы и отводит взгляд. «Хах…» — Монсеньор, я понимаю, хоть мы и давно знаем друг друга, вряд ли я заслужил ваше доверие… Однако, поверьте, вы можете быть со мной откровенны. Если вам не с кем поделиться… — вновь мысли путаются, Ризли и рад взять себя в руки, только вот это совсем не выходит. Наконец он вздыхает и уже увереннее произносит: — Знаете, когда люди делятся проблемами — им становится легче. — Легче? — прикрывает глаза Нёвиллет, медленно вдыхая и выдыхая, при этом на висках его выступает ещё больше испарины. — Разве взваливать на других свои проблемы и тем самым избавляться от ответственности — не проявление эгоизма? — Даже если так, вы предпочтёте страдать в гордом одиночестве? — Это только моё дело. Резкий и холодный тон юдекса причиняет не меньшую боль, чем горящий лазурью гневный взгляд. Этот взгляд страшен. Но Ризли не может отвести глаз от длинных белоснежных волос, ссыпающихся с плеч Нёвиллета. Юдекс прекрасен. Он был прекрасен всегда, однако сейчас… особенно желанен. — Месье Нёвиллет, — Ризли сжимает кулаки, чувствуя, как немеют кончики пальцев от нестерпимого желания прикоснуться, и отступает назад. — Простите меня. Простите, что полез не в своё дело. Развернувшись, он направляется к выходу. — Я позову Сиджвин. — Нет, не нуж… БУХ! — ТОГДА КОГО?! — развернувшись, Ризли не выдержал и ударил в стену кулаком. — Кого мне позвать, чтобы облегчить ваши страдания?! Упруго вздрогнувшая стена почему-то продолжает дрожать — при других обстоятельствах Ризли обратил бы на неё больше внимания, однако ярость, смешавшись с чувством вины и бессилием, заглушают все посторонние мысли. Как вдруг в голове проносится одна, поражающая своей нелепостью. — Нет, не может быть… Всё дело в Предвестнике? В этом мальчишке с Гидро Глазом Бога?! Кровь приливает к голове, заполняя противным гул. «А я то думал, почему он его пригласил…» — Нет, не в нём, — вроде бы твёрдо, но запоздало отзывается юдекс. А в следующий миг по кораблю проходит особенно сильная волна тряски, и Нёвиллет настораживается: — Кажется, герцог, вам нужно идти. Он прав. Сто раз прав. Тысячу. Однако Ризли продолжает какое-то время стоять, пялясь на ниспадающие белые волосы и на стиснувшие край стола длинные, изящные пальцы. Корабль же тем временем неожиданно успокаивается. Становится слишком тихо. И вдруг пол резко уходит из-под ног. «КАКОГО ХРЕНА?!»