Кажется, я попала

      Последующие несколько дней я провела в королевской библиотеке, куда, вообще-то, доступ для всех, кроме правителей Трёх Королевств был закрыт. Но я, как Второй регент, разумеется, имела право воспользоваться этой небольшой (на мой взгляд) привилегией.       Стоя в огромном зале, заставленном столами и подставками, на которых высились разноцветные кристаллы, заменяющие в Божественных королевствах книги, я безуспешно пыталась выцедить в море информации хоть что-то, нужное мне. А искала я ни много, ни мало, как все сведения, касающиеся особенностей физиологии и анатомии богов Льда.       Почему я озаботилась этим вопросом именно сейчас, а не, скажем, сразу после своего первого появления в Городе Снегов? Ну, наверное, по той причине, что никогда раньше я не задумывалась о подобных вещах. Находясь рядом с Ин Кун Ши и часто общаясь с Ка Со, я, разумеется, видела, что принцы Льда мало чем отличаются от обычных людей. Ну, если только не считать их серебристо-белых волос, сапфирово-синих глаз и немного заострённых как у эльфов ушей.       Но вот о том, как у представителей Ледяного племени обстояло дело с их, так сказать, внутренним миром, приходилось пока только гадать. Я уже знала, что боги Льда не могут есть обычную человеческую пищу по той причине, что из-за этого у них может надолго расстроиться желудок. И что основу их «рациона» составляют некие питательные таблетки, а также аромат, который источают цветы. Но почему это было именно так, где проходила грань, отделяющая их от обычных смертных и в чём, на самом деле, заключались особенности их физиологии? Включая, разумеется, вопросы деторождения, которые по вполне понятным причинам меня сейчас особенно волновали…       Увы, но книги, которые я отыскала в королевской библиотеке, не очень-то мне в этом помогли. Нет, из них я, конечно же, узнала кое-что новое и довольно интересное. Например то, что в старину кровь у представителей Ледяного племени после достижения ими совершеннолетия становилась белой и слегка светящейся, что придавало их коже особую светлоту и небольшое внутреннее сияние, которое она излучала.       Впрочем, следует признать, что даже в настоящее время кое-кто из богов Льда, включая представителей королевской семьи, сохранили эту особенность, хотя, конечно, уже не настолько сильно выраженную, как это было у их предков. Во всяком случае, я никогда прежде не замечала, чтобы от моего принца, а позже — короля, исходило внутреннее сияние, да и кровь у него была такой же алой, как и у обычных людей. Однако, его кожа и вправду была намного светлее человеческой, что становилось особенно заметным, когда Ин Кун Ши на моих глазах превращался в «Юнь Фэя».       Вспомнив о «них» обоих, я невольно вздохнула и, чтобы отвлечься от тягостных мыслей, потянулась ещё за одной «книгой», в которой надеялась найти ответы на свои вопросы. Но, увы! Ничего нового я так и не узнала. Вся интересующая меня информация словно была намеренно кем-то удалена…       А может быть, так оно и было на самом деле. Возможно, кто-то из прежних королей не пожелал держать в библиотеке книг, где говорилось о сильных и слабых сторонах физиологии представителей Ледяного племени. Ведь, мало ли, кто может проникнуть в книгохранилище и воспользоваться этой информацией в своих личных и при этом далеко не факт, что добрых целях?..       В общем, просидев в королевской библиотеке несколько дней и по крупицам пытаясь собрать интересующую меня информацию, я пришла к выводу, что дело это безнадёжное. И что, наверное, будет лучше, если я встречусь с бабушкой и кое о чём её расспрошу.       *****       Однако уже совсем скоро обязанности Регента Мира настолько сильно поглотили меня, что я попросту забыла об этом своём намерении. И вспомнила только тогда, когда ещё через пару месяцев после «разговора» с А-Фэем произошло кое-что, заставившее меня изрядно поволноваться.       В один из своих выходных дней, когда мне не нужно было выполнять обязанности Второго регента, я сидела у себя в покоях и перебирала платья, во многие из которых уже попросту не влазила по причине увеличившегося живота и заметной прибавки в весе.       Да и не удивительно, что моя фигура так сильно изменилась далеко не в лучшую сторону! Ведь несколько предыдущих недель я, следуя советам наставницы, старалась получше есть и побольше отдыхать, если, конечно, не была занята какими-нибудь важными делами. И вот вам пожалуйста, результат!       Я посмотрела в висевшее на стене зеркало и вздохнула:       — Ненавижу своё отражение! С каждым днём становлюсь всё больше и больше похожей на жирную хрюшку, готовую вот-вот опороситься… Если так пойдёт и дальше, то, боюсь, мне придётся сменить весь гардероб, поскольку я попросту не влезу ни в одно из своих платьев!       То есть, умом-то я, конечно, понимала, что всё это было временным неудобством и что наставница была права, когда говорила о том, чтобы я как следует отдыхала и хорошо питалась. Только вот сам вид изменений моей фигуры, которые я видела в зеркале, меня сейчас попросту удручал.       — Эх, скорее бы это всё закончилось и я стала прежней! — проговорила я, ни к кому не обращаясь. — Надеюсь что после родов я всё-таки смогу похудеть, а не останусь такой же толстой, как стельная корова…       И в это время…       — Если бы изменения фигуры, связанные с беременностью, были твоей единственной проблемой, Лань Шан, то ты могла бы считать себя настоящей счастливицей! — внезапно услышала я голос наставницы.       — А что, разве это не так? — оборачиваясь в сторону двери, возле которой стояла Святая Русалка, хмыкнула я. — Разве то, что я начинаю просто чудовищно толстеть — не единственное, что должно меня сейчас заботить по-настоящему?       — К сожалению, нет! — покачала головой Её Святейшество. — Мне жаль тебя расстраивать, Лань Шан, но, похоже, у тебя есть куда более серьёзный повод для беспокойства, чем то, что ты немного поправилась.       — Что ещё? — встревоженно глядя на неё, спросила я. — Неужели… Что-то не так с А-Фэем?       — С твоим ребёнком? — усмехнулась наставница. — Успокойся, с ним всё хорошо. Чего вот, о тебе самой, к сожалению, явно не скажешь.       — И… Что же со мной не так? — полная дурных предчувствий, спросила я у неё. — Неужели Хуан То или Юэ Шэнь сказали вам, что я чем-то серьёзно больна?       — Нет, с твоим здоровьем ничего страшного не происходит, — покачала головой Её Святейшество. — Просто… Лань Шан, я бы хотела тебя попросить больше не делать по ночам того, что ты делаешь.       — Не делать того, что я делаю?! — в недоумении воззрилась я на неё. — И… Что же такого неправильного я делаю по ночам? Безостановочно рыдаю в подушку или, может быть, наоборот, хихикаю во сне как ненормальная?       Наставница подошла поближе ко мне, после чего установила над нами обеими магический купол, блокирующий звуки и только потом заговорила:       — Ка Со сказал мне сегодня, что он несколько раз видел, как ты по ночам приходишь на Холм Увядающих Цветов и почти до рассвета сидишь там в обнимку с надгробием, установленным на могиле Ин Кун Ши. Причём, не просто так сидишь, а пытаешься что-то рассказывать, делишься своими переживаниями и мыслями, как если бы вместо холодной каменной плиты рядом с тобой был настоящий, живой человек… Скажи, Лань Шан, зачем ты это делаешь? Ведь мы же с тобой давно уже договорились, что ты не станешь делать ничего, что могло бы причинить вред тебе самой или твоему будущему ребёнку!       То, о чём сейчас говорила наставница, показалось мне не просто странным, а по-настоящему абсурдным. Потому, что, если говорить по-правде, я и была-то на могиле своего короля всего пару раз. И, разумеется, приходила туда днём и, как правило, в сопровождении кого-то из своих друзей.       Мне всё ещё трудно было поверить в то, что Ши больше нет, а потому у меня просто в голове не укладывалось то, что он не уехал куда-нибудь по делам, а лежит в могиле глубоко под землёй, под тем самым каменным надгробием, с которым я, если верить Святой Русалке, обнимаюсь каждую ночь.       К тому же, Ка Со мне пообещал, что он вернёт своего брата из мира мёртвых и я ему верила. Потому, что принц Льда, ныне ставший Первым регентом, слов на ветер никогда не разбрасывал. И если он что-то обещал, то непременно это делал. А, значит, возвращение Ин Кун Ши — всего лишь вопрос времени, причём, не столь уж далёкого. Так для чего же мне, в таком случае, продолжать убиваться и скорбеть по тому, кто всего через несколько месяцев снова будет рядом со мной? Уж легче притвориться, будто Ши и вправду уехал куда-то далеко-далеко с важным поручением и что он вернётся, как только это самое поручение выполнит…       Вот почему, по здравому размышлению, я никак не могла бегать по ночам на Холм Увядающих Цветов и проводить там несколько часов в обнимку с надгробным камнем. Только вот… Её Святейшество и Ка Со врать не станут. А значит, если они говорят, что я делаю настолько дикие вещи, то, значит, так оно и есть…       Проблема была в том, что я, хоть убей, не помнила, когда это, вообще, могла покидать по ночам свои покои. Вроде, поздним вечером я как обычно ложилась в свою постель и засыпала, а когда открывала утром глаза, то вокруг меня была всё так же моя комната…       Не помнила я и того, как шла по погруженным в ночной полумрак коридорам и галереям дворца, как спускалась во двор, выходила на улицу и, преодолев чуть ли не половину городских кварталов, добиралась до Холма Увядающих Цветов.       Такая, довольно долгая «прогулка», занимающая почти час, наверняка бы отложилась в моей памяти, если бы она, конечно, имела место быть!.. Однако, наставница говорит, что я так и делаю по ночам, а ей об этом в свою очередь сказал Ка Со, которому я верю и доверяю как себе самой, а может быть, даже немного больше…       Я попыталась более подробно расспросить о моих ночных похождениях Святую Русалку, но так ничего от неё и не добилась. Наставница повторяла лишь то, что она этого не видела и что о моём странном поведении ей самой рассказал Ка Со.       Можно было бы, наверное, отправиться к принцу Льда и попытаться у него выяснить, что, собственно говоря, он видел. Но вместо этого я решила встретиться не с Ка Со, а с бабушкой и заставить её рассказать мне всю правду.       Потому, что было у меня одно очень нехорошее подозрение, зародившееся не сегодня и даже не вчера, а ещё когда мы с «Юнь Фэем» впервые останавливались в гостинице «Дикий-дикий вепрь». И как раз об этом своём подозрении я с ней и хотела поговорить…       *****       Должна сказать, что прогулка по Лесу Снега и Тумана почти на седьмом месяце беременности оказалась для меня тем ещё квестом. Так, что когда я кое-как, придерживая руками свой уже довольно тяжёлый и объёмный живот, доковыляла до того поваленного дерева, на котором так любила отдыхать бабушка, то почти совсем выбилась из сил.       К счастью, бабушка оказалась там. Сидя на своём привычном месте, она посохом чертила на снегу какие-то странные знаки, в которых я, приглядевшись, не без удивления узнала поле, расчерченное для игры в «крестики-нолики».       — Развлекаешься играми для дошкольников, бабушка? — усмехнулась я, присаживаясь на ствол поваленного дерева рядом с ней.       — А, это ты, Лань Шан? — обрадованно глядя на меня, воскликнула бабушка. — Ну, здравствуй!.. И тебе тоже привет, Юнь Фэй! — добавила она, погладив меня по округлившемуся животу. — Что-что? Говоришь, тебе не нравится то, что твоя матушка слишком много думает о пустяках, не стоящих внимания?.. Ну, ты-то у нас парень умный, а потому тоже должен её понять: она же, всё-таки, девочка. А девочки, тем более, если они из племени Русалок, большую часть времени только и беспокоятся что о нарядах да о том, насколько изысканно и утонченно они выглядят… Конечно же, твоя мама немного переживает по поводу того, что она совсем чуть-чуть набрала лишний вес. Который, к слову, исчезнет в первые несколько недель после того, как ты появишься на свет…       Если честно, то мне не слишком понравилось то, что бабушка разговаривала со своим пока ещё неродившимся правнуком как если бы тот был взрослым, разумным человеком… то есть, конечно же, богом, а на меня она при этом почти не обращала внимания. К тому же, должно быть, почувствовав прикосновение её руки и услышав её голос, А-Фэй начал так сильно толкать меня изнутри ногами в живот, что мне даже стало немного больно.       — Бабушка, прекрати! — морщась от неприятных ощущений, которые доставлял мой же собственный ребёнок, фыркнула я. — Мне нужно серьёзно с тобой кое о чём поговорить и потому я бы хотела, чтобы ты во время нашего разговора ни на что постороннее не отвлекалась. Да и вообще, — добавила я. — Когда ты вот так делаешь, то А-Фэй очень больно пихается… Пожалуйста, не разговаривай с ним больше да и вообще оставь его в покое. А то, если он начнёт у меня внутри брыкаться подобно необъезженному пони, мне его и до поздней ночи не успокоить будет…       — Ладно-ладно, больше не буду! — усмехнулась бабушка, убирая руку с моего живота. — Ты сказала, Лань Шан, что у тебя есть ко мне какой-то серьёзный разговор? Ну, так о чём же ты хотела меня спросить?       Я вздохнула, мысленно собираясь с силами, чтобы признаться в своих подозрениях, а после заговорила, слегка понизив голос, как если бы опасалась, что наш с бабушкой разговор может кто-то подслушать.       — Так всё-таки, где находится метка, которую он мне поставил? — спросила я.       — Метка? — притворяясь, будто она в упор не может взять в толк, о чём, вообще, идёт речь, повторила бабушка. Но я-то видела, что, на самом деле, она отлично знает о какой это метке я говорю. — Видят высшие боги, но я не понимаю, о чём ты меня сейчас спрашиваешь!       — Не притворяйся, бабушка! — фыркнула я. — Ты всё прекрасно понимаешь. Я говорю сейчас о той метке, которую случайно или намеренно оставил на мне Ин Кун Ши. Помнится, тогда, во сне, ты сказала, что это произошло потому, что он меня поцеловал не так, как должен это был сделать для простого заключения помолвки. И что теперь след его магии навсегда оказался впечатан в мои духовные силы…       — А, ты об этом! — многозначительно кивнула бабушка. — Ну, да, то, о чём ты говоришь, Лань Шан, это правда. Мой глупый младший внук и вправду оставил на тебе свою метку, после чего вы с ним оказались крепко привязаны друг к другу… Наверное, — добавила бабушка. — Ты и сама уже не один раз задавалась вопросом, почему после того происшествия в гостинице «Дикий-дикий вепрь» вас с Ин Кун Ши так сильно тянет друг к другу. И почему разлука даже на пару часов кажется вам обоим почти невыносимой… Позже, когда вы с моим младшим внуком стали близки уже и в физическом смысле, эта связь ещё больше укрепилась… Ты же ещё помнишь, что было в вашу, так сказать, первую брачную ночь? Когда после очередной близости словно какая-то неведомая сила раз за разом бросала вас в объятия друг друга?       Я молча кивнула, вспомнив о том, во что превратились вечер, ночь и день, последовавшие после свидания на Острове Вишнёвого Цвета: в какой-то почти безудержный сексуальный марафон. Так, что когда это всё, наконец-то, закончилось, я была совершенно обессилена и после возвращения в свои гостевые покои проспала чуть ли не целые сутки. Да и позже… Если честно, то я просто не припомню такого, чтобы мы с моим принцем, а позже — и королём, не были бы близки за одну ночь меньше, чем четыре, а то и пять раз.       — Хочешь сказать, бабушка, что это всё случилось из-за этой метки? — с недоверием глядя на неё, спросила я.       — Ну, разумеется! — кивнула бабушка. — Вообще-то, — как-то странно усмехнувшись, добавила она. — Я должна сейчас открыть тебе кое-какой секрет, Лань Шан. Дело в том, что, на самом деле, представители Ледяного племени вовсе не отличаются столь пылким темпераментом. Два раза за ночь — это, обычно, их предел. Но чтобы пять, шесть, семь и даже восемь раз… Признаться, я такого от вас с моим младшим внуком просто не ожидала!       — Так, вообще-то, Ин Кун Ши и не относится к представителям племени Льда! — невольно вырвалось у меня. — Он — потомок давно исчезнувшего народа Ледяного Пламени… Неудивительно, что он оказался куда более темпераментным в этом плане, чем все другие кого ты знаешь…       — Ну, да, — кивнула бабушка. — Разумеется, его происхождение тоже сыграло тут свою роль. Но не до такой же степени, чтобы прежде уравновешенный и даже стеснительный парень вдруг ни с того ни с сего превратился в Дон Жуана и Казанову в одном лице!       — Хорошо, что хоть ещё не в маркиза де Сада! — фыркнула я. — Так значит, ты утверждаешь, что Ши стал таким вот… героем-любовником благодаря этой дурацкой метке?       — А благодаря чему же ещё? — усмехнулась бабушка. — Конечно же, всё дело именно в ней или, вернее, в тех двух метках, которые вы с ним, сами того не желая, оставили друг на друге. Ведь, признайся, что и ты тоже временами была вновь и вновь втянута в вихрь страсти нередко даже вопреки своему желанию. Какая-то неведомая сила словно кидала вас двоих в объятия друг друга и это всё повторялось множество раз… Но если бы проблема была только в этом! — добавила она. — Признаться, я думала, что метка, которую ты случайно оставила моему младшему внуку, после его смерти бесследно исчезла. Но я ошибалась. Она цела и невредима. И это именно эта метка заставляет тебя во сне, подобно сомнамбуле, покидать свои покои и отправляться на Холм Увядающих Цветов, чтобы сидеть там всю ночь в обнимку с надгробием твоего короля.       — Где осталась эта метка? — чувствуя, что уже начинаю терять терпение, спросила я у неё.       — На внутренней стороне нижней губы, — тихо ответила бабушка. — Не только у тебя, у вас обоих.       — И… Что же теперь делать? Как прекратить мои ночные прогулки на Холм Увядающих Цветов?       — Боюсь… что никак! — развела руками бабушка. — Возможно, если бы Ин Кун Ши был обычным человеком, этого не случилось по причине того, что тела мёртвых людей довольно быстро разлагаются. Но с умершими богами, в особенности, богами Льда, дело обстоит совсем по-другому. Когда они покидают этот мир, их тела оказываются скованными таким сильным холодом, при котором процесс разложения становится полностью невозможным. Они словно каменеют и остаются в таком состоянии навсегда… Вот почему, — добавила она. — Я сказала, что ты не сможешь это никак исправить. Метка, оставшаяся на нетленном теле моего младшего внука, так и будет помимо твоей воли притягивать тебя к себе. И ты не сможешь этому противиться. Единственный способ этого избежать — насильно удерживать тебя в твоих покоях. Только вот… Теперь, когда ты стала королевой Льда, а по совместительству ещё и Вторым регентом… Хотела бы я поглядеть, на того кто, вообще, осмелится это сделать! На того, кто посмеет насильно запереть тебя в помещении и удерживать так долго, сколько потребуется…       — Жесть какая-то! — невольно вырвалось у меня. — Но, в любом случае, спасибо тебе, бабушка, за то, что ты не стала скрывать от меня правду и хотя бы сейчас мне всё рассказала об этой метке… Так значит, ты утверждаешь, что мне от неё ни за что не избавиться, как бы сильно я ни хотела это сделать?       — Кто сказал, что от неё невозможно избавиться? — усмехнулась бабушка. — Есть один способ… Правда, он не слишком благонадёжный, но всё-таки…       — И… Что же это за способ? — спросила я.       — От подобной метки можно избавиться, если ты или он измените другому с кем-то ещё. Сойдёт даже такой вариант, если один из вас прикинется посторонним человеком с которым затем переспит «изменник» или «изменница»… Но, увы! — добавила бабушка. — До тех пор, пока Ин Кун Ши мёртв и лежит в могиле, об этом способе нечего даже и думать. Что же касается тебя, то ты сама всё ещё можешь избавиться от своей метки. Однако, как я и говорила, проблему твоих ночных прогулок это всё равно не решит…       — Ладно, — кивнула я, после того, как бабушка закончила свой рассказ. — В любом случае этот способ мне не подходит. Неважно, жив или мёртв мой король. Я всё равно не собираюсь ему ни с кем изменять. Никогда и ни за что! Уж лучше я до скончания веков буду одна, чем сделаю то, о чём ты сейчас говоришь!..       После этого я попрощалась с бабушкой и, поднявшись со ствола поваленного дерева, на котором сидела, медленно побрела во дворец…