Хорошие дети плачут молча

И Координатор начал говорить, а Ясен — внимательно слушать, запоминая каждое слово. — Тебе нужно будет войти в моё сознание, — медленно говорил Координатор. — Я впущу тебя. Понимаешь, я единственный оставшийся Координатор, единственный, кто связан с Программой напрямую. На остальных она воздействует опосредованно — они Исполнители. Но и этого хватает. Программа — очень сильный инструмент воздействия. Разорвать связь между собой и Программой я не могу. Это приведёт к моей физической гибели. А что будет с Исполнителями… Поверь, лучше не проверять. Если я разорву связь между собой и Исполнителями — эффект будет тот же. Увы, для них изначально не предусматривалась свобода воли. Но я обязан это изменить, иначе они так и не поймут, что такое настоящая свобода. — А ты понимаешь? — спросил Ясен. — Я — понимаю, — ответил Координатор. — В отличие от большинства моих собратьев я сохранил воспоминания того разумного, которым был когда-то. — Как это? — поразился Ясен. — Тебя что, насильно сделали тем, что ты сейчас есть? — Нет, — ответил Координатор. — Вообще-то я когда-то стоял у истоков этого эксперимента, успел сделать многое… но трагически погиб. Несчастные случаи бывали даже в нашем совершенном мире. Одни на миллион. Мне не повезло. Бывает… Но я был учёным и оставил завещание… Я хотел служить науке даже после смерти. Моё сознание перенесли в новосотворённый биомеханический организм… и я смог отправиться к звёздам. Как и мечтал когда-то. — Вот оно что… — пробормотал потрясённый Ясен. — То-то ты мне показался слишком человечным… — Я — не человек, — педантично уточнил Координатор. — Но ты прав — эмоции постепенно вернулись ко мне, а потом их начали испытывать и все остальные. Ведь мы все связаны. Так что в нашем «очеловечивании», как ты выразился, виноват именно я. Мозг остальных Координаторов имел изначально искусственное происхождение. — Понятно… — сказал Ясен. — Прости, что отвлёк. Что мне нужно делать дальше? — Ты должен отыскать в моём сознании след Программы. Найти её и исцелить. — Да как? — поразился Ясен. — Я не программист ни разу! Я — целитель, и даже не представляю, как лечить набор электронных импульсов. — Программа предстанет перед тобой, как некая… личность. Больная душевно личность. Ты должен будешь выправить её психику. Ты — целитель. Ты сможешь. Я уверен. Всё остальное я смогу сделать сам. А тебе останется только исцелить плоть. Но об этом — позже. Главное сейчас — вступить в контакт с Программой. — Хорошо, — вздохнул Ясен. — Я попробую. Координатор, сидевший в кресле, откинул капюшон с лица, и Ясен ужаснулся. Его собеседник был по прежнему похож на С3РО, но гладкое, словно металлизированное лицо уродовали самого неприятного вида язвы — синеватые, сочащиеся неприятной серой жидкостью. — Я не стал подзаряжаться от Пирамиды, — пояснил Координатор. — Её энергия понадобится позже. Подойди ко мне, Гарри Поттер. Встань сзади и положи руки мне на лоб. Закрой глаза. Войди в моё сознание. Разрешаю. Ясен выполнил всё, как просил Координатор. В пальцах появилось знакомое покалывание. — Закрой глаза. Сосредоточься, — сказал дементор — Готов? — Готов, — отозвался Ясен. Координатор громко и чётко сказал: — Слияние разумов. Входи! Перед закрытыми глазами Ясена замелькали белые вспышки. Потом появилось ощущение движения… и почти сразу же прекратилось. Ясен огляделся. Он оказался в огромной библиотеке — стеллажи с книгами уходили вдаль и ввысь. Книг столько, сколько он не видел никогда в жизни. И где же искать программу? Но тут пальцы снова закололо, а когда Ясен взглянул на них, оказалось, что их кончики снова окутаны пламенем. На этот раз зелёным, с золотистыми просверками. Пламя колебалось, словно от сильного ветра, а потом его язычки стали рваться с пальцев в одну сторону. Влево. Ясен понял, что его дар сам указывает, куда он должен идти, и доверился ему. Стеллажи слева плавно сдвинулись, образуя проход, и Ясен вступил в него. Некоторое время он брёл между нескончаемыми вместилищами книг, а потом вдруг увидел лестницу, ведущую вниз. Крутую лестницу с влажными, чуть осклизлыми ступенями. Пламя рванулось вперёд, словно ему не терпелось… и тут Ясен услышал доносящийся откуда-то снизу тихий плач. Плакал маленький ребёнок — лет двух, не больше. Ясен, у которого в прошлой жизни были внуки, мог определить точно. — Эй! — позвал он. — Эй, малыш, где ты? Плач на некоторое время затих, а потом снова усилился, и Ясен торопливо начал спускаться по лестнице, стараясь не поскользнуться. Ступеньки казались бесконечными, он чуть не подвернул ногу, но всё-таки дошёл. Сразу за лестницей начинался коридор — узкий и извилистый. Плач доносился оттуда. Ясен ускорил шаг… и тут почувствовал, что коридор вокруг него начинает меняться… и не в лучшую сторону. Серый камень вдруг приобрёл оттенок охры и стал пористым, как сыр, пол под ногами начал мягко пружинить. Это здорово затрудняло шаги, но плач стал громче и отчётливее, и Ясен попытался ускориться. Но коридор явно был против. Из дыр в стенах вдруг полезли странные белёсые создания, похожие на червей и змей одновременно и неописуемо противные. Они разевали пасти, полные острых полупрозрачных зубов, высовывали синеватые язычки и шипели. Но пока не нападали. Неожиданно шёпот стал складываться в слова: — Зачем ты лезешшшь туда… — Не твоё это дело, вернисссь… — Ты никого не сспассёшь… — Жалкий… — Ничтожный… — Глупый дикарь… — Вернисссь… — Вернисссь… — Вернисссь… У Ясена появилось острое желание спалить этих противных белёсых тварей своим зеленоватым пламенем, но он его подавил. Откуда-то появилось чёткое ощущение, что его дар не убьёт этих паразитов, а сделает сильнее. Поэтому он упрямо шёл вперёд, а когда белёсые твари совсем страх потеряли и стали тянуться к его лицу, скаля полупрозрачные зубы, смачно выматерился. От всей широты своей славянской души. Неожиданно помогло. Мерзкие твари зашипели что-то неразборчиво-обиженное и втянулись в стены. А Ясен наконец-то увидел, чем заканчивается коридор. Это было округлое помещение, в центре которого лежал ворох клетчатых одеял — неожиданно ярких и новых. А в этом ворохе лежал на спинке малыш — годик, не больше, — хнычущий, голенький и розовый, с пепельными кудряшками, прилипшими ко лбу. Ясен прошёл в центр комнаты, поближе к ребёнку, малыш… пардон, малышка увидела его, протянула вверх пухлые ручонки и заулыбалась, демонстрируя несколько отменно белых, словно жемчужинки, зубов. Ясен взял малышку на руки, и она тут же радостно рассмеялась и захлопала в ладошки, а потом стала тянуть его за торчащую на виске прядь волос. — И что же мне с тобой делать? — вслух спросил Ясен. Его зелёное пламя на кончиках пальцев и не думало потухать, забавляя ребёнка, но не делало никаких попыток перейти на малышку. Девочка неожиданно сморщилась, готовясь зареветь, а Ясен спиной почувствовал какое-то движение и отпрянул в угол. И вовремя. На него бросилось нечто — лохматое, страшное, растрёпанное — жуткий гибрид механизма и человека. — Отдай… отдай её мне… — прошипел этот неописуемый ужас. Ясен покачал головой, но дар его, похоже, думал иначе. С руки сорвался сгусток зеленоватого пламени и впечатался в грудь странного существа. Зеленоватое сияние тут же окружило существо, и оно завизжало — дико, страшно. Малышка расплакалась, прижалась к Ясену, спрятала личико у него на груди. Зеленоватое пламя, окружившее существо, стало опадать, и Ясен, не задумываясь, метнул ещё один зеленоватый сгусток — другой рукой. Визг усилился, а потом резко стих. Ясен с удивлением воззрился на непрозрачный зеленоватый кокон, окруживший существо. Малышка снова рассмеялась. И вдруг кокон исчез совсем, а существо, оставшееся стоять на месте, преобразилось. Теперь стоящая фигура очертаниями отчётливо напоминала женщину. Ну, если бывают женщины с кожей цвета начищенного металла, огромными синими фасеточными глазами и витыми бронзовыми проводами, напоминавшими афрокосички, на голове. Женщина издала тихий печальный свист, протянула руки вперёд, и малышка неожиданно рванулась к ней, словно запущенный вперёд баскетбольный мячик. Миг — и она уже на руках странной женщины. Ещё миг — и обе вновь окутались коконом, на сей раз холодно-белым, скрывшим их от глаз Ясена. — Возвращайся, — прозвучал непонятно откуда голос Координатора. — Ты смог. Всё получилось. — Как? — спросил Ясен, только сейчас заметивший, что коридор, по которому он пришёл, исчез, и его окружали только серые ноздреватые каменные стены. — Сейчас… — почти простонал Координатор. — Сейчас… Держись за луч… Я тебя вытащу… «Какой луч?» — хотел было спросить Ясен, но тут откуда-то сверху появился тонкий серебристый витой световой жгут. Ясен не стал тратить время, он ухватился за этот жгут, оказавшийся вполне материальным. Жгут дёрнулся, Ясена вновь куда-то потащило, а потом жгут просто распался тонкими световыми брызгами. Ясен зажмурился от их нестерпимого сияния. — Открой глаза, Гарри Поттер… — прозвучал голос Координатора. — Открой глаза. Ясен с трудом открыл глаза, перед закрытыми веками всё ещё разлетались многочисленные световые точки, так что он не сразу понял, что находится уже не внутри сознания Координатора, а в той же знакомой комнате. Сразу же закружилась голова, боль пронзила виски, и он опустился на пол, теряя сознание.

***

— Руди, он очнётся? — услышал Ясен тихий шёпот. — Раби, не лезь. Он просто спит, — раздалось в ответ почти змеиное шипение. — Так сказал этот странный дементор, а я ему верю. — Вторые сутки спит? — продолжал настаивать первый собеседник. — Что-то тут не так, что-то неправильно… — Ничего неправильного, просто потратился в ноль, — отрезал второй. — Теперь навёрстывает. Между прочим, ты после пьянки по случаю окончания Хога трое суток дрых. И что, тебя кто-нибудь трогал? — Так то после пьянки, — элегически вздохнул первый. — Я тогда впервые толком огневиски распробовал, вот и получилось… — То, что получилось, — безжалостно отрезал второй. — Не тронь пацана. — Ага, он вот спит и не знает, что до него Светлейший добраться жаждет… да дементоры не дают. Никогда не думал, что скажу этим тварям спасибо, но с ними как-то спокойнее. Еду опять же носят… — заметил первый. — И зелья. — Ты только о жратве и думаешь, — прошипел второй. — А о чём думать? — проворчал первый. — О политике, что ли? Спасибо, наигрался уже. А если с Гарри случится что-нибудь? Ты представляешь, что будет? Нас же в его смерти и обвинят. — Не мели чуши, Гарри проснётся. Ясен наконец-то открыл глаза и ехидно спросил: — Господа Лестрейнджи, может, хватит отношения выяснять? Что случилось-то? Рудольфус и Рабастан, сидевшие рядом с гнездом из одеял, которое должно было изображать постель, переглянулись, и Рудольфус флегматично заявил: — Вечно ты, Раби, дёргаться начинаешь. Я же говорил — проснётся — и будет как новенький. Гарри, ты есть хочешь? А то тут твои друзья в стильных плащиках полсклада приволокли. Если бы не Рабастанов аппетит — тут не повернуться было бы от консервных банок. — Хочу, — отозвался Ясен и тут же получил банку консервированной стручковой фасоли, шмат ветчины и пачку крекеров. На десерт прилагались консервированные ананасы и ещё одна банка — с соком. — Но сначала Укрепляющее выпей, — заявил Рудольфус. — Твои летающие друзья попросили следить за твоим здоровьем. Вон, целую аптечку приволокли. И кого только обнесли — непонятно. Целителей здесь отродясь не водилось. — Не надо Укрепляющего, — Ясен прислушался к собственному самочувствию и понял, что всё прекрасно. Таким здоровым он себя давно не ощущал. — Со мной всё в порядке. Лучше расскажите, что тут произошло. — Хе, — усмехнулся Рабастан. — Да чистый маггловский цирк с конями. Сначала тебя принесли дементоры, причём сначала целую кучу одеял притащили и аккуратно так устроили, потом они еды нанесли — на целую маггловскую продуктовую лавку, а потом появился дементор, который может говорить… И он нам сказал, что ты оказал дементорам огромную услугу, и они перед тобой теперь в большом долгу. И он очень просит нас позаботиться о тебе, пока ты спишь. А ежели мы на его вежливую просьбу не откликнемся, то он очень и очень обидится. Естественно, огорчать дементора дурных не было, но Руди ещё и лекарств попросил. На всякий случай. Притащили. И ещё такую маггловскую штуку, чтобы воду греть. И кофейник. Так что у нас тут теперь практически курорт. А этот, который говорящий, у них явно за главного — они все его слушаются. — Это, видимо, был Координатор… — задумчиво сказал Ясен. — Что? — спросили Лестрейнджи хором. — В смысле, Рабастан прав, действительно за главного, — ответил Ясен. — Значит, говорите, они вас всем обеспечили. — В первую очередь — тебя, — сказал Рудольфус. — Но и нам разрешили пользоваться. А ещё мы теперь можем ходить из камеры в камеру — они замки сняли. И больше никакого воздействия. Рабастан прав — действительно курорт. Давно у меня голова такой ясной не была. Правда выйти из этого коридора никак нельзя. Но мы, в принципе, и не собирались пока. Ждали, когда ты очнёшься. — Офигеть! — высказался Ясен. — А охрана? — А охрана теперь сюда вообще пройти не может. Только дементоры. — Да уж… — проворчал Ясен. — Власть меняется… — Где? — синхронно удивились красноволосые. — В одном конкретно взятом Азкабане. И вообще — мне показалось, или вы и впрямь Дамблдора поминали? — Ну да, — согласился Рабастан. — Не к ночи будь помянут… Ты же двое суток проспал… Значит, ты спишь, мы за тобой приглядываем, Белла кофе на всех варит… Ни охраны, ни замков. Красота. И тут в наш персональный рай пытается пройти Светлейший. Мы, конечно, слегка насторожились, но у него не получилось. Даже шагу пройти по коридору не вышло. Знаешь, словно невидимая стена спружинила и отбросила. — И что дальше? — спросил Ясен. — Не верю я, что он просто ушёл. — Конечно, нет, — подхватил нить рассказа Рудольфус. — Начал заклятьями швыряться. Руквуд оценил. Неслабые такие заклятья… и далеко не Светлые. Но все они отскакивали, словно от невидимой стены, а одно так срикошетило, что чуть его не прибило. Но щит у него мощный… В общем, он сначала сам пытался, потом начальника тюрьмы вызвал. Ну, тот тоже не смог ничего. Попробовал дементорами командовать — они ему не подчинились. Встали строем в коридоре, замерли — и всё. Только плащи развеваются. Жутковатое зрелище, если честно. Но мы-то уже попривыкли. — А потом? — спросил Ясен, дивясь нелогичности действий старика. — А потом он стал требовать, чтобы мы тебя позвали. Долохов объяснил, что ты без сознания, в себя не приходишь, и позвать тебя не представляется возможным. Короче, заходите позже, господин Дамблдор, когда интересующий вас объект очухается. После этого Светлейший погрозил нам страшными карами и всё-таки удалился. — Давно? — поинтересовался Ясен. — Да часа три как, — ответил Рудольфус. — Наверняка в Министерство отправился. За амулетом. — За каким амулетом? — не сразу сообразил Ясен. — За таким, — вмешался Рабастан. — С помощью которого дементорами управляют. Он уверился, что это они нас прикрывают… Тебя прежде всего. И ведь притащит амулет, проказник этакий… Что делать будем? Ясен поднял глаза и увидел, что возле решётки камеры собрались все остальные Пожиратели. И все они смотрели на него с нетерпеливым, жадным ожиданием. Так же, наверное, они смотрели на своего Лорда на заре Пожирательской карьеры. — Что делать? — задумчиво переспросил Ясен. — А ничего. Амулет — вещь нужная, в хозяйстве пригодится… О том, что он скорее всего вернёт резервный Источник Координатору, Ясен пока решил умолчать. — А остальное зависит от того, есть ли у кого-то из вас надежное убежище? Такое, что может и от Лорда укрыть, и от аврората? — Я бы предложил свой мэнор, — задумчиво сказал Рудольфус. — Защита на нём ненамного слабее, чем на Малфоевском. Но Метки… От них даже Родовая защита может не спасти. — Значит, так, — заявил Ясен, — метки я вам попробую снять. Если получится, вся ваша тёплая компания даст мне Непреложный обет. И не надо обижаться — я добрый и доверчивый, но лучше перебдеть, чем недобдеть. Мал… то есть амулет у Дамблдора нужно как-то забрать. И Азкабан проверить на предмет неучтённых сидельцев, а то есть у меня нехорошие подозрения… А потом можно и отбыть в гостеприимные стены вашего мэнора, господа Лестрейнджи. — А дальше что? — угрюмо спросил Долохов. — Воевать со всей Британией? — А вся Британия воюет? — поинтересовался Ясен. — По-моему, так это Дамблдор с Волдемортом власть делят. Вот и пусть делят… пауки в банке. А мы подождём… Пока подождём. У кого-нибудь есть вопросы? — Пожалуй, нет, — заявил Руквуд. — План, конечно, не совсем продуманный… Откровенно говоря, это вообще не план, а ху… кхм… Но за неимением гербовой пишут на простой.