Соблазн

Поздним осенним вечером Фан Добин возвращался после занявшего больше недели расследования в приподнятом настроении. В этот раз ему не удалось убедить Ли Ляньхуа отправиться вместе с ним, поэтому он с нетерпением предвкушал встречу. Если ещё и Ди Фэйшэн наведается к ним, то вся их небольшая странная семья будет в сборе. Фан Добин остановился возле терема, чтобы потрепать радостно подбежавшую встречать Хулицзин. В доме горел свет, и Фан Добин уже поднялся по ступенькам лестницы, как услышал голос Ли Ляньхуа: — А-Фэй, вода вскипела. Неси сюда. Фан Добин осторожно заглянул в приоткрытую дверь. Ну надо же, какие успехи. Заставить Ди Фэйшэна помочь с приготовлением еды или хотя бы чая было невозможно. К счастью, они с Ли Ляньхуа неплохо справлялись сами… Но это было неожиданно! Фан Добин не решился войти и спугнуть такое редкое явление, и решил немного понаблюдать. Ди Фэйшэн прошёл мимо двери на кухню и вернулся с чайником. — Заливай травы, дай пять фэней настояться и разливай по пиалам. Фан Добин не верил своим глазам. Ди Фэйшэн сел за стол напротив Ли Ляньхуа, осторожно залил воду в глиняный заварочный чайник, выждал положенное время и аккуратно наполнил две пиалы. Фан Добин смотрел во все глаза, и насчитал уже две странности. Во-первых, чаем или лечебными отварами всегда занимался Ли Ляньхуа, в этом деле он разбирался лучше всех и знал, что пара мяо промедления испортит вкус дорогого улуна или убьёт всю пользу в лекарстве. Во-вторых, Ди Фэйшэн был непривычно молчалив даже для самого себя. Фан Добин решил ещё немного понаблюдать, ведь происходило что-то поистине странное. — Подай мне отвар, — раздался следующий приказ Ли Ляньхуа. Ди Фэйшэн аккуратно взял пиалу... которая через мгновение выскользнула из его пальцев и покатилась по столу. Ли Ляньхуа не шевельнулся, а Ди Фэйшэн тут же опустил голову, признавая свою вину. И так ничего не сказал. Фан Добин окончательно убедился, что в тереме происходит что-то странное. Мастерство Ди Фэйшэна позволяло ему пять раз подхватить выпавшую пиалу так, чтобы из неё не пролилось ни капли, а он как будто специально разжал пальцы и выронил её. Стоило понаблюдать за тем, что будет дальше. — Ты же специально её выронил, — в спокойном как водная гладь голосе Ли Ляньхуа не звучало вопроса, только утверждение. Впрочем, Ди Фэйшэн кивнул, подтверждая его слова. — Раздевайся и жди. Ди Фэйшэн встал из-за стола и начал торопливо развязывать пояс и стаскивать слои тяжёлой дорогой ткани, один за одним. Он аккуратно сложил их вместе с нижней рубашкой и отложил в сторону. Затем он снял украшения с волос и наскоро собрал их в свободную косу, которую завязал шнурком и перекинул через плечо. Закончив приготовления, он встал недалеко от стола и остался ждать пропавшего из поля зрения Фан Добина Ли Ляньхуа. Впрочем, Ли Ляньхуа скоро вернулся, сжимая в руках глубокую миску. Он вытащил из неё тряпку, слегка отжал, чтобы не стекала вода, и подошёл к Фэйшэну со спины. Видимо, вода была холодной, потому что Ди Фэйшэн вздрогнул, когда ткань прижалась к его плечу в первый раз. Ли Ляньхуа неторопливо протёр мокрой тканью плечи Фэйшэна, а затем и спину до поясницы. Его движения были размеренными и плавными, он явно никуда не торопился. Вода быстро высыхала, впитываясь в кожу, и Ли Ляньхуа отнёс миску на стол, тщательно вытер ладони с виду мокрым полотенцем, и снова ушёл, вернувшись с мотком верёвки. — Руки. Ди Фэйшэн без промедления завёл руки за спину. Ли Ляньхуа ловко связал его запястья и провел пальцами вдоль позвоночника, заставляя выпрямить спину. Петли веревки ложились одна за одной, безжалостно стягивая руки до локтей. Закончив обвязку, Ли Ляньхуа проверил узлы, убеждаясь, что они не скользят. Фан Добин, кажется, забыл как дышать, наблюдая за происходящим. Невозможно, чтобы хитроватый и любящий подколоть целитель Ли был таким холодным и спокойным. Ещё более невероятно видеть, как Ди Фэйшэн терпит подобное обращение. Что-то в этой картинке было неправильное и в то же время будоражащее фантазию. Фан Добин очень хотел бы присоединиться к этому странному действу, но понимал, что он тут будет лишним. Оставалось только смотреть. Ли Ляньхуа дёрнул Ди Фэйшэна за связанные запястья и отдал новый приказ. — На колени. Двигаться со связанными за спиной руками было неудобно, но Ди Фэйшэн аккуратно опустился на колени и вновь опустил голову. Ли Ляньхуа ещё раз потрогал верёвку и провёл пальцами по чуть покрасневшей коже на плече Ди Фэйшэна. — Уже подействовало, пока я тебя связывал. Хорошо. Фан Добин зажал рот ладонями, чтобы не выдать себя удивлённым вздохом: Ли Ляньхуа достал из шкафа плеть и вернулся с ней к Ди Фэйшэну. Впрочем, она не походила на устрашающее оружие: семь тонких хвостов были сделаны из мягкой кожи, хотя концы были украшены бусинками. Ли Ляньхуа наклонился к Ди Фэйшэну и поднял его голову за подбородок рукояткой плети. — Проси. Фан Добин ожидал хотя бы теперь услышать какие-то слова, но Ди Фэйшэн лишь несколько раз поцеловал руку Ли Ляньхуа, а затем и саму плеть. Ли Ляньхуа хрипло вздохнул и убрал руку. — Отлично. Голову ниже. Ди Фэйшэн вновь опустил голову и чуть наклонился вперёд, насколько позволяли связанные руки. Ли Ляньхуа перехватил плеть ближе к хвостам и провел рукояткой по спине Фэйшэна. От Фан Добина не укрылось, как от такого лёгкого прикосновения напряглись все мышцы, а Ди Фэйшэн застонал сквозь зубы. В голове Фан Добина что-то щёлкнуло. Выходит, в миске была не вода, а особое снадобье, повышающее чувствительность? Тогда, если Ли Ляньхуа случайно заденет плетью смазанную кожу, то боль будет невыносимой. Или не случайно. Фан Добин крепче зажал рот рукой. Зрелище завораживало и возбуждало настолько, что вторую руку Фан Добин засунул в штаны и сжал твердеющий член. Он не знал, что заводило его больше. Холодный и неторопливый Ли Ляньхуа, который в этот момент дразнил мучительно сведённые лопатки Ди Фэйшэна кончиками плети... Или вид покорно терпящего подобное обращение сильнейшего мастера боевых искусств? Но всё вместе выглядело невозможно желанно. Ли Ляньхуа замахнулся, кончики плети скользнули по плечу Ди Фэйшэна, оставляя за собой заметный красный след. Фан Добин вздрогнул, как будто ударили его самого, вот только вместо боли он ощутил новый прилив возбуждения. Член уже стоял колом и изнемогал от нехватки ласки, после недолгого колебания Фан Добин крепче сжал его пальцами и нетерпеливо провёл по длине. Только бы не выдать себя. Ли Ляньхуа нанёс ещё несколько ударов, после которых на спине и плечах Ди Фэйшэна появились новые розовые полосы, отмечающие следы болезненных поцелуев плети. Ли Ляньхуа неожиданно повесил плеть на плечо и обошёл Ди Фэйшэна. Схватив его за подбородок, Ли Ляньхуа внимательно вглядывался в его лицо. — Значит, не хочешь по-хорошему. Зубы тебе ещё пригодятся, не надо их так стискивать. Открой рот. Ди Фэйшэн подчинился и Ли Ляньхуа бесцеремонно запихнул ему в рот платок, который достал из рукава. Получилось что-то вроде кляпа. Передвигаясь всё так же неторопливо, Ли Ляньхуа взял со стола мандарин и сунул его в правую руку Ди Фэйшэна. — Твоё наказание ещё не закончено, я продолжаю. Теперь удары следовали чаще, и вскоре до ушей Фан Добина донёсся заглушенный платком стон Ди Фэйшэна, а за ним ещё один, и ещё... И Фан Добин не мог бы сказать, что они выражали, боль или удовольствие. Фан Добин ласкал себя рукой всё быстрее, наслаждение было невозможно сильным и требовало выплеска. Наблюдая за горячей картиной, Фан Добин кончил, пачкая спермой штаны. Его уже давно так не накрывало от неуместного возбуждения. Оргазм был настолько острым, что Фан Добину показалось, он что-то пропустил. Ли Ляньхуа нанёс ещё несколько быстрых и сильных ударов с оттяжкой и остановился. Его собственное дыхание сбилось и он украдкой вытер рукавом лоб. Не говоря ни слова, Ли Ляньхуа сходил за миской с загадочной жгучей жидкостью и без единого колебания вылил её на красную после порки спину Фэйшэна. Тот громко застонал, и вскинулся от мучительной боли, мандарин выкатился на пол из ослабевших пальцев. Ли Ляньхуа тут же откинул в сторону плеть, опустился на пол и обнял Ди Фэйшэна, прижимая его к своей груди. — Готово, — отметил он и первым делом вытащил платок, чтобы не мешал дышать. Ди Фэйшэн обмяк в объятиях Ли Ляньхуа, его глаза были закрыты, лишь быстрое и частое дыхание срывалось с пересохших губ. — Спасибо... Сянъи... — донёсся до Фан Добина его хриплый шепот. — Точно готов. Пойдём отдыхать. С неожиданной лёгкостью Ли Ляньхуа распустил верёвку на руках Ди Фэйшэна, встал на ноги и помог ему подняться. Ди Фэйшэн едва мог идти, Фан Добину казалось, что он был мыслями где-то в другом месте. Ли Ляньхуа усадил его на лежанку и снова вернулся к столу за уцелевшей пиалой отвара. Ди Фэйшэн улёгся на постель и потянул на себя свёрнутое одеяло. Ли Ляньхуа сел рядом с ним, заботливо укутал и напоил отваром. Когда Ди Фэйшэн затих, Ли Ляньхуа остался сидеть рядом, положив руку поверх одеяла в подобии объятий. Вскоре Ли Ляньхуа поднялся на ноги, потушил свечи и быстро вышел на улицу, Фан Добин едва успел увернуться от открывшейся двери. Ли Ляньхуа не выглядел удивлённым, только подал ему руку и кивнул на лестницу. — Пойдём наверх, Сяобао. Фан Добин покраснел, его явно заметили раньше. Ли Ляньхуа подтвердил его догадки. — Спасибо, что не вмешался, Сяобао. Было интересно? Фан Добин сел на кровать и смущённо потёр подбородок. Они не зажигали свечи, вряд ли неверный свет луны смог бы выдать его смущение. Но Ли Ляньхуа давно читал его как открытую книгу. — Да, но что это... было? Зачем ты мучил А-Фэя? — Потому что ему это было нужно. После убийства предателей ему пришлось вернуться к управлению Союзом Цзиньюань и всё там перестроить, а это нелёгкий труд. Из-за нервного напряжения он не может ни медитировать, ни спать, поэтому я ему помогаю расслабиться. Ничего не решать, не говорить и не отвечать на вопросы, лишь не думая выполнять приказы... и получать наказание за их нарушение. Голос Ли Ляньхуа был тихим и вкрадчивым, Картины только что увиденной игры встали перед глазами Фан Добина. Теперь ему стало намного понятнее, но только не менее возбуждающе. — А почему именно так? — Тяжёлое детство? Отравление Усиньхуаем? Природная склонность? Я не знаток чужих душ, Сяобао, но я смог разглядеть его желание и долго помогал его принять. Не самые ожидаемые предпочтения главы тёмного ордена, верно? Ли Ляньхуа опять лукавил, и Фан Добин отвернулся. Стоило бы раздеться и лечь спать, а утром сделать вид, что ничего не было. Ли Ляньхуа хорошо умел притворяться, а Ди Фэйшэн вряд ли его заметил. Забравшись под одеяло, Фан Добин отвернулся к стенке и пробурчал: — Это было красиво. Я бы тоже хотел попробовать. Ли Ляньхуа прижался к нему со спины, уха коснулся горячий шёпот. — О? И что бы ты хотел попробовать, Сяобао? Так же беспрекословно подчиниться мне и испытать боль, неотличимую от удовольствия? Фан Добин застонал и повернулся лицом к Ли Ляньхуа. — Я не знаю... — Или ты тоже хотел бы заставить А-Фэя подчиниться тебе? Подобную игру можно перенести и в постель, ты знал об этом? Хотел бы ты, чтобы он исполнил все твои желания, отринув свои собственные и ожидая в награду лишь похвалу или желанную боль? Фан Добин представил это и закусил запястье, чтобы не застонать в голос. Невозможно соблазнительная идея. — Или тебе понравилось подсматривать? Это тоже довольно волнующе, верно? — Невыносимый Ли Ляньхуа! Ах! Фан Добин всхлипнул, и Ли Ляньхуа поцеловал его, в то же время сжимая сквозь нижние штаны вновь вставший член. — Подумай, Сяобао, это достаточно сложный выбор. А пока поможешь мне? Тебе было хорошо сидеть в стороне, а я, признаться, тоже извелся от желания. В доказательство своих слов, Ли Ляньхуа потёрся о его бедро возбуждённым членом. Фан Добина не нужно было просить дважды, пальцы уже легли на завязки и вскоре нетерпеливо стянули мешающиеся нижние одежды. Ли Ляньхуа был отзывчив и податлив, совсем не похож на того жестокого и холодного господина с плетью. Фан Добина, впрочем, всё устраивало, и вскоре он уже нетерпеливо вбивался в тело Ли Ляньхуа, а тот в ответ довольно стонал и подставлял шею и плечи под несдержанные поцелуи. Ли Ляньхуа так сладко стонал, что Фан Добин даже на него шикнул. — Тише, разбудишь Ди Фэйшэна! — Он дней пять не спал, его пушкой не поднимешь. Смелее, Сяобао, мне так хорошо с тобой. Эти слова лишь подстегнули Фан Добина, заставляя двигаться быстрее. Пик удовольствия не заставил себя долго ждать, Фан Добин лишь перевёл дыхание и спустился ниже, чтобы довести Ли Ляньхуа до оргазма ртом. Утолив желание, Ли Ляньхуа и Фан Добин лениво целовались. Ли Ляньхуа уснул первым, а вскоре и Фан Добин смог прогнать лишние мысли и погрузиться в сон. На следующее утро Фан Добин вёл себя так, будто вернулся поздно ночью. Лукавые взгляды Ли Ляньхуа же мучили его совесть и вновь бередили фантазию. Фан Добин понял, что вскоре примет решение и обязательно расскажет о нем обоим своим любовникам. Кажется, в их совместной жизни намечалась новая, весьма соблазнительная глава.