Не живой

      Коннор не живой. Коннор просто машина, выполняющая приказы. Андроид, готовый идти по трупам ради того, чтобы достичь успешного выполнения миссии. Ему плевать, кем жертвовать – всё ради успеха.       Хэнк живой, медленно убивающий самого себя. Утопающий в пучине горя и одиночества. Старый эксцентричный мужчина, который знает каждого коллегу и за каждого переживает, пусть этого нельзя сказать на первый взгляд.       В его жизни появился Коннор – андроид, выглядящий как приятный, ухоженный мужчина тридцати-тридцати пяти лет, с лёгкой улыбкой и мягким голоском. Андерсон почувствовал, как внутри сердце расцвело. Почувствовал, как к щекам подступает кровь, как перехватывает дыхание, и как его охватывает смущение. Он ругнулся сквозь зубы, когда понял что влюбился.       

Влюбиться в сраного андроида...

      Вот только очень скоро лейтенант понял, что за очаровательным личиком скрывается бездушная машина. Неизменное холодное выражение лица, безэмоциональный тон голоса, моментально убили всякие надежды на новый смысл существовать в грешном мире. Симпатия и влюблённость к андроиду сменились напряжением, беспокойством и ненавистью.       

Просто машина.

      Зима. Холод. Что произошло за пару месяцев? Что сделал Коннор? Пристрелил двух WR400, погнался за девиантом, несмотря на то что Хэнк мог упасть, нализался тириума. Коннор безжалостен. Коннор выполняет свои миссии. Его не могут мучить мысли, совесть, сомнения – не идёт против программы, ни на шаг. А вот лейтенанта ещё как.       Коннор может улыбнуться ему, попытаться сгладить обстановку, однако Андерсон знает, что ничего из этого не является искренним. Андроид лишь симулирует эмоции. Он не способен понять, ощутить любовь, переживания, поддержку. Андроид – мышь, помещённую в коробку с многочисленными путями, которая будет подстраиваться под условия вокруг. Работать с Хэнком? Окей. Работать с девиантами? Окей. Подчиняться Аманде? Троекратное окей.       Лейтенант зарядил револьвер, прокрутил барабан и выстрелил несколько раз в висок. Ничего. Третий раз счастливый, но, быть может, в четвёртый ему повезёт отделить душу от тела свинцом. Он слышит как звенит дверной звонок, слышит, как за окном кто-то ходит, и руки сжимают револьвер крепче, почти без дрожи. Окна зашторены, никто не увидит пятен крови и размазанные мозги мужчины. Хэнк знал это. Приглушённо в уши врезается голос восьмисотого, пытавшегося дозваться до лейтенанта. Тот лишь хмыкнул грустно.       — Я не могу любить неживого.– в пустоту сказал он, прежде чем нажать на курок. Тело камнем упало со стула на пол, и кровь начала растекаться по полу кухни. Безжизненный взгляд смотрел на окно, в котором виднелся силуэт андроида.       Хэнка больше нет.