Мой разум шепчет уйти.
А душа, себя унижает.
Мой разум — любит себя.
А душа, выбирает тебя..
Ты укладываешь руки на его плечи, наклоняешься ниже и целуешь. Целуешь горячо, губы кусаешь до крови и жадно ее же слизываешь, держишь Сано крепко не давая шанса вдохнуть. Проклятая искусительница. Темные пряди предательски красиво рассыпаются на плечах. Губы расплываются в улыбке, а ты моментально оказываешься у него на коленях. Шиничиро мысленно проклинает себя за слабость к твоим поцелуям и к тебе в целом. Он руками пытается ухватиться за тебя, твой образ, пусть знает, что не любишь, что никогда не прикоснешься искренне. Не отрываясь от него, стягиваешь футболку, оголяя слегка подкаченное тело парня. Спустя некоторое время отстраняешься, коленями на пол спускаешься и шею его поцелуями покрываешь, кусаешь сильно, оставляя за собой багровые следы. Он дышит изредка, поглаживая твою талию. Сано любит когда ты, таким образом, делаешь его своим. Вернее, любит считать, что делаешь его своим. Сможешь ли когда-нибудь полюбить его? Никто не ответит на этот вопрос, ведь ты и сама не знаешь. Спускаешься ниже, волосы свои назад смахиваешь, поцелуями ключицы накрываешь. Шиничиро за подбородок нежно берет, сказать что-то пытается, но ты не слушаешь, а затыкаешь губами. Он, не в силах противостоять твоим чарам, преданно отвечает. Влюблённость обжигает его сердце, заставляет задыхаться, умирать и вновь возрождаться. Он готов прыгнуть под пулю, закрывая тебя своей грудью, готов отдать жизнь ради твоего спокойствия, готов сделать всё лишь бы была счастлива. Ты такая искренне рыдающая у него в руках, глупая и недолюбленная девчонка. Отчаянно ищущая любовь в каждых неравнодушных сердцах. Сано любит подолгу наблюдать за твоими действиями, пряди гладить, сушить феном, который тот купил специально для тебя, ведь свой ты оставила у Такеоми. Шиничиро неплохой, но твоё раздробленное сердце не готово сложиться. Ещё не время.. Спишь с ним, а вместо Сано Шиничиро видишь — Такеоми Акаши, это до жути неприятно и страшно. Страшно вновь сойтись с ним, наступить на те же грабли,Твои омуты правда гулкие, как океан.
Наблюдаешь ежедневно как он в гараже капается, приходит весь в мазуте и улыбается. Кадрилками слишком глубоко смотрит, дурачится с тобой. Перемазанный обниматься лезет, а ты по всей квартире от него убегаешь, оба смеётесь как дети. Будто парочка безумно влюблённых друг в друга,***
Морской воздух расслабляет мышцы во всем теле, а шум волны ласкает слух. Неторопливо любуешься пейзажем, с Акаши никогда не получалось ходить. Он вечно куда-то спешил, дёргал тебя, не давая спокойно вздохнуть. Воспоминания роем врезаются в черепную коробку, глаза закрываешь, пытаясь их отогнать, блаженное вдыхаешь солоноватые и прохладные эфиры, а Шиничиро прогуливается рядом, держит в руках твои босоножки и свои шлёпки. Каждая звезда в ночном небом отражается в бескрайней водной глади, словно в прозрачном зеркале из волшебных сказок. — Погода сегодня замечательная. Выдаешь ты, окуная ноги в приближающуюся волну и улыбаешься словно дитя. Сано повторяет следом и куртку байкерскую на плечи твои закидывает. В отличие от Такеоми, он всегда заботился о твоём самочувствие и если было нужно приезжал, чтобы забрать с учёбы. Он узнавал об этом раньше, чем просил Акаши. — Надень, простынешь ведь. Шиничиро бесконечно заботливый, тебя укутал, а сам в футболке стоит. Ну не дурак ли? Не дергаясь, в тишине долго о руках и очертаниях его думаешь. Затем подходишь ближе, встаёшь на цыпочки, чтобы дотянуться до лица, по носу его щёлкаешь и убегая кричишь: — Догони если сможешь. — Вот же пчёлка. Бежит следом, колышущиеся волны предательски замедляют и он почти спотыкается, а ты хохочешь впереди. Затем спиной бежать начинаешь, наблюдая за его нелепыми попытками набрать скорость, а позже утыкаешься в каменную стену. Голову быстро поворачиваешь и видишь мелкую скалу. Взглядом ищешь куда бы удрать, но вместо этого замечаешь уже приближающегося Сано. Про себя думаешь «Вот и попалась.» Он расставляет руки по обе стороны от тебя, не давая шанса вырваться. — Бегаешь намного быстрее, чем я думал. Выдаёт тот, пытаясь восстановить дыхание. Ты лыбишься на него как умалишенная, поражаешься спокойствию, а ведь в твоей памяти хорошо закрепился профиль Такеоми, который не был таким как Сано. — Это говорит заядлый курильщик? Спрашиваешь заранее зная ответ, а Шиничиро в этот момент наклоняется вниз, делая вид, что убирает водоросли с ног, хотя на деле набирает воду в ладонь, брызгает её на тебя и удаляется стремительно. — Сано Шиничиро! Вопишь, бросаясь следом. Он смеётся, заходя по колено в воду, надеясь на то, что спасён, но ты повторяешь за ним и толкаешь в глубину, а парень обнимая за собой тянет. Вода достаточно прохладная, ваши силуэты плавно обволакивает лунный свет. Ты откашливаешься и пытаешься на ноги встать, но средняя волна сразу же накрывает вас с головой и бережно выносит на берег. —Дурашин! Произносишь ты, лежа у него на груди, а Сано улыбается обнимая крепче. Молниеносно на руки тебя берет и в сторону байка несёт. — У меня была запасная куртка, но тебе придется снять всю одежду, чтобы надеть её. Не хочешь ведь испачкать. — Я не ослышалась? — Не в коем случае, Принцесса. Отвечает и без зазрения совести стягивает с себя верхнюю, промокшую ткань. — На улице достаточно тепло, а квартира не далеко отсюда так что, думаю, не помрём. — Хорошо, давай свою куртку. Только не подглядывай! — Как скажешь. Назад отходишь и поворачиваешься спиной к нему, а Сано погодя пару секунд, чисто из любопытства боковым зрением наблюдает. — Отвернись! — Как я могу не смотреть, когда ты так круто покачиваешь бёдрами? — О Господи, дай мне сил. — Я конечно не господи, но могу просто дать. — Твои подкаты ужасны! Произносишь ты, садясь сзади. Ему нравится любое взаимодействие с тобой, будь то тупые подкаты, которые он достаточно долго придумывает, разговоры душевные, а еще он до жути любит слушать тебя. Пусть нотации читаешь, неважно, Шиничиро всегда очарован твоей хорошо поставленной речью и умением поддержать любую тему.***
Он приподнимает и в сторону тумбы идёт, презерватив достает, медленно упаковку вскрывает, а ты взглядом силуэт его поедаешь. — Скорей прошу. Шепчешь, руки на встречу тянешь. Вновь и вновь затягиваешь его в эту пучину, в точку невозврата и он поддаётся тебе. Словно затерявшийся морской путник, утопает в объятиях коварной сирены, но они ведь поступают так, чтобы выжить, а ты? На руки поднимает, целует отчаянно, на кровать приземляется, помещая тебя поверх, поддерживает за талию, помогая устроиться удобно. Усаживаешься нетерпеливо, во всю длину его принимаешь, плечи Сано сжимаешь и стонешь болезненно. Туда же лицом утыкаешь и дышишь еле еле. — Не стоит так торопиться, дай знать когда будешь готова. Шепчет в ухо, отвлекающе в висок целует и спину поглаживает. Глаза твои непроизвольно слезятся, не можешь успокоиться, обвиваешь его ногами и прижимаешься ближе. Хватаешься словно за спасательный круг. Шиничиро очень нравится прикладывать свою ладонь к твоей, сравнивать всегда так, будто в первый, а после переплетать пальцы и не крепко сжимать. Твоя намного меньше его и Сано всегда улыбается, когда в ответ его руку сжимаешь. Ему нравится рядом находится, петлять по тебе взглядом, когда изредка стоишь у плиты. Нравится когда, во время секса, расплываешься от удовольствия в его руках, нравится наблюдать как баночки в ванной переставляешь, создавая, по твоему мнению, уют. Привыкая к нему внутри, начинаешь постепенно подниматься и опускаться. Он блуждает по твоему телу, что-то бормочет, но из-за шлепков ваших тел, его полушепот слышится лишь отрывками. Замедляешься, волосы назад сбрасываешь, Шиничиро плечи твои целует и поднимается, а ты руками втрескиваешься в его крепкую спину. На кровать укладывает, рукой по животу проходится, надавливает чуть выше паха, ты пыхтишь рефлекторно хватая его за мизинец. — Шин.. не делай так больше. Еле выдавливаешь из себя чуть задыхаясь, не кричишь, пытаясь сохранить некую толерантность. — Прости. Отвечает виновато, руки твои над головой заводит и двигаться начинает. Входит на половину, а ты скулишь в ответ и выгибаешься, практически на мостик встаёшь. Не любишь, но так чувственно трахаешься с ним. Шиничиро всегда был чертовски хорош в постели. Его аккуратные и плавные движения такие же толчки, выбивают искры из твоих глаз, которые оставляют после себя мутную пыль, похожую на млечный путь в летнем небе.Прикоснись к моей душе, огоньки внутри пляшут, составляя твоё имя.
Снова толкается внутрь, а ты лежа на спине, видишь лицо Такеоми, тонкая пелена слёз скапливается на глазах и хрустальные капли вытекают наружу, они говорят о том, что не можешь произнести, руками нежно обхватываешь щёки его, притягиваешь к себе и целуешь. Настолько отчаянно, что кажется будто все проблемы, которые были до, испарились и сейчас все хорошо, но разлепляя веки снова видишь Шиничиро. Образ Сано моментально вгрызается в рёбра, подобно голодному псу. Он шепчет что-то вроде «всё хорошо? Нам стоит прерваться?». От таких слов, почему-то, хочется рыдать ещё больше, но не поддаёшься, ты ведь сильная. Прижимаешься настолько близко, что слышишь торопливые стуки его сердца. Считая их про себя, пытаешься не пасть в когтистые лапы паники. Он видя это прерывается, волосы шелковистые гладит. — Вдох, выдох. Шепчет, несколько раз повторяет, помогая сконцентрироваться. Дышит громко вместе с тобой и это действительно решает проблему. Глупые дети, глупые сны и такая же глупая любовь. Ты Ватанабэ, а он Мидори. Также как и главный герой любишь Наоко, а в остальных, сама того не понимая, ищешь её черты. Трели птиц и монотонная музыка, шуршание бумаги на тумбе, ветер невзначай ласкающий ваши тела. Звуки гитары, которую ты периодически берёшь в руки. Разбитая чашка из-под кофе на столе или это все же осколки ваших сердец? — Я в норме, можем продолжать. Произносишь, полностью успокаиваясь. Ты его проклятье, его счастье и горе одновременно. Душа отчаянно кричит «Полюби! Полюби!», а в голове по-прежнему образ Акаши. Безумно влюблённые, но не друг в друга. Безнадёжно нуждающиеся в тепле, но получаешь его только ты, а Сано остаётся довольствоваться тем, что ты позволяешь делиться заботой. — Уверена? Интересуется тот, а ты киваешь в ответ. Простыни сжимаешь, пока ледяные ладони обжигают кожу своими прикосновениями. Шиничиро входит чуть глубже и резче, чем планировал, от этого ты начинаешь дышать чаще, втягиваешь живот настолько, что ребра начинают выпирать, а по телу пробегает волна мурашек. Сано блаженно рукой по костям проходится, ногу твою целует, успокаивающе гладит бедро, аккуратно повторяя толчок. Всё кажется большим кошмаром, ему хочется проснуться и видеть рядом тебя любящую в ответ, хочется видеть, как ты, в статусе его девушки, бродишь по квартире в одних футболках, разных тапках и с небрежным пучком на голове, с синяками под глазами в которых виднеется свое великолепие подобное лунным краторам. О мечтах стоит забыть, но ты болезнь и ему легче простыть. Руки, губы, глаза, родинки, чувства, поцелуи, шрамы — в тебе прекрасно все, за исключением любви к другому. Последний толчок выбивает тебя из колеи, протяжный стон вырывается из губ, Шиничиро изливается в презерватив, а ты пачкаешь простыни. Задуши, растопчи и убей. Поднимаешься еле еле, накидываешь рубашку его, хватаешь со стола сигарету и на балкон выходишь. Проветриваешь голову, мысли, избавляешься от жара в теле. Крылья канарейки не отрастить. Поджигаешь никотиновую палочку, неторопливо дым вдыхаешь. Шиничиро следом выходит, выхватывает её же из твоих рук. — Эта последняя, не против добить её вместе? Ты молча киваешь. Он смотрит на твои пальцы, которые слегка дрожат. В голове у обоих ни одной оптимистичной мысли, тебе холодно из-за ветерка, а ему из-за тебя. Твои черты в лунном свете кажутся ещё прекрасней, Шиничиро поднимает плед с дивана и накидывает на твои плечи, благодарно киваешь, закутываясь глубже. — Нам, наверное, стоит прекратить все это, да? — Если тебе так лучше, то конечно же прекратим. Утекаешь сквозь пальцы. Дым, прохладный воздух, лунный свет, обветренные губы — это последнее, что запомнил в ту ночь Шиничиро.