о солнце и незабываемой улыбке

      эмиль выделялся из огромной толпы прибывших детей, что с поражёнными лицами и отвисшей челюстью разглядывали «белочку». он проводил здесь каждое лето, начиная со своих двенадцати, оставался на несколько смен подряд и потому наизусть знал каждый уголок: и высокое здание администрации, в котором почему-то хранился инвентарь и постельное бельё, что приходилось таскать до корпуса и обратно трижды за смену; и свежеотремонтированные корпуса, медпункт, баню; и молодёжный центр, вмещавший в себя столовую, вожатскую и просторный актовый зал, в котором каждый вечер собирались дети на кружки и дискотеки; и даже спортивную площадку, хоть и бывал там только в «дни здоровья». юноша ведал обо всех тайных, скрытых от взрослых глаз местах, идеально подходивших для сборов покурить спизженные у родителей сигареты с друзьями.       ему семнадцать. это последнее лето, которое он может провести в лагере — омуте приятных детских воспоминаний, согревающих на протяжении всего года, тёплых сладостных эмоций и бесконечного счастья. «белочка» — концентрат радостей юноши: здесь друзья, шумные, но от этого не менее веселые дискотеки и вкусный йогурт перед сном; трава зеленее, птицы поют свои песни громче, а жизнь, хоть и на время, становится ярче на несколько тонов. а в небольшом подмосковном городе, где из развлечений — плесневеть, играя в доту за компьютером, и пить дешёвую эссу на съёмной квартире — лишь серость, духота и хлопоты околовселенского масштаба, тревога, нескончаемые мысли о поступлении и прекрасном далёком. это последнее лето перед взрослой самостоятельной жизнью, что наполнена сплошными нерешаемыми проблемами, налогами и вечной усталостью. эмиля корёжило от одной только мысли, что беззаботное детство вот-вот выскользнет из его мягких объятий и, помахав ручкой на прощание, улетит далеко-далеко.       вот и сейчас подросток, в полном одиночестве направляясь к корпусу с вещами, пока шаловливый ветер развевал его кудрявые локоны, был погружен в собственные неприятные мысли. все «лагерные» друзья в этом году оставили его: одни сдавали на права, другие предпочли родной «белочке» всероссийские детские центры, а третьи просто выросли.       подходя к обшитому красочными панелями зданию, иманов заметил знакомую фигуру: это был вожатый, работающий на каждой смене, никита павлович, которого многие, в том числе и подружившийся с ним эмиль, прозвали «сударем». молодой человек, одетый в широкие голубые джинсы и яркую красную футболку-поло, стоял у входа в корпус, с улыбкой встречая будущий отряд, и в тот момент, когда толпа приблизилась к нему на довольно близкое расстояние, начал приветственную речь:       — здравствуйте, первый отряд! приятно видеть вас в нашем детском оздоровительном лагере! меня зовут никита павлович, я ваш вожатый, — он положил руку на грудь и слегка поклонился головой, после чего стал оглядывать активно перешёптывающихся девушек и юношей, мысленно считая их. — с минуты на минуты к нам должен подъехать мой совожатый, поэтому сейчас, пока мы ждём его, вы можете занять комнаты, разложить вещи и переодеться. дальше по расписанию у нас знакомство и ужин.       — а сегодня дискотека будет? — послышался из толпы заданный вычурно накрашенной девушкой вопрос, после которого все её подруги, как одна, захохотали и продолжили обсуждать красивого, высокого, молодого вожатого, а эмиль, прыснув, лишь закатил глаза. сударь, явно испытавший те же эмоции, не мог подать вида, поэтому только тяжело выдохнул, но ответил:       — нет. в день заезда мероприятий не запланировано. подробнее о завтрашнем дне я расскажу на вечернем собрании.

☆☆☆

      с первых минут пребывания в корпусе иманов каждой клеточкой собственного тела почувствовал страшный холод. заморозки в начале июня, неработающее отопление вдобавок с тем фактом, что эта смена — первая, и корпус не успел погреться летним солнышком, ясно давали понять, что следующие три недели не обойдутся без двух одеял и обогревателей.       все комнаты были заняты компаниями уже сдружившихся ребят, лишь в конце небольшого коридора одиноко стоял скромный на вид парень с чемоданом тёмно-коричневого цвета. ростом он чуть ниже самого эмиля, носил очки и был одет в безразмерное чёрное худи, такого же цвета спортивные штаны и вансы. «надо подойти к нему и познакомиться», — подумал подросток и, не успев осуществить задуманное, был схвачен под руку несущимся, будто ураган, вожатым.       — ой, мальчики, вам комнаты не хватило? — чуть задыхаясь, выпалил никита павлович и указал пальцем куда-то в сторону. — там девятая вроде свободна, — сказал он и снова убежал в неизвестном направлении.       — как хоть тебя зовут? — спросил незнакомец, прервав тем самым неловкое молчание и подходя ближе, пока они шли по заданному вожатым вектору.       — эмиль, а тебя? — юноша открыл дверь в просторную, залитую вечерним, но все ещё ярким июньским солнечным светом комнату со стенами, выкрашенными в нежно-голубой. по периметру стояли четыре кровати с комплектами из одеяла, подушки и пледа, шкаф под потолок, а также четыре маленькие тумбочки. оба парня остановились на пороге, разглядывая помещение, только что оказавшееся в их распоряжении на ближайшие двадцать один день смены в «белочке».       — я данияр, можно просто даник. приятно познакомиться, — ответил на висящий около минуты в воздухе вопрос новый знакомый, совсем по-дружески протягивая руку в знак приветствия после того, как упал на кровать.       «да, в лагере заводить друзей определённо проще», — подумал иманов, раскладывая одежду из сумки на полки в шкафу. не смотря на то что смена длилась двадцать один день, вещей юноша старался взять по минимуму: двое черных шорт, двое штанов того же цвета — джинсы и спортивки, — несколько однотонных футболок на все случаи мероприятий, тапочки и, естественно, трусы с белыми высокими носками, что, на удивление, занимали больше места. не обошлось и без базового набора выживания в детском лагере: удлинителя и вешалок.       — ого, а ты подготовленный! — удивлённо протянул новый друг.       — ага, не в первый раз в этом лагере. знаю обо всех его недостатках, — прокряхтел юноша, втыкая вилку в единственную работающую разетку у двери. — внешний вид в порядок привели, а разетки заменить, видимо, денег не хватило.       говоришь, прямо как мой дед, — заразительно рассмеялся даник, после чего и сам эмиль больше не смог поддерживать напыщенную невеселость и, наконец, улыбнулся.

☆☆☆

      остаток дня до отбоя пролетел совершенно незаметно: и ужин, состоящий из неожиданно вкусного риса с куриной котлетой и яблочно-ягодного компота; и вечернее собрание, на котором вожатый лишь рассказал план мероприятий на следующий день, помимо приёмов пищи включавший в себя утреннюю линейку, знакомство с отрядом, ведь совожатого никиты в лагере так и не было, и выступление на концерте — открытии смены.       время шло, а сна — ни в одном глазу. все мысли подростка были заполнены загадочным вторым вожатым. кто он — взрослый мужчина, молодая девушка? а может, знакомый никиты павловича? даже после нечаянно подслушанных разговоров соотрядниц в столовой было сложно сформировать в сознании сей загадочный образ. почему он до сих пор не объявился? эти и многие другие вопросы словно дикие пчелы роились в голове, отгоняя покой.       — дань, спишь? — проболтать с соседом до утра сейчас виделось наилучшим вариантом развития событий. это точно поможет отвлечься от навязчивых дум.       — неа, что-то случилось?       — да ничего, может поговорим? — выдал свои планы иманов.