~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
-Людмила Прокофьевна, извините за беспокойство, к Вам можно? Калугина подняла свои огромные глаза, полные равнодушия. Она даже не поняла сначала, кто это. Лишь сжала плечи и молча кивнула. Людмила невольно видела, как мужчина приготавливался к обеду. Как только котлета коснулась его языка, он ощутил леденящий холод... она остыла. -хм, нда...-начал он.-Развитой социализм-это значит, что трудности роста сменились ростом трудностей... В её голове промелькнуло, что она помнит Виктора как вполне недурного работника, хотя имя его решительно не припоминала. Людмила одарила его улыбкой и в тот же момент убрала её, обратно погрузившись во тьму своих раздумий и совершенно не осознавая, чему улыбнулась.~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
-Слушай, Оля, спасибо тебе большое... -Да ладно...-смущенно увела она глаза, присаживаясь на свой стул. -Всё-таки это самый отвратительнейший отчёт за всю историю моей работы,-заулыбался он, черкая карандашом в листах. Вокруг сотрудников продолжал закипать ремонт. Он как-то незаметной вакуолью проникал в жизнь учреждения, незаметно, но намертво... Один раз Новосельцева даже попросили принести банку, которая стояла рядом с его рабочим столом. -Толь, тут ребята снова хотят собраться, пойдём?-высунулась Оля из-за стеллажа. -Не, что ты... Хватит. -Ну я тоже так думаю. Просто сообщила тебе,-она обратно пролезла к себе,-вдруг ты пойдёшь...-проговорила она себе под нос. Казалось, Толя исписал сотню стопок бумаг. Сознание уже начало мутнеть, внимательности притупляться... В мыслях пронеслась идея о перерыве, тогда мужчина решил перекурить, а заодно позвонить Лизе... Он поднимался по большой лестнице, огибая стремянки, тенты, которые никак не спасали от слетающего мусора, частично попадавшего на столы. Наконец, огибая угол, он вытянул сигарету из пачки, чиркнул спичкой и, в рассеивающимся клубе дыма, направился к телефонному аппарату. -Алло, Лиза, я хотел сказать, что немного задержусь на работе, тут... -Толь, я не смогу прийти, но за вещами, что ты там нашёл? Шкатулку матери? Жорочка заберёт. Он приедет и заберёт. Всё, до скорой... Внутри него все даже рухнуть не успело. -Лиза! Ну в... в самом деле! П...-тяжело дышал он,-пусть твой... этот... -ЖОРА! -Жора... заедет к восьми... -Хорошо-хорошо, поняла. Ауф видерзеин... -Гуд б... бай... Он втиснул трубку обратно, но та вылетела и начала болтаться во все стороны и крутиться юлой. Новосельцев, нервничая, пытался схватить её, а та вертелась, выскальзывая из его рук. Он беспомощно схватил шнур и потянул наверх строптивую трубку, поместив её на законное место. Выдохнул. Мрачной погодой он спускался с лестницы, понимая, что в этот раз он не только не сможет поговорить и вразумить ее, но и увидит... Жорочку... Тенты развивались, как паруса на матче, а строители чем-то напоминали матросов, драящих палубу от старой краски. Ему хотелось уплыть куда-то очень далеко, где нет статистики, отчетов, которые вечно не принимают из-за оформления или каких-то «недопроверок»... Уплыть... и всё... -Что случилось?-обомлела Оля, увидев разницу между «Новосельцевым поднимающимся» и «Новосельцевым спускающимся». -Жорочка приедет сегодня ко мне. -Какой такой Жорочка? -Ну Жорочка «Леонтьев». -Лизин что ли? -Ну да... -Тьфу ты... нашёл чему упиваться. Брось ему в лицо эту шкатулку да и дело с концом. -Да, по твоему сценарию это точно будет конец,-он вздохнул.-Ладно, отдам и всё, что тут такого? Ох, лучшее вообще не звонил. Она ведь потеряет, а вещи там старинные... <ИНТЕРЛЮДИЯ> Людмила вот уже каждый вечер после начала ремонта останавливается внизу, перед тем, как уйти. Она оглядывает все и пытается себя успокоить: вот там они уже заканчивают, а тут только начинают, но это скоро закончится... правда? Они ведь аккуратно... А утром она стыдиться лишний раз спуститься вниз, к ним. Она боится, что её спросят, когда все это кончится; что кому-то невыносимо, хотя Людмила это понимает, просто осознаёт, что ничего сделать не может, это ведь министерство, все официально... Но каждый раз при встрече с их начальником-бригадиром, который строго следит за всем ежедневно, они традиционно обдают друг друга взглядами и пару раз пикируются. Нельзя, чтобы на одной территории находилось два начальника сразу, это приводит в итоге к лобовому столкновению. День за днём... раз за разом... Все растёт и крепчает, замедляется! Оседает на стенах и потолках, как въедливая краска. Это бесконечно... Это никогда не закончится... И вот она в очередной раз смотрит на стремянки и разрастающуюся, неконтролируемую (потому что это уже невозможно!) грязь... Аргументов для себя самой уже не находится. И не знала Калугина, что эта ниточка оборвётся лишь под конец весны, а ведь сейчас только март...