Прокуренными тамбурами еду я, убитым в хвосте Такого навидался, что прячу тело в постель. Я прошлого не вспоминаю, а в будущем не факт, что мы есть.
KDK- Нет новостей.
Перед глазами Джотаро — его разрушенный мир, и осознание приходит не сразу. Он скидывает с плеча руку Джозефа и тянет белую простынь, под которой испорченное смертью тело Какёина, но вишневый аромат преследует Куджо. В реальность его выбросил смех прыгающей на кровати Джолин. Пришлось несколько раз моргнуть, чтобы прогнать ночное видение и запах вишни. Джотаро сел на постели и потер пальцами переносицу, требуя дочь перестать скакать. Сквозь плотные занавески пробивался настойчивый луч утреннего солнца. Проклятье, даже небу было плевать на его утрату. Джолин упала рядом, обнимая родителя за шею, и удушающая горечь отпустила Джотаро. — Меня попросили тебя разбудить к завтраку, — вкрадчиво прошептала она, заглядывая в глаза отца, чьи губы тронула легкая улыбка. Он вопросительно приподнял бровь, собираясь поинтересоваться, кто же такой смелый отправил маленькую девочку будить обладателя Star Platinum, но подавился собственными словами. В комнате опять пахло вишней. — Уже проснулся, милый, — чужой голос знаком Джотаро до боли в висках, и он неверяще поднял взгляд на молодого мужчину перед собой. — Доброе утро. Какёин нежно коснулся его губ, оставляя на них легкий утренний поцелуй. Куджо не сопротивлялся, с подозрением наблюдая за парнем, уже десять лет как покойным. В голове появилась навязчивая мысль, что чужой стенд дурит его иллюзией, но Джотаро не мог почувствовать его присутствия, единственное что он ощущал, это теплые губы на своей щеке. Живой, но настоящий ли? Был лишь один способ проверить. — Какёин, — спустя долгие годы уродливого страдания забытое имя отдает кислотой незрелой черешни во рту. — Твой Hierophant Green… — О нет, — обеспокоенно проговорил Нориаки, отстраняясь.— Опять эти стенды? Куджо нахмурился, отводя взгляд. К горлу подкатывал ком. За что? Какёин с присущей ему галантностью попросил Джолин оставить их наедине, по-отечески с любовью целуя ее в лоб. Из него получился бы прекрасный отец. — ДжоДжо, — взволнованно произнес он, взяв лицо Джотаро в свои ладони и вынуждая посмотреть в глаза.— Тебя снова стали мучить твои кошмары? — Кошмары? — непонимающе повторил брюнет. Нориаки устало вздохнул и забрался с ногами на кровать, рассказывая заученную до мелочей историю. Десять лет назад, когда они были еще школьниками, Куджо имел пугающую репутацию хулигана, ввязывался в драки с завидной регулярностью, курил в школе, грубо выражался в адрес назойливых девиц и совсем не замечал Какёина, что учился с ним в одном классе. А потом он оказался втянут в разборки с уличной шпаной из-за изящного рыжего парня, на которого ему в было принципе плевать, но семеро на одного показалось каким-то нечестным, за что и получил в свою буйную голову свинцовую пулю. Однако смерть лишь мазнула по губам чудовищным поцелуем. В коме Джотаро пребывал ровно пятьдесят дней, которые Какёин посменно с Холли дежурил у его постели и засыпал под монотонно пищащие аппараты. Спустя тысячу двести часов Куджо очнулся и не узнавал окружающего его мира. Психологи не справлялись с безумием, в котором находилось его воспаленное сознание, старшеклассник продолжал верить в стенды, стрелы, а главное — в смерть своего друга, союзника и возлюбленного. Потребовалось много времени и терпения, чтобы Джотаро вернулся в реальность, но иногда кошмары возобновлялись. — Меня не пугает столетний вампир с телом твоего предка, магические стенды или моя смерть, — перечислял Нориаки с грустной улыбкой, и Куджо заметил, что фиалковые глаза украшают легкие морщинки, а не уродливые вертикальные шрамы.— Я боюсь за тебя, ДжоДжо. Джотаро взглядом изучал родное лицо. Какёин был собой до мельчайших деталей в виде едва заметных веснушек на переносице. Испытывая чувство на грани счастья и страха, брюнет порывисто обнял теплого, живого Нориаки и осторожно коснулся его мягких, нежных губ своими. Тот зарылся своими длинными пальцами в черные волосы на затылке мужчины, с наслаждением отвечая на поцелуй. Пожалуйста, не оставляй меня, даже если ты иллюзия чужого стенда.***
— Ну и ну, — протянул Джотаро, изучая в руках фоторамку со снимком из Египта, на котором они с Какёином были вдвоем. Изображение казалось пустым, словно несобранный пазл Джолин из-за потерянных деталей. — Наш медовый месяц, — Нориаки обнял мужчину со спины и положил подбородок на его плечо, приподнимаясь на носки. Куджо перевел взгляд на чужие руки, замечая золотое кольцо, украшающее безымянный палец рыжего парня.— Четыре года назад. — Ты выглядишь счастливым, — негромко произнес Куджо, ощущая приятное тепло и возвращая фотографию на полку, к научным трудам и засушенным морским звездам. — Еще бы, на мне женился самый горячий морской биолог Японии. Джотаро повернулся лицом к супругу, и легкая улыбка коснулась его губ, когда Какёин обвил руками его шею, невесомо целуя. Неуловимое счастье вскружило Куджо голову, обманывало реалистичностью неправильной вселенной. Но за наполненный вишневым ароматом миг он готов был умереть. — Фууу, — недовольно раздалось рядом, и мужчины оторвались друг от друга.— Телячьи нежности. — Ах, так? — Какёин приподнял в удивлении брови, двинулся в сторону Джолин, подхватывая ее на руки, и чмокнул пухлую детскую щечку. Девочка брезгливо поморщилась, потирая место поцелуя ручкой, и нахмурилась, становясь похожей на отца. Джотаро плохо помнил ее мать, которая подала на развод после года удушающего брака. Нориаки часто интересовался, зачем он вообще женился на женщине, которую не любил, и получал в ответ нечто неопределенное, смазанное, максимально клишированное. Причины были вроде той, что она забеременела, и по чести Куджо обязан был жениться. Но правда была в том, что он бесился из-за Какёина, которому пришлось вернуться в Японию ради хорошей карьеры и бросить возлюбленного в Нью-Йорке. И пока Нориаки работал до изнеможения в штате молодого и талантливого мангаки, Джотаро по уши вляпался в дерьмо. Звонок в дверь оборвал мягкий смех, и Джолин радостно запрыгала на месте, упоминая имя еще одного незапланированного ребенка в их семье. Но этот случай уже относился к старику Джостару. Брюнет едва сдержал усмешку, вспоминая, какую пыль подняла бабка Сьюзи, узнав про измену Джозефа. — Доброго утра, — жизнерадостно произнес Джоске и широко улыбнулся, проходя в квартиру. Младшая Куджо крепко обнимала подростка за талию, буквально повиснув на любимом родственнике и упрашивая его поиграть с ней в приставку, ведь с Какёином играть не интересно — он всегда выигрывал. — Ты достаточно рано, — без упрека ответил рыжеволосый, забирая у Хигашикаты пакеты. — Шикарно, помогу вам все приготовить, — хмыкнул старшеклассник, перехватывая из пакета аккуратно упакованный сверток.— Джотаро-сан, это Вам подарок от нас с Кишибе Роханом. Ничего, если я вручу его сейчас? Мужчина нахмурился, непонимающе глядя на продолговатый предмет в руках Джоске. — Подарок? — Сегодня твой День Рождения, милый, — Какёин напряженно улыбнулся. Джотаро сухо поблагодарил за подарок, разрывая блестящую бумагу, пока Хигашиката помогал его супругу выкладывать из пакетов переданные матерью угощения. Нориаки хвалил Томоко-сан за доброту и непринужденно общался со старшеклассником, интересуясь через него о встрече Кишибе с новым редактором. — Что-то не так, ДжоДжо? — обеспокоенно спросил он супруга, замершего над старинным деревянным коробом. Пытаясь унять предательскую дрожь в ладонях, Куджо изъял с бархатной подложки стрелу с золотым резным наконечником. Страх сковал его тело. — Рохан-сенсей привез ее из Италии, — продолжал болтать Джоске, рассказывая какую-то легенду об упавшем метеорите, из которого были сделаны наконечники. — Говорил же ему, что это старье. — Нет, все в порядке, Джоске, спасибо, — ровно проговорил мужчина, закрывая короб с пробуждающей стенд стрелой и повторяя себе, что то был всего лишь сон. Просто затяжной кошмар. Но лучше спрятать опасный артефакт от всех.***
В своей дочери Джотаро отчетливо видел себя. Такая же упрямая и бойкая, а еще она не любила носить платья. Вот только бабуля Сьюзи все равно покупала их правнучке. Девочка нахмурилась, глядя исподлобья на розовые рюшечки в руках миссис Джостар. — Я это не надену, — она чеканила каждое слово, сверля недобрым взглядом милую старушку. — Девочки должны носить платья, Джолин, — нравоучительно произнесла Сьюзи, упрекая мужчин за отсутствие женского влияния в воспитании ребенка. Джотаро скрипнул зубами. Устаревшие моральные принципы бабки раздражали его сильнее, чем бесхребетность Джозефа перед своей старухой. — Джолин, а давай мы с тобой сыграем, и если я выиграю тебя, то ты наденешь платье бабули Сьюзи? — предложил Джостар вместо бесполезных уговоров жены, но младшая Куджо заподозрила подвох и предложила старику видеоигры. Однако даже в этой реальности хитрый Джозеф всегда имел козырь в рукаве, готовый обдурить даже родственника.— Милая, я совсем стар и плохо вижу, не говоря о судорогах в пальцах. Не против, если за меня поиграет Какёин? У Джолин был выбор храбро сражаться или позорно сдаться без боя, однако мудрость искусства войны заключалась в благоразумии избежать столкновения с превосходящим по силе противником, чем идти на неоправданный риск. Но Куджо не были мудрецами. Ловкие длинные пальцы Нориаки с невероятной скоростью порхали по клавишам игрового джойстика, не оставляя малышке ни шанса на победу в гонках и, спустя пару поражений, команда Джолин сменила бойца. Джоске был изобретательный, азартный, похожий на своего отца. Подросток проявлял неплохую сноровку, нажимая причудливые комбинации, но Какёин уделывал соперника на поворотах и не позволял себя обойти по прямой. — Невозможно, — с восхищением прошептал Хигашиката, когда на очередном вираже оказался выброшен с трассы зеленым болидом конкурента.— Вы слишком хорошо играете, Нориаки-сан! — Но все же однажды я проиграл. Услышав о поражении Какёина, Джолин оживилась и попыталась раскрыть личностью доблестного героя. Мужчина с улыбкой увиливал от ответов, чем сильнее заинтриговал собравшихся гостей. Джоске даже осмелился предположить, не Рохан-сенсей ли загадочный чемпион, мало ли чем они с Нориаки занимались в студенческие годы помимо создания знаменитой манги. Но так и не смог представить себе Кишибе за подобным занятием. Мангака скорее зависнет с планшетом в парке, рисуя птичек, чем перед телевизором с приставкой. Хигашиката вместе с младшей Куджо перебрали все варианты, устроив допрос с пристрастием, которому Нориаки твердо противостоял и забавлялся, расхваливая, каким смелым, крутым и решительным был его противник. — Погодите, — недоверчиво прищурился Джоске, заметив долгий взгляд Какёина в сторону супруга.— Вы сейчас о Джотаро-сане? О нет. — Папа? — полная сомнений Джолин попыталась припомнить хоть раз, когда ее отец играл в видеоигры, но такого воспоминания не было. — Это было единственный раз, — вздохнул Куджо, недовольный необходимостью оправдываться.— И мне просто повезло. — Если ты сделал это однажды, — вдохновенно агитировала она.— То я верю в тебя. Надежда в детских глазах уничтожала любую перспективу отступления. Джотаро не мог отказать дочери, вспоминая, что его победа была достаточно грязной. Если бы он не отвлекал внимание супруга поцелуями в шею, откровенным шепотом на ушко и жаркими прикосновениями, то проиграл бы. А Куджо терпеть не мог поражения. — Ну и ну, — он покачал головой и забрал у Джоске джойстик. Джотаро неуклюже попадал своими большими пальцами по кнопкам, пропуская удары один за другим. В реальном бою у Какёина не было и шанса на победу без стенда, но в виртуальном мире он мастер боевых искусств. Он легко управлял бойцом на экране, входя в азарт на серии проемов, от которых шкала здоровья соперника стремительно снижалась. Куджо уже даже перестал ставить блок, к черту, он давно позволил любимому победить. Дыхание перехватило, когда Нориаки подарил ему свою самую счастливую улыбку. Нокдаун. — Ты отстой, пап, — обреченно вздохнула Джолин, вынужденная надеть ненавистное платье. Но это было неважно, потому что, отсчитав до десяти, сердце Джотаро забилось вновь. Он женился на невероятном парне.***
— С днем рождения, Джотаро! — брюнет поморщился от чрезмерного внимания матери и едва увернулся от поцелуя. — Я возьму Ваше пальто, — как всегда вежливо улыбнулся Какёин, спасая супруга от нападения. Порой Куджо срывался на ревность из-за излишне хорошего отношения возлюбленного к Холли и в порыве эмоций предлагал им съехаться. Нориаки лишь лукаво улыбался и шутил, что в таком случае Джотаро придется называть его папочкой. Какёин помог женщине избавиться от верхней одежды и проводил ее в гостиную, где Джозеф, уже успевший перехватить пару рюмок за здоровье своего любимого внука, изводил собравшихся гостей своей болтовней и порывался капнуть виски в сок несовершеннолетнего Джоске. К счастью, наблюдательный Рохан не позволял легкомысленному папаше спаивать ребенка. — Ему уже семнадцать, — удивлялся Джостар и ударялся в воспоминания своей бурной юности, но Сьюзи подметила, что ее муж — не лучший пример для подражания. Как и Джотаро, бывший в старших классах настоящим хулиганом. — Всего-то подрался пару раз, — возразил Куджо, глотнув охлажденного заботливым супругом пива. — Пару десятков раз, ДжоДжо, — поправила его мать. — Ты сломал Танаки руку в старшей школе, — Нориаки присоединился к Холли, вспоминая о всех драках возлюбленного.— Лишь за то, что он тронул твою кепку. — Ну и ну, похоже, я был очень плохим парнем, — Джотаро спрятал самодовольную ухмылку в бокале с алкоголем, и Рохан не удержался съязвить, что безрассудство у них наследственное.***
Устав от неоригинальных пожеланий и поздравлений, Джотаро сбежал на кухню в общество сигарет. Теперь он курил нечасто, позволяя себе раз-другой заполнить собственные легкие отравляющим дымом. Он задумчиво крутил в руках подаренную матерью бархатную коробку и не осмеливался ее открыть. У него было плохое предчувствие. — Даже не взглянешь? — поинтересовался Какёин, оставляя принесенные им грязные тарелки на кухонном столе. Куджо потушил сигарету и поднял крышку с вычурной надписью, гласящей, что сила мира — это время. Внутри оказались отцовские часы. Под разбитым снизу стеклом циферблата стрелки встали на пятнадцати минутах шестого. Время остановилось, врезав Джотаро под дых. В возбужденной памяти вспыхнули образы разнесенной последним изумрудным всплеском башни, пробирая до дрожи. Реальность тесно переплелась с несуществующим миром, проникая под кожу и убивая его изувеченный разум. В возрасте семнадцати лет Нориаки Какёин скончался. Время смерти пять часов пятнадцать минут. — Милый? — ладони на лице Куджо по прежнему были теплыми и нежными. Полюбуйся, что ты сделал со мной. Помоги мне не впасть в безумие от страха вновь тебя потерять. — Все хорошо? — Заботливый взгляд фиалковых глаз наполнился тревогой. — Да, — соврал Джотаро, старательно фокусируя сознание на возлюбленном.— Что случилось? — Джолин опрокинула бокал с вином, — Какёин отступил на шаг, расстегивая рубашку, пропитанную красным пятном, напоминающим кровь на белоснежной ткани. Мелкие пуговицы послушно поддавались его пальцам, обнажая изящное тело мужчины. Он продолжал говорить с супругом, пока застирывал одежду под кухонным краном, но Куджо не слышал его слов, очарованный усыпанной родинками спиной. Если бы он выбрал вместо биологии астрологию, то изучал бы созвездия на теле возлюбленного. Джотаро нестерпимо захотелось коснуться Нориаки. Он заключил его в свои крепкие объятия, уткнувшись носом в соблазнительный изгиб шеи и растворяясь в аромате спелой вишни. — Ты ведь не слушал меня, да? — снисходительно улыбнулся Какёин, позволяя Куджо оставить легкий поцелуй за ушком. — Да, — честно ответил он, утопая в желанной близости любимого человека. К черту слова, когда под его ладонью неистово билось живое сердце Нориаки.***
— Еще раз с праздником, Джотаро-сан, — вежливо улыбнулся Рохан, пока Джоске застегивал куртку на Джолин, согласившейся погостить у соскучившейся по ней Томоко. — Спасибо за хороший вечер. — Но мы можем остаться и помочь прибрать со стола, — предложил свою помощь подросток, но Кишибе поспешил за уши вытянуть его из квартиры и оставить мужчин наедине. Дверь захлопнулась, провожая последних гостей. Какёин щелкнул дверным замком и, повернувшись, удивленно приподнял бровь глядя на протянутую руку Куджо. — Я все еще жду твой подарок, — пояснил он, требовательно пошевелив пальцами. Нориаки ласково улыбнулся и обвил руками талию любовника, втягивая его в страстный, горячий поцелуй. От предвкушения внизу живота сладко потянуло, и Куджо провел ладонями по соблазнительному изгибу тела супруга. Какёин потрясающе целовался, сводил с ума своими мягкими губами, вызывая нетерпеливое, непристойное желание. Джотаро позволил увлечь себя в спальню и опрокинуть на постель. Нориаки выглядел чертовски сексуально, оседлав его бедра. Куджо жадно касался его тела ладонями, зарывался в мягкие рыжие волосы пальцами, вынуждая запрокинуть голову назад и горячо покрывал мокрыми поцелуями шею возлюбленного. Он был опьянен ласкающими слух стонами Какёина и неторопливо снимал с него одежду, разворачивая свой самый драгоценный подарок. — С днем рождения, ДжоДжо, — с улыбкой прошептал Нориаки и вовлек Джотаро в очередной головокружительный поцелуй.***
Противная однотипная мелодия врывалась в сознание, пробуждая ото сна. Джотаро открыл глаза, обнаружив пустой постель. Остывшие смятые простыни утратили аромат вишни, и Куджо перестал ощущать тепло любимых рук. Он спутал сон с реальностью, в которой Какёина больше никогда не будет рядом. Джотаро, полный разочарования, поднялся, отвечая на звонок. — С днем рождения, ДжоДжо, — весело прощебетала Холли, вызывая раздражение. Хотелось кричать, разбить кулаки о стену и уничтожить свою боль, от которой выворачивало наизнанку. На онемевшем языке поселилась горечь сожаления в том, что он до сих пор может видеть сны. — Спасибо, — сухо поблагодарил Куджо и положил трубку. Сколько у него причин не сорваться в свой разрушенный мир?