Руками не трогать

      Двадцать пятого декабря в семь часов вечера в пуффендуйской гостиной было не протолкнуться. Студенты разных курсов, разного возраста наполняли всё помещение, их разноцветные мантии красиво переливались и создавали причудливые узоры. Гарри в первый раз видел такую красоту, уже на стадии приготовления Святочный бал превзошёл магловскую вечеринку. Правда, возможно та вечеринка по случаю юбилея дяди Вернона могла и не считаться хорошей даже по магловским меркам. Однако, чего точно не было у маглов, так это таких великолепных мантий и платьев. И эта красота обуславливалась не только тем, что многие мантии были окрашены двумя и более цветами, основная красота заключалась в том, что эти цвета менялись.       Когда Фред и Джордж предложили решить проблему отсутствия у них с Джастином праздничных мантий, Гарри не поскупился и отдал им все деньги, которые у него были при себе. Поттер не умел танцевать, да и немного боялся этой процедуры, так что решил затмить своё неумение и страх красотой одёжки.       Близнецы Уизли, которые, несмотря на запрет, каким-то непонятным образом всё равно пробирались в Хогсмид, вернулись вместе с белой мантией с небольшим плащом. Гарри смог осознать всю прелесть своей одежды, лишь когда впервые надел её. Так как гостиная Пуффендуя была оформлена в чёрно-жёлтых цветах, его мантия моментально сменила свой цвет на зелёный, который превосходно сочетался с жёлтым цветом. Изменения происходили каждый раз, когда рядом с Поттером сменялось окружение.       Но и это был не предел праздничной мантии; в инструкции по применению было сказано, что, если направить на мантию палочку и произнести «Ринус», то мантия сменит свой режим и будет менять свой цвет уже от пожелания владельца. Поттер почувствовал, что называется, каково это быть Нимфадорой Тонкс; контролировать изменения цвета было просто, достаточно про себя сказать «Жёлтый», мантия станет «Жёлтой», если сказать «Серо-Буро-Малиновый», мантия станет серо-буро-малиновой, Гарри много экспериментировал, но так и не смог придумать название цвета, о котором не знала мантия. В комплекте с мантией шли также сапоги и перчатки, и если сапоги Поттеру были не особо нужны, то вот перчатки, обладающие теми же свойствами, что и мантия, произвели на Гарри впечатление.       На Святочный бал Поттер решил пойти в мантии, покрашенной в серый цвет, и розовыми перчатками. Гарри рассматривал возможность пойти во всём розовом, но ему было стыдно за пристрастие к девчачьему цвету, а в зеркале, созданным заклятием «Рефлекто», отражение Гарри выглядело ужасно. Так как Поттер не собирался косплеить «Дазла», он сменил цвет мантии на светло-серый и вполне удовлетворился этим.       — Круто выглядишь, Гарри, — сказал Колин Криви.       Третьекурсник Пуффендуя в кроваво-красной мантии сидел на диване в самом дальнем углу гостиной. На диване, что примечательно, было два места, но место рядом с Колином было свободно. При такой толкучке в гостиной это было немного странно.       — Ты тоже неплохо. Неужели для тебя не нашлось пары? — предположил Гарри, сев рядом с Колином.       — Нет, конечно, — возмутился тот. — Разумеется, я нашёл себе пару.       — И кто же? — поинтересовался Гарри.       — Догадайся. Ты её знаешь.       Гарри немного удивился. Колин довольно часто проводил время в его компании. Почти всегда вместе с ними находился Джастин, а также Чжоу с Тонкс. Никаких других девушек рядом не было. Поттер считал, что Джинни с Колином образуют неплохую пару, однако после того разговора Гарри понял, что Уизли-младшая явно заинтересована только в одной компании на Святочном Балу. Однако других кандидатур, кроме Уизли, у Гарри не было.       — Неужели Джинни?       — Не-а, — Колин посмотрел на кого-то позади Поттера и сделал хитрющую рожу, точь в точь, как Тонкс. — Сейчас кто-то получит за то, что сел на чужое место.       Поттер быстро вскочил и успел увернуться от попрыгунчика, который ударился туда, где он только что сидел.       — Превосходная реакция, — похвалила его Тонкс.       На ней было пышное тёмно-фиолетовое платье, покрытое разными узорами. В нём Нимфадора больше походила на какую-то королеву древней и таинственной цивилизации, нежели на саму себя, а длинные фиолетовые волосы под стать платью ещё и добавляли эффекта. Она вальяжно устроилась на место рядом с Колином и поздоровалась:       — Привет, Гарри, узнаёшь?       — Если честно, не совсем, — тут Гарри покривил душой. Несмотря на странный стиль, длинные волосы и аристократическое поведение, Тонкс была вполне себе узнаваема. — Ты идёшь с Колином?       — Я хотела попасть на бал, — Тонкс пожала плечами, будто бы в замедленной съёмке, очевидно, медленные и величественные движение она репетировала. — Поскольку я тут в качестве третьей стороны, путь на бал мне закрыт, и мне нужен был кто-то, кто меня пригласит. Ты меня пригласить не догадался, с Седриком мы поругались, оставался Колин Криви, а альтернативой был Грюм.       Гарри посмотрел на Колина. Тот не был ничуть расстроен таким «рациональным» к себе отношением, видно, знал всё с самого начала.       — Я тебя не пригласил не потому, что не догадался, а потому, что у меня уже есть партнёрша.       — И что? Твоя партнёрша, ха, — Тонкс величественно взмахнула волосами. — Разве она может сравниться со мной?       — Прекрати, Нимфадора, верни себя прежнюю, тебе не идёт.       Упоминание имени произвело ожидаемый эффект, волосы Тонкс покраснели, а от её величественности не осталось ни следа.       — Я — Тонкс! Вот надо было тебе всё испортить! Я образ и внешность себе три часа, между прочим, создавала! Пока я училась в Хогвартсе, у нас никогда таких мероприятий не проводилось, дай мне насладиться моментом!       Вот такие недовольные замечания уже были больше похоже на привычную Тонкс.       — Ладно, извини, — несмотря на то, что Гарри добился нужного эффекта, он чувствовал себя виноватым. — Можешь развлекаться, я не буду мешать. Ты Джастина не видела?       — Нет, — Тонкс вернулась в свой величественный и неторопливый образ. — Ты, случаем, не в курсе, с кем он идёт на бал?       — В том то и дело, что нет. Я даже не уверен, что он нашёл себе пару.       — Были слухи… Что… Кое-кто… пригласил… на бал… Флер… Делакур — говорить медленнее, чем Тонкс, было невозможно. Она явно принимала свой образ слишком близко к сердцу.       — Да знаю я, это было вынужденно, да и она ему отказала. Финч-Флетчли проспорил просто.       — Странно… А мне…       — Тонкс, если все короли и королевы говорили именно так, как это делаешь ты, то я не удивлён, что монархия как система правления почти везде загнулась. Если бы ты пришла к власти, то и у нас тоже. Говори, пожалуйста, нормально, хотя бы только со мной!       — Ладно. Но только с тобой. — Тонкс вновь вернулась в обычное состояние. — Мне говорили, что Финч-Флетчли идёт с кем-то из чемпионов Шармбатона, если это не Флер, то кто-то из оставшихся двух. Эвет Ру или Жюльетта Лоран. Все студенты французской школы магии сейчас в Большом зале, если что.       — Ага, спасибо, я тогда пойду.       Поттер направился в Большой зал.       — Подожди, — голос Тонкс остановил Поттера у выхода из гостиной. Из-за огромного количества других разговоров Гарри еле расслышал продолжение. — Вопрос остаётся в силе. Кто, по-твоему, красивее, я или Чжоу?       — Что за глупый вопрос, очевидно же, что Чжоу, — произнес Гарри и вышел из гостиной.

* * *

      Партнёршей Джастина Финч-Флетчли была Флер Делакур. Гарри пытался у них выспросить, как это произошло, но оба молчали. Однако, что именно их сблизило, Поттер осознал и так. Они оба ненавидели Хогвартс.       — Просто убожество, — она разговаривала с Джастином на ломаном английском. Гарри не видел в этом смысла, ведь они оба знали французский; возможно, для того, чтобы их беседу понимали все остальные. — У нас во дворце трапезную украшают ледяные скульптуры. Они не тают и переливаются всеми цветами радуги. А какой у нас хор лесных нимф! Мы едим, а они поют. В холлах никаких ужасных рыцарей без головы. А попробуй залети в Шармбатон полтергейст, его выгонят с треском. Вот так! — Флер хлопнула ладонью по столу.       От хлопка рядом стоящая тарелка улетела за пределы стола. Но никто не обратил на это особого внимания. Все были поглощены разговорами.       — Да! А в Хогвартсе люди даже не способны организовать нормальные условия для обучения! Преподаватели оскорбляют учеников! По замку ползает василиск, уже убивший двух студенток! Но всем на всё плевать! Если бы не Гарри, я бы перевёлся в Шармбатон. А лучше бы вообще отправился в Итон! Там, представляешь, используются нормальные современные технологии. Не то, что здесь! А про развлечения я вообще молчу! Там есть хор, курсы хорового пения, восемь органов, концертный зал, многие ученики участвуют в национальном международном оркестре, четыре театра, ежегодно ставится десяток пьес, а школьные спектакли имеют такую хорошую репутацию, что места на них забронированы ещё до их создания. И это я ещё до образовательной системы не добрался. Если бы там профессор хоть раз оскорбил бы кого-то из учеников, то его выгнали бы пинками под зад. Вот так! — Джастин треснул по столу.       Вторая тарелка улетела куда-то вдаль. Всем по-прежнему было плевать.       — Они идеально друг другу подходят, — тихо заметила Чжоу так, чтобы услышал только Гарри.       — Ты права. Они просто созданы друг для друга, — так же тихо согласился Гарри. — На самом деле я впервые вижу, чтобы Джастин настолько был увлечён разговором.       Изначально предполагалось, что чемпионы с партнёрами будут сидеть за преподавательскими столами. Однако задумывалось, что чемпионов будет всего три, а не пятнадцать. Так что для того, чтобы все чемпионы уместились, для них и партнёров для танца был предоставлен отдельный стол, трансфигурированный Дамблдором.       За столом сидело двадцать шесть человек, и Гарри уже примерно представлял, кто с кем будет танцевать. Фред Уизли, чьи волосы чудесным образом отросли за счёт какого-то волшебного зелья мадам Помфри, сидел рядом с Анджелиной Джонсон, Джордж Уизли с Кэти Белл, Седрик Диггори с неизвестной девушкой из Дурмстранга, Джастин Финч-Флетчли, соответственно, с Флер Делакур, ну, а Гарри, разумеется, с Чжоу.       Шармбатонцы оказались самыми общительными, у всех чемпионов французской школы был в партнерах студент из другой школы. Адриан Ру был в паре с Алисией Спиннет, Эвет Ру мило общалась с Роджером Дэвисом, Жюльетта Лоран с чемпионом Дурмстранга — Юханом Лундреном, а Базель Франсуа с неизвестной черноволосой девочкой из Дурмстранга.       Чемпионы Дурмстранга были парнями, и их парами в основном были студентки Дурмстранга. Отто сидел рядом с коротковолосой дамой в рваной чёрной рубашке с черепами. Её одежда явно несла в себе послание — плевать я хотела на ваши традиции, одеваюсь как хочу. Гипотенуза, кажется, поссорился со своей партнёршей — высокой блондинкой. Крам сидел с, неожиданно, Гермионой Грейнджер. Эта пара застала Гарри врасплох даже больше, чем пара Флер-Джастин. Поттер постоянно замечал, что за хмурым игроком в квиддич повсюду бегают фанатки, и Гарри никак не мог предположить, что из такого огромного количества желающих пойти с ним на бал Крам выберет Гермиону Грейнджер.       Гарри предполагал, что эта пара будет расстраивать Джастина, но он, очевидно, ошибался. Финч-Флетчли был полностью поглощён диалогом с Флер, и ему явно было плевать на другие пары.       Антон Бабушка пил водку, что неудивительно, рядом с некой Славяной. Что удивительно, это то, что эта Славяна отказывалась пить водку вместе со своим кавалером. Гарри слышал, как эта девушка ответила довольно грубым отказом Бабушке на предложение выпить вместе с ним. Поттера эта ситуация удивляла, ещё недавно чемпион Дурмстранга говорил Джастину, что все те, кто не пьют водку — плохие люди, а сейчас пригласил на бал именно такого человека. Вот уж действительно живое подтверждение того, что любовь не замечает недостатков.       — Когда мы уже пойдём танцевать? Я слышала, что на бал приглашена рок-группа «Ведуньи!» — спросила Чанг.       — Не торопись так, — сказал Гарри. — Я уверен, что танцы ещё успеют тебе надоесть, я ведь никогда не танцевал, вот наступлю тебе на ногу и всё. Конец танцам.       — Я уверена, что ты будешь не так уж и плох.       — Уверенность это одно, а… — начал Гарри, но был перебит Джорджем Уизли, сидевшим напротив.       — Привет, Гарри, Чжоу? Как у вас всех дела?       — У нас отлично! У Джастина… — Гарри посмотрел на друга. Тот пересказывал Флер всю подноготную их ночного «рейда» к Кубку Огня. — …Ещё лучше. Ты что-то хотел?       — Да, хотел, — Джордж достал из крохотного мешка золотое яйцо и положил его на стол. — Вот.       Диалогом мгновенно заинтересовался Седрик Диггори:       — Только не вздумай открывать!       — Я и не собираюсь, это вышло бы не смешно. Мне нужно, чтобы наш специалист, Гарри Поттер, наложил на него Конфундус.       — Зачем это? — удивился Гарри.       — Ну, я подумал, что, если ты заставишь забыть яйцо про то, что про подсказку никому говорить нельзя, то у меня получится вам рассказать про второе задание.       — Ты решил загадку? — удивился Седрик.       — Да, и у меня есть идея, как рассказать вам об ответе. Давай, Гарри.       Решив, что чем дольше он спорит и выясняет детали, тем слабее выйдет заклинание, Поттер достал палочку и воскликнул:       — Конфундус!       Оранжевый луч попал в золотое яйцо. Золотое яйцо начало переливаться разными цветами.       — Чем занимаетесь? — непонятно откуда рядом с ними оказался Дамблдор. В его глазах плясали весёлые огоньки.       — Да вот, — Джордж сделал неуловимое движение, и яйцо исчезло. — Рассказываю Поттеру про тяжёлую жизнь чемпиона Хогвартса. А вы?       — Я? — Дамблдор немного удивился. — Я среагировал на активацию защитных чар против Конфундуса. Сейчас ищу виноватых. Не видели таких?       — Видели, — Фред кивнул с серьёзным видом. — Пробегал тут один. Слизеринец, грязные волосы, преподаёт зельеварение, с жёлтым яйцом вместо головы, соображал так, что, очевидно, на это яйцо кто-то наложил Конфундус. Возможно, и не один. Бежал в сторону подземелий. Не видели такого?       Гарри затаил дыхание. Он готов был подписаться под каждым сказанным словом, но сказать такое в лицо Дамблдору точно бы не осмелился.       — Остроумно. Но грубо и некрасиво, — спокойно сказал Дамблдор. — Минус пятнадцать очков Гриффиндору. И постарайтесь больше не пытаться мухлевать на Турнире. Вы добились своей цели, участие вам обеспечено. Вам самим не кажется, что этого вполне достаточно?       Директор задал риторический вопрос и вернулся на своё место.       — Зря ты так, — сказала Джорджу Чжоу. — Профессор Снейп не заслуживает таких слов. Он, может, и не совсем справедливо оценивает, но хотя бы преподаёт нормально.       — Снейп — это худшее, что случалось с Хогвартсом за всю его историю, — тут уже вмешался Гарри. — Василиск убил только двоих, а Снейп терроризирует всех уже кучу лет. Может быть, и не стоило директору это говорить, но я точно подпишусь под каждым словом, сказанным Джорджем.       — Вот так, Чжоу, даже твой парень со мной согласен. Я вообще не понимаю, как кто-то может защищать такую скотину.       — Уродливую скотину, — подправил Гарри, стараясь не замечать характерный взгляд Чжоу.       — Уродливую скотину, — согласился Джордж.       — И говно, — пооскорблять Снейпа отвлёкся даже Джастин.       — И говно, — подтвердил Джордж.       После ужина Дамблдор встал и взмахнул волшебной палочкой, столы отъехали к стенам, образовав пустое пространство. Еще один взмах, и вдоль правой стены выросла сцена. На сцену вышел ансамбль «Ведуньи», встреченный восторженными рукоплесканиями. Ведуньи разобрали инструменты, фонарики на столах погасли, и участники состязания с парами поднялись со своих мест.       Бал начался.