Друзья

- Да у меня хренова туча друзей. Не то, что у тебя, Салли-Кромса-а-ли! – надрывая низкий голос, пищит Тревис. Он ненавидит этого уебка в протезе так сильно, как только может. Его буквально передергивает, стоит заметить, как Сал идет по коридору или смотрит на него. Это его поведение, манера речи, то, кем все его считают – все сводит с ума. «Сал снова лучше всех справился с тестами по алгебре и биологии. Ах, да! Еще по английскому у него снова высший балл! Как думаешь, он согласится подтянуть меня?». «Такой приветливый парень, даже несмотря на то, что с ним произошло. Он вырастет настоящим сильным мужчиной!». «Вы видели, как Сал дружит с Эшли? Она ведь такая хорошая девочка. Несомненно, между ними настоящая любовь». Изо дня в день Тревис, кривя лицо от злости, вынужден выслушивать подобную херню и все больше ненавидеть Сала. Складывалось впечатление, что все любят его за то, что он инвалид. Девчонки смотрели на него как на забитого котенка, а парни не желали марать об него руки, только бы не нажить себе лишних проблем. Все в какой-то мере были снисходительны к Салу. Все, кроме Тревиса. Многие знали, что нет необходимости прилагать множество усилий, чтобы оказаться у него в черном списке. Но не все понимали, как избежать этой участи. Бывало, провинившемуся удавалось избежать взбучки и издёвок. Но Сал, не пожелавший выходить с ним на контакт после месяца в новой школе, развязал одну из самых ожесточенных войн. Нокфелльская старшая школа отвыкла от подобного. Теперь она больше напоминала осиный улей. Ученики за каждым углом жужжали о том, как очередной раз один набил другому рожу. В этом плане их роли никогда не менялись: Тревис - бьет, Сал - молча принимает. Но от настоящего улья школа отличалась всего одним – здесь совершенно наплевали на свою королеву. Никто не смел лезть в драки и уж тем более пытаться разнять парней. Все, кроме Ларри, Эшли и Тодда, молча стояли и боялись перенять внимание на себя. Всем было стыдно дразнить Сала. А если за них это делал другой человек, то не было и никаких проблем. Главное, что их руки по-прежнему чисты. Многие знали, что Тревис - идиот, способный лишь глумиться и махать костлявыми кулаками. Но не все понимали, что происходит в его блондинистой голове. Сал не входил в число последних и ответными нападками рыл себе яму все глубже, не осознавая, что тот уже напоролся на грань. Тревис стоит на самом краю обрыва и с любопытством смотрит в темноту, в которую вот-вот рухнет. Он не врал, когда говорил о друзьях. Они действительно есть. Их полно. И они всегда готовы встать на его сторону. Один, его самый лучший друг, Брендон, всегда с ним. Иногда по неосторожности он показывает свой острый носик из идеально чистых зеленых кед. Их знакомство состоялось на гаражной распродаже. И это была любовь с первого взгляда всего за два бакса, сэкономленных на днях. Сточившийся, холодный, но сияющий под лучами солнца. Ножи – не просто куски металла. Это целое искусство. Как только совсем маленький Брендон оказался в его руке, Тревис почувствовал себя кем-то важным и чуть менее одиноким. Теперь он был ответственен не только за собственную шкуру. Со временем к ним присоединилась еще парочка друзей, но никто из них даже отдаленно не напоминал Брендона. Все вместе они сбегали на улицу. Не важно, какая после этого трепка будет ждать дома. Друзья любили солнечный свет и сияли своими ослепительными улыбками. Говорили между собой и не забывали о Тревисе. Они никогда не затрагивали «плохие» темы. О них не вспоминали, пока никто не начинал кричать, бить остатки старых тарелок и швыряться в Тревиса тяжелеными библиотечными книгами. Они ненавидели дом. Тревис ненавидел дом. Бывало, что настроение было ни к черту. В такие дни друзья замолкали. Но на смену их голосам приходил тот единственный, который до этого не было слышно среди прочих. Этот был тихим и вкрадчивым, совсем не похожим на остальные более звонкие и оживленные. Джоил повидал в жизни достаточно дерьма. Если бы не Тревис – в нем бы и остался. Они встретились в парке, в куче и листвы, прикрывающей разлагающееся тело огромной псины. И Джоил рядом в ней. Весь грязный и в налипшей шерсти. - Я могу о тебе позаботиться, - шепчет Тревис, присев перед ним на корточки. – Я не брошу тебя, дружище. Его приняли. Но Джоилу всегда удавалось выделяться, даже когда он молчал. Он был в разы крупнее остальных, говорил странные вещи и всегда пытался убедить. Никто не слушал. И с каждым разом он говорил все громче. На его левой стороне было темное пятно, которое, как бы Тревис не старался, не мог оттереть. Джоил знал, что значит вгрызться в чужую плоть. - Мне скучно… - блеснул он. – Скучно. И Тревис, как и в тот раз, помог ему. Во дворе они нашли кошку. Бродячую. Во всяком случае, ошейника на ней не оказалось. Крови было много, и скука Джоила ненадолго ушла. Его снова очистили, но пятно осталось на том же месте. Тревиса не смогли раскрыть и после того, как весь двор увесили объявлениями о пропаже животных. Но это означало только то, что пора наконец остановиться. Проходя мимо черно-белой фотографии очередного кота, он улыбался. Не потому что хотел, а потому что так бы сделал Джоил. В чем-то они оказались похожи. Холодные руки никогда не могли согреть ледяную рукоять ножа. Ими обоими двигала обида. Их оставили. Предали. Забыли. Променяли… Выманивать зверье из квартир стало слишком рискованно, поэтому пришлось залечь на дно. Джоил злился, а вместе с ним злился и Тревис. Их компания распалась. Теперь эти двое были только друг с другом. Они никому не позволяли лезть. - Тупицы. С грохотом Тревис вывалил все свои ножи на самую нижнюю полку покосившегося комода. Теперь их место только тут. - Тупицы… - Что ты там вытворяешь, чертов ублюдок?! – за дверью комнаты раздался женский крик. – Сученок, если ты снова что-то сломал, то пеняй на себя! Он стиснул зубы и уставился на запертую дверь. Сейчас ему следует просто молчать. Иначе будут проблемы. Мама не знает, что друзья в его комнате. Она вообще не знает, что они есть. Если сейчас она зайдет, то обязательно заберет их. Теперь Брендон, некогда лучший друг, валяется с остальными. Его заменили. Нет толка от мелкого слабака, когда есть кто-то лучше него. Джоил занял его место. Но поместиться в кед он не мог, поэтому Тревису приходится прятать его за ремнем на шортах. - Скучно…

***

Все зашло слишком далеко. Они мнили себя борцами. - Знаешь, что означает, когда сверху не наказывают грешников? – Тревис держит Джоила у лица и в темноте рассматривает свои глаза, будто говорит сам с собой. – Это значит, что и праведникам награды не обломится. В темной школьной кладовке они были не одни. Пытающийся выровнять дыхание после очередного удара в живот, Ларри руками оперся об стол и свесил голову вниз. По губам стекали слюни и остатки обеда. Взлохмаченные пряди беспорядочно разбросаны по плечам и спине. Тревис подошел ближе. В темноте могло показаться, что теперь их руки переплетены, как было бы, будь они парочкой. Но правда куда больнее. Тревис наклонился сильнее, слыша, как от злости Ларри начинает дышать глубже. Он давно понял, что Сал не поведется на обычные драки и провокации. Но есть много других способов сделать ему по-настоящему больно. Например, немного подпортить его дорогого, горячо любимого друга. - Мне кажется, этого недостаточно, - его рука тянется к налипшим к лицу прядям и смахивает их, открыв разбитые губы и нос. Притянув его ближе, Тревис вгрызается зубами в щеку и держит ее до тех пор, пока не почувствует металлический вкус во рту, после чего отпускает, собирает слюну во рту и плюет Ларри в лицо. Тот шипит. - Пошел на хуй, псих, - он отворачивает, всхлипывает, но еще не плачет. Тревис рад. Нет… Его распирает от радости. Но Джоил все еще скучает. - Передавай Салли-Кромсали привет от Друзей, - улыбается Тревис. За долю секунды он размахивается и вонзает нож Ларри в кисть. По кладовой разносится крик. Но Тревис не теряется и еще раз бьет Ларри по лицу, чтобы он вырубился. Тот пошатывается и, не выдержав, захлебывается собственным плачем. Тревис ударил слишком сильно. Нож пробил стол и пригвоздил к нему дергающуюся руку. Но даже при этом ему не составило труда схватить Ларри за локоть и выдернуть Джоила обратно. - Я сказал передай привет, уебок! – уже кричит он, очередной раз дергая за волосы. Вырвавшись, Ларри падает и сжимается на полу. Ему страшно и больно. И это не может не радовать Тревиса еще больше. Он растопчет Сала, лишит его всего, унизит перед всеми, покажет его истинное лицо. И начнет он с его чертовых друзей, убрав одного за другим. Тревису нужно, чтобы хоть кто-то чувствовал то, что некогда сделали с ним.