Нежданная взаимность

Вечерний холод продирал до костей. Жёг кончики пальцев, лёгкие, глаза. Пробирался под сердце. Этот холод был отвратителен, он нёс с собой отчаянье, какого Итачи не знал за все свои четырнадцать лет. Сгорбившись, он сидел на покатой крыше одного из домов Конохи и смотрел в одну точку. Сегодня ему отдали приказ уничтожить свой клан. Буквально полчаса назад он согласился на это. Какая же мерзость… и холодно так… Кажется, ледяной воздух покрывал разум инеем отвращения к самому себе. Стать пустым и безучастным. Избавиться от человечности. Спрятаться от себя, надев маску предателя не только на лицо, но и на собственные мысли, чувства. Спрятаться от себя, вывести на дорогу к кварталу Учиха другого человека. Вставала луна. Рыжая красавица из сказок зависла над кромкой горизонта, словно зацепилась подолом кимоно за край земли. В этой части Конохи не горело ни одного оконца. Ни огонька. Итачи поднялся, развернулся и замер. В башне хокаге горел свет. Тёплый, сливочно-жёлтый. И луна как будто жалась к этому окну, двигаясь по небосводу. Итачи посмотрел на свои руки, уже не гнущиеся от холода. Свет его позвал. Намикадзе Минато… Человек, который не одобрил решение советников и Данзо. Минато сидел за столом и что-то писал. Итачи мог бы использовать шаринган и подсмотреть, что именно. Но не хотел. Если он исполнит приказ Данзо и уничтожит свой клан, то больше не увидит ни деревню, ни Четвертого. Поэтому он пришёл вычертить в памяти тонкий профиль и упрямый подбородок, льдистые, как небо зимой, глаза, широкий разворот плеч и мерно вздымающуюся грудь. Ожерелье, скользящее по водолазке, когда Минато тянулся за следующим документом. Свет мерцал на золотых пластинах, в волосах, делал глубже синяки под глазами. Совсем недавно у Минато родился сын, и все знали, что хокаге теперь почти не спал, пытаясь укачать беспокойного сына, и всё чаще проводил ночи в кабинете, словно избегал общества семьи. Но Итачи знал, что Минато, на самом деле, ищет выход из ситуации с его кланом. Итачи не обманывался: Минато наверняка заметил, что он уже минут десять как стоит там. Никакой опыт и гениальность не могли скрыть его от зоркого глаза Четвёртого. Он знал обо всех случаях, когда Итачи подглядывал за ним: иногда оборачивался и улыбался, давая понять, что видит его, а в другой раз смотрел выжидающе и пытливо, будто действительно чего-то ждал. Но понять, чего именно, Итачи не мог. Он невесело усмехнулся своим мыслям и постучал в окно. Голос Минато он тоже хотел запомнить. — Здравствуй, Итачи-кун. Я надеялся, что ты зайдёшь. Итачи улыбнулся, ощущая, как горечь застывает на губах, и спрыгнул с карниза на пол. — Вы уже знаете. — Да. Минато встал и подошёл к нему, положил руки на плечи. Они были почти одного роста, и Итачи немного гордился этим. Он вообще радовался сущим пустякам, каждой похвале и тёплому слову от хокаге, словно ребёнок. Ладони Минато были очень горячими и сильными, жар от них проникал под кожу, согревал сердце и разливался незнакомым желанием в крови. Хотелось делать глупости. Какаши-сенпай говорил, что такое бывает перед тяжёлыми миссиями или после смерти близких. Хочется пуститься в безумства, напиться, уйти в загул. Но Итачи боялся светлого и проницательного взгляда Минато, не хотел быть отвергнутым ещё и им, поэтому не решился… ни на что. Осознав, что молчание затянулось, Итачи нахмурился и отстранился. — Ты можешь отказаться от этой миссии. Никто, кроме тебя и Какаши, не способен на неё. Какаши уже отказался. Я тоже против решения советников. К сожалению, мой голос один против трёх, но я твой хокаге, и прикрою тебя, если ты откажешься. — Я… не хочу переворота в Конохе и кровопролития. Я уже решил, — Итачи сглотнул ком в горле. Благодарность тёплой волной растекалась по телу. Его мама и отец, тётушка Теучи… он не желал им смерти. Он так хотел бы их спасти. Но отец уже почти закончил подготовку своего плана, и весь клан был на его стороне. — Ты мне доверяешь? Я просматривал сейчас все бумаги, приказы, заметки Тобирамы, связанные с Учиха. Дай мне время. Я найду выход. Смогу предложить твоему отцу и всему клану нечто… — Нечто, — медленно произнёс Итачи, позволив себе невежливость перебить Минато. — Осталось два дня, а у вас всё ещё ничего нет. — Ты мне доверяешь? — повторил Минато, склонившись к его лицу. Дыхание защекотало ресницы Итачи. Он выдохнул, длинно и отчаянно. Он хотел доверять, верить в Минато… К демонам! Итачи сжал ожерелье в ладони, потянул на себя, заставляя Минато нагнуться ещё ниже, почти касаясь губами его губ. Они смотрели друг другу в глаза и тяжело дышали, и Итачи видел своё отражение в глазах напротив. Он сошёл с ума. — Спаси свой клан, Итачи, — горячо прошептал Минато. — Поверь мне. Итачи прислушивался к себе. В конце концов, он хотел узнать, что значит тот взгляд Минато. И, кажется, у него появилась надежда. На спасение своей семьи... И на взаимность.